Откровения экстрасенса. Глава 4. Немного о себе

Мои детские и школьные годы были достаточно яркими. Я готова рассказывать о них бесконечно, поэтому могу увлечься и надолго уйти в прошлое. Буду предельно краткой: они были счастливыми.
Мои родители старались дать мне всё, чего были лишены когда-то сами: музыкальное образование, путешествия по необъятной Родине, красивую одежду, вкусную еду и самое главное, с чего следовало начать перечисление – это огромную родительскую любовь! Папе посчастливилось познать, что это за чувство, а вот мамины родители умерли, когда она была девочкой, но несмотря на этот печальный факт из неё вырос добрый, щедрый, мудрый человек, излучающий столько любви, что с лихвой хватало и мне и окружающим её людям. Всё детство и юность мне приходилось слышать ворчание родственников в адрес папы и мамы: «Зачем балуете Валю? Кого растите?» К счастью, эгоисткой я не стала и отвечала родителям такой же любовью и уважением.
Родители доверяли мне и не ограничивали мою свободу. В восьмом классе первый раз пошла на танцы и уже на второй день маме позвонила бдительная завуч школы (кстати, старая дева) и предупредила, что походы на танцы чреваты опасностью вообще не закончить школу и выйти замуж (о, ужас!) в пятнадцать лет.
  -Что? – переспросила мама, - принесёт в подоле? Это Валя-то? Да, бросьте! Не настолько она глупа и, пожалуйста, не звоните мне больше по этому поводу.
Уверена, что именно бесконечное доверие родителей закалило во мне чувство ответственности за мои поступки.
 Взрослея, я испытала взлёты и падения, прошла через ошибки и разочарования, а разве кому-то удаётся этого избежать? Думаю, что достойный выход из негативных жизненных ситуаций включает в себя прощение, понимание, отрицание ненависти, зла, жестокости.  Не испытанные нами трудности, а то, какими мы выходим из них, с каким багажом знаний и опыта, делает нас людьми, а что конкретно из нас получится, зависит уже от нас самих.
 Я была очень влюбчивой и эмоциональной девочкой. Были радости второй, третьей и так далее школьной любви. Радости первой пропустила не с проста. Она случилась не в школе и пришла ко мне в семь лет, аккурат перед первым классом.
Его звали Вовка. Он был очень взрослым, аж на почти три года старше меня. У нас была своя компания: Вовка, ещё трое соседских мальчишек его возраста и мы с подругой Тамарой. Играли в жмурки и лапту, ходили в кино на детские сеансы, иногда писали друг другу смешные записки. Конечно, ни о какой любви тогда не было речи! Мы были детьми, иногда лазали в колхозный сад за черешней и яблоками, а потом показывали друг другу изодранные в кровь локти и коленки. Мне хотелось видеть своего дружка каждый день. Летом так и было, но наступил сентябрь, и все, включая меня, первоклассницу, стали собираться реже, лишь по субботам после школы и в воскресенье.
Постепенно, с годами, компания распалась. Мальчишки повзрослели и начали ухаживать за своими одноклассницами, а мы с Томкой так и остались для них маленькими девочками, подружками детства.
То, что он и есть моя первая любовь, я поняла в седьмом классе, когда однажды увидела Вовку с его одноклассницей. Взявшись за руки и весело болтая, они шли мне навстречу. Помню, как горячая волна ударила мне в лицо и перехватило дыхание. С трудом проглотив откуда-то появившийся в горле ком, побежала домой и закрывшись в своей комнате молча, чтобы не услышали родители, долго давилась слезами, прощаясь с детством и с Вовкой.
Помню, как много лет спустя, встретив однажды в компании уже взрослого Вовку, пришла из гостей домой и с грустью написала несколько строчек:
«Хижину дяди Тома»,
Мы, рыдая, читали в детстве.
Жили мы тогда по соседству,
С кареглазой подругой Томой.

Мы играли в лапту и жмурки,
 И с тобой были так похожи
Ты любила соседского Вовку,
По нему тосковала я тоже.

Босоногое детство умчалось,
Вместе с куклой, мячом и скакалкой,
А кудрявый романтик Вовка
Полюбил светлоглазую Алку.

Мы страдали на пару с Томкой,
Проклиная судьбу и Алку,
Но не долго продлилось их счастье,
Вовка встретил стройную Галку.

А потом у него были Нина,
Вера, Люба, Наташа и Зина.
И Светлана была и Людмила.
Кто потом, я уже подзабыла.

Время мчится, за ним не угнаться
В догонялки играют другие,
А мы с Томкой за чашкой чая,
Вспоминаем года былые.

Помню, как хотелось, чтобы все в классе меня уважали и любили за мою открытость и готовность прийти на помощь.  Изо всех сил старалась быть хорошей для всех! Не понимала, что это утопия.
 С учёбой проблем не было, а ещё я с удовольствием занималась, как тогда говорили, общественной работой. В то время господствовала компартия и её во всём поддерживал младший брат комсомол. Мы, подрастающее поколение, были обязаны иметь правильную гражданскую позицию. У меня, комсорга класса и члена комсомольского комитета школы, такая позиция была.
Всегда существовала категория людей, которых хлебом не корми, только дай покопаться в прошлом, осудить «то время». Думаю, что поиски изъянов необходимы им для оправдания своих собственных неудач и ошибок, допущенных в жизни. Мне намного легче, чем этим людям, потому что во всех промахах я винила себя и собственную лень. А жизнь? Она вносила свои коррективы и одним дарила удачу, а другим ничего. Я не собираюсь возвращаться в прошлое, жалеть о том, что не получилось, а тем более ругать тех, кто был у власти. 
 В истории любого поколения есть отрицательные моменты, которые хочется забыть и положительные, которые будем помнить вечно. Мне жаль, что наши дети не знают вкуса испечённой в золе картошки, не представляют, что такое пионерский костёр и игра «Зарница». Никогда не узнают, как вкусна вода из обыкновенной деревянной бочки, которую привозили на телеге в поле, где мы всей школой ни свет, ни заря, пока не взошло палящее солнце, пололи длинные грядки с кукурузой, свёклой или подсолнечником, помогая родному колхозу. Никакая «Фанта» не в силах утолить жажду лучше, чем обыкновенная артезианская вода!
 Отлично помню свой выпускной после десятого класса, когда в течение вечера три кавалера признались мне в любви, а двое из них сделали предложение. Причём один из них был довольно зрелым для моего возраста мужчиной, который занимал высокий пост в районной администрации. Мы познакомились с ним на городской комсомольской конференции, и он влюбился в меня, как мальчишка. Никому из них я не стала женой, так как была по уши влюблена в своего одноклассника Валерку, которому я, как уверяла лучшая школьная подруга, нравилась, но и только. Я даже стихи написала под напором нахлынувших чувств, которые он так никогда и не прочитал, потому что я ни за что не решилась бы их ему показать. Вот они, такие детские, наивные.

Мне грустно и тоскливо без тебя
Я не могу так больше жить.
Ну, дай, прошу, мне чуточку огня
Хоть этим надо мне себя щадить.
Всё для меня становится не так
И мир мне кажется каким-то мрачным и усталым.
Ведь ты исчез, как исчезают по весне
И холод, и мороз, и сумрак с снегом талым.
Мне тяжело. Я плачу, я страдаю.
Я сплю ночами, не закрывая глаз.
Так неужели я за все эти мученья
Услышу равнодушный твой отказ?
Ах, ну не будь со мной таким жестоким!
Я искры от костра руками обнажёнными ловлю,
Но неужели ты ещё не понял,
Что больше жизни я тебя люблю!
Я не молю любви твоей, о нет!
Я не поэт, а ты не муза, милый.
Ты не давал торжественный обет
Любить меня как сумасшедший до могилы.
Но если у тебя в душе зажжётся вдруг огонь
И будешь видеть ты меня во сне,
Препятствий нет, смелее, дорогой
А если нет, то не услышишь больше обо мне!
Ну, а пока я также всё грущу,
Всё также мучаюсь и плачу и страдаю.
Ну, дай, прошу, мне чуточку огня,
Я даже искрой этой сердце согреваю!

Вот такое стихотворение родилось от этого чувства влюблённости. Валерка так и не ответил мне взаимностью и на балу я танцевала не с ним, и в любви мне признался не он, и целовалась я с другим. Странно, но именно тогда меня осенило, что вовсе не любовь испытывала я к Валерке, а что-то другое. Иначе, почему мне было совсем не грустно от мысли, что, возможно, не увижу его больше никогда. Да и не до мыслей было! Голова кружилась от комплиментов, улыбок, признаний, предложений, а ноги гудели от бесконечных танцев.
Утром после выпускного бала и традиционной встречи рассвета на самой крутой возвышенности, какую удалось отыскать в нашем городе, я укатила с родителями в Латвию, а отдохнув там перед предстоящими вступительными экзаменами в институт и попутно успев влюбиться в симпатичного мальчика по имени Андрис, вернулась домой.