Подарок судьбы

Подарок судьбы – это, конечно же, наши дети.  Своим появлением на свет они дарят нам  незабываемые моменты  радости и счастья.  Все волнения и тревоги за их здоровье и благополучие по сравнению с этим – незначительные мелочи, с лихвой окупаемые любовью и нежностью, которые  зажигают в  нашем сердце  эти трогательные и бесконечно  преданные  существа. И чем старше они становятся, тем сильнее мы осознаем цену этого подарка судьбы, цену того счастья, которое они привнесли в нашу жизнь.  Первый шаг, первое слово  ребенка,  веселый детский  лепет и  смех, первые успехи –  в жизни  ничего  нет  дороже для  мамы с папой.
Судьба  нас осчастливила дважды. Подарила  нам сына и дочь.
НАШЕ ДОЛГОЖДАННОЕ СЧАСТЬЕ
Сын Станислав - первый ребенок в нашей семье – появился лишь через три года.  Так, видно, судьба испытывала нас, прежде чем принять окончательное решение: наградить   или пройти мимо. Наконец  мы, наверное,  все-таки заслужили ее доверие и  10 марта 1970 года стали родителями.   Теперь  незнакомые  люди говорили о нас только так:
- Это те, у кого красивый мальчик!
Красивый мальчик рос шустрым  и любознательным ребенком, за которым нужен был глаз да глаз. Еще не умея ходить, он постоянно был рядом со мной на кухне во время приготовления обеда, гремел кастрюлями, проверял  содержимое нижних полок кухонных шкафов, после чего приходилось собирать рассыпанную по полу  крупу. Однажды на  кухне его не оказалось.  Никто   не ползал под ногами,  никто не гремел посудой.  Было  непривычно тихо.   Через некоторое время мой Стасик появляется в кухне и радостно заявляет:
- Маленький папа! Маленькая мама!
Оборачиваюсь на голос ребенка и вижу в его руках фотографии из наших паспортов, которые лежали в нижнем отделении шифоньера.  Минуты покоя обернулись длительными хлопотами по замене удостоверений личности.
А как Стас  любил настраивать телевизор! Мы смотрели какую-нибудь передачу,  а  он усаживался рядом и с нетерпением ждал, когда на экране появится рябь или какие-нибудь другие помехи, что в те годы бывало постоянно.  Он тут же срывался с дивана, подбегал к телевизору и начинал крутить ручки настройки. Для него это были моменты радости. И сколько у него было гордости, когда на экране снова появлялось изображение!
Вообще, несмотря на свою шустрость, Стас до двухлетнего возраста рос молчуном. Мы так и считали, что он еще не умеет разговаривать. Но однажды он преподнес нам  сюрприз.
Готовимся к обеду. Накрываем себе на большом  столе,  ему -  отдельно на маленьком. Усаживаемся. Вдруг слышим:
- Сядь на колени!
На его языке это должно было означать: посади на колени.
Мы  смотрим друг на друга: может,  показалось? Нет, оба слышали одно и то же.
Значит, сыну захотелось быть ближе к нам.   Захотелось большего внимания и родительского тепла.   
 Ползал Стас не как другие дети. Не на четвереньках, а  садился на согнутую в колене левую ногу и  правой ногой, как веслом,  загребал под себя.  Так и передвигался.  И ходить начал бегом.  Встал во весь свой рост и побежал через дверной проем по гипотенузе в другую комнату. Я и обрадовалась, и испугалась. Только бы не ударился о косяк!  Слава Богу, пронесло!  Так и бегал все время, медленно ходить не умел.
Стасу было 2 года и 2 месяца, когда родилась Ирина. Как же он любил свою младшую сестренку! Постоянно обнимал и целовал ее. А успокоить его, когда не в меру расшалится, можно было,  только пригрозив  отдать кому-нибудь  Ирину, если он не будет слушаться. Однажды мы шли по улице, и мне пришлось применить этот запрещенный прием. Навстречу идет мужчина.
- Будешь баловаться, дядя  заберет  Ирину, - говорю ему.
Стас срывается с места, коршуном налетает на мужчину и кричит:
- Моя Ирина! Не отдам ее тебе!
И позднее в детском саду он оберегал свою сестренку.
Первые годы нашей совместной жизни мы оба учились заочно. Зимой, когда я уезжала на сессию, с ним и с Ириной оставался отец. Стас его звал памой. Когда я была с ними дома, то была для него мапой, т.е. двумя родителями в одном лице. А летом нам  приходилось отправлять  детей на месяц к моим родителям в деревню. Там его внимание почему-то  привлекал колодец.
- Не ходи туда, там бабайка живет, - говорили ему моя мама и младшие сестренки. Надеялись, что это его напугает. Но однажды они увидели его на краю колодца. Заглядывает в него  и зовет:
- Бабайка, ты где? Покажись!
-  Мы обмерли от страха, - рассказывала мама. – Ведь в любую минуту ребенок мог свалиться вниз.  Но как его снять с колодца, чтобы не напугать и не сделать еще хуже?
К счастью, все обошлось благополучно. 
Поводов поволноваться было более чем достаточно. Иду как-то с трехлетним сыном из детского сада. Вдруг он срывается с места и выбегает на дорогу наперерез грузовику. Я в ступоре останавливаюсь и ору что есть мочи.  Водитель то ли  успел заметить  малыша перед колесами своей машины,  то ли выражение ужаса на моем лице  увидел, в любом случае он успел вовремя остановиться. На следующее утро идем в детский сад, вдруг на этом месте сын с гордостью заявляет:
- Здесь я вчера машину обогнал!
Как-то  наш Стас чуть не утонул рядом с домом. Глубокий котлован, оставленный строителями без присмотра, весной заполнился до краев талой водой. Наш  четырехлетний сын и семилетний племянник  Эдик решили покататься. Эдик, как старший,  усадил Стаса на импровизированный  плот и оттолкнул его. Стас не удержался и полетел кувырком в воду. Эдик бросился его спасать. Оба вымокли до нитки, замерзли, но, к счастью, отделались  только испугом. Даже не заболели.
Однажды наш трехлетний сын  стоял на балконе с импровизированной папиросой из карандаша. Мы отняли у него эту «папиросу», он стал громко плакать. Вдруг из соседнего подъезда с балкона раздается голос:
- Стас, ты чего ревешь?
- Куры-ыть хочу-у-у! – отвечает он  сквозь слезы.
Сосед объяснил ему, что курить нельзя, это очень вредно.  Стас успокоился.  Желания курить больше не проявлял. Но, оказалось, что этот случай имел продолжение самым неожиданным образом. Года через два, когда мы жили уже в Новосибирске, в гости к нам приехали сестра Катя и ее муж Юра Исаевы. Юра – человек курящий.  Мы мирно беседуем  в комнате, потом Юра решил сделать перекур, пошел за сигаретами и не нашел их в кармане своего пиджака. Оказывается,  Стас улучил момент, достал их, поломал  и выбросил.  Поздний вечер, магазины уже закрыты,  купить новую пачку негде, а у нас в семье курящих нет. На вопрос, почему он так сделал, Стас ответил, что  курить вредно. Так он по-своему решил спасти  дядю Юру.
Сына пришлось все же наказать за то, что залез в чужой карман. Хотя, если честно, его было очень  жаль.
Вспоминаются и смешные случаи. Совсем маленький, опять же лет 3- 4, гуляя с папой на улице, Стас на своем детском  ломаном языке вдруг начинает петь отрывки из арий, услышанные  от отца. Вот одна из них:
- Я заклинаю вас  чувством  супруги, любовницы, матери….
Прохожие смеются, но это его не смущает, он продолжает в том же духе.  Или начинает рассказывать анекдоты, давясь от смеха. И люди смеются не над содержанием анекдота, а над маленьким  рассказчиком.
 Читать он научился в четыре года, когда заболел свинкой и не ходил в детский сад. Чтобы чем-то его развлечь, я купила ему  кубики, разрезную  азбуку. Играя с ними, он  все время спрашивал, какая на них написана буква.  А потом подозвал меня и показал слово, которое он сложил из этих букв. Получилось слово «мама». 
Как и все дети, очень любил слушать сказки. Одну и ту же сказку приходилось ему читать много раз. Мне, например, это порядком надоедало, и когда не было свободного времени, пыталась  сократить чтение, пропуская строчки. Стас сразу же распознавал  хитрость и пускался в рев.
- Тут не так было, - говорил он в слезах, уличая меня, и начинал слово в слово пересказывать пропущенное.
Особенно тяжело приходилось отцу.  Я работала в вечерней школе, он оставался дома с детьми. Укладывая Стаса спать, он в полудреме сочинял ему всякие небылицы, а на следующий вечер сын просил  повторить вчерашнее. Естественно, отец не мог вспомнить всего, что наговорил ему в прошлый раз, и все заканчивалось слезами.
 В то  время купить что-то нужное было очень трудно.  А Стас  очень хотел иметь велосипед.  И вот его мечта сбылась.  Папа принес домой  трехколесный велосипед.  Счастью сына не было предела. Накатавшись вдоволь, он вернулся домой.
- Где велосипед? – спрашиваем его.
- Я оставил его деткам во дворе. Им ведь тоже хочется покататься.
На следующий день, выйдя во двор, мы увидели, что велосипед разобран на  три  колеса, трем мальчишкам по самокату. Стасу пришлось горько оплакивать свой велосипед.   
 Второй велосипед мы купили ему в Новосибирске. Этого момента пришлось ждать долго, опять же из-за дефицита. И вот однажды отец пришел и говорит:
-  Привезли велосипеды «Школьник», видел через окно, но магазин был уже закрыт, завтра куплю.
Стас целый день жил в ожидании счастья. Прибежав домой из детского сада, первым делом спросил, где велосипед. Но его ждало страшное разочарование. Купить велосипед не получилось. Когда отец  пришел в магазин, их уже разобрали. Опять слезы. Выручило то, что мы детей никогда не обманывали. И в этот раз объяснили сыну ситуацию, пообещали, что постараемся поступление велосипедов укараулить в следующий раз, сходили с ним в универмаг и оставили заявку на велосипед.   А вскоре он обрел желаемое.
Вспоминается еще один случай, связанный с доверием. Были мы в гостях у бабы Они и деда Саши. Детям очень хотелось покататься на дедовой лодке.  Дед пообещал, что когда поедет, возьмет их с собой. И вот этот день настал.  Дед готовится к поездке, дети в радостном ожидании приятного события. Но дед говорит, что он их на речку не возьмет.  Дети, 5-летний Стас и 3-летняя Ирина,  побежали за ним вдогонку,  еще не веря в то, что их обманули, а когда мы спохватились, их нигде не было. Искали  долго, а они,  оказывается, от обиды убежали к нам домой через все село.
Мы часто вспоминаем, как Стас разменивал пятирублевую бумажку. Они с отцом собирались куда-то ехать, мы с Ириной оставались дома. И им, и нам нужны были деньги, а в кошельке  была  одна пятерка. Посылаю Стаса разменять ее.
- Как это разменять? – спрашивает он.
Не вдаваясь в подробности,  отвечаю:
- Так, чтобы была трешка.
Возвращается Стас и довольный вручает мне трехрублевку.
- Где остальные деньги? – спрашиваю у него. Стас недоумевает:
- Ты же сказала, что нужна трешка.
Иду в кассу кинотеатра «Пионер», где он разменивал деньги. Кассирша, узнав, кто я, смеется:
- Вот ваши  два  рубля. Мальчик категорично отказался их взять. Сказал, что мама просила принести трешку.
Однажды Стас  насмешил Лиду Дровосекову, у которой мы были в гостях. Она дала ему биологическую энциклопедию с картинками. Стас вдруг как закричит:
-  Пуськин!  Пуськин!
Мы удивились: где он в книге по биологии нашел Пушкина? Оказывается, он увидел большого кузнечика в вертикальном положении, крылья которого напоминали фалды Пушкинского фрака. 
 В  гостях у бабушки, моей мамы, Стасу пришлось полежать в больнице.  Во время прогулки по больничному двору он рассказал мужикам  взрослый анекдот.  Те посмеялись и спросили, откуда он его знает.
- Тетя Катя рассказала, - ответил Стас.
- Придет твоя тетя Катя, покажи ее нам, - попросили мужики.
Когда совсем юная «тетя Катя»  пришла к  своему маленькому  племяннику,  она попала под пристальное внимание посмеивающихся  взрослых больных, не понимая причину этого. 
В детском саду он сильно удивил воспитателя. Прихожу как-то за сыном, а Наталья Николаевна мне рассказывает:
- Сегодня мы должны были играть в ролевую игру. Для этого нужно было всем мальчикам взять за руки  девочек, но Стас категорично отказался делать это. Объяснила ему, что с девочками нужно дружить, вырастешь, женишься и т.д., на что он ответил: а я жениться не хочу.  И изложил свою жизненную программу.  Женщинам нужны деньги, украшения и наряды, а он будет копить на машину, так что жена ему не нужна.
Спустя много лет я побывала в том детском саду и встретилась с Натальей Николаевной. Первое, о чем она спросила, женился ли Стас.
В Новосибирске  я с детьми ходила за хлебом в один и тот же магазин неподалеку от нашего дома. Когда  была очень занята, посылала туда Стаса. Он всегда удивлялся:
- Откуда продавцы знают, какой хлеб нам нужен? Все время говорят: «Ваш хлеб еще не привезли» или «Сегодня ваш хлеб свеженький, еще теплый».
В детстве Стас очень хотел иметь собаку. Однажды прихожу с работы домой, открываю дверь в квартиру, а меня встречает большой пес. Дома больше никого нет. Наконец, появляется Стас.
- Как пес попал в нашу квартиру?
- Мама, он сам сюда пришел, - отвечает мне сын. Это в чужую-то квартиру на третьем этаже!
Пообещала ему, что на десятилетие подарю ему щенка. Как -то  зимой  Стас приходит домой и прячет  что-то за спиной.
- Мне скоро будет 10 лет, - говорит он и показывает крохотного рыженького щенка, только что открывшего глазки. Делать нечего. Обещания нужно выполнять. Так у нас появилась Тундра, еще та шкода. Несколько ночей пришлось спать с ней, потому что сильно скулила, искала свою маму. Положу рядом с собой, уткнется носиком под мышку и засопит.
Мы сами никогда не обманывали своих детей, и их за правду, какой бы она ни была, не наказывали. Поэтому надеялись, что они с нами искренни.  И они нам верили, и мы им.
Однажды во дворе нашего дома дети играли в футбол, мяч попал в окно подвального помещения, где располагалась прокуратура.  Оттуда вышел молодой человек, ребята испугались и убежали. Стас остался один. Прокурор велел ему привести родителей. Я пришла в его кабинет и услышала от него всю «правду» о моем сыне. Какой он наглый, даже не испугался, не убежал вместе со всеми, хулиган, будущий преступник растет в нашей семье и так далее. Я пообещала ему, что  окно мы застеклим, и свое обещание мы сдержали. Через некоторое время это окно было снова разбито, но стеклить его уже никто  не спешил.
Случались неприятности и в школе.  Дети есть дети, без  шалостей не обходится. То ручку чью-то нечаянно сломают, то еще что-нибудь произойдет. Если Стас хоть как-то оказывался причастным к этому, он рассказывал мне, и мы  либо покупали новую ручку, либо по возможности исправляли  его провинность.
В шестилетнем  возрасте совсем неожиданно для нас  у него проявился интерес к шахматам. В один из воскресных  летних дней я с детьми гуляла по Заельцовскому парку в Новосибирске. Там проходил сеанс одновременной игры для взрослых. Стас увидел и тут же уселся за стол. Я никак не могла его увести оттуда,   отошла в сторону  и издалека наблюдала за происходящим. Через некоторое время ко мне подошел шахматист, который проводил сеанс, и сказал, что Стасу надо заниматься шахматами, у него есть способности. Осенью этого же года  мы  записали его в ближайший шахматный кружок, ходил  он туда  регулярно  и делал успехи, а через  год тренер порекомендовал  записать его в шахматную школу. Это  уже было далеко от нашего дома, но ничто  не останавливало Стаса. В любую погоду он бежал на занятия к своему тренеру Станиславу Полякевичу. 
Еще раньше он увлекся музыкой.  Мы записали его в музыкальный кружок при Доме культуры к педагогу Ветер (к сожалению, не помню имя). Он с  удовольствием занимался у нее.  Своего инструмента у нас не было, поэтому он вместе со мной рано утром уходил в детский сад, где я работала воспитателем, и играл на пианино  до прихода детей в группу.  Стас даже начал  сочинять   мелодии. Через год мы совершили глупость и записали его в музыкальную школу. Хотели как лучше, а получилось, что он охладел к занятиям, отказался ходить в школу. Настаивать мы не стали. Может, и зря. Но перед нами были примеры, когда дети, до конца доучившись в музшколе, кроме отвращения к инструменту, ничего не испытывали. 
Так шахматы стали его единственным занятием.  Когда Стас выполнил первый взрослый разряд, тренер предложил отправить его на конкурсной основе в спортивную школу-интернат олимпийского резерва в Москву. Он прошел заочный и очный туры, был зачислен на учебу.  Первое время Стас  очень скучал по дому. Когда он приехал на каникулы домой, я поняла это и предложила ему не возвращаться в Москву, на что он ответил:
- Нет, я доучусь до конца.
В Москве он жил с 13 лет,  до окончания интерната выполнил норматив КМС, что давало ему возможность поступить вне конкурса в физкультурный институт, но он туда  не пошел.
А дальше была армия. После армии учеба в Геолого-разведывательной академии, окончание которой совпало с перестройкой, с развалом всех отраслей, в том числе и геологоразведки,   отсутствием рабочих мест.  Потом были  музыкальное училище,  работа в музтеатре… .  Так  все вернулось на круги своя. 
Но вернемся к детству. В школе Стас  учился  с большим желанием и  очень успешно. Учительница жаловалась, что он быстро успевал выполнить свое задание, а потом отвлекался и мешал другим. На это я ей отвечала, что его надо больше загружать работой. Учительница удивлялась: все, наоборот, просят не загружать их детей.
Однажды в первом классе ко мне подошла мама его друга Эдика и рассказала, что Стас  сам в школе не ест, а кормит обедами ее сына, и попросила, чтобы он больше так не делал.  Мама была инвалидом, они жили вдвоем с сыном на ее пенсию, Стас это знал и хотел помочь.  Пришлось объяснять ему, почему он  не должен этого делать.
Вообще он был очень привязан к своим друзьям. Когда мы в Новосибирске сменили место жительства, он не стал менять школу  и играть ходил в прежний двор к своим друзьям. Туда же приезжал  и из Москвы.
Надо отметить, что в раннем детстве Стас был очень привязан  и к отцу. В Новосибирске он  работал в вечерней школе, приезжал домой поздно, часам к 11-ти, но сын всегда ждал его и ложился спать, только поиграв с отцом. 
И еще один пример. В пионерском лагере, где мы бывали всей семьей, во время спортивных соревнований Стас стал победителем. Его спросили, что он хочет получить: приз или грамоту. Стас ответил: «Грамоту. Хочу, чтобы у меня было грамот столько же, сколько у папы». Конечно, догнать папу в этом ему не удалось, т.к. тот имеет их около сотни и за спортивные, и за творческие достижения, и за работу. Но желание такое у сына было.
Несмотря на свою преданность чему-то или  кому-то,  Стас не любит показывать свои чувства, не любит говорить комплименты, и эта закрытость, по-моему, очень мешает ему в жизни. Но это его жизнь.  При всей замкнутости и закрытости, это очень внимательный и заботливый сын и друг. Делает это искренне, не на показ.
    О врожденной  аккуратности  Стаса можно говорить много и долго. Вот только несколько примеров. Когда он ходил в музыкальную школу, одна мама попросила у нас для своего ребенка «Букварь» Стаса. Мы ей принесли этот учебник.
- Зачем же вы отдаете новый «Букварь»?  - удивилась она. Но удивилась еще больше, когда узнала, что Стас полгода занимался по этому учебнику.
Окончился первый класс. Учитель проводит собрание, объявляет оценки за год и предлагает сдать учебники. Те, у кого книги сохранились лучше всех, получат новые, пообещала она.  Все бросились к учительскому столу. Стас оказался в конце очереди и получил в обмен на свои «как новенькие» порядком потрепанные.
То же и с одеждой. Любую вещь, из которой он вырос, мы передавали кому-нибудь как новенькую. И так во всем.  И до сих пор.
Что еще можно сказать о нем? Это очень скромный человек, честный, порядочный во всем, очень ответственный. Требовательный, и прежде всего, к самому себе. «Самоед» - такой псевдоним он выбрал для себя не случайно. Образованный, эрудированный, хорошо разбирающийся во многих вопросах.  Не без божьей искры человек. И в то же время очень замкнутый, неуверенный в себе. Вот такой он, наш сын, соткан из противоречий.
МЫ ОЧЕНЬ ЛЮБИМ ЕГО И ХОТИМ, ЧТОБЫ ОН БЫЛ СЧАСТЛИВ.

ЛАПУШКА ДОЧКА
1 мая 1972 года мы во второй раз испытали родительское счастье. Судьба подарила нам доченьку. Мы долго выбирали ей имя. Мне так хотелось  для  нее придумать что-нибудь необыкновенное. Решила назвать ее Вероникой в честь любимой поэтессы Вероники Тушновой. Но муж категорично воспротивился, поэтому  наша доча целый месяц была без имени, просто  девочкой. В конце концов я все же сдалась, и мы назвали ее, как и хотел отец, Ириной.
Ирина все время удивлялась и спрашивала нас:
- Почему это мой день рождения празднуют все? – и очень гордилась этим.

С двух месяцев от роду моя Ирина «ходила» со мной на работу в детскую библиотеку, т.к. сидеть дома я не хотела.  Я укладывала ее на подшивки газет за стеллажами, и она спокойненько дожидалась, когда отец придет за ней. Потом в детском саду открыли экспериментальную смешанную ясельную группу для малышей, куда принимали детей с 2-месячного возраста.  Мы Ирину отдали туда, а я вышла на работу в вечернюю школу.  Прихожу как-то за ней, а воспитатели говорят:
- Вашу дочку сегодня обидел  малыш,  у которого зубки режутся. Подошел к ее кроватке, ласкался к ней, умилялся, а потом  стиснул зубки и укусил  за пальчик. Она так обиделась, так  плакала!
 Вскоре Ирина заболела ветрянкой. Врачи сказали, что в таком возрасте обычно ветрянкой не болеют, но тут постарался Стасик,  в  то время сидевший дома на карантине. Постоянно целуя и обнимая сестренку, он и наградил ее этой болезнью.  В ясли она вернулась после длительного перерыва. Днем с ней была я, вечером – папа. 
Как Ирина сделала свой первый шаг, к сожалению, я не видела. В это время она жила у моих родителей в Батурино. 
Мама рассказывала, что они очень скучали, очень  ждали моего приезда после сессии в ТГУ.
- Когда же приедет моя доченька? – говорила баба Поля. А Ирина сердилась на нее:
- Не зови так ее!  Это моя мама!
 Мама, как могла, объяснила ей, после чего и Ирина стала приговаривать:
 - Когда же приедет моя мама, а твоя доченька?
 Наша дочка, как и сын,   росла очень подвижным,  неугомонным ребенком. Хлопот с ней всегда хватало.  Баба Оня – женщина строгая, всегда возмущалась, что мы не умеем воспитывать детей, слишком много воли им  даем. Осталась  однажды двухлетняя Ирина  у них на несколько дней. Приходим за ней и видим маленькую старушку. Стоит спокойно, не бегает, не шумит, головка повязана белым платочком, все свои вещи держит при себе.  Вечером укладываем ее спать, она все свое, в том числе и сапожки, кладет  в кровать, под подушку.  Говорим, что все нужно убрать в коридор. Ирина в рев. Кое-как уговорили ее поставить сапожки под кровать. Оказывается, деда Саша шутил с ней:
- Мне понравились твои сапожки, я их у тебя заберу и буду носить.
 Чуть ли не с пеленок Ирина проявляла самостоятельность. Когда мы переехали из Кожевникова  в Новосибирск, ей было три годика.  Стоило просмотреть, и она убегала во двор нагишом.  Одетой долго не любила ходить.  Потом  Людмила Игнатьева,   с которой мы вскоре познакомились и подружились, мне рассказывала:
- Я все время  думала, видя ее:  что за родители у нее? Ребенок  на улице постоянно голый и без присмотра. Оказывается, нормальные.
А еще она любила наряжаться в мою ночную сорочку. Это у нее было свадебное платье. Из тюлевой  накидки на подушки она делала себе фату, обувала мои туфли на каблуке и в таком виде выбегала на улицу, если я не успевала догнать ее в подъезде.
Уследить за ней было очень сложно.
 В детстве она была очень  смугленькая от головы до пят. Дети так и дразнили ее негритенком.  Однажды в больнице мужчина врач, осматривая ее, спросил:
- Ты где так загорела? Очень красивый загар у тебя, очень красивая кожа!
С тех пор  наша Ирина перестала стесняться своей темной кожи.
Детский сад, который посещали мои дети, находился через два дома от нашего.  Ирина в 4-летнем возрасте, Стас – в 6-летнем  ходили туда и обратно самостоятельно, без сопровождающих, т.к. мы рано уезжали на работу в другой район города и поздно возвращались домой.   Она и к подруге своей,  Анюте Игнатьевой, отправлялась  в другой район города, если им нужно было встретиться и съездить куда-то вместе.  Мама Анюты  доверяла Ирине свою дочь, хотя они ровесницы.
  Часто бывало, иду по улице, подходят ко мне женщины и говорят:
- А мы вас знаем. Вы Ирочкина мама. Она нам о вас рассказывала.
После этого ломаешь голову, что могла наша Ирочка наговорить о нас совершенно незнакомым людям. А для нее все были знакомы, со всеми она могла легко общаться. Это нас очень пугало. Я все время предупреждала ее ни с кем незнакомым никуда не ходить, ничего у них не брать. Наверное, все-таки смогла достучаться до ее детского сознания или люди попадались хорошие, потому что бог уберег мою чересчур общительную  малолетнюю дочь. Однажды она мне похвалилась:
- Какая-то тетя звала меня к себе домой, чтобы я посмотрела у нее маленьких котяток. Я не пошла с ней.
Котятки, а особенно собаки всех мастей и пород стали  ее слабостью с раннего детства. Мы уже знали: если Ирины нет дома, то ее надо искать там, где обитают собаки. Она кормила их,  играла с ними, как с куклами, наряжала в свой платочек, могла заниматься этим целыми днями. И с возрастом  это ее увлечение не прошло, а наоборот, усилилось. В Братске она привела домой Топку, беленькую пушистую болоночку. Это был очень интеллигентный песик, который любил всех и которого любили  все в доме и в нашем дворе. И уже во взрослом возрасте она снабдила всех родных и знакомых собаками, которых подбирала на улице.  В Томске она приютила той-терьерчика Кнопку, которую избили хозяева и выбросили на улицу. Эта Кнопка отблагодарила Ирину, подарив ей миниатюрную Понку, которая прожила 18 лет и подарила ей много  маленьких той-терьерчиков.  Все, кто  знает Ирину, зовут ее  мамой бродячих собак.
А искать Ирину приходилось почти каждый день. То с собаками заиграется, то с подружками. Однажды, уже будучи первоклассницей, она исчезла из нашего поля зрения надолго. Приезжаю с работы домой, спрашиваю у Стаса, где Ирина, он не знает. Пошел искать по собачьим  местам, к ее подругам – нигде нет. Пошла на поиски я сама. Побегаю по всем закоулкам, возвращаюсь домой, чтобы узнать, пришла она или нет, и снова на поиски. Возвращаюсь в очередной раз к дому, впереди меня идут два милиционера, заходят в наш подъезд, поднимаются на наш этаж, я  кричу от страха:
- Где она?!  Что с ней?!
- Успокойтесь, ничего страшного, -  отвечают. -  Мы из Железнодорожного отделения милиции. Нам позвонили из Первомайского РОВД, чтобы мы сообщили вам: ваша дочь у них. Поезжайте за ней туда.
Оказывается, моя дочь решила съездить ко мне на работу. В попутчики взяла девочку из соседнего подъезда и нашу собачонку Тундру. Перевязала ей шею скакалкой вместо поводка и отправилась через два района в мою школу.  Когда  она туда добралась, я уже уехала домой,  в школе никого не было. Не зная, что с ней делать, сторож позвонила в милицию, и они ее забрали к себе до моего приезда.
Вечер, уже темнеет, надо ехать за своей блудной дочей.  Далеко. Транспорт ходит плохо.  Приезжаю.  Вхожу в отдел. Ко мне навстречу сначала бросается собака. Дочь медлит. Знает, что не похвалю.
- Сразу видно, кто приехал, -  смеется дежурный милиционер. – Забирайте свою потеряшку.
В тот раз Ирина отделалась легким испугом. А вот ее подружке Любе крепко досталось,  она, наверное, надолго запомнила это путешествие. Хотя я ходила к ее маме, просила не наказывать Любу, но это не возымело действия.
В другой раз мы вдвоем с мужем до 11 часов вечера искали ее. Нашлась сама. Братья-близняшки, которые жили в нашем подъезде этажом выше,  позвали ее на свой день рождения. Пока мы бегали по улицам и дворам, она  сидела у них, праздновала.  Обессиленная от усталости и страха за дочь, забегаю в квартиру, она уже дома,  стоит у балкона за диваном и говорит:
- Только не наказывай меня. Я была в гостях у Димы.
Как позднее рассказывала сама Ирина, это Стас, жалея ее,  учил, как избежать или смягчить  наказание.
Ну что тут скажешь. Материнское сердце отходчиво. И теперь, когда она спрашивает, что я помню о ее  детстве, я отвечаю:  как я тебя все время искала. Это самые незабываемые впечатления.
Однажды  мы потеряли ее в Москве. Пришли на ВДНХ. Видим объявление, что в одном из павильонов есть телевизор и в нем можно увидеть себя. Ирине загорелось срочно попасть в тот павильон. А мы хотим посмотреть все по порядку.  Идем, вдруг замечаем, что Ирина исчезла. Начинаем оглядываться, еще не веря, что она убежала от нас. Потом бежим в тот павильон, но и  там ее нет. Возвращаемся назад. На старом месте ее тоже нет. Что делать?  Решаем ехать в гостиницу. Если там ее нет, тогда надо  объявлять об ее исчезновении  в милицию.
Входим в номер, она там.
-  Слава Богу! – выдохнули мы.
Оказывается, потеряв нас из виду, Ирина тоже испугалась.  Ведь в Москве мы были первый раз. Ушла на остановку автобуса. Долго ждала нас там, а мы в это время искали ее по всем павильонам. Одинокую фигурку заметила кассирша из автобуса. Подошла к ней, спросила, в чем дело. Ирина рассказала обо всем. Та предложила довезти ее до гостиницы. Ирина сначала не хотела ехать, сказала, что мама ей не разрешает ходить или ездить с незнакомыми. Но женщина как-то сумела ей объяснить, что ничего плохого ей не желает, хочет только помочь.
Ирина всегда была в окружении подруг, была заводилой. Если она увлеклась, например, шитьем или  вязанием, шьют и вяжут все ее подружки. Кстати, начиная с 5-го класса,  Ирина постоянно щеголяла в нарядах, сшитых или связанных ею.
Если увлекалась  фотографией – все подружки шли с ней  на фотокружок. И на спортивную гимнастику, и в детский хор оперного театра  ходили все вместе. 
В  хоре  оперного  театра Ирина занималась успешно. Голос у нее красивый. Пела с удовольствием. Но занятия прервались из-за нашего отъезда из Новосибирска.  В Ивановской области она участвовала в районном вокальном конкурсе, вышла в следующий тур. После окончания средней школы училась в Томском музыкальном училище полгода,  потом поступала в Новосибирскую консерваторию, и опять успешно прошла все прослушивания. Ее к себе хотела взять народная  артистка СССР  Мясникова. Осталось сдать последний экзамен, но в ночь перед ним по скорой  Ирина попала в больницу. Значит, не судьба была ей учиться музыке.
Однажды наша доча вознамерилась даже покорить шахматный Олимп.
- А вы знаете, что я сестра Стаса Ганькина? – поинтересовалась она, придя в шахматный клуб. – Я тоже хочу играть в шахматы.  Хотя умела  только переставлять фигуры.
Тренер, ни мало не сумняшесь, включил ее  не только в свою группу, но и предложил сыграть в соревнованиях. Соперником Ирины был мальчик, который участвовал в соревнованиях не в первый раз.  Ирина приняла предложение, но проигрывать ей не хотелось.  И   вдруг она вспомнила о том, что слышала от Стаса. 
- А ты знаешь гамбит Фрома? – спросила   она, проявив сообразительность.
- Нет, -  растерянно ответил мальчик. И  Ирина тут же предложила ему ничью.  Игрок согласился.
На этом ее шахматная карьера закончилась.
Ирина не просто верховодила, она объединяла всех. Однажды во время соревнований по бегу  обогнала всех и остановилась.
- Ты почему не бежишь дальше?  - удивился тренер.
- Я жду остальных, - ответила Ирина. Она не хотела быть впереди всех, над всеми. Она хотела быть рядом. И подруги этим дорожили.
Как-то в пионерском лагере мне  воспитательница рассказала:
- Во время тихого часа смотрю в окно и вижу:  девчонки в траве кувыркаются. Выхожу, чтобы узнать, чем они занимаются. А это Ирина решила провести для них занятия по гимнастике.
В детском же лагере  Ирина вместе с подружками смогла уговорить директора разрешить младшей группе ходить на дискотеку.   
Очень самостоятельная с раннего детства, она в первом классе без моего ведома поменяла класс, в котором училась. Первая учительница Ирины, Елена Георгиевна, почему-то сразу же невзлюбила мою дочь. Проучившись первую четверть, Ирина пошла к другой учительнице, Элле Германовне,  и попросила ее взять в свой класс. Узнав об этом, Елена Георгиевна взбесилась, вызвала меня в школу и  устроила разнос нам обеим. Какими только эпитетами не наградила она мою малышку, какое только неприглядное будущее не нарисовала ей! И только тогда я узнала, каково было моей дочери в этом классе. До этого она никогда не жаловалась на свою  первую учительницу. Наверное, именно Елена Георгиевна  способствовала тому, что Ирина никогда не любила школу, не любила учиться. Чтобы не показывать мне свой дневник с замечаниями учителей и с оценками, она научилась расписываться вместо меня. А мне оставалось  узнавать обо всем только постфактум. И впоследствии она все свои проблемы старалась решать сама.
Еще один случай. Купили мы детям хороший складной велосипед.  В  первые же дни Ирина пошла на нем покататься. Ждем ее, ждем.   Давно пора быть дома, но ее нет. Иду к ее  подружке Лене, которая жила в нашем подъезде на первом этаже, и узнаю от ее мамы, что Ирина с Леной ушли в милицию подавать заявление о краже велосипеда. Оказывается, мальчик попросил у Ирины велосипед покататься и уехал на нем. Так этот велосипед мы больше и не видели.
Однажды прихожу с работы, Ирины, как всегда, дома нет. Выглядываю в окно и вижу: какой-то мужик ведет Ирину  и  ее подружку, тоже Ирину,  держа обеих за ухо.  Я выбежала навстречу, возмутилась таким отношением к девочкам.  Оказывается, он снял их с крыши, куда они забрались, и решил наказать таким образом.
Ирину, как и Стаса, тоже приходилось посылать в магазин за хлебом. Однако если Стас приносил сдачу домой, то Ирина, сколько бы денег ни оставалось, тратила на всякую ерунду: значки, календарики, открытки, колечки.  Она вообще, как сорока,  любила все, что блестит, переливается, разные маленькие побрякушки. 
Пошли  мы с ней в универмаг заказывать Стасу велосипед.  Я  заполняю заявку, Ирина топчется возле большой корзины с мелкими игрушками. Утром одеваю ее, чтобы пойти в садик,  и нащупываю что-то в кармане курточки.  Хочу  посмотреть, она не дает.  Но мне все-таки удалось достать из кармана маленького пластмассового солдатика в буденовке с красной  звездой. Вечером  веду ее в универмаг, чтобы она сама вернула эту игрушку. Молоденькие продавщицы  смеются, мол, это мелочи, мы ей его дарим. Но я не разрешила принять подарок. Когда берут что-то без разрешения, это уже не подарок.  Если бы она попросила купить игрушку, я бы ей купила, а теперь моя дочь останется  без солдатика.
Когда Ирина училась в первом классе, случилась еще одна неприятная история. Элла Германовна ненадолго вышла из класса, а когда вернулась,  то обнаружила, что из ее сумки исчезли деньги. На момент ее возвращения в классе была одна Ирина, но она сказала учительнице, что денег не брала и, придя домой, все рассказала мне. Я  сильно переживала по этому поводу.  Решив узнать наверняка, брала она деньги или нет, использовала запрещенный прием:
- Если ты обманула учительницу и меня, я скоро умру.
Ирина в слезы:
- Мамочка, ты не умрешь, я правду сказала!
 Наутро приходим с ней в школу, а Элла Германовна уже во всем разобралась еще вечером, деньги ей вернули, но  мы  этого не знали.
Так сложилось, что лет с 9-ти Ирина оставалась дома одна, потому что мы целый день были на работе и возвращались домой только к ночи. Рядом с ней всегда были ее подружки. Готовили себе еду, пекли торты. Самым любимым тортом был «негор в мыле», так его называла Ирина.  Это бисквит с добавлением варенья из черной смородины, смазанный сметаной.
Как-то прихожу домой, а соседка жалуется.  Мальчишки на лифте привезли на  этаж кучу снега и весь вечер обстреливали снежками двери вашей квартиры.
Как оказалось, девчонки с балкона бросали в них снегом, надеясь на свою безнаказанность, но крепко ошиблись. Мальчишки в долгу не остались.
 Нельзя обойти вниманием и тот факт, что Ирина очень хотела иметь сестренку, все время просила нас купить ребенка,  на что маленький Стас со знанием дела говорил:
- Детей не покупают, а выраживают.
А потом Ирина попросила купить обезьянку.
- Зачем тебе обезьянка? – удивились мы.
-  Я подожду, когда она станет человеком, - ответила Ирина.
Что еще можно сказать о моей дочери?  Это очень добрый, очень ласковый, любящий человечек.  Очень искренняя, открытая  натура и  очень ранимая. Ирина  реализует себя в работе  с молодежью, всегда что-то придумывает, чем-то увлечена и увлекает других. Одно время возглавляла молодежную общественную организацию. А еще она  очень заботливая  мать и дочь. Когда я не смогла работать, но очень скучала без своего любимого дела, Ирина нашла, чем меня занять. Именно благодаря ей я начала писать родословную, потом сказки, а она делала все для их популяризации.
ОНА  КРАСИВАЯ. ОНА  УМНАЯ.  ОНА МУДРАЯ. ОНА ЛУЧШЕ ВСЕХ.  ОНА – МОЯ ДОЧЬ.
И Я ОЧЕНЬ СЧАСТЛИВА, ЧТО ОНА У МЕНЯ ЕСТЬ. ОТ ВСЕЙ ДУШИ ЖЕЛАЮ ЕЙ СЧАСТЬЯ.
МЫ ОЧЕНЬ БЛАГОДАРНЫ СУДЬБЕ ЗА ЕЕ ПОДАРОК  - ЗА СЫНА И ДОЧЬ, КОТОРЫЕ ВСЕГДА РЯДОМ С НАМИ,   СОГРЕВАЮТ НАС СВОИМ ВНИМАНИЕМ И ТЕПЛОМ, ДАРЯТ НАМ МИНУТЫ СЧАСТЬЯ.