Хетты и кавказцы - этнографические параллели

О некоторых абхазо-хеттских этнографических параллелях

На современном этапе развития науки все более очевидным   становится необходимость комплексного, т.е. наиболее углубленное изучения прошлого своего народа. В этой связи проблема абхазо-адыго-хаттского родства по-прежнему остается в центре научного исследования. В  абхазоведении   единственной   нитью, связывающей абхаза-адыгов   с автохтонами Малой Азии, является тезис о том, что языки доиндоевропейских жителей древней Анатолии   были близки по   своей структуре и лексике с языками абхазо-адыгской группы. Ею в свое время занималась целая плеяда исследователей разных профилей. (Иванов Вяч. Вс., Старостин С. А., Ардзинба В. Г., Дьяконов И. М., Дунаевская И. М. и др.) Несомненно, их работы значительно продвинули научные знания об абхазо-адыгских древностях. В современном абхазоведении была   также предпринята попытка доказать родство абхазов с   автохтонами Малой Азии в контексте   религии. Реконструкция пантеона   богов, выявления общих черт   нашло отражение в работах специалистов по истории и этнологии (Бигуаа В. Л.,  Бгажба О. Х.,  Бетрозов Р. Ж.,  Сангулиа Г. А., Тихонова А. П. и д.р.). В этнографической литературе отмечалось, что значительным дополнением этногенетического фона является сравнительное изучение брачных обрядов. Однако многоаспектного освещения этнографических параллелей и их особенностей, в абхазо-адыгской этнографической литературе пока не наблюдается. Учитывая важность проблемы, данная   работа   ставит перед собой целью сравнительно-сопоставительное изучения брачных обрядов одного из важнейших сторон традиционной культуры абхазо-хаттов.   

         Известно, что на рубеже III-II тыс. до н. э. в пределы древней Анатолии проникли хетты-несситы по происхождению индоевропейцы. В результате начинается процесс ассимиляции местного субстратного населения пришлыми.  Вместе с тем хетты   испытали влияние более   развитой культуры хаттов. По словам Льва Клейна: «Хетты  позаимствовали  у  местных  титулы,  правления   городскую  культуру,  мифологию  традиции  и   обряды».[1] Учитывая широкомасштабный характер хаттского влияния на сопредельные культуры, степень абхазо-хеттского морально-этического соответствия ставить под сомнение было бы некорректным. Объектом нашего сравнения является хеттский «Текст  Анитты».[2] В нем прослеживается  значение  хеттских  терминов   annus  attus,[3]  которые   переводятся как «матери и  отцы». Первый — созвучен с абхазо-адыгским   ан-анэ и обозначает тоже самое.  В абхазском   варианте    annus звучит, как   ан означает «мать», что позволяет провести аналогию между совокупностью   морально-этнической нормой абхазхов как Апсуара и «Текстом Аниты».  В  основу  аналога    следует  взять  пассаж  из  текста  о   женитьбе  царя  Анитты,[4] согласно которому  царица   Канесса в один год родила  тридцать  сыновей  близнецов. В ужасе от этого она   поместила их    в травниковую корзину и пустила   плыть по реке.  Затем   она    родила еще тридцать дочерей близнецов.[5] Согласно основному сюжету после долгих лет скитания, будущий царь Анитта со своими братьями встретился со своей   матерью   в царстве Канесс (Канеш). Мать царевича решила выдать за свих сыновей своих дочерей, которые доводилось им родными сёстрами по материнской линий. В отсутствия знания о генетических взаимоотношении, братья были на гране женитьбы. Но когда об этом узнал Анитта, он тут же призвал братьев не нарушать древний брачный обычай.[6] Анитта на предложение своей матери ответил: «…неделей  такую  начистилось   это  не   по   (нашему) закону».[7]  В другом  же  тексте   говорится: «…Что ищем   мы   дальше…   Мы   нашли нашу мать.   … Их  на  Канесе   царица   не  признает,  и  дала  им   своих   тридцать  дочерей,  но  молодой  [Анитта] предупредил  их  братья   против  инцеста   собирались  совершить…».[8]  Эти действия говорят о наличии «запретных  браков» в брачной традиции хаттов, под которыми подразумевают запреты в браке кровников.  Кровосмешение  по Хеттскому  своду законов  № 189,    считалось  преступлением.[9]  Положения этого закона соответствуют  нормам брачной традиций абхазов и адыгов, отраженных в  Апсуара и Адыгагъэ(Адыгство). Дополнением сравнительного фона представляются некоторые мотивы из нартского эпоса и ранних   письменных   текстов, связанных с   инцестом в хеттском брачно-семейном кодексе.    Так,  в  адыгской   традиции   оно  культивируется  на   примере     встречи, Сатаней с пастухом у  берега  реки   Тинз  (Кубань)  и   последующим  рождением   ребенка.[10] Также, как  и  мать   младенца Анитты, Сатаней  не  кормила  сына  молоком,  надеясь   склонить  его  к   инцесту.  В некоторых версиях Сатаней, заставляют кормила   сына грудным молоком. В целом данный контекст свидетельствует о том, что действующие персонажи своим поступкам подчеркнули одно важное обстоятельство — запрет кровосмешения, хотя этот порядок является в полной мере   универсальным в культуре многих народов. Однако, у абхазов он соблюдается с исключительной строгостью. Относительно матери царя то, вероятно, она росла в нетрадиционной хаттской культуре, обычай и обряды   которого не соответствовали основным положением морально-этнического кодекса хаттов. Как видно, в адыгских повествованиях инцест связан   главным образом с мотивом грудного молока, несовместимого с кровосмешением.  А в цикле о женитьбе царя Анитты он связан с памятью (о родственных узах) и нерушимостью обычаев предков юного младенца Анитты. Из проанализированного материала, очевидно, единство древнейших законов абхаза-адыго-хаттской социальной организации.  Обратим внимание и на то, что многодетность в семье   царицы   Канесс, очень близка к   кавказскому   мотиву о 100 нартов, рождённых    одной    матерью — Сатаней.

       Иллюстрацией ограниченных браков служит, в частности, договор   Суппилилиумы с Хукканой, в котором    говорится: «В стране же Хатти   обычаи таков, брат свою сестру или   свою казённую в жены   не берёт. Это не по праву.  Кто  же  совершит   подобное  дело   тот  в  Хатти  не  должает  жить».[11] Следствием этого нарушения является изгнание виновника из рода. Аналогичный пример приведен в   труде Ш. Д.  Инал-ипа.  Абхазы. Так. события из с. Адзюбжа в большей мере дублирует события из   города Хатти, где кровосмеситель был изгнан решением — панкуса.  Функционально этому институту соответствует абхазский «совет старейшин», который в повседневной жизни абхазов занимает достойное место.

     Определенный интерес заслуживают и некоторые возможные созвучия.  Например; др. хетт. царства  Канес  и  имя  пастуха  Кесси   вполне    может быть сопоставимо  с   именем   кабардинского    князя  Касаевы[12] (Кессаевы).  Более    того  название  абазинского  культового  дерева  «Цацы»,[13]    видимо,  имеет  соответствие  с  древ. хетт.   топонимом Цалпа (Цалпы). С  последним так  же   допустимо  сопоставить  имя   младшего  из   братьев  Нартов  Цыц (Цыцва).[14] Однако,  эта цепная  параллель  заслуживает более глубокого  научного  исследования.

       Этнологическому   абхазоведению, как и хеттологии, известны   три   формы заключения брака. Это открытый брак – аргама. Тайный брак – маёала. Похищение – ам7арсра.[15]  Первая форма брака отражена  в  завещании  хеттского   царя  Лабарны,  где  явно  идет  речь  о  похищении   невесты  племянником  царя  Хаттусилием I.

       Следующими формами проявления общих черт хетто-абхазской семьи   являются способы заключения брака.  Как    правило, отец   жениха обязан был посетить     родительский дом невесты, где   проходила церемония   вручения подарков родителям невесты.  Данное   мероприятие имело место в   период существования Хеттского   царства.  В   абхазской этнологической   действительности подобный обычай также   бытует.       Согласно которому новобрачные обменивались соответствующими подарками — «обмен за рукобития» «анапыемдахь».  Его  хеттское  название   «кусата».[16]

       Обратим внимание  на то, что  общекавказский обычай, согласно которому «мужу  стыдно  быть  в   присутствии   старших  с  женой»,[17]  обнаруживает соответствия в  брачном  законе хеттов.  Один из них гласит: если в помещении   родители, то   сын недолжен, быть с ними   там» «Это не по   обычаю».

         Абхазо-хеттские  параллели  также  обнаруживаются   в  Хеттском  законе  №171.[18] В нем  фиксируется     сравнительно  высокое  положение  женщины  в   обществе.  Закон  защищал[19]  женщин  от  произвола  мужей.   Согласно этому закону, как   и в абхазском, так и в хеттском брачно-семейном   праве, имеются примеры патриархальной практики и идеологии. Проявляются   они   в частности в   семейных и имущественных отношениях.  Женщина у абхазов не могла   быть собственницей или наследницей   недвижимого имущества.  Права женщины в этих     семьях распространялось   только на    собственное имущество.   Примечательно  еще и  то  обстоятельство,  что      в   случае    развода семейно-правовая  база отнюдь    полностью не дискриминировала права   женщины,  хотя  по  Хеттским  Законам     и   по  абхазским  обычаям   патриархальная   сторона  выигрывала при   решении  «женского  вопроса».[20]  Не менее показательно и другое хетто-абхазское проявление   взаимоотношения   в  семейном  укладе  жизни. Основным ее своеобразием является право брака вдовы с братом   покойного мужа. Известно, что   в недавнем прошлом многие абхазы продолжали, придерживаться обычая левирата. Если мы можем   судить о допущении    левирата у абхазов по неписанным законом, то по   отношению к хеттам   у   нас   в наличии имеется   материал в   виде письменной   законной   номенклатуры.  Итак,   Хеттский    Закон    №193    утверждает  следующее:  «Если  мужчина  умрет,  его   вдова должна  выйти  замуж  за  его   брата».[21] В  том  же  законе   сказано,  что  «Это  ненаказуемо»[22]  имеется в виду, что  интимное  отношение   невестки  с   братом   мужа допускается   в случай смерти супруга. Как видно данный   закон схож с абхазским вышеуказанным обычаем.  Это в свою очередь позволяет ввести   в научный   обиход хетто-абхазскую формулу   от «брата   к брату».

     Имеющиеся   этнографический материал допускает абхаза-хеттские параллелизмы и в принципах «кровной мести».  Их чрезвычайное сходство подтверждается и данными этимологий. Приведем некоторые термины, связанные этим обычаям.  Спр.: хет. «стремится  к крови»[23] абх.  «ашьа-аус»[24] хет. «требовать мщения» абх.  «ашьа-аура».  К характерным выражениям так  же  относится  хет.  слова «eshanas ishas» «господин  крови» и  «ehanas uttar»  «дело  крови»[25] абх.  «ашьа-аус».  В основе этих архаических выражении лежит   общий   корень —шь— «ашьа»  бах. «кровь».  ср. хет.  eshar «кровь».  Итак, в свете полученных данным можно вполне приступить к рассмотрению принципов кровной мести у  абхазо-хеттов.

     Существование кровной мести у хеттов фиксируется в «Указе Телепина»: «Закон крови таков. Кто  совершит  кровопролития, то,  что  ни  скажет  «владыка  крови»:  если  скажет  он  «Пусть  умрет» —  то  пуст,  умрет;  но  если  скажет  «Пусть  возместит,  то  пусть  возместит ущерб»[26] Данный  Закон   всецело  схож  с  абхазским  обычаем кровной  мести. Соответственно напрашивается мнение о существовании «собственного волеизъявления», которое   проявляется в праве выбора «владыки крови», как и в абхазском, так и в хеттском обществе. Другими  словами   «Закон  Талиона»[27]  явствует   о  том, что  принцип   кровной  мести  у  абхазов и  хаттов   практически  был  идентичным.  Так, ближайший родственник по отцовской линии   потерпевшего мстил   обидчику сам.  Таковым мог быть брат, отец, сын. Если у пострадавшего отсутствовал   единокровный или   близкий   родственник, то долг мести    ложился на плечи его   более далеких родственников.

        Таким образом, приведенная сравнительная характеристика свидетельствует о существовании общекавказско-малоазийской морально-этической модели, продолжающей действовать в повседневной жизни коренных народов Кавказа. В целом данный анализ претендует на частичное освящение сравнительного этнографического материала. Вне всякого сомнения, подобная попытка воссоздания более полной картины проблемы будет, осуществляться по мере накопления историко-этнографического материала.

 Мачич-ипа (Кобахиа) Ф. М.
АбИГИ им. Д. И. Гулиа

Примечания
[1] Клейн Л. С. Время Кентавров.  Катастрофа Малой Азии. СПб. 2007.   с. 89
[2] Анитта хетт. — mA-ni-it-ta[;] mA-ni-ta.  Царь хеттского города Куссара правил приблизительно в 1790 — 1750 годах до н. э.
[3] Электронный ресурс.   Режим доступа. http:// www. adygvoice./newsview.php?uid—1218.
[4] Данный текс был исследован проф. Георгадзе Г. Г. «Текст Анитты» некоторые вопросы ранней истории хеттов.  ВДИ. 1965 № 4
[5] Trevor Bryce.  Life and Society in the Hittite World.  Oxford 2001.   P. 221
[6] Trevor Bryce.  Life and Society in the Hittite World.  Oxford 2001.  P. 221
[7] См. Hoffner H.A.  Hittite Myths. Tr. Py.  1988 г.    Hoffner H.A.  Atlanta, Georgia: Scholars Press. 1990 г.  P. 66.  Иванов Вяч. Вс.   Луна, Упавшая с Неба.  Древняя литература Малой Азии.  М., 1977.   с. 35
[8] Gurney O.  R.  Some aspects of Hittite religion.  Published for   the British by Oxford university press. 1977. Р. 7
[9]  Менабде З. А.  Хеттское общество. Экономика, собственность, семя и наследование. Тбилиси «Мецниереба» 1965 г.  с. 193
[10] Кумахов М.А.   Кумахова З.Ю.  Нартский Эпос: Язык и Культура. М., 1998.   с. 125 — 126
[11]  Менабде З.А. Указ соч.  с. 193.
[12] Лавров И. А. Абазины //Кавказский Этнографический Сборник.  М., 1955.   с. 11
[13] Там же.
[14] Инал-ипа Ш. Д.   Памятники   Абхазского   Фольклора.   Сухум 1977.  с. 43.
[15] См. под. Бигуаа. В.Л.  Указ соч.  Сангулия Э. В.  Формы заключения брака у абхазов: традиции и современность //Абхазоведение № 7 Сухум 2012. с. 276
[16] См. Менабде З. А. Указ соч.  Гарни О.  Хетты.  2009.  с. 131
[17] По   свидетельству Муравьева.  Культура и быт   народов Сев Кавказа.  В. А. Горданов.   с. 188
[18] Ср.  Менабде З.А.  Указ соч.  с. 187.
[19] Инал-ипа Ш. Д. Абхазы.   …   с. 472
[20] Ина-ипа Ш. Д. Указ соч.    Заморовскии В.  Тайны Хеттов. Вече 2000.  с. 117
[21] Гарни О.  Хетты.  Разрушители Вавилона.  2009.  с.129
[22] Там же.
[23] Иванов Вяч. Вс.   Хеттский   язык. М., 2001.  с. 26
[24] Инал-ипа Ш. Д.    Вопросы Этнокультурной   истории Абхазов. Сухум   1976.  с. 144
[25] Иванов Вяч. Вс.   Хеттский   язык. М., 2001.   с. 26
[26] Гарни О.   Хетты. …  с. 128
[27] Для сравнения см. Гарни О.   Указ соч.   Инал-ипа Ш.Д.   Абхазы. …