Рукава от платья

Двадцатого февраля родственники и лучшие друзья поздравили Виктора с днём рождения - ему исполнилось тридцать пять лет. Уже в разгар праздника, без приглашения, пришла и Валентина, давняя подруга Марии, супруги Виктора.  Незваная гостья была с кавалером, которого тут же представила своим женихом и даже объявила присутствующим дату свадьбы.

Варвара, старшая  сестра  Марии, только покачала головой и принесла  столовые приборы для припоздавших.  Да и  все гости, знавшие, что Валентина не равнодушна к Виктору, были несколько озадачены её очередным "фокусом", и были против  того, чтобы хозяйка продолжала с ней дружить.
У Марии на этот счет было оправдание для подруги: такой красивый мужчина, как её муж -  высокий, плечистый брюнет,  нравился многим женщинам. 

Кирилл - новый избранник Валентины, а у неё  до этого их  было столько, что Мария сбилась со счёта, хоть и не отличался броской внешностью, но сразу располагал к себе.  И одет он был изыскано, что было неудивительно, ведь он оказался владельцем небольшого рекламного агентства.

Марии даже показалось, что он сможет сделать Валентину счастливой, вот только  непостоянство подруги заставляло сомневаться, что их отношения   закончатся свадьбой.Тем не менее  Валентина  заставила всех поверить, что она, в тридцать лет, всё-таки сделала свой выбор.

Кирилл стал сопровождать взбалмошную блондинку везде, даже продукты в супермаркете они покупали вместе. Его "Мерседес"  "ночевал" возле подъезда избранницы и в середине марта она обратилась к Марии с просьбой - помочь  в выборе свадебного платья.
 
Мария не хотела в этом участвовать, потому что знала своенравный характер подруги, да  и Виктору эта затея  не понравилась.
- Маша, она же всё  сделает по своему: откажись, - настаивал  он.

Но тут он неожиданно  получил повышение по службе и ему предоставилась возможность, перебраться в Москву.
Виктор  уехал первым, а Мария должна была отработать положенный срок  в школе, ведь учебный год ещё не закончился.
Его отсутствие сразу использовала Валентина. Она стала наведываться к Марии по вечерам и постепенно втянула её в обсуждение фасонов свадебных  платьев.   
Один день сменялcя другим, а невеста все никак не могла определиться с выбором.

Как то, когда кукушка на старинных часах  прокуковала одиннадцать  часов вечера, Мария услышала настойчивый звонок в двери.  "Неужели  снова Валя, ведь договорились же, что обсуждение следующего фасона  продолжим  завтра," - недовольно подумала она и посмотрела в глазок.

Её догадка подтвердилась и пришлось спешно открывать замысловатый замок.
Подруга с ходу радостно  затараторила:
- Пока шла к себе, осенила новая идея, вот и решила вернуться!
Такая назойливость Валентины  уже начала раздражать Марию, но выпроводить гостью она не решилась, ведь дружила с ней  ещё  с детского сада.

А та быстро прошла в гостиную и, набросав на тетрадном листке эскиз  платья, сунула его оторопевшей хозяйке.
Мария  в замешательстве начала его разглядывать, а поздняя гостья, вальяжно развалившись в кресле, поправила белокурый локон и,  как бы между прочим, спросила:
- А Виктор сегодня звонил?
Мария присела напротив подруги и в упор посмотрела на неё. Уловив в  голубых глазах Валентины  злые искорки, она не торопилась отвечать. Пауза затягивалась.

Хозяйка, теребя  в руках эскиз шикарного наряда, "сотворённого" доморощенной модельершей, размышляла:
" Опять она лезет в мою личную жизнь. Каждый день спрашивает о Викторе, готовясь к своей свадьбе..."
 
Притворившись, что не услышала вопроса гостьи, Мария принялась хвалить её  фантазию и вкус. И невеста наконец-то определилась с выбором фасона. 
Уже далеко за полночь подруги решили пойти  утром в ателье. 

Однако Валентина не забыла о Викторе и  уже на пороге  вновь поинтересовалась:
-Так Виктор звонил?
Мария улыбнулась:
- Валя!Не беспокойся на новоселье не забудем  пригласить тебя и Кирилла!
Такой ответ, видимо, не понравился  гостье и  она, поджав губы, и  не попрощавшись, побежала вниз по лестнице.
 
На следующий день, в ателье, Валентина сама всё заказывала и рассказывала,а Мария только сопровождала её. Потом подруги вышли на свежий воздух и насладились прекрасным солнечным днём.
 
Весна только начиналась и после холодной зимы чуть тёплый ветерок радовал немногочисленных прохожих. Почки на деревьях уже набухли и аромат, исходящий от них, пьянил.  Радуясь безоблачному небу, Мария вдыхала  свежий весенний воздух. Её белокурые волосы, стянутые на затылке резинкой, пышной волной струились вдоль спины, притягивая золотистым блеском внимание прохожих.
 
Прекрасное настроение немного  омрачало предстоящее  расставание с любимым городом, с подругами, с коллегами по работе. Оставалось отработать только неделю в школе, где она преподавала английский, а билет в Москву уже лежал дома на серванте.

Мария поправила на шеи сбившийся шарфик и смахнула с щеки нечаянную слезу.
- Пошли, посидим в нашем кафе, - потянула её за рукав Валентина, откинув волнистый локон, такой же по цвету, как у подруги.
Маша, улыбнувшись ровеснице, обняла её за талию и  они быстрым шагом направились к небольшому ресторанчику.

Перед обедом еще многие столики в заведении пустовали и женщины заняли свой любимый, возле окна.  Ресторанчик был им  знаком ещё со времён их юности -  здесь они отмечали и окончание сессий и праздники.

Однако, просто посидеть и насладиться любимыми блюдами им помешали  трое мужчин.  Они, сразу, как зашли в заведение, направились к ним и  очень вежливо, сославшись, что  командировочные, попросили подруг,  ознакомить их с достопримечательностями города.

Ничего необычно в этом не было - две броские красотки всегда привлекали мужчин и  если раньше Валентину подобные случаи забавляли, то на этот раз она грубо отказала мужчинам  и потащила Марию прочь.

По дороге домой Маша, удивляясь, что подруга нервничает и злиться, попыталась её успокоить:
- Валя,  ты почему так расстроилась? Парни ведь были нормальные, они  же сразу отстали и даже извинились. Мы могли спокойно посидеть и поговорить о твоей  свадьбе.
Но невеста гневно возразила:
- Ой да ладно! Все у тебя хорошие! Наверное потому и липнут к тебе? 
Я же видела, как они смотрели на тебя!

Мария даже остановилась, недоуменно вглядываясь в лицо подруги, побледневшее  и перекосившееся от злости:
- Валя! Да ты, что?  Я тебя не узнаю!
 Невеста, окинув  критическим  взглядом спутницу, выпалила:
 -  Ладно, проехали! Мужиков понять можно! - и оставив Марию  в недоумении,  поспешила к своему подъезду.
 
 Мария  уже не раз сталкивалась  с непонятным поведением подруги и порой  ей было  неприятно видеть её хитрющие или  подёрнутые злобой глаза, но Валентина,  после очередной  размолвки, как ни в чём не бывало приходила к ней, и сердобольная Мария   находила оправдание её поступкам.

Вот и в этот раз, она, отогнав неприятные мысли,  решила, что Валя нервничает из-за свадьбы, ведь столько хлопот требовало это торжественное мероприятие...
 
Хоть следующий день и был выходной, Мария встала спозаранку, и принялась складывать вещи.  Накануне, вечером, звонил Виктор, обрадовав, что уже получил ключи от новой квартиры, и до приезда любимой займётся её обустройством.

Увлёкшись работой, Мария не очень обрадовалась раннему визиту невесты, но  поставила ажурную вазочку с печеньем на стол, присела рядом с Валентиной и  тихо спросила:
- Что случилось на этот раз?
Курносая, поёрзав на стуле, выдохнула:
- Маш, выручай! Надеюсь, ты своё платье с выпускного не выбросила?
Этот вопрос удивил Марию, так как памятный бальный наряд она, как и её подруга, хранила, и берегла.
- Зачем тебе моё платье? - озадаченно спросила женщина, - ты ведь уже заказала свадебное?
Валентина машинально вертела в руках печенье, смотря мимо хозяйки:
- Позвонили с ателье и попросили ещё кружевное полотно, чтобы ещё лучше оформить платье, вот я и вспомнила твоё кружевное платье. Хватит, если отдашь только рукава.
Мария тут же предложила:
- Давай купим новые кружева, всё-таки свадебное платье.

- Ну вот так и знала, - Валентина с неприязнью посмотрела на Марию, - не думала, что тебе будет жаль для меня такой малости!
Мария в растерянности пыталась сообразить, как поступить в данном случае, ей не хотелось портить своё платье...
Из задумчивости её вывели всхлипы гостьи:
-  Да зачем тебе это платье? Всё равно выбросишь. Что, никак не можешь простить, что я за Виктором бегала?
Тут Мария растерялась - ей неприятно было вспоминать прошлое, когда Валентина  пыталась соблазнить Виктора. Тогда Марии пришлось пережить множество неприятных  разборок с подругой, но их любовь с Виктором выдержала все испытания.

Мария взглянула на заплаканную гостью и ей стало неловко - ведь действительно, всё уже в прошлом. Вздохнув, она молча пошла за платьем.
Когда за Валентиной закрылась дверь, хозяйка взглянула на платье с отрезанными рукавами, сиротливо лежащее  на стуле, и её  молнией пронзила нестерпимая боль. 


... прощальный ужин Мария организовала в том самом уютном ресторанчике, где всё было знакомо до мелочей.  Только Валентина, больше всех хлопотавшая по организации проводов, без всяких объяснений, не пришла. Этим она удивила всех, но зная о её предстоящей свадьбе, гости решили, что, видимо, у неё возник форс-мажор.
 
Но и на  вокзал Валентина не пришла. Это было так не свойственно ей, 
в последнее время ходившей  за  Марией неотступно, что женщина не на шутку забеспокоилась. Она до последней минуты, до самой отправки поезда, вглядывалась в лица провожающих, суетливо мельтешащих по перрону, пытаясь понять, что же случилось?
Варвара, обняв её на прощанье, успокаивала:
- Да не переживай. Если бы с Валей что-то случилось - все бы уже знали.
Забегу к ней на обратном пути и скажу, чтобы тебе позвонила.

В Москве  Мария закружилась в водовороте неотложных дел и только через неделю, обеспокоенная молчанием подруги, и ожидая от неё приглашение на свадьбу, решила позвонить её родителям.

Долго никто не брал трубку, но,  когда мать Валентины наконец невнятно проговорила  "Ал..ё.. Алё..", Мария забыла даже поздороваться:
- Что с Валей? Куда подевалась? - с тревогой спросила она.
- Маш это ты?
- Да, да, это я, Мария!
- Вот же балаболка! Говорила же ей, чтобы тебе позвонила, перед тем как уехать.Так видать забегалась и забыла.
- Уехала? Куда? - не поняла Маша, - а как же свадьба?
- Так вместо свадьбы они решили в Египет съездить. Так что не беспокойся. Через две недели вернутся и созвонитесь.
Мария облегчённо вздохнула, однако бесцеремонная выходка подруги кольнула её в сердце. Оставалось лишь вновь удивиться очередному сюрпризу курносой.
"Морочила всех свадьбой, а сама в Египет укатила. Зачем тогда платье заказывала, да ещё у меня рукава кружевные выклянчила," - недоумевала она .

Лето прошло в поисках работы - в столице учителей  и без неё хватало; удалось найти лишь нескольких желающих, брать уроки на дому.
Виктор успокаивал её, уверяя, что его заработка хватит, да Мария это и сама знала. Она умела довольствоваться малым, чем иногда даже расстраивала мужа:
 - Ну что ты у меня ничего не требуешь? -  иногда возмущался он.
 - Так у меня же всё есть! - улыбалась она.

Беда   застала их врасплох. Сначала Маша заметила, что её плохо слушаются руки. Она с трудом могла налить себе чай, не плеснув мимо чашечки, потом стала ходить, будто выпившая лишку алкоголя. Сознание оставалось ясным, а вот координировать свои движения женщине с каждым днём становилось труднее.

Пол-года  врачи не могли определиться с диагнозом и назначали общеукрепляющие препараты. Виктор сбился с ног в поисках специалиста, способного определить заболевание и назначить действенное лечение. Один всё-таки нашёлся и объяснил состояние Маши болезнью Паркинсона - страшным неизлечимым недугом.
Побледневшему Виктору доктор - старенький и совсем седой -  тихо сказал:
- Ещё поживёте вместе. С таким заболеванием, обычно, живут долго.

Началась жизнь, в которой почти всё время отнимала болезнь Марии, но супруги отчаянно боролись с лихоманкой, пытавшейся разрушить их счастье. Они звонили знакомым, друзьям. Люди откликались, помогали - кто советом, кто вспоминал адрес специалиста, кто знахаря. Попыталась Маша найти поддержку и у подруги детства, которая, как съездила в Египет, так и перестала общаться с москвичкой. К её огорчению, курносая на звонки не отвечала, а её мать, как-то в телефонном разговоре, долго жалела больную, а про дочь сказала:
- Она и ко мне редко наведывается, время такое, капитализм в стране, каждый сам за себя.

Прошли трудных пять лет. Болезнь не отступала и муж был вынужден  подыскивать сиделку.
На помощь пришла Евдокия. Одинокая пожилая женщина жила в соседней квартире и с сочувствием отнеслась к беде семейной пары. Она хоть и не имела медицинского образования, но, будучи человеком добрым и отзывчивым,  ухаживала за Машей. У соседки была знакомая знахарка и  она посоветовала Маше обратиться ещё и  к ней. 


За прошедшее время болезнь ещё не сильно испортила  внешность  молодой женщины и, когда она спокойно сидела, никто бы  не подумал, что её сжирает страшный недуг. Даже её руки не дрожали, что было не свойственно для больных этой болезнью, однако сама она уже не могла ходить.
В инвалидной коляске и представил её Виктор старушке, живущей в маленьком доме на отшибе заброшенной деревеньки.

 Знакомая Евдокии,  облачёная в старенькое платье, мало походила на  известных  знахарок, у которых уже бывали супруги,  да и скромная обстановка её жилища тоже удивила  их. Старушка, не задавая  вопросов,  внимательно посмотрела на  Марию и  попросила Виктора,  выйти с ней во двор.
Мужчина хоть и удивился, но колдунья уверила его, что это не займет много времени, а Маша может несколько минут побыть и одна. Как только они вышли за порог, она тихо сказала:
- Душа у твоей жены светлая, но помочь ей ничем не смогу, наговор на неё сильный.
- Сглаз, что ли? - спросил Виктор.
- Кто-то очень сильно завидовал твоей жене.
Виктор  растерянно посмотрел в лицо старушки, которое «застыло», и  протянул ей деньги.
- Это вам за беспокойство.
Колдунья даже не посмотрела в его сторону. Она отрешено смотрела куда-то вдаль и Виктор понял, что им пора уйти.

Старушка только попрощалась с ними, но  не стала их провожать, а,  оставаясь  у порога,  печально смотрела им  вслед.
Виктор в растроеных чувствах не смог сдержаться и, ещё не дойдя  до калитки, на вопрос Маши, "Почему они так быстро уходят? в сердцах воскликнул:
- Да потому, что все они шарлатаны. То сглаз, то наговор, лишь бы деньги взять.
- И сколько она запросила?  Неужели ты отказался?
- Да нет, эта как раз и не взяла денег, а почему, не знаю.
- Не взяла? - Маша оглянулась   на хозяйку и, почувствовав на себе её пристальный взгляд,  вдруг вспомнила бальное платье и отрезанные от него рукава.

- Рукава? - выкрикнула отчаявшаяся женщина  и ей показалось, что старушка кивнула на её крик.
- Какие рукава? - озабоченно спросил Виктор, расстроенный ещё одной неудачной попыткой.
Но Маша промолчала. Ей было обидно и страшно, и очень хотелось увидеть подругу, и спросить: "За что?" Или убедиться, что напрасно подумала о ней плохо.

Навестить Валентину  после посещения колдуньи не удавалось. Виктору на работе всё не давали отпуска, а время бесстрастно отсчитывало сроки - сначала зимы, потом весны и только в начале лета муж смог обрадовать жену, сообщив, что они немедленно отправляются в город их детства и юности.

Они уже взяли билеты на поезд, когда пришло известие о смерти Валентины. На вокзале супругов встретила Варвара.
Безрадостным получилось посещение родных мест -  все только и говорили о Вале.
- Дом двухэтажный только что отстроили.  Кирилл Валентину на руках носил. Жаль её, - горевала Варвара, - ведь и не пожила совсем,  рак не пощадил.
Маша сокрушалась тоже и винила себя за то, что так долго собиралась и теперь не могла задать мучивший её вопрос, в глубине души сомневаясь: "Не напрасно ли плохо подумала о подруге?"
Родственники и знакомые жалели и Машу, и она, уставшая от причитаний за её спиной, заторопилась в Москву.

Она прожила ещё десять лет, мучаясь и надеясь на чудо, но не смогла победить недуг, с каждым днём всё больше выворачивающий её кости, искривляющий позвоночник, до неузнаваемости изменивший внешность. В последний год Мария рассказала Виктору про рукава от платья, которые выпросила у неё Валентина, но он разуверил любимую, сказав, что всё это лишь догадки и предрассудки.
И она поверила ему, ведь ей очень хотелось ему верить, и с этой верой умерла она - светлая душа, и унесла с собой тайну внезапно обрушившейся на неё болезни, забравшей все радости жизни у неё, и её любимого.