Струны

Пальцы неуверенно коснулись клавиатуры, решая «да» или «нет»… На «нет» ведь и суда нет, а если «да», что тогда? Раз-два-три… всё началось с одной мелодии…

Кажется, плакала свирель… Мне захотелось ее понять и утешить, но что я мог ей предложить, ведь её интересовало лишь собственное разбитое сердце… Когда я напел ей несколько веселых мотивчиков, она лишь тяжело вздохнула. Не люблю я такие вздохи, словно тебя прибивают к земле…

Лишь однажды я видел её полуулыбку. Тогда она объясняла, что все мы – струны. Вода, песок, камень, воздух… Все вещества на планете и вне – это вибрирующие струны, вместе создающие музыку жизни. Она верила, что за привычным нам трехмерным пространством скрывается нечто непостижимое. Она грезила иными мирами, убеждая меня в своем неземном происхождении. Она явно предпочитала вопросы, а в ту пору я искал ответы и мне было не под силу развеять её тягостные думы… Я помчался прочь, я уже слышал другие мелодии.

В ту пору я жил словно ветер. Я собирал образы везде, где только мог: в силуэтах спешащих прохожих, в неусыпных огнях бульваров, в пестрых цветниках, на страницах журналов, в сонной тишине леса, в морском прибое, в уходящих и прибывающих поездах, в театральных афишах, в улыбках милых девушек… Те рассуждения про музыку и измерения давно забылись. Я жил здесь и сейчас. Я творил. Возможно, кто-то играл на струнах моей души, возможно и я задевал и рвал чьи-то струны. Но мы не задумываемся, о том, что волны наших слов вынесут на принимающий их берег, мы бежим дальше, перелистывая день за днем.

Нечасто я оглядываюсь назад, там только размытые лица: одна группа людей сменяется другой. Один вуз – одна невыбранная дорога, другой вуз – новый путь, новые перспективы, профессия, один серый душный офис, другой более просторный и светлый, один рабочий день плавно перетекающий в другой... Мои мысли и тексты стали всё суше, они обернулись в строгий неудобный костюм, туго затянули галстук. Я убеждал себя, что виртуозный документооборот – тоже искусство. Кажется, я заземлился. Неужели это я – менеджер среднего звена?

Последняя мелодия, которую я слышал, оказалась маршем Мендельсона, свадебным, конечно. И, конечно, с великой радостью я кружил на руках ту, что назвал любовью всей своей жизни. Пять мучительных лет я пытался её разгадать. Было в ней что-то от той далекой печальной свирели, хотя она больше любила фортепиано и частенько резала мой слух, разучивая новые этюды и пьесы. А когда в нашу устоявшуюся жизнь впорхнул маленький ангел, я понял, чего мне не хватало. Внезапно я услышал ту самую – истинную – музыку.

Мне неудержимо захотелось поделиться радостью со всем миром. Теперь я натянутая струна. Одна струна – один звук. И все вокруг… да, мы разные, у каждого – свой голос, лад, своя интонация и песня, порой нам кажется, что мы создаем диссонанс, мы отталкиваем от себя несозвучных… Но это неправильно. Все вместе мы – музыка. Мы можем говорить на едином универсальном языке. Как важно услышать себя… как необходимо услышать другого…

Жизнь – это переплетение мелодий, ведущих из одного измерения в другое. Та затерянная в прошлом мелодия, коснувшись моей души, помогла мне зазвучать, я услышал собственный голос.

Так я решил поблагодарить мою старую знакомую. Я никогда никого не благодарил за вдохновение. Пальцы неуверенно коснулись клавиатуры:

«Здравствуй. Давно не общались. Помнишь наш разговор про струны и измерения? Он меня очень вдохновил. Спасибо!»

«Привет! Неожиданно! Разговор? Помню только, что «физик никогда не поймёт лирика». Как жизнь?»

«Хорошо. Работа, семья, в общем-то всё как у всех. А ты?»

«Хорошо. Тоже семья и работа. Кстати, кандидатскую по теории суперструн защитила. «#smile#».