Друг

Сегодня вдруг узнал, что я не один. У меня есть друг. Ему только 14, но он уже настоящий человек. Я встретил его сегодня на выпускном концерте учеников музыкальной школы. Ему должны были вручить диплом об окончании. Он даже нот не знает, но, тем не менее, это лучший ученик школы. Об этом тоже никто, естественно кроме меня, не знает. Я учил Мишу три года. Последние два года он провёл уже с другой преподавательницей, я уехал зарабатывать деньги за океан. Но как волнительно было снова прийти в оставленную школу и вновь встретить его! Сколько раз мы возвращались вместе домой, он всегда стоял у меня в расписании последним. И каждый раз - разговаривали. О мелочах жизни. О поспевшей у соседа так вовремя черешне и подобранных по дороге орехах... О его новом велосипеде, который он собрал по частям, и за которым еще всегда бежала дворовая собака Маня. Он её очень любил, всегда ласкал её, и глаза его в это время светились счастьем. Потом собака куда-то пропала. Но он её помнил.

Помню, однажды мы шли и нам на встречу шел мужчина с огромной и страшной собакой. Он вёл её на поводке, и Миша как-то совсем запросто вдруг подскочил к ней, сел на корточки, и протянул руку, чтобы погладить. Было заметно, как удивился хозяин. Да, Миша не боится собак! Мы говорили о произведениях, которые ему нравятся, и которые ему хотелось бы разучить. Естественно, не по нотам. Нот он не мог запомнить никак. Как ни стралался. Я показывал, а он тут же повторял, и делал это с настоящей ловкостью фокусника. Так мы и занимались. Гитара - была не его стихией, но стихией был он сам.

Однажды, он взялся починить стул в нашем музыкальном классе. От него отлетела сидушка, и он как-то подозрительно ловко сумел её починить. Вдруг откуда ни возьмись у него под рукой оказался молоток, и отвёртка и шурупы. И всё исправил!
Починил стул, а на следующий год у него уже начал ломаться голос. Вдруг приходит осенью - а нет уже того звонкого ребяческого альта, и вместо - настоящий, чуть с хрипотцой, басок. Голос поменялся - но сам Миша остался тем же. Человеком, который с радостью уступит место в трамвае старшему человеку. И не потому, что его так учили родители, а потому что - он сам такой. Добрый и весёлый. Разговорчивый и честный. Может чего-то начудить, но да восторжествуют чудаки с их чудачествами!

Помню, мы выбирали с ним гитару. В класс то он пришел еще со старой, дедовой, которая еще подкручивалась на ключ. Господи, как же она не строила! Какое огромное раастояние было между грифом и струнами! А он играл. Старался. И вот - долгожданная новая гитара! И он деловито дёргает в магазине басы, а я буквально ощущаю, что творится у него в душе. На следующий урок он уже приходит, разобрав самостоятельно с помощью ю-тьюба "Nothing Else Matters". Естественно, только первую часть, сколько смог, насколько хватило пальцев...

А из дома он часто приносил в школу какое-то угощение. То мамин пирог, то печенье. "А хотите конфету?" - вдруг доставал из кармана конфету и протягивал мне на ладони. Да не только мне, если следующей после него приходила другая ученица - он предлагал ей. Запрокидывал потёртый чехол за спину, залезал на свой старенький велик - и выкатывал со школьного двора домой. И за ним - бежала "его" собака.

А потом я оставил школу и не видел его два года. И вот, сегодня, встретил его снова. И так волнительено это было. Он нисколечки не подрос. Природа не пустила его вверх, а продолжала идти вглубь. А бас - так и два года назад был всё тот же бас. Как всегда на нём была аккуратная белая рубашка и темные брюки. И это был последний день его в музыкальной школе. На концерте мы сидели рядом. Ему очень понравлось как одна выпускница прочитала свои стихи про музыку. Я сказал Мише: "Какая она молодец, правда?!" А у него были такие трогательные глаза. Весёлые и чувствующие одновременно. А в стихе говорилось, что "порою музыка нам заменяет слова..." Что "она слышится в журчаньи ручья, что так шумят выскоие клёны... Так солнце садится за край... И что музыка - и есть все те не сказанные слова..." Словом, стих был чудесным. Как и та лирическая музыка, которую она исполнила на фоно. Ученица с фамилией Постная, да и выглядящая, честно сказать, под стать фамилии - вдруг разбросала в зале причудливые ароматы пряностей, звуки и слова, которые музыка... Еще один человек, обреченный чувствовать всё глубже других...

Концерт закончился, я сфотографировал как Мише вручили диплом. Сказал, чтобы повесил его в рамочку на стену. Сказал, "видишь, у тебя по предмету "добрэ", так значит всё хорошо!" Хотелось найти какие-то слова, чтобы донести до него мысль, что есть тут в школе один такой ученик, который никак не подходит ни под одну шкалу оценивания, который может так и не знать нот, не играть Баха, но в тоже время - быть самой музыкой, самим композитором..." Но я не знал, как это можно было сказать. Да и не стал погружаться в чуждость иносказательства... Мы просто опять вышли со школьной калитки, и пошли по привычному маршруту, длинной улицей вниз... Он что-то расказывал про новый велосипед, я - что-то про то, какие люди ходят на Ямайке... Всё - как всегда, всё - как обычно. Мы распрощались немногословно, рукопожатием.

А когда я пришел домой, то понял, что он  всегда был моим другом.