А что если кролик будет чёрным?.. - 1

Снаружи шёл дождь. Первый дождь весны. Вода крупными, тяжёлыми каплями падала из свинцово-серых низко висящих туч, отбивая барабанную дробь по крышам и водоотливам. Капли сливались в потоки воды, которые стремительно текли по улицам, смывая пыль и грязь ушедшей зимы.

Кари отрешённо смотрел в окно, за которым блестели свежестью молодые листья клёна, трепыхавшиеся под ударами дождевых капель. Мысли Кари были устремлены далеко от многоквартирного дома, в котором была его квартира, от клёна, который рос перед окном его единственной комнаты, от города, в котором на одной из бесчисленных улиц стоял этот дом, и от событий, что во множестве происходили в городе круглосуточно.

«Гибаряна теперь не достать, - думал Кари, - Соларис вне юрисдикции трибунала КОСМ (Конгломерация Околосолнечных миров). Нет необходимости устремлять в его адрес потоками гневные тирады со страниц сайтов и экрана Интервиденья. Ему эти слова, что слону дробина. И теперь надо думать о последствиях его работы, о том, что оставил нам в «наследство» доктор Геворг Гибарян...»

«Наследство» доктора Гибаряна было до жути внушительным —  двадцать две тысячи «пациентов» его «клиники», психика которых практически полностью была разрушена. Двадцать две тысячи человеческих особей (трудно подобрать более подходящий для них термин), утратившие связь с реальностью, личность и существующие исключительно в мире собственных галлюцинаций.
 
«...Двадцать две тысячи жертв нейтринной терапии, которых удалось идентифицировать и которые сейчас находятся под непрестанным контролем и наблюдением. А сколько ещё не учтено — тех, что подобно бомбе замедленного действия находятся среди людей и проявят себя в любой момент самой экстраординарной выходкой?...»

Кари вспомнил про инцидент, что произошёл на прошлой неделе на «Кубрике2» - самой отдалённой орбитальной станции КОСМ.
Некто Джоэл Кручински пытался вывести из строя систему кондиционирования воздуха и заменить атмосферу станции на диоксид углерода, потому что решил, что он — гукумац.

Задачей Кари Райконена — детектива Отдела Особых преступлений (ООП) — было вычислять этих самых жертв Гибаряна и предотвращать подобные инциденты. В последние полгода полиция сосредоточила все свои силы на «деле Гибаряна», в подкрепление ООП были направлены сотрудники из других подразделений, но эффективность работы так и не привесила тридцати процентов.

«...Тридцать процентов. Развёрнута крупнейшая полицейская сеть в КОСМ, и только тридцать процентов... Хотя два месяца назад было всего десять. Мы стали работать эффективнее благодаря оракулам из до-престпности. И всё равно мы идём не тем путём. Мы разбираемся с последствиями — жертвами терапии Гибаряна, отлавливаем их словно сбежавших из зверинца диковинных, но опасных животных. В то время, когда нужно искать причину, по которой они стали теми, кто есть.

В наше время сложно вычислить психически неординарного человека. Практически все ведут стандартизированный уединённый образ жизни, вступают в контакты как можно реже, общение ведут преимущественно через различные социнтерфейсы... Мы не представляем до последнего, кт; живёт по соседству с нами, и чт; твориться в его голове. Например, даже я не знаю кто мои соседи, как их зовут, чем они занимаются, и тем более — о чём думают?..»

«...Но у всех жертв есть что-то общее, признак, который отличает их от других. Он должен быть — этот признак. Естественно — это их поведение, их психическое состояние, но оно скрыто до поры, до времени, а когда проявляется — бывает слишком поздно. Ведь мы ищем жерт Гибаряня не для того, чтобы просто изолировать их, а для того, чтобы понять — почему они стали такими, чтобы предотвратить деструкцию психики там, где ещё не поздно. Нужно установить причину, нужно найти отличительный признак... Естественно — биохимия «пациентов» является таким признаком, но установить это можно после серии анализов и лабораторных тестов. Так что это признак сложен для быстрой идентификации. А вот, например, не все жертвы доступны «взору» оракулов — восемьдесят процентов из них оракулы не видят вообще... Оракулы НЕ видят их!.. Вот оно! Необходимо поднять из архива все темпограммы!..»

Кари понял, что нашёл очень важную нить для всего дальнейшего расследования по «делу Гибаряна», но его размышления прервал сигнал коммуникатора.