История русской роговой музыки часть шестая оконча

                XXI век. Возрождение

Прежде несколько слов «со стороны». Дело в том, что Песчанский не просто попытался возродить звучание старинных рогов. Он подошел к делу, если можно так выразиться, с философской стороны и – если опять же можно так выразится – со стороны нравственной и даже нравственно-религиозной. В звуке рога, натуральном звуке рога он чувствовал воплощение идеи о полноте и единстве мира.

«Само звучание рогового оркестра, – рассказывал Сергей Николаевич в одном из интервью, – сами принципы игры воплощают лучшие черты характера русского человека. Мало того. Принцип игры в роговом оркестре отображает национальную идею единства и равенства, если хотите. В этом особенность русской роговой музыки. В роговом оркестре нет и не может быть солиста. Там один музыкант – один звук. И только вместе можно что-то создать. Нет соперничества, нет выпячивания себя. А в русской культуре это основной принцип. Помните – русские иконописцы никогда не подписывали свои иконы, они не считали себя авторами, это было божье дело – писание икон. А иконописцев было много. А русская хоровая культура? Она родилась и существовала как воплощение единства. В русской хоровой музыке (старой еще) если появляется солист, лидер, ведущий, то это – «голос из хора» (у Блока есть такое стихотворение, а у Слонимского написана на этот стих кантата). Русская музыкальная культура и развивалась поначалу как хоровая, в ней не было стремления к выявлению солиста, как в музыке западной. Индивидуум растворялся в общей массе, в общей идее. Даже  современный симфонический оркестр предполагает наличие солиста – концертанта, концертмейстера – и это все-таки соперничество… Нет этого в роговом коллективе. Не может быть».

Отношение каждого участника капеллы к общему звучанию, понимание роли ансамбля – вот что стало основой для создания капеллы. Но еще на чем-то важном, считает Песчанский, должно строиться отношение музыкантов к своему делу.

«Сто лет назад, в начале ХХ века роговой музыке вынесли приговор: мол, эта музыка могла существовать только при крепостном праве, ее возродить невозможно, она канула в Лету. То же повторяли не раз и советские историки в середине века ХХ-го. Но оказалось, что все предсказатели ошибались… Оказалось, что прежнюю военную дисциплину и муштру может заменить любовь к делу, любовь к самому звучанию рога… Мы не ради заработка затеяли наше дело и не ради денег работаем, как нередко бывает в симфонических, оперных коллективах, что греха таить. Мы работали поначалу вообще почти бесплатно, финансовая проблема все время сжимала нас тисками. Но тратить то немногое, что потом мы получали,  надо было не на себя, а на создание и ремонт рогов, на аренду залов. Заработки у нас поначалу были мизерные. Но это нас не волновало. Главное для нас было – русская роговая музыка существует, она жива…»

Как же все-таки начиналась эта история почти 20 лет назад?
«Как я пришел к мысли о роговой музыке? – рассказывает Песчанский. – Думаю, что пришел не случайно. Я всегда искал чистое звучание, которое могло бы выражать душевный настрой играющего и которое бы само по себе уже действовало на людей. Поэтому меня очаровывал натуральный звук – звук, который издает самый простой инструмент, без всяких темпераций, хроматизмов и прочего. Возьмите любой раструб, хоть от огнетушителя, подуйте в него – раздастся одна нота, один звук, который присущ только этому инструменту. Можно попробовать, изловчившись, сыграть еще несколько звуков, но это будут уже обертоновые звуки, то есть «клоны». Натуральный звук – он один. И он – чистый, как небесная синева. А если их соединить, думал я, – это же будет чудо! Я искал звук! То есть к мысли о возрождении этого вида творчества меня исподволь привело стремление выявить суть, смысл самого звука. Мой педагог по валторне, замечательный музыкант Анатолий Николаевич Зверев говорил мне: “Звук должен быть добрым и красивым. А как этого добиться – ищи”. Вот и ищу. В этом была моя задача.

Вообще о существовании русской роговой музыки я впервые услышал на репетиции хора валторн от профессора Ленинградской консерватории Виталия Михайловича Буяновского. Он однажды в сердцах сказал нам, музыкантам: «Ну как вы играете! Вот раньше на Руси были оркестры, где каждый музыкант брал на роге только одну ноту и создавали такие шедевры!» Может, тогда я и задумался…
А если посмотреть еще глубже, только в обратную сторону – я и в музыку попал чисто случайно. Я мечтал быть кем угодно, только не музыкантом. Но случайно был набор в музыкальную школу-интернат, я попробовал и прошел отбор. Попал сразу в 5-й класс. Мои сверстники уже полтора года занимались, и мне пришлось наверстывать. Тогда я приучился сам всего достигать, все додумывать. Выработалась привычка анализировать то, что делаю. Меня тогда уже заинтересовало, зачем нужна вообще музыка, чему она служит и как влияет на людей. И зачем мне эта профессия? – об этом я тоже думал. О музыке написано очень много, но нигде я ответов на свои вопросы не находил. Играл в разных оркестрах, общался с коллегами. Зверев, как я только что говорил, наставлял меня: «стремись к доброму и красивому звуку». А звук – он выражает суть человека. Если ты сам добр, то и звук это выразит. Недавно прочел фразу у Юрия Темирканова: «Только у хорошего человека может быть красивый звук». Это верно. Но всегда встает вопрос об инструменте. Я преподавал потом в музыкальной школе имени Ляховицкой, обучал детей игре на валторне. И интуитивно продолжал искать путь к самому точному звуку – в смысле выражения натуры музыканта. Как этого достичь? Кстати, слово валторна означает (с немецкого) – лесной рог. Я и задумался: а почему бы не воссоздать примитивный рог и попробовать его на занятиях? Ведь рог предельно прост, на нем будут слышны все дефекты звукоизвлечения, все неточности. А это очень важно для выработки правильной основы игры на медном духовом инструменте. Я стал искать мастеров. Но все они говорили, что сделать рога – очень затратное и сложное дело. Я этого не понимал. Ведь валторна или тромбон куда сложнее.

Тогда я попробовал дома склеить рога из бумаги, и когда начал дуть в них… Конечно, я уже был опытным валторнистом, и звук мой многие признавали весьма хорошим, но звук картонного рога меня поразил – своим тембром, объемом, чем-то совершенно новым, необычным… Мне показалось, что звук рога из бумаги объемней и богаче звука классического инструмента. Это был натуральный звук… Уже позже я прочел, что в начале XIX века где-то в Астрахани один энтузиаст создал оркестр из картонных рогов. И он выступал и имел успех. О нем даже писали в прессе. Как видите, сведения сохранились…

Поскольку никто не брался помочь мне в изготовлении рогов, я взялся изготовить их сам. С детства у меня, как говорится, «руки были на месте». Достал лист латуни, припой. Супруга посоветовала сделать конус, по которому, как по шаблону, можно делать рога разной длины. Я сделал несколько инструментов, принес в школу, показал своим ученикам. Мы разучили с ними на этих рогах фанфары и задумали сюрприз. В школе должен был состояться отчетный концерт. И вот после объявления о начале концерта вышли мои ребята и исполнили на рогах фанфары. Звук рогов всех поразил. Это было первое публичное выступление еще не сформировавшегося коллектива – двое из тех учеников играют сейчас в нашем роговом оркестре… И мне стало ясно – у рогов есть будущее. Мне очень захотелось создать постоянный профессиональный коллектив роговой музыки. Я стал бредить этой идеей, просто загорелся.

Я как валторнист играл тогда в разных оркестрах, вплоть до эстрадного.  Но пришлось ограничить себя в этом и сконцертрироваться на рогах. Рога требовали полной отдачи, как оказалось. А начинал я с подбора энтузиастов, таких как я. Потом встал вопрос об инструментах. Мы, конечно, попробовали играть на рогах из коллекции музея му¬зыкальных инструментов, это рога из коллекции великого герцога Кобург-Готского. Но выяснилось, что из этой коллекции только три инструмента более-менее звучат, остальные сильно испорчены временем. Да и кто нам в музее даст для игры музейные рога? Пытались обратиться на Петербургскую фабрику медных духовых инструментов, но там посмотрели-посмотрели наши чертежи – и отказались брать заказ. Не было опыта и технологии, как они говорили. Но какая там технология? Простые трубки. Я думаю, это и остановило мастеров, они привыкли делать сложные инструменты, а это были пустяки, не стоящие внимания. Выход был один – делать инструменты самим. Я обложился книгами, советовался с мастерами по сварке, пайке, работе с латунью. Так вот и получилось, что музыканту пришлось стать еще и слесарем. Мы достали листы хорошей латуни, сами стали вырезать шаблоны, потом сваривали, пропаивали, обрезали, настраивали готовые инструменты… Работа была очень кропотливая и долгая. Некоторые мои коллеги – и я тоже – в результате освоили новую профессию слесаря. Мы, как видите, не только музыканты, собравшие и создавшие оркестр, мы – мастера, изготовившие те рога, на которых играем.

Потом начались репетиции. Тоже было много проблем – найти помещение – для выступлений и для мастерской. К тому же, ребята все работали в разных местах, кто-то служил в армии… Надо было суметь собрать их вместе. Надо было подобрать репертуар, сделать переложение для рогов (ведь нот для рогов не сохранилось), расписать особую роговую партитуру. Трудно представить, сколько было всяких забот.

Но главное – надо было постигать технологию игры на рогах, постигать новую философию звука. Это раз. А два – надо было научиться соединять эти звуки, чтобы сохранялось небесно-чистое звучание натурального инструмента. Вот это искусство. Звук должен идти из души играющего, нельзя «выдувать» его, надо рождать его в себе и произвести потом на свет, так, чтобы он поведал всем о твоих чувствах и мыслях. Я вот слушал Ростроповича и удивлялся – он играет пальцами, а у него звук откуда-то изнутри идет, а не от грифа. Вот это чудо! Вот этого добиться!..

Мы долго репетировали. Я придумал, как расписывать партии на обычном нотном стане. Важен был вопрос кадров, так сказать. Но тут работало «сарафанное радио», слухи о нашей задумке быстро распространились. К нам стали приходить энтузиасты, желающие играть на рогах. И по первым звукам, которые они издавали на своих инструментах, люди уже многое «рассказывали» о себе. Помню, один профессор спросил меня – почему рог у нас прямой? Ведь природный рог изогнутый. Пришлось объяснить, что так звук сильнее в несколько раз, объемнее. И при прямом роге слышны все дефекты и неточности игры, и видно, над чем работать человеку, как улучшать качество звука. А кроме того, через звук рога передается отношение человека к своему инструменту, к его звучанию. Профессор воскликнул: «Да это прямо детектор лжи!» По-своему он был прав. Музыкант через звук не только демонстрирует технологию игры. Его звук несет информацию о нем самом как человеке, о его душевном и даже физическом состоянии, о его мировоззрении, если хотите. Слушатель может чего-то не понять в технологии игры, но ведь музыка передает чувство. А оно проявляется уже в звуке. Конечно, есть «несчастные» люди, к коим принадлежу и я, которые слушая музыку, машинально отмечают погрешности у исполнителей, это заслоняет восприятие самой музыки. Самое трудное – следить за собой и оценивать свою игру. Исполнитель по природе не может быть объективен. Поэтому так важны мнение и оценка со стороны. Приходили ко мне музыканты, которые своим видом уже как бы говорили: «Ну кто здесь лучше меня играет?» А я слышу в их звуке погрешности и неискренность. Ставить себя выше других – это не в русском характере. И в роговом оркестре нужно не соперничество, а взаимопомощь, внимание к товарищу, играющему рядом, нузно помогать соседу, поддерживать его, держать обзую линию. Я не устаю повторять – только вместе моэно создать что-то цельное, художественное, здесь нет солиста. В роговой музыке отображена русская нациолнальная идея, идея соборности. Одинаково мыслить и чувствовать люди, конечно, не могут, всякий человек – индивидуальность. Но стремление к некому единству должно быть – единство  владения звуком, единство ансамбля и прочее. 

Когда я увидел, что мы наконец постигаем этот звуковой мир, мы вышли на сцену. Тут помогли личные связи. Наш первый концерт состоялся в 2002 году в зале Этнографического музея на Итальянской, а организовал этот концерт наш старый друг – Игорь Воеводский, генеральный директор туристического агентства «ЭКЛЕКТИКА», ко всему – прекрасный лектор. Он потом вел наши концерты в Филармонии, организовывал ночные летние экскурсии по рекам города с нашим оркестром.

И вот… история совершает свои круги. Наверное, мы не случайно организовались как ансамбль во дворце Кириллы Григорьевича Разумовского, который имел в XVIII веке свой «образцовый роговой хор». Наверное, это судьба. Когда я занялся поиском помещения для занятий оркестра и, главное, поиском учреждения, при котором мы могли бы существовать как часть структуры, я обратился за благословением к батюшке … Он благословил и предложил продолжить наши начинания при храме св. ап. Петра и Павла на территории нынешнего РГПУ им. А. И. Герцена, то есть в бывшем дворце Разумовского. И вот уже 15 лет мы в составе этого учреждения, часто играем в этом дворце, имеем здесь мастрскую и помещения для репетиций. Спасибо всем помогавшим нам. Но нам хотелось бы, чтобы Роговая капелла стала концертной организацией государственного значения, как наша хоровая Капелла или какой-то государственный ансамбль. И – что таить «шило в мешке»? – всякому коллективу нужно финансирование, подпитка. Это обеспечит и постоянство коллектива, и позволит осуществлять новые проекты, приглашать солистов, организовывать гастроли. Но в любом случае возрождение и существование Русской роговой капеллы в стенах Педагогического университета – это вклад в имидж Петербурга как мировой культурной столицы.

Хочу напомнить, что роговая музыка в царской России была частью торжественных государственных ритуалов. Иностранных гостей нередко встречали звуками рогового оркестра и, судя по отзывам, это всегда приводило в восторг иностранных гостей, в том числе самого высокого уровня. Это была как бы «визитная карточка» России. В нашем городе проходит сейчас немало встреч на государственном уровне – саммитов, форумов, фестивалей, где вполне могла бы звучать и роговая музыка – не как музейная, не как экзотика, а как представительская, для почетных гостей…»

А потом начались «трудовые будни» – «слесарные», репетиционные, концертные. Устройство концертов – очень нелегкое дело. Надо найти зал, подумать о зрителе, о рекламе, решить кучу организационных проблем. Кое-кто нам тогда говорил: вот, нашли золотую жилу, будете много зарабатывать. Это странно было – такое слышать! Мы никаких больших денег так никогда и не заработали, наоборот, платили сами за аренду залов, рекламу и прочее. Ребята иногда играли бесплатно, на одном энтузиазме. Но все были увлечены. Мы не золото искали. Мы музыку искали. Мы знали – если не будем думать о карьере и деньгах, а будем просто делать своё дело, то всё обязательно получится. И успех нам сопутствовал с самого начала. Люди были поражены новой музыкой, новыми звуками. О нас стали писать, репертуар увеличивался, концерты стали чаще. У нас появилась в коллективе постоянная солистка, прекрасная певица Ирина Андрякова, она же сегодня – дирижер нашей капеллы…»

…Да, у Сергея Песчанского не было задачи соз¬дать коллектив «музейный» и пот¬чевать публику «экзотикой». Ему не хотелось и устраивать из выступалений  «шоу»-сенсацию. У него сразу определился философский подход к явлению. «Рассматривать роговую культуру России вне её истории, вне контекста всей мировой культуры нельзя, – считает он. – Возрождение рогового оркестра не просто преследовало цель воссоздать кра¬соту звучания натуральных звуков, но было своего рода слу¬жением (в церковном понимании) красоте, людям. Я думаю,  что в играющем на рогах говорит Природа, что-то древнее, от предков идущее, а может, что-то в этот момент нам ниспосланное… Звук рога – как звук коло¬кола, естественен и исключает вся¬кую фальшь. Рог призван воспроиз¬вести душевную и в конечном итоге – духовную наполненность музыканта. А это всегда было задачей русского искусства».

Концертная деятельность требовала рекламы, как говорят нынче, «пиара». Конечно, огромную активность в этом смысле проявлял и сам Сергей Николаевич. Как ему удавалось, при огромной репетиционной нагрузке, еще вплотную и без устали заниматься организационными делами, понять невозможно. Но без этих «организационных дел» капелла не смогла бы выйти на широкую эстраду.
«Реклама – это самое трудное было дело для Русской роговой капеллы, – гоаорит Серней Николаевич. – Без рекламы не обходится ни один коллектив. Но дело не в технологии, напечатать афиши или издать буклет, создать аудиодиск – это еще не все. Важен подход к рекламе. Всякая реклама предполагает «подачу себя», я, мол, лучше всех, я уникален, я архи-своеобразен. А это противоречи духу нашей капеллы, как и вообще русскому характеру. Вести рекламу по-современному, превращать это в шоу нам нельзя. И приходится нам вести наш «пиар» тонко и ненавязчиво. При этом все же заявляя о себе как об особенном национальном явлении. Сложная задача…»

С этой задачей капелла справляется по-своему. И тут опять энергия и смекалка ее руководителя играли очень важную, порой решающую роль. С лета 2003-го капелла играет по выходным у Шахматной горы в Петергофе, в парках Царского Села. Музыканты играли в Финской лютеранской церкви, во дворцах, где когда-то звучала роговая музыка – Юсуповский, Таврический,  Константиновский в Стрельне, дворец Разумовского, а также дворцы в Павловске, Пушкине; играли в Эрмитажном театре, в Георгиевском зале Эрмитажа, в Смольном соборе. Песчанского несколько раз приглашали выступить на Православных фестивалях, в результате наладился контакт с руководством Русской православной церкви. Русская духовная музыка зазвучала в Духовно-просветительском центре «Святодуховский» в Александро-Невской лавре. Зал прекрасный, и роговая музыка звучала там особенно хорошо. Приглашения выступить в Александро-Невской лавре поступали капелле неоднократно. Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир, услышав игру капеллы, посоветовал использовать в их игре еще и колокола. И вскоре на Международном фестивале колокольной музыки в Ярослав¬ле «Преображение» капелла играла с колоколами звонницы…
Песчанский постоянно пытается соединить звуки рогов то с голосом, то с оркестровыми инструментами – среди выступавших с капеллой, например, немецкий валторнист Герман Бауман, юный талант, 15-летний трубач Алексей Иванов. Постоянная солистка – Ирина Андрякова. Капелла выступает с хором, симфоническим оркестром, участвует в исполнении классических и современных ораториальных сочинений.

Репертуар роговой капеллы поражает количеством и разнообразием, в ее активе около 60-ти сочинений разных веков и разных народов! Старинная немецкая аллеманда или гавот Люлли соседствуют с русской народной песней «Ах ты, степь широкая!»; «Ave Maria» Шуберта – с «Зорю бьют» Свиридова… Альбинони, Моцарт, Бетховен, Уэббер, Чайковский, Биберган, Чесноков, Рих. Штраус… Надо учесть, что каждую пьесу предстояло прежде переложить для хора рогов, потом создать роговую партитуру, и тогда уже пьесы разучивались – а это самый кропотливый этап работы.

«Я выбираю репертуар, который соответствует природе рогов, – рассказывает Сергей Николаевич. – Мы играем много медленной музыки, где можно насладиться сказочным звуком рога, не похо¬жим ни на что. Роговой оркестр – это не духовой оркестр (по характеру звучания). И не орган, хотя там тоже трубы, но они продуваются механическим способом. Можно сыграть громче или тише, но нет вдохновенного отношения к звукоизвлечению. Орган прекрасен, величествен. Но его звук сильно отличается от звука рогов, именно из-за этой механики. Роговой оркестр не зря называли живым органом. Здесь звуки живые. Мы исполняем и виртуозные пьесы. Но не для того, чтобы удивить. Мы хотим и в подвижных пьесах показать лёгкость и красоту звучания. В звуках рога проглядывает что-то чудесное. Чудесное от слова “чудо”, как его понимали древние… И в звуках рогов звучит душа музыкантов.

Ещё мы пытаемся возродить за¬бытые традиции, связанные с рого¬вой музыкой. Одна из них – так на¬зываемые «Невские серенады». Музыканты разъезжали в лодках (или «трешкотах») и играли всю ночь. Эта традиция была очень распростране¬на в XVIII веке. Мы решили её возродить. Я пришёл опять к Игорю Воеводскому, и мы с ним организовали ночные плавания на катере с участием роговой музыки. Стоянка была на канале Грибоедо¬ва, у Спаса-на-Крови. Сказочно звучит роговой оркестр на воде… Трудно высказать…»

Еще в 2004 году Песчанским был задуман цикл «Царская музыка», позже преобразившийся в цикл «Царская музыка для всех». В цикле исполняется русская музыка XVIII–XIX веков, звучавшая при императорском дворе. Цикл существует до сих пор, иногда превращаясь в фестиваль. То и дело устраивались тематические концерты: «Виват, Суворов!» в Музее А. В. Суворова,  «Византийское пение и роговая музыка» в Александро-Невской лавре, «Музыкальное чудо Петербурга» в Петрикирхе, «Виват Россия» (Михайловский сад)… А еще участие в фестивалях. Фестивалей тоже было немало. «Живая старина» (г. Ростов Великий), «Ольгины берега» (г. Луга), петербургские «Императорские сады», «Великопостные концерты», кинофестиваль «Море зовет» в Доме молодежи, международный «InterFolk» в зале Государственной академической капеллы, «Пулковский меридиан» в зале Пулковской обсерватории, Международный фестиваль органной музыки (г. Краснокамск)…

В 2006 году капелла участвовала в телевизионной программе-фестивале «Вещательный союз Европы».
 
Особенно памятен и коллективу, и жителям города стал 10-й международный фестиваль карильонной музыки «Музыка над городом» в 2011 году (карильон – это «колокольное фортепиано», где вместо струн – колокола). В концертах принимали участие, помимо Русской роговой капеллы, петербургский «Ансамбль церковных звонарей», также известные карильонисты – Йо Хаазен (Бельгия), Вегар Сандхолт (Норвегия), наши петербургские и московские карильонисты. С Йо Хаазеном коллектив дружит до сих пор, музыканты общаются, подумывают о совместных проектах.

В 2007 году был снят и показан по каналу «Культура» (в рамках программы «Царская ложа») 40-минутный фильм о Русской роговой капелле.
Проходят постоянные концерты в Петербурге и городах России. Постоянны стали зарубежные гастроли. И всюду успех. Но и после семи лет выступлений и успеха году для Роговой капеллы главный экзамен еще был впереди – выступить в главном зале Петербурга, Большом зале Петербургской филармонии. 

Собственно, в Малом зале филармонии капелла уже выступала. Да и в Большом пару раз, но только с отдельными номерами в рамках другой программы (кстати, первое выступление было в концерте, которым дирижировал народный артист России Владислав Чернушенко). Но персонального концерта в Большом зале еще не было. И вот летом 2009 года там состоялся первый персональный концерт Русской роговой капеллы. А Большой зал – это всегда серьезный эказамен для всякого коллектива, для всякого музыканта, даже музыканта с именем.

Что греха таить – в те годы интерес в городе к музыке вообще стал падать, филармонический зал, бывало, едва заполнялся на треть. А тут еще летний месяц – конец июня, многие жители на дачах, в отпусках… Но на концерте капеллы зал был практически полон. Мало того – некоторые пьесы слушатели заставляли оркестрантов повторять прямо посреди концерта. Редко когда такое случалось в Большом зале – обычно «бисы» «раздаются» после выступления… Экзамен был с честью выдержан. Была прекрасная пресса, концерт был заснят на видео.
И позже капеллу не раз приглашали выступить в Большом зале. В общей сложности они уже выступили там семь раз.

Ну, а зарубежные гастроли – это особая страница в деятельности капеллы. Уникальное русское национальное искусство, которого нигде в мире нет, представляло себя, и надо было показать его достойно.

Впервые Русская роговая капелла выехала за рубеж в 2003 году, то есть через год после своего рождения. Это говорит о том, что уже тогда мастерство роговой капеллы достигло очень серьезной планки. Отмечали это и наши критики и профессионалы-музыканты. Так, очень радовался успехам капеллы Георгий Иванович Страутман, некогда напутствовавший Сергея Николаевича и его коллег в их благородном деле. В книге отзывов Страутман  оставил такую запись, помеченную 9 сентября 2003 года (!): «Мастерство коллектива растет от концерта к концерту. Трудно поверить, что каждый исполнитель играет только одну ноту. Настолько великолепный ансамбль».

Первые гастроли были в Грецию (2003 год), потом была Испания (фестиваль в Валенсии), потом Финляндия, Польша. Но то были гастроли краткие. Первые относительно большие гастроли состоялись в 2006-м, это была Германия. Девять концертов в Гамбурге, Эссене, Баден-Бадене… Роговую музыку там слушали буквально затаив дыхание. И это в стране, за столетия привыкшей к величественному тембру органа. Но рога – это оказалось совсем другое.
Наконец в мае 2010 года состоялись – без преувеличения можно сказать –  триумфальные гастроли петербургской «Русской роговой капеллы» по нескольким странам Европы. Они сразу получили восторженную прессу – и зарубежную, и нашу, восторженные отзывы профессионалов.

В тот год Русская роговая капелла в некотором роде повторила подвиг своего далекого предшественника XIX века, рогового оркестра графини В. Ф. Салтыковой. Напомним – этот крепостной коллектив под управлением капельмейстера П. М. Козлова совершил в 1830-35 годах первую «гастроль» русской роговой музыки в Европу. Правда, нужно оговориться – это были первые гастроли, о которых сохранились достоверные официальные сведения. Гастроли тех далеких лет были триумфальными, роговая музыка покорила иностранцев сразу и безоговорочно. Коцнерты подробно освещались тогда в печати, русской и зарубежной, да и позже о них не раз писали историки музыки.

Длились те гастроли по разным причинам долго – почти пять лет: время задает свой жизненный ритм. Тогда русские музыканты дали концерты в семи странах – Бельгии, Англии, Франции, Австрии, Саксонии, Пруссии, Дании. Нынешняя гастроль «Русской роговой капеллы» длилась всего 17 дней, а музыканты за эти дни проехали через 16 государств и дали концерты в 11 городах! И, как и тогда, зарубежный слушатель был поражен и покорен звучанием простых рогов, на которых, оказывается, можно творить чудо. Музыкальное чудо. Оркестр так и называли в прессе  как, впрочем и раньше называли – «русское чудо»…
Много ли есть музыкальных коллективов, что играли у подножия Эйфелевой башни на Champs de Mars (Марсовых полях)? Многим ли посчастливилось выступать перед Папой Римским? Тогдашний гастрольный восторг был двусторонний, обоюдный – и у слушателей, и у музыкантов.

…За короткими путевыми записями в блокнотах музыкантов, за рассказами их – события то самые обычные, то значительные и замечательные.
«Эта поездка состоялась благодаря помощи Комитета по культуре Санкт-Петербурга, Санкт-Петербургского Педагогического университета и Отдела внешних церковных связей Русской Православной Церкви, – рассказывает Сергей Песчанский. – То были не первые наши гастроли за рубеж, слава о русской роговой музыке давно «бродила по Европе». Мы убедились в этом уже по прибытии в Хельсинки, свой первый пункт путешествия, где, кстати, концертов не давали. Однако владелец парома Viking Line, слышавший, оказывается, оркестр в наш прошлый приезд в Финляндию, обеспечил нам бесплатный переезд из Хельсинки в Стокгольм за счет компании. Это было трогательно.

Первый концерт мы дали в Германии, в городе Эссен. Там встретились со старым своим знакомым – немецким валторнистом Германом Бауманом, который гастролировал у нас в Петербурге, играл с нами как солист. Он охотно сыграл в Эссене с нашей капеллой два произведения, а потом продирижировал с нею еще несколькими.

Потом был Трир, там мы играли на городской площади в День Вознесения 13 мая (в Германии, кстати, был объявлен выходной день). Народу собралось много. И слушали с интересом и удовольствием, и охотно раскупали диски с нашими записями.

Потом – Франция. Довиль, Сан-Мало. В Сан-Мало играли в старинном, XII века, соборе Св. Винсента. Играли в деревеньке Бриакур, там населения – 800 человек – и представьте, половина жителей пришла нас послушать! Теплее нас нигде не принимали. Потом играли в старинном соборе в маленьком городке Люксей (там был сказочной красоты орган). Принимали тоже очень тепло, поднялись со скамей и аплодировали стоя, да так долго – я даже растерялся, не знал, как закончить концерт… Потом слышали такие отзывы, что Россия открывается по-новому, что они узнают Россию через звуки… Наконец был Париж, там нам тоже удалось сыграть на воздухе – на Марсовом поле, возле Эйфелевой башни. Огромный интерес мы вызвали. В самом деле – стоят какие-то чудаки с длинными трубами и издают волшебные звуки… Вообще нас везде принимали удивительно хорошо и с необыкновенным доброжелательством. Это было и в Германии, и в Италии, и в Чехии, и в Эстонии…

Но что запомнилось в этих гастролях более всего, – конечно, концерт в Ватикане. Мы были приглашены участвовать в проекте «Три Рима» – совместной акции Русской Православной и Римско-Католической церкви. Это были дни русской культуры. Величественное, историческое было зрелище. Огромный зал аудиенций Павла VI, вмещающий 7000 зрителей… Перед концертом со словом приветствия выступил Папа Бенедикт XVI. Играл Российский национальный оркестр под управлением итальянца Карло Понти, между прочим, сына Софии Лорен (она тоже присутствовала), пел Московский синодальный хор… Исполняли русскую музыку. Мы исполнили три произведения. А потом участвовали в исполнении симфонии митрополита Иллариона «Песнь восхождения». После концерта нас, дирижеров оркестров и хора, подвели к Папе, он благодарил нас, пожимал руки… Пожал и мне. Нас в эти минуты снимала служба Ватикана. Там все очень строго. И работают оперативно. Уже через два часа отчет о концерте появился в Интернете, а на следующий день там было уже более 2000 откликов.
Очень тепло нас встретили на родине отца роговой музыки, Яна Мареша, в чешском городке Хотеборш. В одном из частных поместий там устроен частный музей. Мареш оказался первым, о ком там рассказывается, но никаких экспонатов, с ним связанных, нет. Да и откуда? – он почти всю жизнь прожил в России. Есть в городке улица Мареша, по-чешски «Марешова». Мы предоставили музею сведения о пребывании Мареша в России. Договорились об обмене информацией. Может, будет совместный проект книги о Мареше. Родилась даже мысль назвать именем Мареша местную музыкальную школу.

Принимали нас, повторяю, очень тепло. Там мы уже вынужденно играли на улице – местный зал не смог вместить наши двухметровые рога. Очень интересное знакомство состоялось у нас в местной пивоварне. Хозяин ее – некогда известный в Чехии валторнист, представьте – бросил профессию и занялся бизнесом – пивоварню держит. На редкость общительный и веселый человек, после концерта мы ужинали у него и беседовали как профессионалы. На следующий день он пригласил нас посмотреть по телевидению финальный матч чемпионата мира по хоккею. Играли Чехия и Россия.

Ну, а нам надо было торопиться домой, мы получили приглашение участвовать 29 мая в концерте в Александро-Невской лавре в честь встречи двух патриархов: Святейшего Патриарха Константинопольского Варфоломея и Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла… По дороге мы дали концерт в Тарту. Тоже очень теплый был прием… Такие насыщенные были гастроли. Причем не только на нас смотрели с интересом, но и мы с интересом смотрели вокруг. Мы, как снова в этом убедились, давно перешли за порог чисто экзотического явления, каким поначалу, возможно, были…»

Много было потом выступений, порой самых неожиданных. Капелла довольно много разъежает – то концерт в Лодейном поле, то в Луге, то в Юкках, то в Лысьве (Пермский край) или в Киришах, или в Ораниенбауме… Малые гастроли (2–3 концерта) в Эстонии, Литве, Латвии, Финляндии. Приглашений у капеллы много.
Среди особо памятных – участие в концерте в 2009 году в Большом зале филармонии с хором «ЕВРАЗИЯ» Университета им. А. И. Герцена, которым не один год руководит корейский дирижер У-Ген-Ир. В концерте принимал участие также струнный ансамбль «Северная Звезда». Известный петербургский композитор Вадим Биберган солировал на фортепиано в своей пьесе «Ария». С оркестром выступили Ирина Андрякова, в данном случае как солистка Русской роговой капеллы (сопрано), и 15-летний трубач Алексей Иванов (его я упоминал уже). В зале не затихали овации. «Арию» Бибергана пришлось  «пробисировать»…

Из гастрольных поездок, помимо турне по Европе 2010 года, коллективу запомнился X Международный Hornfestival («роговой фестиваль»), состоявшийся в мае 2015-го в швейцарском городе Зарнен. Туда съехались различные ансамбли роговых инструментов, в том числе уникальные ансамбли альпийских рогов. Но ничего похожего на оркестр Русской роговой капеллы не было. Капелла имела там необычайный успех и вызывала удивление и у слушателей, и у коллег-музыкантов из разных стран. Много было обменов мнениями, в каком-то смысле и опытом, разговоры касались истории роговой музыки, техники игры. Участники роговой капеллы признаются, что это было одно из самых ярких и праздничных зрелищ, какие они видели за последние годы за рубежом и у нас.

Ну и, конечно, постоянно проходят выступления капеллы в ее Альма матер  – в зале Университета им. А. И. Герцена. А еще, как уже говорилось, в последние годы капелла сделала для себя непременными выступления в детских учреждениях – школах, технических училищах, лицеях.

«Духовное и эстетическое воспитание молодых – одна из главных наших задач. И, конечно, моя как руководителя, – говорит Сергей Песчанский. – И здесь тоже неоценима помощь руководства Университета».

Много лет Русская роговая капелла дружит с замечательным дирижером, крупнейшим мастером хорового искусства, симфоническим дирижером – Владиславом Александровичем Чернушенко. Впервые капелла участвовали с несколькими номерами в его концерте в 2004 году, это было в Большом зале филармонии. С тех пор Владислав Александрович постоянно в контакте с роговой капеллой, дает советы, консультирует. Роговая капелла постоянно участвует в его концертах. Из последних – два совместных концерта в декабре 2017-го в зале Государственной академической капеллы. В первом отделении звучали только рога, во втором Чернушенко дирижировал симфоническим оркестром, при этом рога также участвовали. Это был идея Владислава Александровича. Роговая капелла влилась в состав оркестра при исполнении 2-й сюиты Равеля «Дафнис и Хлоя». Во втором концерте оркестр и хор Капеллы под руководством Чернушенко исполнили ораторию придворного музыканта Екатерины Великой и личного капельмейстера князя Потемкина Дж. Сарти – «Тебе Бога хвалим!» В партитуру оратории Сарти включил партию рогов. Владислав Александрович помог в составлении программы, дал ценные советы по воссозданию роговой партитуры, по расположению коллектива на сцене, по характеру звучания рогов в партитуре композитора XVIII века.

Но – перечислять даже самые интересные и значительные выступления Русской роговой капеллы – не хватит бумаги. Что-то добавят в этом смысле фотографии в прилагаемом альбоме, а еще более – прилагаемый CD-rom диск с записями коллектива. Задача этого очерка – дать представление о творчестве и «трудовых буднях» Русской роговой капеллы. И еще – желание показать, что русская роговая музыка жива. Прежние критики считали, что роговая музыка ушла в прошлое. Нет, в прошлое ушло отношение к этому искусству у исполнителей – не муштра, но любовь к старинному национальному искусству, любовь к звучанию рога. А у слушателей интерес к ней никогда не пропадал.
Хочется снова впомнить слова Сергея Николаевича: как явление, роговой оркестр есть выражение национальной русской идеи – соборности. Можно смело сказать – с появлением «Русской роговой капеллы» был возрожден целый пласт русской национальной культуры.

В завершение – вновь слово Сергею Песчанскому.
«Нам почему-то очень часто везло, и повезло вновь совсем недавно, когда появился человек, оценивший Русскую роговую капеллу не просто как концертный коллектив, а именно как явление национальной культуры, чем роговая музыка, по сути, и являлась, едва появившись почти три века назад. И деятельность капеллы, таким образом, была определена как дело государственное. Таким человеком оказался нынешний ректор Университета им. А. И. Герцена – Сергей Игоревич Богданов. Сделав капеллу структурной единицей этого авторитетного учреждения, он поставил работу на новую организационную основу. Прежде всего мы с ним разработали программу нашей деятельности, обозначив приоритеты в ней. И что же стало самым главным приоритетом? Как это ни неожиданно и странно, может, прозвучит для такого музыкального коллектива – это воспитание молодежи. Да, собственно, что странного? Сейчас в смысле воспитания нового поколения время довольно сложное, и взрослым надо срочно обратить внимание на это. Это не только мое мнение, многие со мной согласяться. Я сам отец и уже даже дед, и знаю эту проблему «изнутри». Молодые люди – и девушки, и юноши – часто предоставлены сами себе, они стали очень самостоятельны – акселлерация, влияния, кино, компьтерные игры и пр. Их пристрастия и вкусы неподвластны становятся взрослым. Молодые увлечены «гаджет»-культурой, поп-музыкой низкого пошиба; всякие тусовки, нередко с алкоголем, а то и похуже – это целая национальная проблема. Наша задача – духовно воспитывать нашу молодежь. Поэтому мы организуем выступления в школах и лицеях, где не только играем, но рассказываем детям о музыке, о роговой в том числе, о русской культуре. В конце концов, воспитание молодежи – это основная задача Педагогического университета. Тут и мы поддержали ректора, и он поддержал нас. Мы играем, и нам благодарны и ребята, ученики и студенты, и их педагоги, и их родители. Постоянны записи в книге отзывов:

“Огромное спасибо за великолепное выступление на 200-летнем юбилее школы № 321. Хотелось бы продолжения творческих встреч, это интересно и ученикам, и учителям, и родителям. Все слушатели испытали огромное удовольствие…”

“Потрясающий концерт! Сердечная благодарность Русской роговой капелле за этот праздник! Очень хочу пригласить вас в школу для незрячих детей им. Н. К. Грота (я там работаю)…”

А вот отклик официальный:

“Администрация и педагогический коллектив Государственного
бюджетного общеобразовательного учреждения средней общеобразовательной школы № 222 с углубленным изучением немецкого языка «ПЕТРИШУЛЕ» Центрального района Санкт-Петербурга благодарит ректора Российского     государственного педагогического университета им. А. И. Герцена Богданова Сергея Игоревича и ансамбль Русской роговой капеллы за сотрудничество в деле культурно-просветительской работы и воспитания подрастающего поколения, высокий профессионализм и возрождение русских национальных музыкальных традиций. Выступления этого уникального музыкального коллектива необычайно востребованы и важны для духовно-нравственного воспитания детей.
Искренне надеемся в будущем на продолжение сотрудничества!
С уважением
Директор ГБОУ школы № 222                А. В. Полякова”.

Еще у нас намечено несколько направлений деятельности капеллы в рамках Университетских программ. Например, мы обсудили характер и периодичность наших выступлений в зале Университета. Замечу к слову, что концерты для учащихся – бесплатные, за счет Университета. Конечно, мы продолжаем и свою независимую концертную деятельность, но важно, что мы не просто в «свободном плавании» по концертным залам, но осуществляем вполне конкретную, озвученную теперь программу нравственного воспитания и молодежи, и всех наших слушателей – по мере сил.

Все это очень отвечает моим представлениям о работе с капеллой. Повторю – и не один раз – на мой взгляд, эта музыка с самого начала отражала самобытность русского народа, она стала выражением его нрава, быта и национальных особенностей (не случайно она существовала только в России). Сейчас, видно, пришло время, обобщив опыт музыкантов нескольких поколений, признать, что эта музыка не была случайным историческим явлением, что это искусство – явление глубоко национальной эстетики. И я рад, что в этом убеждении я нашел единомышленника, понимающего человека – Сергея Игоревича Богданова, который взялся помочь нам в осуществлении этой идеи на практике. Всякий энтузиазм нуждается в поддержке, иначе он глохнет. Так что опять повторю – спасибо судьбе, спасибо всем, кто нас поддержал и поддерживает. Мы, если можно так выразиться, – не подведем!»

           *****
Русская роговая капелла – явление, безусловно, неординарное, в своем роде выдающееся – это доказали годы её деятельности, её успехи. И, конечно, огромная заслуга в этом принадлежит Сергею Николаевичу Песчанскому, редкому энтузиасту, мастеру, не оставляющему своего дела и находящемуся в постоянном поиске новых путей, новых звучаний, нового репертуара. И, конечно, большую роль сыграла поддержка деятельности капеллы руководством Университета им. А. И. Герцена, особенно участие в её судьбе нынешнего ректора Сергея Игоревича Богданова.

Несколько лет спустя после появления ансамбля Песчанского в Петербурге появился еще один роговой коллектив – Российский роговой оркестр. Правда, в его состав включены не только рога, ансамбль «усилен» другими духовыми инструментами – оркестровыми. Известий же о появлении иных роговых коллективов на территории России пока нет. Но возможно, появятся. Надежда на это есть. Это искусство не должно умереть. Но пока «Русская роговая капелла» остается уникальным и единственным образцом в этом жанре, в этой области.
Русская музыкальная культура ныне включила в свой актив новое понятие, новый раздел (наряду с симфоническим творчеством, камерным, вокальным, хоровым и т.д.) – это роговая музыка.