Легенда, рассказанная Аурен. Горизонт иллюзий

Гуляя по трассе в сумерках, он наслаждался видом и своим одиночеством. Посадка осталась позади, яр нужно было обойти, и он шел по пустынной трассе, где раньше ездило много машин. Он часто вспоминал свое прошлое, но затем пришёл к выводу, что часто бывает именно так— дома и места остаются, а люди становятся абсолютно другими, меняется все компании, все друзья. Иногда их вовсе не остается. Только дома остаются теми же, да свист ветра остаётся неизменным. Спальный район можно было видеть по левую руку, а место, где поле сливается с горизонтом — по правую руку.

Он шел не один, а вместе с великолепной девушкой. Правда, он не знал, существует ли она только лишь в его сознании или он видел ее на самом деле. Не это было важно. Они говорили о разных вещах, и ей было очень интересно с ним.

Они познакомились недавно, и узнали, что у них есть много общего. Например, о том, что они не поняли, зачем нужно идти за горизонт. Правда, тогда они не предавали серьезности этим мыслям.

А ведь он сразу обратил на нее внимание, и она ответила ему тем же. Два одиноких сердца наконец-то встретились, были безумно рады самому этого факту. Общество их очень сильно отвергало, подчеркивая, что они живут неправильно, что они живут не как надо. При этом оно и не заставляло идти по этой трассе: ведь однажды они сами так решили.

Он помнил этот день так, как будто это было вчера. Он встретился с ней, они говорили о смысле жизни и величии смерти. Они говорили о том, какие перспективы сейчас есть у молодых людей, о том, на что им можно рассчитывать в этой жизни, о том, чего следует избегать. Он рассказывал различные истории из его богатой событиями молодости, о том, что очень плохо жить, чувствуя себя не таким молодым, как было раньше, что безумно печально, когда ты один против всего этого жестокого мира. С последним девушка полностью соглашалась. Человеку всегда нужен человек, которым будет его любить и поддерживать.

Трасса поворачивала в сторону, и спальный район у них остался за спиной. Говорили, что все нормальные люди ходят по этой трассе, и именно на горизонте они и найдут безмятежное счастье. Однако,  они уже были слишком взрослые, чтобы верить в безмятежное счастье. Они знали, что место, которое называли «горизонт счастья», где небо сливается с землей, на горизонте будет отдаляться, если они будут идти к нему — они его никогда не достигнут, так как это место — не больше, чем иллюзия. То же самое можно было сказать про радость жизни, про пафосные лозунги «жизнь — прекрасна!», «будь веселей!», «будет и на твоей улице праздник!». Иллюзия. Всех ждет только одно. В нашем мире после смерти, если повезет, ты будешь удобрением для почвы, либо в случае кремации твой прах развеют над этим полем. Если совсем повезет и к твоей предсмертной воле будет хоть кто-то прислушиваться, его развеют над твоим любимым местом.  Нужно общаться с хорошими и добрыми людьми при жизни, чтобы они выполнили твою предсмертную волю. 

Они говорили обо всем этом, Вика (именно так звали реальную или воображаемую девушку) сказала, что в аду, согласно Данте, существует девять кругов и было бы неплохо попасть на последний круг ада, если бы он правда был. Так будет такая великолепная компания! Ведь все мыслители, все умные люди из различных исторических эпох соберутся именно там. Аристотель, Ницше, Гегель, много других философов и писателей попадут именно туда, ведь при жизни они не поддержали официальную религию. Они всегда были бунтарями в душе, они никогда не хотели жить по шаблону, они всегда были другими. В аду они бы с ними говорили на разные темы, и плевать, что они будут мучатся, все равно ад— это круто.  Но его никогда не было. Увы.

Родослав (именно так его и звали) сравнил мнение посторонних людей с пылью возле дороги, по которой они шли. Он сказал, что не нужно обращать на это мнение внимание, если ты уверен в своей цели и в своих средствах. Вика полностью согласилась, и им было абсолютно все равно, что трава возле трассы при его словах резко всколыхнулась, выражая свой негласный протест. Родослав добавил, что мнение общества непостоянно, как сторона, куда подует степной ветер, поэтому не стоит слишком часто обращать на него внимание.

Вика говорила, что деревья, которые сгибаются в яру от ветра, напоминают ей людей, которых гнет вниз общественный шаблон. Казалось, что ей вторила дорога, которая зашумела от приближающиеся машины. Машина ехала строго на горизонт иллюзий, можно было видеть как серый цвет машины, так и серые души тех, кто в ней сидел. Родослав и Вика отошли на приличное расстояние, чтобы машина их не сбила. Они хотели оттянуть неизбежное, ища выход с трассы.

Ветер оторвал от дерева лист, они переглянулись и улыбнулись горькой улыбкой. Наверное, он тоже был не такой, как другие листья.

На самом горизонте были невысокие деревья, которые кто-то по ошибке называл деревьями блаженства. Вика и Родослав знали, что эти деревья — просто очередная жалкая иллюзия. Перед ними был небольшой луг, еще одна полоса деревьев, снова травяное поле... Потом начинался город. Их больше привлекала посадка, которая находилась недалеко от них, совсем близко.

Иногда им казалось, что выхода с трассы нет. Именно Вика в этот момент одобряла мысли Родослава, говоря ему, как они великолепно гуляли в небольшой посадке, как им там было уютно и великолепно. Солнечные лучи пробивались через листья деревьев, но, в основном, в посадке везде была тень. Был конец мая, они ждали, что скоро наступит шаблонное лето с настоящей жарой, а пока они будут наслаждаться тем, что еще не так жарко...

Волосы у Родослава были белые, но он любил с рождения одеваться во все черное. Тот день не стал исключением: черная одежда, черные джинсы и черные кроссовки. Конечно же, это вызывало непонимание окружающих и полное понимание Вики, волосы у которой были каштанового цвета, у нее были правильные черты лица, открытые плечи и душа.

Шум новой машины вернул их в реальность. Та же серость, то же уныние. Они смотрели на дома того самого района, который остался далеко позади. Они были серыми и безликими, такими же были и деревья, такой же была трава, хотя траву они никак не видели с такого расстояния...

Они вспоминали прошлое, считая, что разные события могли случиться иначе. Но Вика сказала, что о прошлом вздыхать не имеет смысла — все равно ничего не дано менять. Родослав все же сожалел о том, что они встали на эту дорогу, причем встали абсолютно добровольно, и теперь им некого упрекать, кроме себя.

Никто, совершенно никто их не гнал насильно. С другой стороны, именно там он встретил Вику, которая также была одна.

Вика сказала, что нужно срочно найти выход, повторяя мысль Родослава. Родослав не видел нигде выхода, кроме выхода в душе. Вика улыбнулась, отреагировав на эту мысль, хотя Родослав ей ничего не говорил. Иногда они понимали друг друга,просто смотря на своего партнера.

Родослав и Вика смотрели на горизонт, видя в нем бесконечную скорбь и печаль, смотрели на серые панельные дома, видя в них мощную иллюзию счастья и реализм серости, смотрели на деревья, понимая, что они будут стоять на одном месте всю жизнь, как те люди, которые делают первые шаги в рутинной работе и банальной семейной жизни. Скорбь. Они чувствовали ее всеми фибрами своей души.

Все же они шли вперед, ища выход. Они могли бы остановиться, но ветер тогда все равно гнал бы их вперед. Только выход и сопротивление ветру. Только.
Ветер был в этот момент был против них, как и всегда. Родослав с Викой увидели еще один ложный выход возле деревьев. Зачем были нужны эти ложные выходы? Родослав и Вика не могли четко ответить на этот вопрос. Возможно, нужно было сбить с пути тех, кто сомневается. Но их было  все равно. Они были заняты одним — поиском истинного выхода.

Они улыбнулись друг другу, выражая тем самым полное одобрение действий партнера.

Тем времен трасса поворачивала на юг. Они были уверены в том, что юг и рай на нем — не более, чем иллюзия.   Тот, кто в этом сомневаются — может отправиться в Антарктиду. На крайний юг.  При этой мысли Вика и Родослав улыбнулись, оценивая саму шутку, и радуясь, что их взгляды полностью совпали. Это было для них не в первый раз, но все равно им было приятно.

Спальный район остался где-то позади их. Впереди был манящий, но недостижимый горизонт. Они шли к нему, хотя в глубине души знали, что это плохая идея. Иллюзия. Через полчаса они окончательно поняли, что им никогда его не достичь. Они посмотрели друг на друга, понимая друг друга без слов. 

— Жизнь прекрасна только в сказках — говорил Родослав, и Вика с ним полностью соглашалась. Они знали, что им нужно было сделать, нужно было сделать это еще давно, но они все медлили, веря в лучшее. Они хотели свернуть с этой трассы, да, достигнув ближайшей тропинки, они именно это и сделают. Они не хотели идти на горизонт просто потому, что кто-то так решил, кто-то подумал, что горизонт достижим, и он -тот призрачный рай, где поле сливается с небом.

Нужно свернуть с дороги прямо сейчас. Они не могли сойти с трассы, так как нигде не было места, где это можно было сделать, все было покрыто густой травой и столбами, которые призывали идти только вперед. Именно на горизонте и есть все твои желания, но горизонта иллюзий никогда нельзя достигнуть.

Когда они это поняли и кто из них это понял раньше? Ответа на этот вопрос не было, да и сейчас он был абсолютно неактуален. Нужно было просто сойти с трассы. Это для них было самым важным на данный момент. Однако, пока  они шли дальше, так как спуска с трассы не было. Они выражали непонимание окружающих своими грешными мыслями.

Были видны некоторые звезды, но на них нельзя было смотреть — нужно было смотреть только строго на горизонт иллюзий. Еще одна машина пролетела мимо них— машина, ехавшая на горизонт иллюзий.

Вика и Родослав просто смеялись над этой машиной. Неужели водитель всерьез надеялся, что достигнет горизонта? Это было просто очередным жалким мифом, и все, что он там встретит — это ночную темноту. И правда, свет можно было видеть только на горизонте иллюзий, что вдохновило многих еще быстрее к нему стремиться, несмотря на то, что они знали— свет погаснет. Через двадцать минут. Хотя многие считали, что свет будет вечным.

Наконец, впереди они видели тропинку, по которой можно было сойти с трассы. Они собирались это сделать, несмотря на то, что количество машин участилось. Однако, когда Родослав и Вика подошли к тропинке, они заметили, что она ввела в раскалённую лаву.

Выхода не было с дороги, ведь дальше дорогу ограждали бетонные блоки. Выхода с дороги пока не было, но они были уверенны в том, что где-то он есть, они шли дальше, смотря на дома, которые уже остались совсем далеко позади и их почти не было видно. Он смотрели на деревья, которые колыхались от ветра общественного мнения, смотря на свет, который излучали иллюзии радости и блаженного, неземного счастья.

Родослав снова углубился в воспоминания. Он помнил, как впервые оказался в компании, которая настаивала на чересчур правильном образе жизни. Родослав не хотел в ней находиться, но тогда мало обращал внимание на свои собственные мысли и переживания, очень желая быть правильным. Сейчас он сожалел о том своем желании. Тогда он пытался против воли принять их образ жизни, затем нашел хорошую компанию для себя, но это было слишком поздно. Его уже интересовало другое, он сомневался в правильном образе жизни, и, наконец, встретил Вику, у которой была очень похожая биография. Она ведь также давно не могла найти в этом жестоком мире себя.

Он тогда засомневался в истинности своего отречения от стандартов общества, но Вика его заверяла, что тогда он поступил абсолютно правильно. Не нужно было пригибаться под непостоянное общество. Она не хотела жить по воли кого-то.

—Если бы жизнь и правда была так божественно прекрасна, как нам постоянно рассказывают идущие к горизонту иллюзий— сказал Родослав — то никогда не называли бы высшее состояние счастья «неземным». Ведь если все так у нас хорошо, то почему счастье должно быть неземным? На земле оно должно быть и только на земле.
 
Вика с ним полностью согласилась. Их мысли снова совпали. Родослав повел ее дальше к горизонту иллюзий, при этом ища какие-то различные варианты выходов с этой трассы. Родослав сожалел, что они вообще появились на этой трассе, ведь они хотели не более, чем просто погулять, но в итоге они стали заложниками ситуации, заложниками своего «правильного» пути, навязанного обществом. Теперь поздно было о чем-то сожалеть, теперь нужно было просто  искать выход, каким призрачным бы он не был…

И правда,  выхода с проклятой трассы больше не наблюдалось, а они безумно хотели выйти. Им уже надоел этот мир, мир фальшивого света и настоящей боли, мир иллюзорного рая и вполне земного ада, мир призрачной радости и вполне реальных печалей. С другой стороны, они были сами виноваты. Они были очень глупыми, когда пошли на эту трассу. Теперь они должны были очень долго расплачиваться за ту нелепую ошибку молодости.
   
— Может, ветер нам укажет нам путь?—спросила Вика, почуяв его порыв. Она еще питала различные иллюзии, не понимая, что если ветер им и укажет на путь, то этот путь будет ложным - к горизонту иллюзий. Ведь был один истинный путь— как можно быстрее свернуть с дороги. А ветер дул в сторону горизонта, он был абсолютно заодно с теми, кто хотел всех подвести под шаблон, с теми, кто считал свое мнение единственно правильным. Они не терпели чужого мнения, они считали, что все неправы, если говорят не так, чем они. И удивительно — когда-то Родослав и Вика ведь тоже были частью толпы!

Через секунду Вика поняла, что она неправа и уже никогда не отрекалась от истинного пути. Ведь они видели выход в этой трассы, это было непреложной истинной. Там, возле деревьев, была небольшая дорожка. Первой ее заметила Вика, указав на нее Родославу. Умные люди всегда видят выход. Но до него было еще очень долго идти. Маленькая дорожка отделялась от большой трассы. Вполне можно было назвать эту дорожку «тропа несогласных». Они были рады, что наконец-то сойдут с этой трассы, они даже не могли предположить, что эта дорожка существовала только лишь в подсознании. Они хотели верить в нее и верили всеми фибрами своей души.   

Но все разрешилось гораздо раньше.

Вика посмотрела на Родослава, не зная, что она смотрит на него в последний раз...Ведь нам часто неведомо то, что нас ждет за углом… как бы мы не стремились это познать...

Машина, которая мчалась на недостижимый горизонт, сбила их. Точнее, Родослава. Все-таки Вика была любимой, приятной, радостной иллюзией. Родослав просто хотел свернуть с дороги, он просто не знал, что это не положено по законам правильного общества. Нужно идти прямо по дороге, не сомневаясь ни в чем. Кто-то осмеет сомневаться в догмах — тот будет немедленно уничтожен. Как и случилось с Родославом.

Вика существовала в его сознании. Она склонилась над Родославом, который умирал. Она обняла его голову, прижав ее к себе, она стащила его на обочину трассы. Машина поехала дальше, слепо веря в горизонт иллюзий.

Все водители не обращали внимания на собственный рай для двоих, слепо при этом веря в рай общественный, в рай, который для всех будет один и тот же. Рядом с ними проехала еще одна машина, не обращая внимание на умирающего Родослава. Мы тоже очень редко обращаем внимание на чужую боль и чужие страдания.
Когда он умирал, у него были похожие мысли. Однако, даже тогда он понял, что на него до знакомства с Викой очень сильно влияли общественные стереотипы. Только она полностью его от них избавила.

Родослав умирал на руках Вики на обочине дороги, вспоминая при этом свою предыдущую жизнь. Когда он познакомился с Викой, она на него смотрела сначала очень насторожено, так как на нее сильно влияли общественные стереотипы. Затем же с его помощью она от них избавилась, либо он избавился от них с ее помощью. Они не знали до конца.

Перед смертью он представил их собственный рай в маленькой посадке. У них там бы небольшой дом, они бы жили друг для друга и наедине с природой. Конечно же, там бы абсолютно не было посторонних и просто лишних людей. Это и был персональный рай для Вики и Родослава.

Иногда они бы охотились, иногда купались бы в озере, которое было бы совсем недалеко от их дома. Конечно же, город был бы рядом —  большой город, в котором они бы гуляли, работали и отдыхали. Но у них был бы свой уголок.

Именно этот уголок и был бы их персональным раем.

Но злая реальность оказалась другой, ведь на самом деле он был один, как всегда. Шаблонные серые дома, шаблонные деревья и шаблонная трасса. Он не представлял, как здесь можно быть счастливым, ведь для него счастье — это свобода души и свобода тела.

— Путь должен быть своим, а не общественным — сказал Родослав свои последние слова, и Вика с ним согласилась. Он окончательно убедился в этом только перед смертью.Раньше Вика и Родослав его не заметили, ведь они до недавнего времени слишком были заняты достижением горизонта иллюзий, причем это продолжалось всю их сознательную жизнь до того, как они встретили друг друга.