Хоста

    Десятидневный тур в сочинский Адлер перевалил за половину. Наши тела горели - уже второй день из солярия мы выбрались на прямое солнце на пляже отеля у моря, загорать так - по 4 часа ежедневно под прямым солнцем было невозможно. Такой день отдыха от моря уже был - мы съездили на Красную поляну, протолкались там в музее, а вот в лес в горах я так и не выбрался - жена говорила что там дорожки скользкие и в нашей обуви не очень хорошо будет...А я, когда уже "с гор спустились", понял, что самого главного - горного леса - не увидел...Так, по крайней мере мне в тот момент казалось, и жена, как я сейчас понимаю, - злорадно  мне объявила:
- Сегодня едем в Хосту!
    Хоста! Понятное дело, что Хоста - это Тисо-самшитовая роща. И стаскала меня туда жена, бодро шагая впереди  вначале, в конце же пятикилометровой экскурсии по диковиной местности я изрядно посвежел, а она,утомившись, брела за мной.
    Красиво? Да не то слово...И не собираюсь описывать это место паломничества миллионов советских - и не только - людей... Скажу только, что всё время ожидал появления черкесских всадников  на конях на вершинах ущелья, когда шел по музейной тропе вдоль дивных голубых вод горной реки. Вода в ней была вовсе нехолодной, и я не искупался только потому, что было лень раздеваться.
   Колонную группу увидел уже на обратном пути за территорий  заповедника и понял,что это когда то было "историческим входом". Точно не знаю, но для меня это так, поскольку видел я эти колонны и купола на фото лет 50 с гаком тому, у своих тёток - и с отцовской и с материнской линии.  Тётя Тома - сестра отца, со своим мужем Валентином Васильевичем - "не вылазили" в отпусках своих советских заводских химмашевских из Абхазии, где обзавились друзьями. Оттуда до Хосты - рукой подать,по сути, это одно поселение.
   Тётя Циля,тётка матери, одинокая женщина( муж за ней приезжал сразу после войны в Арти,где она была в эвакуации, но она не смогла оставить мою многодетную бабку - свою сестру, и не поехала с ним. Она  с сороковых и до пенсии проработала формовщицей на Свердловском Химмаше и  прилично зарабатывала.
    Во время её пляжных  и хостинских "фотосессий" ей и 50 - ти не было.  Конечно, не эта входная группа хостинская колонная ( на иллюстрации не она, просто походит, не нашел я в Ютьюбе  этой)мне бросалась в глаза в тёткином фотоальбоме, а её фото в морской волне на берегу с сердечным другом - Давидом - польским евреем, семья которого погибла, он завёл здесь в Свердловске новую...
   Маленький, толстый  и лысый, с глазами навыкат, которые всё время слезились, он был необыкновенно уверенным в себе и тётка, как я повзрослев понял, конечно была к нему привязана.  Приходил он к ней не часто, а кормил себя и семью сапожным ремеслом. Тачал женские сапоги и мужские зимние ботинки.  Тётка говорила, что они необыкновенно тёплые и мне тоже их справили. Да тёплые, но какие то несуразные они были на вид.  Не знаю, кто это мог покупать кроме знакомых, но еврейский маркетинг работал чётко - Давид был завален заказами, справил себе трёхкомнатный кооператив и ещё, когда-никогда  вывозил мою тётю туда, в эту самую Хосту, где они были запечатлены счастливые. Она-цветущая крупная женщина в купальнике, а он - во всей своей красе, которую я описал, его ещё украшали дивные семейные трусы свисающие с живота до колен... Пара  была мокрой от волны и счастливой...
    Конечно, все кого я упоминаю - уже умерли. И все эти сумбурные воспоминания промелькнули в одно мгновение, когда я увидел колонны этой Хосты в месте старого входа в этот хостинский заповедник. Мне всегда казалось, что я живу жизнью совершенно непохожей на ту, какой жили мои родители, дяди, тёти, но вот прошло время и я тоже очутился возле этих хостинских колонн...