Из темноты к свету. Часть 2. Глава 14

         - Люба, ты прости меня, я тут таких дел наворотила,- сходу объявила  Валентина Ивановна, как только дочь переступила порог дома,- теперь не знаю, что и делать.
 
         - Мама, ты пугаешь меня,- затащив на кухню увесистую сумку, шутливо ответила Люба, пытаясь унять тревогу матери.- И что такого могло случиться, что на тебе лица нет?

         - Муж твой вернулся... с вещами... прощение просил,- выдала неожиданную новость Валентина Ивановна.- Я ему говорю: хорошо, - Люба приедет, тогда сами между собой и разбирайтесь.

         - Как это – вернулся?– удивилась Люба, не понимая до конца, что именно произошло.

         - Он зашёл во двор и закатил велосипед, на котором болталась спортивная сумка, потом направился прямо к нам в дом и давай прощения просить, говорит: у меня характер плохой, больше такого не повторится. Мы как раз ужинали и его за стол посадили, тогда он и спрашивает: где Люба? Думали, что он натрескается и обратно уедет, а он схватил сумку и... шнырь к тебе во времянку.

         - Мама, да не переживай ты так сильно... ты ни в чём не виновата,- произнесла в заключении Люба, чтобы основательно успокоить мать, на самом деле которая её сильно озадачила.- Всё равно его надолго не хватит... Вот увидишь, он снова сбежит, как только на горизонте очередная дама сердца появится.

         После утешительных слов дочери Валентина Ивановна воспрянула духом и сказала:
         - Он сейчас на работе, так что готовься к приёму.

         - Ладно, мамочка, лучше принимай с внуком гостинцы,- ответила Люба и принялась вынимать из сумки сладости, выкладывая их на кухонный стол.- Мы так удачно съездили, товар весь продали быстро и по хорошей цене, осталось только рубли обменять на купоны и можно приниматься к сборам ребёнка в школу. Вот что значит не родной отец – сбежал вместе с деньгами, но... я всё же выкрутилась, хватит и долги отдать и покупки сделать.

          Долго задерживаться у матери Люба не стала, а взяв сумку, вышла из дома и направилась к себе во времянку. Смирившись с уходом Вячеслава, она уже не пылала желанием увидеть его снова, тем более жить с ним под одной крышей, но огорчать мать своими упрёками Люба тоже не хотела, поэтому решила оставить всё как есть...

         - Любушка, здравствуй,- плачущим голосом попытался надавить на жалость Вячеслав, войдя в маленькую комнатушку низенькой времянки.- Мне так плохо без тебя было, я прямо весь извёлся... ты прости меня...

         Люба окинула его отрешённым взглядом, и ей в глаза вдруг бросился окровавленный след свежей раны на его лысой макушке. Она еле сдержала смех, подумав: «Бедная голова, вся в рубцах и вечно окровавленная, не успевает заживать, снова ей досталось, пока меня здесь не было... И когда он уже запомнит, что порог ему надо перешагивать, а не становиться на него?»

         - Ладно... прощаю,- небрежно бросила в ответ Люба,- можешь располагаться, а я к Ольге схожу.

         - Да, Любушка, конечно, сходи,- обрадовавшись прощению, расплылся в улыбке Славик.


         Люба шла к сестре на другой конец посёлка, ей хотелось в спокойной обстановке привести в порядок мысли и подумать, как жить дальше. Душевные раны, которые ей наносил Вячеслав, снова дали о себе знать, всколыхнув в памяти все перенесённые унижения и предательства.

          Через минут пятнадцать Люба уже поднималась на самый верх пятиэтажного дома, предчувствуя удивление своей сестры, ведь не прошло ещё и двух часов, как они вернулись из Ростова.

          Люба, тяжело дыша от длительного подъёма, нажала кнопку дверного звонка.
          - О-о-о! Привет, звезда!- сказала Оля, отварив дверь.- Давно не виделись! Что стряслось? Проходи.

          - Ты не поверишь – Славка вернулся,- мрачно произнесла Люба, следуя за сестрой на кухню.

          - Ка-ак вернулся? Когда успел?- удивилась Ольга, уставившись на свою старшую сестрицу.

          - Вот именно - успел... в наше отсутствие,- последовал отрешённый ответ.

          - Ну и котя-яра! Да у него нет ни стыда, ни совести,- не сдержалась от возмущения Ольга.- Гони его в шею!

          - Поздно,- ответила Люба и в мельчайших подробностях рассказала сестре о случившемся.

          - Да-а... никакого просвета,- задумчиво произнесла Ольга.- Ну а деньги он тебе вернул?

          - До денег разговор пока не дошёл, но наперёд знаю, что ждать их не стоит,- утвердительно сказала Люба.- Он ведь, когда за вещами своими приезжал, то выложил на стол список, в котором учёл всё: побелил времянку – тридцать рублей; старые часы ребёнку подарил – вписал и их стоимость; написал всё, что только смог придумать – получилось так, что я осталась ему ещё и должна.

          - Да уж, никогда не забуду, как он с меня в поезде деньги за еду списывал: я у него горчицы взяла на кончике ножа, хлеба кусочек намазать, а он с меня за полбанки высчитал. Самый настоящий жмот и скупердяй!– снова возмутилась Ольга.- Он думает, если Серёжка ему чужой, то он может о нём не заботиться? 

          - Он о дочери своей не заботится, а ты хочешь, чтобы он заботился о моём сыне. Каждый месяц я собирала посылки и носила на почту, чтобы девчонке якобы от отца хоть какое-то внимание было. Ты же видела, сколько листов ДВП я пилой испилила, все запасы штапиков у нашего отца растащила -  всё ящики посылочные колотила, потому что их нигде не купишь.

          - Делать тебе нечего,- сказала Ольга.- Ты бы лучше о себе подумала.

          - Ладно, Олечка, пойду я,- отчаянно произнесла Люба и вдруг спросила:- А где муж твой?

          - Понятия не имею,- пожав плечами, ответила сестра.- Пришла, а Влада дома нет, я сумки бросила и побежала в садик за Женькой.

          Люба, выйдя из кухни, заглянула в комнату, где на полу тихо сидел её племянник, внимательно исследуя подарки, привезённые мамой.

          - Оля, а давай на следующей неделе снова поедем, надо же как-то деньги зарабатывать – на наших мужиков надежды мало.

          - Если быть точнее, то надежды на них нет никакой,- уточнила Оля и дала согласие на очередную поездку.


          Несколько дней пролетели незаметно, приблизив их отъезд на Тулу.  Отправиться в этот город втроём предложила Валентина, соседка Ольги по этажу, которая ездила туда регулярно. Имея на рынке знакомых крышевателей и ключи от съёмной квартиры, она гарантировала полный успех их предприятию.

         Товар для продажи был полностью подготовлен: огромная гора «Московской» варёно-копчёной колбасы и «Сервелата», плавленые сырки и сливочное масло в коробках. Проблема была лишь в одном – Люба и Оля не представляли, как они всё это смогут доставить до места назначения, тем более что в пути им предстоит пересадка из одного поезда на другой.

         - Через час начнём грузиться и двинемся в путь, - сказала Люба сестре, укладывая в сумку еду, приготовленную в дорогу.- Здесь нам помогут наши мужья, а дальше... тянуть телегу будем сами... придётся помучиться.

         - Если что, попросим Валентину нам помочь, у неё вещей не так много, как у нас.- предложила Оля.- Мы будем тянуть телегу спереди, а она пусть сзади подталкивает и следит, чтоб с неё ничего не свалилось.

         - На вид ей лет тридцать пять. Я поняла так, что с мужем она в разводе...  но почему?– поинтересовалась Люба, однако ответ получить не успела, потому что в открытую настежь дверь, они вдруг увидели, как в калитку, под лай собаки, почти вбежала какая-то молодая женщина и, не останавливаясь, быстрым шагом продолжила двигаться через весь двор прямо к ним во времянку.- Оля, кто это?

         - Понятия не имею,- только это и смогла сказать в ответ Ольга.

         Люба тут же поспешила выйти за порог, чтобы предстать перед незнакомой блондинкой и узнать, что ей нужно и почему она так бесцеремонно ворвалась в чужой двор, даже не побоявшись пройти мимо разъярённого пса, привязанного у самой калитки.
          - Мне нужен Славик!.. Где он? – приблизившись к Любе, первой заговорила странная женщина.- Я точно знаю, что он здесь!

          - Вы кто? – спросила Люба, введённая от такой неожиданности в ступор.

          - Я – его новая жена, и он от меня никуда не спрячется! Где он? – продолжала натиск непрошеная гостья.

          - Его законная жена пока ещё я, так что не кричите здесь на весь двор,- спокойно сказала Люба, пытаясь угомонить молодую даму.

          - Но... я же люблю его,- вдруг растерянно и жалобно произнесла блондинка, словно придя в себя.- Я обязательно должна его увидеть.


          Ольга стояла в коридоре, наблюдая за происходящим и слушая забавный диалог. Она едва сдерживала смех, потому что за её спиной, в соседней комнате, Славик с её Владом сражался в шахматы и даже не подозревал, какой сюрприз его сейчас ожидает.

          Люба изо всех сил пыталась держать себя в руках, понимая, что изменить уже ничего нельзя, ей хотелось поскорее сесть в поезд и заехать на край света, только бы скрыться от всего этого кошмара.

          - Я сейчас уезжаю, так что заходи... можешь забирать своего Славика, он мне больше не нужен,- почему-то именно так ответила Люба, резко перейдя на «ты».

         Напористая блондинка мигом бросилась во времянку и, проскочив мимо Ольги, скрылась за внутренней дверью, чтобы наконец наброситься на свою жертву.

         - Какая же она страшная... У неё  лицо лошадиное,– сказала Ольга, выйдя к своей сестре на улицу.- Представляю, какой концерт там сейчас творится.

         - Теперь понятно, почему он уходил от меня и почему вернулся снова, - произнесла Люба, так и не сдвинувшись с места.

         Люба попыталась сохранить внутреннее спокойствие, но получилось не очень: сердце начало колотиться ещё сильнее, предательски участилось дыхание. Ольга с сочувствием взглянула на сестру.

         - Пойду-ка на концерт посмотрю,- засмеявшись, иронично сказала Оля и поспешила внутрь времянки, а Люба подумала: «Пусть эта наглая девица забирает его... и поскорее. Лучше одной жить, чем с таким гулящим мужем».

         Возвратилась сестра, как показалось Любе, очень быстро.

         - Комедия! Мужики посреди комнаты на маленьких скамейках перед табуреткой сидят друг напротив друга, уткнулись носами в шахматную доску, а она рядом и Славку отчитывает. Мужики молчат, как партизаны, только брови насупили, делают вид, что не видят её и не слышат, лишь фигурки на доске переставляют. Я взяла со стола книжку, типа мне надо, и вышла. Вот, держи, потом назад положишь.

         - Хорошо,- ответила Люба, взяв у сестры маленькую брошюрку.- А что она ему говорила?

         - Говорит: ты сказал, что в магазин поедешь, а сам исчез. Я искала: в морг звонила, в больницу. Быстро собирайся, поехали назад,- попыталась кратко передать разговор Оля.

         - А он что?

         - Что-что? Говорю же тебе: молчит, словно воды в рот набрал.

         Разговор сёстрам пришлось резко прервать, потому что на улицу вышла любовница Славика, которая очень сильно нервничала, и, подойдя к ним, сказала Любе:
         - Он не хочет уходить. Как я только не пыталась его уговорить, он не реагирует. Скажи ему ты, чтобы со мной пошёл.

         - Здрасьте! А я-то здесь причём?– спросила Люба, удивляясь такой наглости.

         - Если скажешь ты, то тебя он послушает,- отчеканила ушлая охотница, не сдавая своих позиций.- Между прочим, он рассказывал о тебе нехорошие вещи.

          - И какие же?– глядя на соперницу в упор, спросила Люба.

          - Он говорил, что у тебя дырка на трусах!

          - Ну и что из этого? – поинтересовалась Люба и неожиданно для самой себя громко расхохоталась.- Ну была у меня небольшая дырочка, и что? Неужели это повод для предательства?

          Блондинистая гостья с досадой посмотрела на смеющуюся Любу и поняла, что в возвращении Славика та ей не помощница.

         - Девушка, ехали бы вы домой,- не выдержала Ольга,- сами видите, что вы ему не нужны.

        Назад к калитке расстроенная гостья возвращалась не спеша, и было видно, что уходить ей совсем не хотелось. Люба провожала её насильно...


         Поездка в Тулу оказалась действительно впечатляющей. В частном деревянном доме девчонки занимали огромную комнату, которую вдоль и поперёк они обвесили батонами варёно-копчёной колбасы. Это нужно было для того, чтобы батоны усохли, так как после такой процедуры вкус колбасы приобретал особый вкус. Единственной проблемой был белый налёт, который появлялся на поверхности при усушке.
         Некоторая часть колбасы сразу была использована на продажу, но основная её часть подсыхала в подвешенном состоянии.

         По вечерам Люба и Оля обмывали эти батоны, избавляясь от налёта, снова подсушивали и слегка протирали подсолнечным маслом, готовя товар для рынка.
         После усушки, батоны уменьшались в размере, но выглядели очень привлекательно, а вкус колбасы улучшался на столько, что она разлеталась на «ура», и чем суше становился батон, тем вкуснее он был. Потеря веса на стоимость товара не влияла, так как колбасу они продавали поштучно.

          На рынке у девчонок появилось своё место и своя охрана из местных, они строили грандиозные планы на будущее, надеясь приехать сюда ещё не один раз.

          - Люба, смотри вон туда... Это же мой Влад,- встревоженно сказала Ольга, повернув голову в сторону мясных прилавков.- Странно, что он здесь делает?

          - Действительно странно... А может это не он? – стараясь присматриваться незаметно, усомнилась Люба.- Может это его двойник?

          - Да это точно Влад!– засуетилась Ольга.- Это он решил проследить за мной! Он следит за мной постоянно, потому что ему вечно любовники мерещатся!

          - А ты сама к нему подойди...  и попроси... нож,- предложила Люба.- Когда вблизи увидишь, тогда определишь муж это или кто другой.

          Перепуганная Ольга прислушалась к совету сестры и отправилась в мясные ряды на распознание своего мужа, а когда вернулась, то сказала, держа в руке огромный нож:
          - Фух! Это не Влад, но как похож – просто вылитый!


        Торговля кипела, так как рынок был постоянно наполнен покупателями. У девчонок появились хорошие деньги, поэтому домой они возвращались очень довольными и счастливыми, планируя новую поездку.

         Дома Любу ожидал необычный разговор с сыном. Заглянув к ней во времянку, он прошёл в комнату и очень осторожно произнёс просящим голосом:
         - Мама, я хочу попросить тебя помочь мне в одном деле.

         - О-о-о! Ты у меня оказывается деловой!– ответила она с улыбкой.- Для начала нужно разобраться, что у тебя за дело такое, а потом уже решать помогать или...
         - Мама, я серьёзно говорю. Я письмо хочу написать в Константинополь... бабушке Тамаре,- обидевшись на мать, произнёс Сергей и надул губы.

         - Пиши... разве я могу тебе запретить? – занервничала Люба.- От меня-то что нужно?

         - Помоги мне купить конверт и адрес на нём написать. Только я не хочу, чтобы ты моё письмо читала.

         - Хорошо, читать не буду. Но конверт пойдёшь и сам в киоске купишь, а   деньги я сейчас дам.

         - Спасибо, мамочка! Ура-а-а!


         Что Серёжка мог написать её бывшей свекрови, Люба никак не могла предположить, но запретить ему это общение она действительно не могла, понимая, что для Тамары Григорьевны после гибели сына внук стал её утешением, как и она для внука. Покоя не давало лишь одно – свекровь была ведьмой, поэтому Люба старалась избегать с ней любого общения, пережив в своё время немало горя.

          Как только на конверте она написала адрес, на сердце сразу стало тревожно, снова появилось паническое предчувствие чего-то нехорошего...

         Спустя несколько дней, перед очередной Любиной поездкой в Тулу, Валентина Ивановна позвала дочь и объявила:
         - Отец письмо из Константинополя получил, от сватов, их возмущениям нет придела. Мы поняли так, что Серёжка им письмо написал, и они теперь в панике, так как оно оказалось настолько безграмотным, что срочно нужно бить тревогу. Твоя свекровь требует немедленно доставить Сергея к ним, чтобы они смогли привести его знания в норму.

         - Х-м, думают, что если они учителя, то смогут с ним справиться? Он такой скользкий, что никаких нервов не хватает! Что ж... пусть попробуют! – возмутилась Люба.- Только не нужно было вам это письмо вскрывать, я уверенна, что свекровь через него очередную порчу подкинула, его нужно было, не читая, сжечь.

         - Я всё равно ничего не смогла бы сделать,- ответила Валентина Ивановна,- ты же знаешь нашего отца, тихо вскрыл и давай читать.

         - Ладно, будь что будет,- сказала Люба, махнув рукой.- Может его и правда в Константинополь  отправить... ненадолго? Меня он абсолютно не слушает, совершенно справиться с ним не могу... Свёкор русский язык в школе преподаёт и литературу, свекровь – химию и биологию... они, может быть, и смогут с ним  справится.

         - Что тут можно посоветовать? Делай, как знаешь,- с сочувствием  ответила Валентина Ивановна, для которой было совершенно понятно, что своё решение дочь уже приняла и без неё.

         
          Документы в школе отдали без лишних разговоров, Люба даже подумала, что учителя обрадовались такой неожиданности. Собранных вещей оказалось так много, что подходящей сумки для них не нашлось, пришлось всё уложить в большой мешок и завязать его верёвкой.

          Водители закинули мешок в багажник автобуса, а Сергея взяли под своё наблюдение, обещая передать в Константинополе деду с бабой, которые должны были встречать внука на трассе - о его приезде Люба сообщила им телеграммой.

          Радоваться ей или огорчаться Люба ещё не могла понять – слишком мало времени прошло, но жизнь продолжалась, увлекая её зарабатыванием денег.

          Любовные похождения Славика Любу больше не волновали, она решила дать ему полную свободу, отчего их отношения вышли на новый уровень – хотя они и жили под одной крышей, но у каждого из них теперь была своя жизнь, свои интересы и свой кошелёк.

          Сынишке Люба стала отсылать посылки со сладостями, хлынувшими из-за границы после развала СССР, а себе – не отказывать в покупке нужных и красивых вещей, в том числе и нижнего белья. Готовясь к предстоящей зиме, она решила купить шикарное драповое пальто чёрного цвета с белым песцовым воротником и белые полусапожки на высокой шпильке. Вот только не пришлось ей толком в них походить, потому что...

          - Любушка, нас в гости пригласили,- очень осторожно стал подкатывать к жене Славик, переживая, что Люба может не согласиться.

          - И кто приглашает? Снова одна из твоих подружек? Я до сих пор Одессой по горло сыта... так что иди сам, если хочешь,- спокойно ответила Люба, домывая в большой миске посуду, собравшуюся после ужина.

         - Любушка, такого как в Одессе больше не повторится... клянусь!– взмолился Вячеслав, не сводя с Любы глаз.- Нас Надежда Павловна пригласила... Я тут заезжал к ней... Её племянник из армии вернулся, он два года отслужил и теперь в гости к ней приезжает, вместе с другим старшим племянником, его родным  братом... Они живут в селе, в котором когда-то жила Надежда Павловна вместе с сестрой...
         - Хватит меня уговаривать,- ответила неопределённо Люба.- С вами всё ясно – сабантуй намечается.

         Раньше Люба считала эту постаревшую женщину своей подругой, однако с появлением Вячеслава их дружба пошла на спад. Надежда Павловна постепенно стала занимать сторону Славика, проявляя к Любе странное пренебрежение и высказывая ей всякого рода неприятные замечания прямо в его присутствии.

          Вячеслав сделался любимцем Надежды Павловны, и это было видно невооружённым глазом, поэтому Люба стала очень редко к ней приезжать, а в последнее время это желание и вовсе пропало. Люба догадывалась, что тётя Надя в курсе всех его похождений и что это именно она дала их подробный адрес той неадекватной блондинке. Но всё это Люба держала в своём сердце и об этом ни с кем не делилась.

          - Она пригласила только нас...  никого больше не будет. Я пообещал, что мы приедем... Завтра суббота... выходной,- не сдавался Славик.

          - Ладно, поедем,- наконец согласилась Люба, зная, как сильно Славик любил застолья, где можно вдоволь поесть, да ещё и даром.

          «Мне уже и самой хочется устроить себе отдых, чтобы немного расслабиться,- подумала Люба.- Что ж, пусть в эту компанию я вписываюсь не очень, зато хоть обновки свои одену».


          Время в гостях медленно тянулось. Прибывшие к своей тётке ребята сильно смущались, сидя за столом почти молча, и Люба уже начала сожалеть, что согласилась приехать. Со Славиком ей разговаривать не хотелось, да и разговаривать с ним было не о чем, он только и делал, что пил, ел и мило улыбался.
          По соответствующим причинам, разговор с Надеждой Павловной тоже не особо складывался, поэтому Люба была вынуждена делать вид, что приглашению и новому знакомству она рада.

          Но ближе к середине застолья Люба вдруг разговорилась с ребятами и стала оживлённо поддерживать с ними беседу, не обращая внимания на колкие взгляды своего нерадивого мужа. Обсуждалась ими и военная служба с дедовщиной, и планы на будущее, и какой должна быть будущая жена, речь зашла даже о язвенной болезни желудка, появившейся у какого-то друга одного из ребят.

          В гостях они засиделись допоздна, и Любе уже просто не терпелось отправиться домой, однако Славику уходить явно не хотелось.

          Время прощания всё же настало и ребята вместе с хозяйкой направились проводить своих единственных гостей к выходу. Молодые люди в знак уважения выразили Любе благодарность за столь приятное совместное времяпровождение, сделав ей несколько комплиментов.

          Из подъезда Люба с мужем вышла в пред ночную темноту, которую пронизывал электрический свет фонарных столбов, но чем дальше они отходили, тем сильнее эта темнота сгущалась из-за удаляющегося освещения.

          Выйдя на последнюю улицу, за которой пролегал пустырь, они отправились по ней пешком в сторону Северо-Крымского канала, чтобы выйти на трассу и, если повезёт, остановить попутную машину, а  не тащиться пешком через мост на противоположную сторону, где находился их посёлок.

          - Ты разгульная и вульгарная баба,- не унимался Славик от самого подъезда, обсыпая Любу всевозможными оскорблениями и испытывая её терпение, - ты... развратная потаскуха!

          - Да сколько можно это слушать?– не выдержала Люба и возмутилась:- Пусть я буду потаскухой и что тебе от этого? Лучше на себя посмотри, кабелина!

         Люба тут же пожалела о своём нарушенном молчании, потому что левая рука Славика молниеносно врезала ей прямо в лицо, под издаваемый им вопль.

         Удар был неожиданным и сильным - Люба едва устояла на своих шпильках. Спасло только то, что она шла по правую от него сторону, если бы удар был нанесён другой рукой, он свалил бы её наповал.

         - Придурок!– машинально вырвалось из разъярённой Любы.

         - Заткни-и-ись!.. Убью-ю-ю!– пронзил темноту дикий крик Славика, который снова завёл руку для следующего удара.

          Люба резко рванула от него в сторону и, насколько это было возможным, бросилась бежать вперёд по грунтовой дороге в конец пустыря. Убегать в темноте на шпильках от нетрезвого и невменяемого мужика ей было не просто, но она старалась изо всех сил – её хмель словно рукой сняло.

           До поворота в сторону трассы оставалось добежать уже немного, она хорошо освещалась, и на ней мелькали хоть какие-то машины. Люба надеялась, что там Вячеслав уже побоится её избивать. Внезапно, у самого поворота, дорога вдруг оборвалась и путь ей преградила... огромнейшая лужа...

           - А-а-а-а-а!– раздался крик сзади, сваливая Любу с ног.

           Лужа оказалась глубокой, а вода – холодной. Упав вниз лицом, Люба пыталась встать, но посыпавшиеся на неё удары, не позволяли этого сделать. Вячеслав наносил удары ногами, бил он со всей злостью, не разбираясь куда, продолжая выкрикивать оскорбления и угрозы.

           - Спаси-и-ите!.. Спаси-и-ите!– барахтаясь на краю лужи, кричала в темноте Люба, принимая удар за ударом и корчась от боли.

           Понимая, что муж может забить её до смерти, она вдруг принимает решение ползти в глубину лужи.

           «Не станет же он в ботинках в лужу лезть, чтобы в них воды набрать...  да ещё холодной, - подумала Люба и под вопли мужа поползла вперёд, к середине лужи, промокая до последней нитки.

           Как только Люба отползла от него на безопасное расстояние, она с трудом встала на избитые ноги и поняла, что у неё вдобавок ещё и каблук сломан.  Выбравшись из грязного мокрого месива, она снова рванула в сторону трассы, прихрамывая на правую ногу.

           Пока Вячеслав оббегал огромную лужу, Люба успела от него оторваться, но у самой трассы он всё же её настиг, накинувшись с кулаками. Положение спасла ехавшая из города легковая машина, при виде которой Славик сразу же прекратил избиение.

           Люба снова вырвалась из-под ударов и, выбежав навстречу приближавшейся машине, стала махать руками и кричать не своим голосом:
              - Спаси-и-ите!.. Помоги-и-ите!...


          Машина резко остановилась, она оказалась милицейской. Стекло правой автомобильной двери опустилось, и Люба увидела показавшееся лицо молодого милиционера.
          - Умоляю вас, спасите! Меня муж убивает!

         От Любиной просьбы лицо молодого человека резко перекосило, и она сразу сообразила, что её спасение в их планы не входит.

          - Ну, хотя бы припугните его, прошу вас! Вы сейчас уедете и моей жизни конец!– сказала Люба и разрыдалась.

          Лицо блюстителя скривилось ещё сильнее, но, взглянув на растрёпанную и мокрую женщину, он сжалился и наглым дерзким голосом, оставаясь сидеть в машине, окликнул Вячеслава:
          - Эй, мужик, а ну-ка иди сюда...  пошевеливайся давай...

          Перепуганный Славик сразу же сбросил с себя спесь и направился к машине, а Люба подумала: «Нет, они мне ничем не помогут... сейчас уедут и мне точно крышка».

          Пока милиционер промывал Любиному мужу мозги, она остановила молодого человека, проезжавшего мимо на велосипеде.

         - Прошу вас поехали скорее,- взмолилась она, запрыгивая на заднее сидение,- быстрее... быстрее... пока мой муж не догнал нас... он убить меня хочет!

         Велосипед завилял, выравнивая свой ход и набирая скорость, всё дальше удаляясь от места побега.

         Преодолев огромный путь, они под конец свернули в лесополосу, вместо того, чтобы продолжать ехать по асфальтированной дороге, пролегающей с краю у самого посёлка, где проживала Люба.
 
         К пятиэтажному дому, в котором жила Любина сестра оставалось проехать буквально несколько метров, но велосипедист зачем-то свернул на узкую тропинку , пролегающую среди деревьев, кустарников и темноты. Проехав ещё немного, он остановился и,спрыгнув с заднего сидения, Люба немедленно спросила:
         - Что случилось? Зачем мы сюда заехали?

         - Сначала ты должна со мной рассчитаться.

         - Денег с собой у меня нет. Давай я к сестре поднимусь и возьму деньги у неё,- предложила Люба, прекрасно понимая, какой на самом деле ему нужен расчёт.

         - Мне не нужны твои деньги... давай раздевайся...

         Люба не верила своим ушам – вырвавшись из одних клещей, она попала в другие. Нужно было срочно что-то предпринимать, действовать без промедления, так как мужик он здоровый и с ним она не справится.

         - Я бы с радостью, но я вся такая мокрая и грязная, замёрзла,  как собака, ещё и каблук сломала. Смотри на кого я похожа... мне бы поскорее обмыться и переодеться... Давай нашу встречу лучше перенесём на завтра.

         - Ты обманешь меня...

         - Не говори глупостей, лучше адрес запоминай: улица Железняка, дом семьдесят девять. Завтра в три часа дня я буду тебя ждать,- улыбаясь, сказала Люба, чтобы обнадёжить этого похотливого мерзопакостника.

          Немного замешкавшись, горе-спаситель всё же поверил Любе и сказал:
          - Хорошо, пусть будет завтра.

          Проводив Любу к подъезду, он ещё раз уточнил адрес, даже не подозревая, какой сюрприз она собиралась ему уготовить.


            С большим трудом поднявшись на пятый этаж, Люба кое-как доковыляла до двери и нажала кнопку звонка. 

            - Ужас!..  Что с тобой?..  Что случилось?– набросилась на сестру с вопросами перепуганная Ольга.- Заходи скорее! Мы уже спать легли.

          Не произнеся ни слова, Люба вошла в узкий коридорчик и только теперь смогла полностью расслабиться.

           - Меня Славка чуть не прибил, еле ноги от него унесла,- наконец  произнесла Люба, разглядывая себя в большое настенное зеркало, висевшее у входа.

           Её растрёпанные мокрые волосы и чёрные круги под глазами от растёкшейся туши, действительно, наводили ужас. Ткань пальто оказалась не только мокрой, она была набита грязью вперемешку с песком, а полусапожки изодраны так, словно взяты с мусорной свалки. Стало понятно, что новые вещи восстановлению уже не подлежат.

           - Тебя в луже с грязью валяли, что ли?.. Снимай с себя всю эту хрень и пошли на кухню,- распорядилась Ольга.- А вообще, тебе нужно в ванную сходить... и в другую одежду переодеться. Пойду, принесу что-нибудь.

           Оля отправилась в комнату, а Люба, стянув с себя пальто и сапоги, швырнула их в угол у вешалки и пошла на кухню. Очень скоро к ней подошла сестра, но не одна, а вместе со своим мужем. Рассказав им всё, что с ней приключилось, Люба в завершении обратилась к Владу:
           - Так вот, мне нужна твоя помощь – велосипедиста этого проучить надо. Ты приходи завтра к нам и как только в три часа этот хмырь подойдёт к калитке, ты выйди к нему и скажи пару слов, да таких, чтобы обходил меня десятой дорогой.

           - Легко!– дал своё согласие Влад, которого боялись все в округе, и за её приделами тоже.- Пойду я спать – вы всё равно сейчас уходите.


          Умывшись и переодевшись, Люба собрала свою непригодную одежду и с этим багажом отправилась вместе с сестрой в родительский дом, находившийся в другом конце посёлка.
          - У меня все ноги в синяках, живого места на них нет,- сказала Люба, прихрамывая,- знать его больше не хочу.

          - Тебе нужно побои снять и заявление в милицию написать,- предложила Ольга.- Он сейчас, небось, во времянке сидит и трясётся от страха, не зная, чего от тебя ожидать, бздык у него уже точно прошёл. Уверенна, что родители о случившемся ничего не знают.

           - Нет, заявление писать я не буду, пусть катится на все четыре стороны. Я решила, что буду жить одна, не хочу больше никаких мужей... Столько унижений и оскорблений перенесла, страшно подумать. Он даже упрекал меня в том, что я безграмотная, поэтому, видите ли, я ему не ровня. Вот мы с тобой дипломы получили, пусть заочно учились, пусть всего лишь техникум закончили, но я туда только из-за него поступила, чтобы доказать, что я не дура – красный диплом просто так не дают.

           - Нам нужно было в сельскохозяйственный институт идти, чтобы дальше учиться, пока в техникуме направление предлагали,- посетовала Ольга.
 
           - Лично мне не до учёбы, хотя они и предлагали мне после института преподавать у них в техникуме,- ответила Люба.

           - Мне тоже не до учёбы,- ответила Оля с сожалением.- Влад запретил мне даже думать, он техникум еле-еле выдержал, а я ему про институт песни давай петь...

           - Да он просто ревнует тебя! В общежитии облаву сколько раз устраивал? Даже меня в дрожь от такой неожиданности бросало. Для мужчины красивая жена – проблема номер один. Сколько жить буду, никогда не забуду, как он нас на занятия отвозил. Мне казалось, что машина вот-вот в аварию попадёт - или со встречной столкнётся, или в кювет улетит - неслись по всем кочкам и ухабам так, словно взлететь собирались. Нервы у него совсем взвинченные, разве можно так? Я тогда сразу на полголовы поседела, думала, что не доедем, меня потом ещё полдня колотило.

           - Я сама с перепугу чуть заикой не стала,- сказала Оля и засмеялась.- Этот техникум был для него как кость в горле, он злился каждый раз, когда я уезжала на учёбу после выходных.

           - Конечно, всю неделю жена отсутствует, и он не знает, чем она там занимается,- подшучивала над сестрой Люба, забыв про свою боль.- Грозный у тебя муж, не зря его все боятся.

           - Славка твой тоже в общагу к нам почти каждый день мотался, такие километры на велосипеде накручивал! Значит, он тебя тоже ревновал.

           - Ольга, не смеши меня, какая ещё ревность? Он приезжал всего лишь для того, чтобы свой желудок очередной раз набить.


          Девчата уже подходили к калитке и пёс, выбравшись из будки, радостно заскулил, виляя хвостом. Люба обратила внимание, что освещение во времянке отсутствует.

          - Свет во времянке не горит, значит, дома его нет,- сказала Люба.

          - Может быть, он уже спать завалился,- предположила Ольга,- время позднее уже.

          - Скорее всего, он мог возвратиться назад и остаться у бабы Нади,- настороженно произнесла Люба, опасаясь предстоящей встречи с разъярённым мужем.- Я его боюсь... Я побегу в дом к родителям...
         
        Люба быстро забежала на крыльцо и скрылась за дверью, за ней следом вошла Ольга. В коридоре их встретила мать, которая ещё не спала, она и поведала им, что Вячеслав во времянке околачивается.

        Все вместе они зашли в прихожую, где на диване перед телевизором отдыхал отец.

         - Он часа полтора как пришёл,- продолжила разговор Валентина Ивановна.-Хотя и было темно, но когда он мимо нашего окошка проходил, то от падающего из окна света я увидела, что он прошмыгнул во времянку один, я ещё подумала: а чего это он один, может Люба раньше прошла? Что у вас опять стряслось?

         - Мама, он меня так избил... я чудом вырвалась... он мог забить меня до смерти,- произнесла Люба голосом, наполненным ужаса,и стала рассказывать родителям все подробности прошедшего вечера, исключив только историю с велосипедистом о его требовании немедленной расплаты.

         В подтверждение всего сказанного Люба вынула из пакета изуродованные пальто и полусапожки, которые готовились отправиться на мусорную свалку.

         - А ну-ка, Николай, вставай и немедленно пошли к этому типу,- дала  команду своему мужу Валентина Ивановна.- Я злая на него как собака, сейчас я ему всё выскажу!

         - Меня он тоже разозлил! Я дочь ему доверил не для того, чтобы он её изувечил,- сказал Николай Иванович и своё слово.


         Родители включили на улице свет и направились к времянке, в окне которой было темно. Николай Иванович дёрнул за дверную ручку, но дверь оказалась запертой изнутри. Постучав в неё кулаком и рванув на себя несколько раз, он понял, что зять дверь открывать не собирается.

         - Пойду-ка я за топором, будем дверь вскрывать,- сказал муж Валентине Ивановне, собираясь отправиться в сарай.

         - Не нравится мне это дело, как бы не было беды,- ответила она,- прошу, будь осторожнее.

       
         Дверь под натиском топора быстро сдалась своему настоящему хозяину.  Оставив топор у времянки, Николай Иванович вошёл в коридор, а жена – следом за ним.
         Открыв дверь в тёмную комнату, он протянул руку, чтобы нащупать  выключатель. Включив свет, он сразу же переступил через порог и... прямо на него летел... топор...

         Николай Иванович от неожиданности даже не успел среагировать... Раздался тупой звук от удара... Топор врезался рядом с дверной коробкой прямо у самого плеча и остался торчать в стене...

         Вырвав топор из стены и еле себя сдерживая, Николай Иванович взглянул на стоящего по среди комнаты Вячеслава и, ничего ему не сказав, быстро удалился вместе с орудием несостоявшегося убийства. Он немедленно отправился к соседям, чтобы воспользоваться их телефоном и срочно вызвать милицию.

         Вместо того чтобы последовать за мужем, Валентина Ивановна набросилась на зятя, продолжая испытывать нервный шок.

         - Негодяй! Ты что творишь? Ты что это задумал? Ты нашей крови хочешь?

         - Валентина Ивановна, простите! Я не хотел причинить вам зла!– взмолился Славик, упав перед тёщей на колени.- Я думал, что это Ольгин Влад на разборки ко мне пришёл. Драться с ним кулак на кулак я не могу, у меня не получится его одолеть. Это я для него топор припас.

         - Да что же ты за человек такой? Почему тебе не живётся спокойно?

         - Простите меня, прошу вас!– опять возопил он слёзно, продолжая стоять на коленях.

         Внутри у Валентины Ивановны всё кипело, но собравшись с силами, она всё же покинула Вячеслава, отправившись на поиски мужа, чтобы его успокоить и морально поддержать.


          Милицейская машина подъехала быстро. Дежурным милиционером в этот вечер оказался охранник, работающий на мясокомбинате. Выслушав до конца историю и узнав от потерпевших, что зять их тоже работает на мясокомбинате, он ненадолго задумался и почему-то спросил:
          - А с какого он года?

          - По-моему…  с сорок девятого,- вмешалась в разговор Валентина Ивановна, видя, что муж пожимает плечами.

           - А дочь ваша?– продолжил интересоваться блюститель порядка.

           - С шестьдесят первого,- снова ответила она.

           - Всё ясно... на какой почве всё произошло – на почве ревности... жена у него молодая. Ну что? Предлагаю пройти к виновнику преступления и осмотреть место происшествия.


            Войдя во времянку, милиционер осмотрел место, куда вонзился топор и попросил Вячеслава пройти на выход – его забрали и повезли на допрос, отпустив через пару часов.
            Рано утром Любины родители пошли к Вячеславу во времянку и попросили его навсегда уйти, обещая взамен забрать из милиции написанное на него заявление. Он извинялся перед ними, просил прощения и, собрав все свои вещи, ушёл, так и не увидевшись с Любой.

            Опустошённая, она лежала на кровати в доме родителей и думала: «Я чувствовала, что письмо свекровь не просто так прислала... ведьма она... Это просто чудо, что окончилось всё без тяжёлых последствий... А ведь Славка должен был меня прибить, в крайнем случае, забить до полусмерти... не получилось, перехитрила я его... поэтому нечисть решила на отце отыграться... из него жертву сделать... Ужас... Что же меня дальше ждёт?»