Дочь рыбака

          На берегу одного далекого синего моря в маленьком домике жил рыбак со своей дочерью Марией. Жена у рыбака умерла, когда дочь была еще совсем маленькой. Вот так они и жили вдвоем, год за годом. А море целыми днями шумело и волновалось, обдавая густыми пенными волнами прибрежный песок. И белые чайки летали над ним, оглашая окрестности своим жалобным плачем. И этот шум постоянно накатывающих на берег волн, и крики белых чаек были обычными звуками для рыбака и его дочери. Сам рыбак и не помнил, что жил где-то еще, кроме берега этого моря. Прошло уже очень много лет, как это море стало его настоящим домом, его источником к жизни и пропитанию. Каждое утро отправлялся рыбак в путь, снарядив свою легкую лодку, разложив на ней всю нехитрую снасть. Он брал все, что нужно было для рыбной ловли, а дочь Мария всегда приносила ему хлеб и сало, завернутые в тряпицу, да еще флягу пресной воды, ведь вода в этом море была непригодна для человека. И рыбак уходил в море с восходом солнца, которое подобно огромному золотому диску разливало по всей бескрайней водной глади радужное сияние. Если же была непогода и случался шторм - тот день не был днем выхода в море. Но уходя в очередной раз рыбак всегда возвращался к закату, и его дочь неизменно выбегала навстречу уставшему отцу и встречала его у самого берега, помогая втащить и укрепить лодку. Сама же Мария занималась тем, что целыми днями шила новые сети и чинила старые, пекла в печи лепешки и хлеб, и просто радовалась каждому новому дню.
В то утро рыбак так же хотел идти в море, но вместо привычного золотого солнца на горизонте увидел он далекие и темные облака.
- Не ходи сегодня в море, отец, - сказала ему дочь Мария, не спешив подать рыбаку сало и хлеб, и держа тряпицу со снедью в руках. - Посмотри туда, где обычно должно вставать солнце. Его нет. Облака надвигаются с востока. Я боюсь, как бы сегодня не случилось бури на море.
- Облака, говоришь, - ответил отец ей. - Да они вроде спокойные, и ветер нынче не чувствуется особо. Даже волны и те ведут себя тихо. Грех будет мне не выйти в этот день в море. Да не печалься, дочка! Уходить далеко я не стану. А чтобы ты совсем уж не переживала, то вернусь я быстрее обычного. Вот только доплыву до ближнего островка, поставлю там сети и тут же вернусь.
- Ну если только до ближнего островка, - неуверенно проговорила Мария, а сама снова недоверчиво покосилась на небо. - Только ты уж будь осторожен, отец. Если будет неладно что, так ты сразу возвращайся назад.
- Хорошо, дорогая моя птичка! - ответил отец и обнял дочь напоследок. - А ты лети в дом, да отвлекись чем-нибудь. Сегодня даже можешь не чинить сети, сделай себе отдых.
А после этого рыбак взял у дочери хлеб и сало, погрузил в лодку сети и шестом оттолкнулся от берега.
- Жди меня после полудня! - крикнул он дочери и ушел в море. А Мария провожала отца, как обычно махая ему вослед платочком.
Было тогда ей неполных восемнадцать лет. Не отличаясь особенной красотой, Мария, тем не менее, была довольна мила. Так что на нее нередко заглядывались многие парни и некоторые молодые мужчины из ближайшего селения, что располагалось на склонах холмов в полумиле от берега моря. Но саму Марию пока еще не прельщало близкое общение с ними. Она была рада и довольна тем, что у нее есть.
Побродила она немного вдоль берега, пособирала ракушки и камешки, да только было как-то нехорошо у нее на душе. Не следовало сегодня отцу отправляться в море, ой не следовало! - думала она, снова глядя на небо. А облака с востока уже заметно приблизились, стали больше, и Мария заметила в них оттенки синевы с чернотой. Да и волны на море начали оживать и более уже не дремали. Вернулась она в дом, да принялась было начать шить новую сеть, но только у нее из рук все валилось. Вдруг порыв ветра резко ударил в рыбацкий домик, обдав стену тучей прибрежного песка. Мария вскочила на ноги, начатая сеть выпала у нее из рук на пол. Посмотрела она в окно и ужаснулась. Стало заметно темнее. Море вовсю шумело и волновалось, волны ходили по нему стремительными потоками. А ветер уже ничуть не таясь, свистел и завывал на самые разные лады. Поняла Мария, что сейчас начинается самая настоящая буря. Значит, отец не вернется, кто же смог бы вернуться живым из моря в такую погоду? Затрепетало сердце у Марии и сжалось до боли. Не могла она просто так отпустить отца от себя, ну никак не могла. А тут вдруг еще распахнуло сквозняком входную дверь, горшки с цветами полетели с окошка. Кинулась было Мария к двери (уж не бежать ли она к морю хотела?), да только неловко споткнулась, упала и приложилась сильно головой о дверной косяк.
Когда же она пришла в себя, то был уже вечер. И все было спокойно кругом, буря ушла в другие края и ветер перестал злобствовать. Волны снова были спокойны, вот только на душе у Марии было еще чернее прежнего. Сколько же она так пролежала? И полдень видимо давно уже миновал, а отец ее так и не вернулся из моря! Вот так несчастье! Выходит, не напрасно она боялась. Не иначе, сама беду накликала.
И решила тогда Мария сама в море выйти. Не могла она сидеть просто и убиваться. Где-то же должен быть ее отец, а она его непременно найдет, - так решила она про себя.
Притащила она запасную лодку с заднего двора, взяла с собой немного провизии, а из оружия острый гарпун, и отошла от берега. Не в первый раз приходилось плавать на этой лодке. Отец, правду сказать, всегда запрещал делать это ей в одиночку, но Мария порой в его отсутствие брала эту лодку и плавала неподалеку от берега. Выйти дальше в море она никогда не решалась. А вот теперь, как бы она не боялась, как не предчувствовала всего того, что могло ждать ее на пути, а все же она решилась. Сильные были руки у дочери рыбака. Бодро гребла она веслами и прилежно слушалась ее верная лодка.
Хорошо знала она и про тот островок, где собирался поставить сети отец ее. И если по ее меркам прикинуть, то плыть ей следовало туда около часа, не меньше. Что же ей было еще делать? Ради отца она могла отважиться и не на такой поступок.

Минуты текли тяжело и медленно, словно волны морские за кормой лодки. Какой бы сильной ни была Мария, а все же она в конце концов устала так, что больше не могла грести. Руки ее отяжелели и ей пришлось поневоле опустить весла. Ее лодка тем не менее продолжала плыть, как ей казалось, прямиком к островку. Но того пока еще не было видно. Мария понимала, что если она не успеет в самое ближайшее время добраться до островка, то в сгустившихся сумерках для нее будет невозможно вернуться назад. Оказаться в открытом море в полной темноте - для нее это было немыслимо. Но она могла бы переждать эту неотвратимо приближающуюся ночь на острове, если только успела бы добраться к нему. Вот потому она, передохнув самое малое время, снова взялась за весла. И ее усилия не были потрачены даром. И вот в самом скором времени она все же увидела впереди себя землю. До нее было пока не так близко, но она была рада, что практически добралась до нее. Это придало ей сил и оставшуюся часть пути она проделала отдохнув разве самую капельку.
Когда же ее лодка уткнулась наконец в прибрежный песок, Мария сошла на берег, и первое что она сделала, это упала от усталости. Она чувствовала, она знала, что ее отец не мог просто так утонуть в море, ведь он был опытным рыбаком, и знал как нужно вести себя в самых непредсказуемых ситуациях. Но когда она, вновь поднявшись на ноги, увидела неподалеку на самом берегу обломки лодки, то сомнения снова закрались в ее сердце. Она тщательно осмотрела найденные обломки, и ее опасения подтвердились: это были обломки лодки ее отца. Выходит, он все-таки попал в этот шторм и страшная буря не миновала его по пути к островку. Здесь же неподалеку на песке были и остатки рыбацких сетей. Горячие слезы выступили на глазах Марии и рыдания сжали ей грудь, но она, презрев на страх и сомнения, крепко сжала острый гарпун в руке, бросилась вперед и побежала по берегу. Она решила во что бы то ни стало обследовать этот остров. К этому часу уже заметно стемнело, но ее это ничуть не смущало. Если ее отец жив, а она в этом ни капли уже не сомневалась, то она должна как можно скорее поспешить и прийти к нему на помощь.
Глубокая ночь опустилась на остров, а дочь рыбака все шла и шла. Сердце ее гулко билось и в нем подобно огоньку свечи, настойчиво трепетала надежда найти и спасти своего отца. Мария прошла уже большую часть прибрежной зоны, и она уже было хотела идти вглубь острова и поискать там, но тут вдруг увидела что-то большое и темное, находившееся неподалеку от берега. Осторожно прокравшись между зарослями береговой травы, она приблизилась насколько это было возможно к этому темному предмету. Глубокое удивление и ужас обуяли девушку, когда она неожиданно для себя поняла, что прямо перед ней находится довольно большая парусная лодка под черными парусами. По рассказам отца она знала, что представляют собой именно такие парусные лодки, и кто на них плавает. Эта лодка вне всякого сомнения могла принадлежать только морским разбойникам. Надо было бежать отсюда как можно скорее, подумала она, и тут же повернулась, чтобы вскочить и убежать прочь. Но в тот же миг какая-то сильная рука обхватила ее сзади за шею и сдавила ей горло. Мария едва не задохнулась от боли. Она хотела закричать, но не смогла этого сделать. Тогда она принялась отбиваться от грубого чужака свои гарпуном, но гарпун был выбит у нее из рук, а сами руки были тотчас же заломлены назад и опутаны жесткими путами. А потом земля ушла у нее из-под ног и мир перевернулся. Мария только поняла, что ее, связанную, куда-то несут. Она перестала сопротивляться и закрыла глаза, приготовившись к самому худшему, в ожидании скорой неминуемой смерти.
Когда после этого она снова открыла глаза, то увидела, что прямо перед ней находится ее отец. Он был также связан как и она. Но вот только многочисленные раны покрывали его уже далеко немолодое тело. Отец ее был раздет по пояс и прислонен к стене. По всей видимости они находились внутри парсуной лодки, в некоем подобии небольшого трюма. Вокруг было темно, но Мария сумела все это разглядеть.
- Мария! Как же ты очутилась здесь? Неужели ты поплыла вслед за мною? - внезапно заговорил ее отец. - Но ты видимо не знаешь, в какую беду мы попали с тобой. Ты должна спастись, дочка. Мне-то надеяться уже не на что, у меня в боку серьезная рана. И я чувствую, что просто не доживу до утра. А вот тебе надо жить.
- Отец! Как же я спасусь, а тебя брошу? Как ты можешь такое говорить? И потом, кто эти люди, и что им нужно от нас?
- Я попал в шторм. Недаром ты предупреждала меня не ходить в море сегодня. Выходит, ты была права. Надо было остаться сегодня дома. Я еще не добрался до острова, как буря настигла меня. Но я успел сбросить парус и только чудом не перевернулся тогда. Меня выбросило сильной волной на берег. Меня и остатки моей лодки и снастей. А потом появились эти, с черными бородами и схватили меня. Мне кажется, они просто так не убьют нас. Я слышал про них, они могут быть связаны с работорговцами и могут смело продать нас с тобой в рабство. Точнее сказать, только тебя, потому что, как я уже сказал, я не доживу до утра при таких ранах. Я пострадал при крушении лодки, а потом, когда разбойники схватили меня, принялся отбиваться, вот один из них и ударил меня ножом. Но ты должна как-нибудь выбраться и бежать отсюда. Ты меня слышишь?
Мария не хотела отвечать отцу. Ведь она не для того отправилась спасать своего отца, чтобы потом бросить его в самый последний момент. Как же она будет жить без него? Что у нее будет при этом на сердце? Нет, она не могла послушаться его совета.
Парусная лодка, в которой они сейчас находились, по всей вероятности вышла в данный момент в открытое море. Она начала то и дело раскачиваться с борта на борт, было отчетливо слышно как где-то наверху скрипят снасти и ветер бьет в паруса. Тут наверху послышались шаги, раскрылась дверца трюма и к ним заглянуло чье-то ужасное бородатое лицо. Разбойник, увидев пленников, что-то забубнил на непонятном наречии и что-то бросил им в трюм. После этого он закрыл дверцу. Мария посмотрела на пол себе под ноги. Это оказался кусок черствого черного хлеба.
- Вот уж некстати, - молвил ее отец. - Не до еды нам сейчас. А сказать я тебе, дочка, хочу вот что. Я настаиваю на том, чтобы ты спаслась и вот что для этого ты должна будешь сделать. Надо в первую очередь развязать нам с тобой руки.
- Но как это сделать, отец? И для чего это ты придумал? Я ничего не понимаю. Руки же у нас связаны, так чем же мы их развяжем?
- А вот в том-то и дело. Руки-то у нас связаны, а вот рты нам никто не догадался закрыть. Зубы-то крепкие у тебя, думаю, найдутся? Свои-то я давно растерял. Вот ты своими зубками и попробуй-ка мне развязать веревки.
Мария послушалась отца и сделала как он и просил. Он повернулся к ней спиной, и она развязала ему веревки своими зубами. Это вышло у нее на удивление просто.
А затем и отец помог дочери освободить ее руки. А уж после этого он полез к себе в карманы рыбацких брюк и извел оттуда промокший и скомканный коробок спичек.
- А вот теперь здесь должны пригодиться твои волосы, дочка. Возьми эти спички и попытайся обсушить их своими волосами.
- Но чем нам смогут помочь эти жалкие спички, отец? Ты только посмотри на них - они же полностью вымокли.
- Вот как раз для этого и пригодятся твои волосы. Послушайся еще разок своего старика. Поверь, он знает о чем говорит.
Мария не стала больше ничего спрашивать, а взяла у отца спички и стала обтирать их своими густыми волосами. Удивительное дело, но спички довольно быстро стали сухими.
- Что же теперь, отец? Что мы будем делать дальше?
- Мы должны сжечь эту парусную лодку. Бог знает насколько это будет ужасное деяние, но те люди, что заперли нас с тобой здесь, промышляют и занимаются еще более ужасными делами. Мы же, если подумать, сделаем доброе дело, избавив мир от нескольких негодяев. Ведь больше они никогда не смогут заниматься своими черными делами и работорговлей.
- Что же я должна сделать, отец? - вопросила дочь рыбака и руки ее при этих словах сильно дрожали.
- Ты должна поджечь трюм. Как только разбойники увидят, что отсюда идет дым, они непременно бросятся нас вытаскивать, ведь им во что бы то ни стало нужно сохранить нам жизнь. Но как я уже говорил тебе, я не жилец. Ты сама видишь как сильно кровоточит моя рана в боку. И я слабею с каждым мгновением. Ты должна послушаться меня и делать как я тебе велю! Когда ты окажешься наверху, на палубе, у разбойников не будет времени заниматься с тобою, ведь они будут пытаться потушить свою лодку. И тогда ты смогла бы убежать от них.
- И я должна буду оставить тебя здесь, отец мой?
- Ты все правильно поняла, ты должна будешь оставить меня здесь. Как только ты окажешься наверху, беги и без раздумываний прыгай в море. Ты хорошо умеешь плавать, я знаю, ведь я сам тебя когда-то этому обучал. И ты непременно выберешься, ты доплывешь. Ведь оказаться в море в твоем положении во сто крат лучше, чем прозябать в плену у этих чудовищ и быть в конце концов проданной в рабство. Давай же! У нас нет больше времени на раздумья. Разбойники ни о чем не догадываются, так действуй же, дочь рыбака!
Мария в слезах кинулась на шею отцу и как могла крепко обняла его. По сухим и морщинистым щекам старика также потекли слезы. А потом Мария бросилась в угол и принялась зажигать спички, одну за другой.
А дальше все произошло, как и предсказывал ее отец. Разбойники увидев, что из трюма лодки идет дым, все как один бросились туда, открыли дверцу и вытащили оттуда Марию. Трое разбойников бросились в трюм, пытаясь затушить пожар, но яростное пламя уже вовсю охватывало их лодку. Мария же, оказавшись наверху, ужом проскочила между рук одного из разбойников, и со всего маху спрыгнула с лодки за борт. Разбойникам было не до убежавшей пленницы. Все как один были заняты спасением лодки. Но они уже ничего не могли поделать: лодка сгорела в считанные минуты. И все разбойники, которые в этот момент на ней находились, погибли, кто от пожара и дыма, а кто попросту утонул. А вместе с ними ушел ко дну и отец Марии.
Но что же сталось с дочерью рыбака? Мне очень хочется надеяться и верить, что она все же выплыла тогда и сумела добраться до берега. Но факт остается фактом: больше о ней никто никогда не слышал. И маленький домик, построенный ее отцом у самого моря, так и стоит пустым до сих пор. Видимо никто из окрестных жителей не считал нужным селиться там. А девушка не вернулась к себе домой и больше никто ее никогда не видел. Но вот какое дело. Поговаривают, что иногда рыбаки, проплывавшие на своих лодках в тех широтах, когда с ними неожиданно случалась беда, или же они попадали в шторм или бурю, неожиданно в такие страшные минуты встречали какого-то призрака. Призрак этот был довольно красив. У него были длинные темные волосы и девический стан. Он появлялся обычно над водой и указывал погибающим морякам спасительный путь к выходу из шторма. И сколько же было спасено с тех пор лодок - всех и не перечесть. И некоторые из спасшихся моряков утверждали, что призрак этот похож как две капли воды на ту самую дочь рыбака, безвестно пропавшую много-много лет назад.