Ангел земной

Теплое весеннее солнышко лениво потягивало лучиками, медленно переползая через одеялко пушистых облаков на горизонте. Заканчивая утренние прихорашивания, на ветвях деревьев в близлежащем парке рассаживались и начинали свои арии разнообразные птицы. Люди торопливо бежали по тротуарам, суетясь и подгоняя друг друга. Отвести детей в садик, в школу, успеть на встречу, на работу, по пути перекусить. У людей утром так много забот. Маленькая девочка лет пяти шести неторопливо прогуливалась по бордюру, рассматривая городские клумбы. Спешить ей было некуда. В школу она не ходила, да и в садик идти необходимости тоже не было. Взрослого человека, который бы диктовал ей, что делать, навязывая установки взрослого мира, в её жизни не было. Ну, не совсем, конечно. Были так называемые домашние учителя. Домашние, потому что идти учиться надо было к ним домой. Это были православные родители детишек на домашнем обучении, любезно согласившиеся обучать за одно и эту девочку. График занятий девочка выбирала по силам. Она могла пару дней бездельничать, а потом за день пройти материал школьной программы на неделю. И в данный момент она безмятежно любовалась весенним утром.
"Мама! Мама! Смотли. Ангей!" - маленький мальчик отчаянно тянул молоденькую женщину в строгом костюме вперед. Мальчик уже протянул свою ладошку, чтобы ухватиться за белоснежные перья стоящей перед ним, но рука матери быстро и резко одернула его назад. "Ванечка, это не воспитанно! Не надо портить чужой костюм" - строго отчитала женщина сынишку. Девочка обернулась. Милое курносое личико с огромными глазами морской синевы и длиннющими ресницами выражало озадаченность. "Я могу Вам помочь?" - поинтересовалась она. Говорила девочка правильно и четко, чем совершенно не похожа была на сверстников. Девочка смущенно приподняла крылья и опустила их ниже, словно пытаясь спрятать за собственным силуэтом. Но разве ж такое спрячешь? Крылья были похожи на лебединые и в размахе были даже больше её роста каждое. "Настоящие" - сдавленно выдохнула женщина и плавно опустилась на как раз кстати стоявшую возле клумбы скамейку. Мальчик Ваня изумленно хлопнул глазками и широко улыбнулся: "Ангей! Настаясий ангей!". Девочка улыбнулась: "Ну, не совсем. На самом деле, я обыкновенная фея". "П-авда?" - спросил мальчик, становясь серьезнее - "И ти мозес сделать так, чтобы пиехал мой папа?". Девочка медленно наклонила голову влево и чуть поправила уставшие от неподвижности крылья за своей спиной. "А где же твой папа?" - поинтересовалась девочка, заглядывая мальчишке в глаза. Мальчик едва не плакал. Папу он не видел очень давно. И даже мама всегда уходила от ответа, когда же он приедет. Но это же фея? Феи ведь могут все, правда? Может быть, она и папу вернет? "На воне!" - серьезно произнес Ваня, стараясь не всхлипнуть. Вот еще. Он же мужчина, он сын военного. Он не распустит сопли. Особенно перед феей. "Хорошо. Твой папа вернется. Но ты его должен ждать, понял?" - улыбнулась девочка. "Угу" - кивнул Ваня. Белокрылая девочка попрощалась с мальчиком, с его мамой и, раскрыв свои ослепительно белые крылья, в пару мгновений скрылась где-то в голубизне неба. Ванина мама отошла от шока быстро. Ну, как отошла? Она быстро внушила себе, что это был просто обморок, что никакой крылатой девочки не было и никакого папу вернуть она не обещала. Ну вот не верят взрослые в чудеса. Не верят, и все тут. А вот дети верят. Ваня три дня наводил в своей комнате порядок. Сам. Он нарисовал для папы много картинок и почти все дни проводил у окна. И вот во дворе их дома остановилось такси, из которого вышел военный в потрепанной гимнастерке. И пошел в их подъезд. Через несколько минут раздался звонок в дверь. Ванина мама вышла открыть дверь и не поверила своим глазам. На пороге стоял её муж. С повязкой на одном глазу, всего с одной ногой, но живой. Это после стольких попыток его найти, после наконец полученного извещения, что он погиб! Живой! Дома. "Сашка!" - женщина вскрикнула, как молодая школьница, и бросилась на шею мужчины. Он обнимал её, целовал и гладил по голове. Из комнаты высунулся и сразу бросился с радостным криком "Папа!" мальчик Ваня. Папа правда вернулся. Уже потом, за семейным столом, Александр рассказал семье, что был страшный бой, и что он едва не погиб, как затерялся в чужой стране без денег и документов и лишь благодаря жалостливым людям получил хоть какую-то медицинскую помощь... и как совсем недавно на его столе оказались билеты сюда, листочек с адресом и фотография подросшего сынишки, которого он помнил еще годовалым. В голове у женщины промелькнула мысль: "Так значит, была все таки девочка?".

Ангел. Так её называли те, кому доводилось знать, что крылья настоящие. Конечно же, ангелом она не была. По крайней мере, а общеизвестном смысле. Она не была бесплотна, не подчинялась напрямую Господу и могла иметь как страсти так и грехи. Ну, если бы хотела грешить, конечно. Не имея воспитателей из числа взрослых, девочка еще не знала, зачем надо лгать, красть, злословить и совершать прочие дурные поступки. Конечно, она видела, что взрослые это делают. Ангелом или феей девочка, конечно, не была. Но и обычным человеком тоже. Во первых, да. Крылья за её спиной были настоящими. Они были достаточно сильны, чтобы развивать приличную скорость, да и ко всему прочему могли создать искривления пространства. Ну то бишь просто телепортировать владелицу, куда ей нужно. Во вторых, девочка знала помыслы людей. Что в них доброго, что злого. Но одним из ангельских даров малышка все же обладала. Она могла исполнять мечты и желания. Конечно, в это не верил никто. Дело в том, что корыстную, честолюбивую мечту девочка исполнить не могла, как бы ни старалась. И она не могла исполнить мечту о чьей то смерти. Это ограничение было очень существенным, потому что мечтать чисто, непорочно и от души в этом мире умеют только дети. Но у ограничения была и обратная сторона. Если сама мечта позволяет, то возможности безграничны. Ангел могла исцелить от болезни, отменить уже произошедшее событие и даже саму смерть. При чем последнее даже в обход воли Божьей. Каким образом, не знала даже сама Ангел. Хотя, о том, что это в обход Его воли, она тоже могла лишь догадываться. Воля Творца ей была так же не ведома, как и другим людям. Было ли у неё настоящее имя? Было. Если верить свидетельству о рождении, то звали её Вера. Хорошее имя для существа, чьи способности имеют связь с тем, веришь ли ты в возможность осуществления мечты. И веришь ли в Бога, кстати. Конечно, косвенное отношение. Просто атеисты то не верят даже в ангелов. И потому эти не признают даже факта чуда. Ну а как может исполниться мечта, если её исполнение не заметит сам мечтатель? Никак. Мечта, знаете ли, субстанция очень ранимая и тонкая. Появляется незаметно, живет только в сердце и умирает от малейшего неверия. С верующими попроще. Особенно с христианами. Верят в спасение, рай, ангелов.
Собственно, родителей у Веры Ангела не было. Ну вот такое вот досадное обстоятельство. Отца не было, потому что зачата она была от чуда как такового. Непорочно, в общем. Не девственницей, конечно. Но без участия мужчины. А во вторых мать ребенка погибла. Ну вот не терпят силы зла такого концентрированного добра. Женщина то была верующей. Представьте только, крылатое создание, способное исполнять мечты, да еще и христианка в придачу! Это просто из рук вон! Допускать такое нельзя ни в коем случае! Они и не допустили. Пьяный водитель не справился с управлением и, вылетев на тротуар, сбил беременную женщину. Ребенка спасли. Женщину спасти не сумели. В прочем, не все пошло по плану сил зла. Младенца с пока еще маленькими крылышками на спинке увидела дочка сельского священника, находившаяся там на практике. Она забрала младенца, чему персонал был лишь рад. Меньше хлопот с оформлением, меньше шумихи относительно видовой принадлежности ребенка. И вообще, его словно здесь и не было. А малышка стала общеприходской дочкой. То женщины за свечным ящиком с ней днем посидят, то ночной сторож ночью присмотрит. Так и росла. Настоящее имя знали не многие. Кто-то подзывал её просто "чадо", кто-то все же по имени. И, наконец, прицепилось к ней прозвище "ангел" за белые крылья и довольно дружелюбный нрав. Вообще то, Ангелу было не четыре года, а шесть лет. Но вот уже два года она не взрослела физически. Это подтверждало, что все же она не человек.

Так пролетела весна и лето. Наступила золотая осень. Ангел все в того же почти кукольного вида юбочках и кофточках с голой спиной под крылья гуляла по улицам города. Как обычно, босяком. Девочка довольно мелодично мурлыкала различные напевы. Действительно, различные. От песенки белочки "Во саду ли в огороде" голосом самой мультяшной белочки, до дословного исполнения по памяти любого молитвословия с практически любой службы в течение года. Что тут сказать? Памятью Господь Бог это создание не обделил точно. Любила Ангел и рисовать. Чаще всего просто наброски, но вполне хорошие. И потому всегда носила с собой в сумочке альбом для набросков и карандаш. Зарисовывала то, что понравится. От необычной птички до случайного собеседника в парке на лавочке.
Ангел беззаботно лежала в парке на высоком дереве и рассматривала пролетавшие мимо неё вниз листья, когда её внимание привлек пожилой мужчина. Он был очень печален. В некоторых случаях эмоции людей могли отражаться на Ангеле, если они были достаточно сильными. И этот раз не стал исключением. Печаль мужчины была так глубока, что Ангел сорвалась с ветки и весьма эпично упала вниз. Эпично, потому что от испуга она неуклюже захлопала крыльями и вместо того, чтобы удержаться в воздухе, сама же себя сбила в полете собственными крыльями и бело-голубым кубарем шлепнулась почти мужчине в руки. Голубым было её платье. "Ох, блин!" - мужчина встрепенулся. "Прошу прощения. Я сегодня такая неловкая" - краснея как вишенка попыталась извиниться Ангел, поднявшись на ноги и расправляя чудом не ушибленные крылья. "Ничего. Ты не пострадала?" - постарался улыбнуться мужчина. "Нет. Я присяду с Вами?" - поинтересовалась девочка. Мужчина подвинулся. Какое-то время сидели молча. "Вы так печальны. Что Вас гнетет?" - осторожно поинтересовалась Ангел. Мужчина медленно начал свой рассказ. Он был о девочке Кате, внучке этого мужчины. Его сын с о своей супругой уехали в другую страну и совсем забыли старика, а свою супругу он уже похоронил. С тех пор Катя стала смыслом его жизни. По словам мужчины, Катя очень послушная и добрая девочка, никогда никого не обидит, ни в чем не откажет просящему. Спортсменка, отличница. Словом, умница. Была. Вот уже год, как у девочки диагностировали рак. Слишком поздно диагностировали, уже слишком много метастазов, и сделать уже было ничего нельзя. Целый год Катя мужественно боролась с болезнью. Но болезнь победила. Сейчас девочка уже несколько недель на аппарате искусственного жизнеобеспечения. И завтра её должны отключать. Это конец. Убитый горем мужчина заплакал и закрыл лицо руками. Ангел сидела рядом и гладила его по спине, пытаясь хоть немного облегчить его боль. "Ах, если бы только Катенька была здорова. Я  бы все отдал за это!" - корил себя мужчина. "Покрестить бы девочку надо" - тихим мелодичным голосом произнесла Ангел, положив руку на голову мужчины. "По... крестить?" - мужчина поднял голову и осмотрелся. Странного ребенка с крыльями уже нигде нет. А может и не было её? Вдруг почудилось? Мужчина встал со скамейки и медленно побрел домой. Не ужиная, он лег спать и от усталости практически сразу уснул. А утром его разбудил телефонный звонок и сбивчивый голос молоденькой онколога: "Виктор... Ваша внучка... Это не вероятно! Ночью она пришла в себя и стала самостоятельно дышать. Мы отключили её от аппарата... и ей не становится хуже! Это... это просто чудо! Мы провели обследования. Рака нет! Совершенно. Приезжайте, мы её можем выписывать". Мужчина собрался со скоростью пожарного и уже через полчаса был на пороге отделения. Из отделения выбежала и на полной скорости врезалась в него его двенадцатилетняя внучка Катенька. Немного растрепанная, все еще немного бледная, но живая и, по словам врачей, совершенно здоровая. Они вышли из больницы, сели в такси и поехали домой. Виктор вспомнил ту девочку из парка. "Водитель, остановите возле храма" - торопливо попросил он. Водитель подъехал поближе и остановился у ворот. Виктор расплатился и повел девочку к храму: "Идем, Катенька. Я думаю, пора тебя все же покрестить". Мужчина уже не в первый раз думал это сделать. Но его сын был решительно против. Но теперь сомнения отпали. Сын отдельно, а они с Катей отдельно. Надо крестить.

После случая с Катей было еще много похожих случаев. Больших и маленьких, значительных и не очень. Иногда вся суть мечты сводилась к тому, чтобы подарили всего лишь щеночка или котеночка. Иногда мечта была сложнее, например вернуть потерянного отца, брата или кого-то близкого. И пару раз попадались случаи с совершенно невыполнимой мечтой. Так, например, средних лет женщина в пятый раз потеряла ребенка и в шестой уже не могла зачать. После пяти выкидышей бесплодие. Годы лечения, горы денег на врачей. В пустую. Наконец, зачала, доносила, родила. Но младенец прожил всего пару дней и скончался. Её Ангел запомнила надолго. Бледная, уже почти неживая от горя женщина, неподвижно сидевшая в коридоре больницы и качавшая мертвого младенца, которого никто не мог у неё забрать. Ангел молчала. Она не говорила с женщиной. Просто не знала, что надо сказать, когда такое горе. Просто постояла и ушла. Но тут младенец пошевелился и пронзительно закричал. На этот столь странный для ситуации крик сбежались все. Соседки по палатам, знавшие о горе женщины, изумленные медсестры и врачи. И женщина оттаяла, ожила. Да уж, такие желания исполняются не часто. Но в мире не без чудес. И не без доброты.
Ангел не всегда оказывалась там, где нужно в нужное время. Ведь она была всего лишь созданием этого мира. Но это уже переставало требоваться. Ведь в мир стала возвращаться вера. Вера в добро, справедливость, в чудо и в Бога. Ведь если теоретически есть шанс в несчастье повстречать эту крылатую девочку, то должен же быть и Бог. Странная логика, но очень подходящая людям. В прочем, у Ангела была еще одна способность. Эта способность была не навыком, ни каким то талантом. Это скорее напоминало ауру. С собой Ангел всюду приносила покой и тишину. Если Ангел проходила мимо дерущихся, то достаточно было отзвука её жизнерадостной усмешки, чтобы те напрочь забыли, а чего не поделили. Матершинники в её присутствии забывали весь свой лексикон. Постоянно куда-то спешащие люди могли вдруг остановиться и посмотреть туда, куда указывает Ангел и на несколько минут залюбоваться облаками, полетом птицы или красивой бабочкой и потом совершенно не расстроиться, опоздав куда-нибудь, куда нужно бы было по идее успеть, но особого смысла успевать вроде как и не существовало. И лишь на определенную группу существ эта аура не действовала. На бесов. Из всех просто коробило от этой жизнерадостной физиономии, от вечного мурлыканья под нос. Но еще больше их доводило то, что сделать с этой девчонкой они не могли ничего. Это был такой сгусток доброты в чистом виде, что злые помыслы к ней просто не липли. Она даже не расстраивалась, если бесам удастся таки устроить ей падение в грязь или какую-то неприятность. Про таких люди говорят "Все ей как с гуся вода".  Жила Ангел теперь уже везде и нигде конкретно. Отправлялась туда, куда велело сердце. На ночь оставалась в любом храме, не закрывающемся на ночь, или вовсе ночевала в парке под открытым небом. Постепенно в мире прекращались войны. Это извечное: "А что вы делаете? Понятно. А зачем?". Вот серьезно. Представляете ситуацию. Вы в окопе, вокруг стрельба и взрывы, вы готовы уже убивать врагов, и тут в ваш окоп пикирует это белое чудо и так наивно интересуется, а зачем вы воюете. Военные, кстати, часто и сами не знали, зачем. Итогом таких боев обычно становилось обоюдное прекращение огня, разэкипировка и мирное походное чаепитие с выяснением кто прав кто не очень посредством игры в мяч или чего-то еще. Сильным мира сего это дико не нравилось. Но достать малявку они тоже не могли. Солдаты в неё стрелять отказывались, сами правители и в консервную банку не всегда могли попасть, не то что в летающую со скоростью истребителя девчонку. Постепенно в мире воцарилась гармония.

Вот уже несколько лет в мире царила гармония и благополучие. Почти не было войн, во многие страны мира стали возвращаться их традиционный культурные ценности. За отсутствием необходимости тратить бюджет на войну, деньги пошли в образование и медицину. Появилось несколько вполне перспективных поэтов, композиторов, писателей и художников. Все, казалось бы, замечательно. Но, увы, лишь на первый взгляд. Когда рядом кто-то страдает, ты отдаешься этому полностью, можешь забыть о себе. По крайней мере, так было с Ангелом. Но теперь, когда подавляющее большинство людей жили радостно и счастливо, Ангел стала погружаться во тьму. Внутреннюю тьму, которая у ней была, так же, как и у всех людей. Эта тьма у неё называлась унынием. Ангел помнила всех, кому помогла. Матерям, отцам, детям. У них у всех был кто-то. У неё же никого. Воспитавший Ангела священник все же не был ей отчимом, никто из прихожанок так и не стал ей мачехой. У Ангела не было ни семьи, ни друзей. Её соглашались учить и учиться вместе с ней, но никогда не звали поиграть. Она была воплощением веры в сказку, чудом во плоти, сказочной феей. Кем угодно, кроме друга. Дружить с ней не думал никто. И не смотря на все добро, которое она делала другим, сама для себя она оставалась бесконечно одиноким ничьим ребенком. С этой болью она просыпалась, с ней она засыпала. И, в конце концов, она решила исчезнуть. Увы, не способная погибнуть от чужой руки, умереть от своих рук она могла. И некому было даже её отговорить. Ну, или почти некому.
В этот вечер она легла спать с твердым намерением утром покинуть этот мир. Спала она беспокойно и проснулась среди ночи от того, что кто-то положил руку на её голову. Это странно, ведь спала она в этот раз на высоких ветвях дерева. Девочка открыла глаза. Рядом с ней на ветвях сидел прекрасный юноша в слегка странной одежде. Он был очень красив, а за его спиной были сияющие пламенный крылья. "Кто ты?" - изумленно прошептала Ангел. "Вестник" - тихо произнес юноша, мягко улыбаясь. Ангел попятилась: "Постой ка. Осени себя крестом и прославь воскресшего Христа!". Собеседник ласково рассмеялся: "Какой смышленый ребенок. Хорошо". Он троекратно перекрестился, пропев "Христос Воскресе из мертвых" и "Воскресение Христово видевши". "Теперь ты веришь, что я не враг тебе?" - улыбнулся он, протянув к девочке руку. Ангел медленно кивнула и подсела ближе. "Зачем ты здесь" - с непониманием спросила она. "Ради тебя. - улыбнулся тот, что назвался вестником - Ты столько раз помогала людям. Но ведь тебе самой тоже нужна помощь. Ведь ты же не смерти ищешь, правда? И я послан забрать тебя". Девочка удивленно посмотрела на собеседника и одними губами пролепетала: "Но куда?". Улыбка вестника стала еще шире и дружелюбнее, а его голос теплее: "Домой. Люди теперь справятся сами. А тебя уже давно ждут дома. Тебя ждет Отец. Ведь ты не ничейная. Ты Божья. Все вы Божьи, только некоторые об этом предпочли забыть". Вестник снова протянул девочке руку. Ангел осторожно взяла излучающую теплый свет руку, они вместе взмахнули крыльями и полетели вверх, сквозь облака, сквозь покрытый звездами небосклон. "Вестник летел на полкрыла впереди, но непрестанно смотрел на свою маленькую спутницу. Когда они миновали границу привычной реальности, глазам девочки предстала по истине завораживающая картина. Бескрайние зеленеющие просторы, водоемы с кристально чистой водой и свет. Столько света, что если бы девочка не видела это сейчас, она бы никогда не поверила, что бывает столько света. Все пространство было залито этим светом, он пронизывал все здесь насквозь. Свет струился, свет здесь жил. И он и был жизненной силой этого места. Но он не обжигал и не слепил. Вестник отпустил руку девочки и тут же исчез. Ангел медленно спустилась к одному из озер и заглянула в прозрачные воды. Там плескались рыбки. К девчушке подошла группа людей. Стары они были или молоды, понять было не возможно. Само понятие времени здесь не существовало. "Ты новенькая, да?" - спросил один из них. Девочка пожала плечами. Подошедшие рассмеялись: "Ну это понятно. Новенькие часто не сразу понимают, где они и что случилось. Наверно, мы не станем пока объяснять. Это сделать трудно". Девочка встала и посмотрела в небо. Да, небо здесь тоже было. Но это было другое небо. Небо над небом, над которым вероятно тоже было небо. "Я умерла, да?" - спросила Ангел, глядя в лица собеседников. "А ты чувствуешь себя мертвой?" - рассмеялся мужчина. "Перестань, Влад. Сейчас не время шутить" - осекла его женщина. "Но они оба правы - улыбнулся другой мужчина - Ты не мертва, если смертью считать прекращение существования, небытие и прочую чушь ученых атеистов. Ведь следуя из же, кстати, логике, ты живее всех живых. Вон ты даже удивляться умеешь. Разве мертвые испытывают эмоции?". Девочка посмеялась, а он продолжил: "Но, если смертью считать смерть тела, как это порой представляют себе маловерные и из-за чего они так убиваются по усопшим родственникам... то да, в этом смысле ты, наверно, умерла". Ангел улыбнулась: "Странное чувство. Умереть но не умереть одновременно. Уму не постижимо". Группа людей осторожно взяли девочку за руки и они все вместе пошли куда-то к горизонту. Кстати, крылатость новенькой никого не смутила. В этом месте вообще не было таких оценок как красив, уродлив, крылат, горбат, картав и прочих человеческих оценок. Она есть она. Новенькая, еще одо чадо Божье, очередная их сестра. Вот и все. В конце концов, её внешность поменяется, если это станет ей не удобным. То, что видят окружающие, лишь отголосок её привычного облика. Здесь она вообще может быть потоком этого пронизывающего света, но при этом не перестанет быть им сестрой и отдельной личностью.
Кстати, с Богом она таки встретилась. Но подробности встречи и их разговор это очень личное. Скажу лишь напоследок, что по Ангелу на земле многие скучали, но её доброго наследия не забыли.