Рождение сказки. Глава 7

- Душно, вчера было прохладнее. Это ты сюда жару привезла. В Москве небось тоже пекло? – вздохнула Эля.

- Да, и там не продохнуть. Что поделаешь, июль – макушка лета…

Они вошли в прохладный от кондиционера вестибюль.

- А вот и наш Санта-Клаус, - радостно взмахнула рукой Эля в сторону спешившего к ним мужчины.- Привет, Йоган!

Натэлла глянула и обмерла – к ней приближался Вадим, её Вадим, только седой. Но вот он приблизился, Эля его представила: «Знакомьтесь, это наша великая мастерица и художница Натэлла Львовна… Кажется, вам есть о чём поговорить, так, Йоган?» И тут Натэлла поняла, что ошиблась, и Йоган вовсе не похож на Вадима. Замешательство прошло, она протянула для знакомства руку, Йоган неожиданно эту руку поцеловал, а Эля прощебетала:

- Я вас оставлю. Йоган, покажите экспозицию дорогой гостье, а потом отвезите в отель. Кстати, там всё в порядке?

- Конечно, и отель рядом.

- Ну вот и славненько, а мне нужно решить кое-какие организационные вопросы. Вечером встретимся, поужинаем и всё обсудим, - уже на бегу договаривала Эля.

- Очень, очень рад нашему знакомству, Натэлла Львовна. Много наслышан. Меня в самое сердце поразили ваши работы. Не знаю, сказала вам Эля или нет, но она мне пообещала подарить Лайму.

Застигнутая врасплох Натэлла смутилась:

- Но я свои работы не дарю… Во всяком случае так было до сих пор. Не знаю, почему Эля вдруг пообещала. Со мной она этот свой жест не обсудила. Эля, конечно, намекала на сюрпризы, но такого я, признаться, не ожидала.

- А я, честно говоря, надеялся. Ну что ж, Вы готовы осмотреть выставку?

В фойе сверкали стеклянные витрины с подсвеченными экспонатами. И в первой же, словно хвастаясь друг перед другом, застыли в горделивых позах работы Натэллы. При взгляде на своих красавиц её настороженность (кому же понравится, что за твоей спиной распоряжаются твоими творениями?) растворилась в улыбке. От растопившей душу радости художница невольно ощутила благодарность к этому чужому человеку за то, что он настолько проникся её фантазиями, так тонко почувствовал характер каждой героини и отдал предпочтение Лайме, отведя ей центральное место в экспозиции, впрочем, и остальные "детки" были расположены в самом выгодном для себя свете. Натэлла с тихой улыбкой обошла всю выставку.

А Йоган молча наблюдал за её реакцией, а когда почувствовал, что она уже не сердится, стал рассказывать о том, почему он именно так, а не иначе, расположил экспонаты. Он видел, что Натэлла довольна. Её сияющие глаза говорили о том, что она снова полна оптимизма и желания творить.

- Всё просто здорово, Йоган. Эля рассказывала о вас много хорошего, но одно дело услышать, и совсем другое – увидеть. Приятно поражена и благодарна вам за понимание и удачную экспозицию.

- Ну что вы, Натэлла Львовна. Ваша коллекция так прекрасна, что и придумывать ничего не пришлось. Каждая из работ сама подсказала своё место. И не только это. Ваши героини навсегда завоевали моё сердце. И я мечтал вас увидеть и выразить своё восхищение. Я вижу, вы устали. Хотите, отвезу вас с отель? Или сначала в кафе?

- Да-да, вы меня очень обяжете, Йоган, мне бы хотелось и отдохнуть, и перекусить… А насчёт Лаймы… я подумаю…

Хоть и говорят «с лица воды не пить», но именно лицо чаще всего первым бросается в глаза и либо располагает к себе, либо кажется неприятным, и мы о человеке невольно судим по лицу, увязывая с ним его характер и предполагаемые поступки. Нет, лицо много значит для человека. Именно оно становится для кого-то самым дорогим или ненавистным. Я знаю случай, когда девочка очень страдала от изъянов своей внешности, а когда подросла, стала искать возможность сделать пластическую операцию. Руки хирурга подарили ей желанное лицо. Казалось, прошлое вместе с фотографиями похоронено. Она удачно вышла замуж, по любви, однако появившиеся друг за другом дети вызвали у мужа подозрение в измене, поскольку потомки не были похожи ни на отца, ни на мать. Муж подал на развод, в процессе которого выяснилось, что дети его, а не от "заезжего купца". Правда, нашлись и доброхоты, раскопавшие прежнюю фотографию любимой, на которой она была копией своих теперешних девочек. Муж отрёкся от обманувшей его жены и некрасивых малышек… Нет, что ни говорите, а лицо для человека не просто его визитная карточка, а и залог счастья. Но это я так, к слову.

Натэлла пыталась и не могла объяснить, почему издали Йоган так напомнил ей Вадима, а вблизи видение растаяло, и она увидела совсем другого незнакомого человека. Был ли это добрый знак или проделки лукавого, способного заморочить голову кому угодно, трудно сказать. Она решила при встрече и удобном случае выяснить, откуда Йоган так хорошо шпрехает по-русски. Натэлла ловила себя на том, что ей нравится и даже волнует его восхищение, с которым он относится к её работам, и само его желание оставить себе на память Лайму радовало, как искренний комплимент.

Лайма… Это потом уже Натэлла узнала, что в мифологии народов Прибалтики так звали богиню счастья и судьбы, которая покровительствовала влюблённым. Вечно молодая, полная самых немыслимых желаний и надежд, она чаще всего приходит весной, рождая в нашем сердце мечты о несбыточном.

И вот однажды именно майским днём, когда на сердце у Натэллы скребли кошки печали, она стояла на Рижском взморье и слушала его благословенный шум, и сине-пенная краса спасительной волной плеснула в её распахнутую для чуда душу. И от этой обновляющей волны родилась в душе художницы Лайма, чудесная, порывистая, сказочная, полная загадочной тайны. Натэлла слушала нескончаемый шум неугомонных волн, бегущих навстречу неведомому берегу счастья, и в этом шуме она уловила биение сердца своей новой подруги.

Натэлла придумала зеленоглазой Лайме бирюзово-синее платье с пенной гривой-оторочкой и шляпкой, подрагивающей нежными страусиными перьями. Лайма восхищённо оглядывала мир огромными, цвета морской волны колдовскими глазами, словно завораживая того, кто на неё смотрел. Натэлле казалось, что у её подружки чуть насмешливый взгляд, словно она всё о тебе знает и видит тебя насквозь. Тонкие пальчики изящных рук таили несказанную нежность и говорили о беззащитности перед грубостью жизни.

Ах, эта Лайма! Нет, она не была беззащитна, Лайма была воплощением самой жизни и мечты. И каждый раз при взгляде на неё Натэлла с улыбкой вспоминала чарующий солнечный майский день на песчаном берегу пенного синего моря, и груз переживаний и лет сваливался с плеч ненужным рюкзаком, а за спиной прорезались и раскрывались крылья, как у чайки, ныряющей за рыбой в искрящуюся волну и взмывающей в синее небо…

Натэлла и Йоган вышли из кинотеатра, сели в машину и вскоре уже входили в вестибюль отеля. Йоган быстро уладил формальности, и Натэлла, получив ключ, поднялась на свой этаж, договорившись, что Йоган вместе с Элеонорой заглянут к ней через три часа.

Номер ей понравился. Натэлла заказала еду, приняла душ, привела себя в порядок, перекусила и прилегла… Во сне она улыбалась, забыв московские печали. Она провалилась в сон, успев ещё раз удивиться совершенному русскому Йогана, говор которого почти не отличался от московского…

На следующий день состоялся вернисаж. На торжественном открытии международной выставки авторских кукол присутствовал и выступил представитель министерства культуры Германии. Приятно улыбаясь, он мягким голосом ворковал о налаживании контактов с Россией, сотрудничестве и культурном обмене между странами, заверив собравшихся в том, что выставка стала радостным событием в жизни Дрездена. "И в моей судьбе тоже", - добавила про себя Натэлла.

Её витрина притягивала к себе внимание посетителей. И это не могло не радовать художницу, а заодно и устроителей вернисажа. Натэлла переживала эмоциональный всплеск и с удовольствием отвечала на вопросы гостей, а Йоган туда-сюда переводил. Во время таких кратких бесед вспыхивал смех, снимая ненужное напряжение языкового барьера и смущения зрителя перед автором. Всех угощали шампанским и клубникой.

Пришёл и доктор Касьянов. Он был соответственно одет и напомажен, Натэлла его сразу и не узнала, но он весело улыбнулся:

- Позвольте вам напомнить, Натэлла Львовна, вчерашний рейс. Ваш сосед, Геннадий Александрович, костоправ…

- О, Геннадий, вы просто неузнаваемо преобразились… Не скажу, что футболка с джинсами вам не к лицу, но сегодня вы просто пушкинский денди… Рада вам! Спасибо, что пришли. Как выставка?

- Впечатлён. Признаться, я впервые среди такого изысканного общества кукол, но мне оно по душе. Более того, я просто очарован. Это не куклы, Натэлла Львовна, это живые люди. Целые романы, причём весьма интригующие! Не подумайте, что я льщу в надежде расположить вас. Вернуть вашим пальчикам былую подвижность и красоту для меня дело чести. Такому мастеру грех не помочь. Буду ждать вас в клинике, Натэлла Львовна, и постараюсь сделать всё возможное…

Натэлла смущённо улыбалась, сегодня она была согласна на любую операцию – сегодня ей всё казалось под силу. Это был день её триумфа и победы над собой, над московскими неожиданностями и страхом одиночества.

Однако наутро Лайма из витрины исчезла...

Продолжение http://www.proza.ru/2018/07/01/1283

Фото Уоррена Килана