Женщины рода. Новая жизнь

Новая жизнь.

Каково это – в 8 лет оказаться в абсолютно новом непривычном мире?..
Без мамы. Без папы…

Я могу себе это представить. Со мной такое было.
Мне было лет 5. Родители определили меня в круглосуточный детский сад, расположенный в другом селе на расстоянии 12-13 километров от нашего поселка. По субботам меня забирал кто-нибудь из родителей, либо домой привозила тетя, работавшая в садике нянечкой. А каждый понедельник отец или мама отвозили меня обратно в садик.
В один из таких дней, у родителей никак не получалось отвезти меня лично. И отец посадил меня на самый ранний рейс автобуса, следовавшего из нашего поселка в город мимо села, где находился детский сад. При этом он попросил водителя высадить меня на нужной остановке.
Автобус был переполнен людьми, своеобразно отдохнувшими накануне. В автобусе стоял шум, страшно пугавший меня: надрывно гудел мотор, смеялись и матерились, ругались и рассказывали свои истории пассажиры. Надо всем этим стоял смрадный запах из смеси табака, перегара, дешевых духов и одеколонов, пота, немытых тел и многого прочего, о чем я не имела представления. И я – маленькая девочка – стоявшая около водительского кресла, мертвой хваткой вцепившаяся в трубу-поручень, глядела вперед на дорогу, которую просто проглатывал своими колесами «пазик» (автобус, на котором я ехала). Я была совершенно ОДНА – в толпе! Я была в УЖАСЕ, потому что мимо промелькнула моя остановка, а впереди маячил лес, за которым НЕИЗВЕСТНОСТЬ.
И только когда автобус почти домчался до леса, кто-то вспомнил обо мне, и это был вовсе не водитель, машину остановили, и меня высадили на обочину дороги. Около ЛЕСА!
Взрослые! Вы ЧТО своим деткам всегда рассказываете о ЛЕСЕ?...
Нет, я не умерла на месте от страхов, живших в моей душе и связанных с понятием «ЛЕС». Я, просто, не оглядываясь, пошла в обратном и нужном мне направлении. Я боялась оглянуться, чтобы не увидеть все то, чем так опасен и страшен ЛЕС. Втянув голову в плечи, наверное, согнув спину – съежившись от ужаса, я не быстро, но и не медленно (думаю, что сомнамболически) зашагала к цели – в детский сад.
ВЕЧНОСТЬ! Мое отчаянное одиночество длилось ВЕЧНОСТЬ!
Справа от дороги рос черешневый сад, а слева – густая без просветов лесополоса.
Я брела вперед бесконечно долго, панически боясь оглянуться или посмотреть по сторонам.
Но вот, наконец, и развилка. Я поспешила свернуть направо, где некоторое, возникшее в моей душе, облегчение сменилось приступом отчаяния. Впереди у края дороги в уже слегка пожухлой траве паслось семейство жирных гусей. Был тот самый период, когда гусята уже белые, но с перьями только на крыльях. «Мамаша и папаша» – гусак с гусыней, вытягивая шеи с шипением и шумным хлопаньем крыльев, потянулись ко мне. Не знаю, какого роста была я, но гуси были с меня ростом. Ни кричать, ни плакать, ни убежать я не могла – не было ни голоса, ни сил...
Кто стал моим спасителем, я не знаю. Кто-то большой и взрослый подхватил дрожащую, теряющую сознание, девочку…

Так и Оксана была вырвана из привычного мира хатки и оказалась в абсолютно новой незнакомой среде. Думаю, что первым впечатлением для девочки был невероятный УЖАС.
 
Николай Николенко – молодой человек из богатой семьи. Семья владела сахарным заводом, землями, рощами, лесами, озерами…
В семье воспитывались младшие сестры Николая, к ним-то «в приживалки» и попала Оксана.
Каково это было, сегодня уже не узнать. Можно лишь только предполагать. Достоверно известно, что своих родителей девочка уже никогда не видела, знала только, что им было уплачено за нее деньгами и, наверняка, еще какими-то благами.
Бедные родственники иногда приходили к ограде посмотреть на свою красавицу-дочь. Но, тут же, изгонялись прочь слугами.
Деньги, полученные за ребенка, помогли семье поднять оставшихся деток, улучшить жилье. Думается, что выбора у этих людей не было.

А Оксана росла и воспитывалась наравне с хозяйскими девочками. Обучение грамоте, наукам, языкам, музыке – все это стало будничным, обязательным. Как складывались личные отношения девочек, какая судьба у остальных детей из семьи родителей Николенко, история умалчивает.
Знаю только, что, когда Оксане исполнилось 16 лет, Николай повел ее под венец. Венчание состоялось тут же в  церкви, рядом с усадьбой.
Какой была свадьба, была ли она пышной или скромной, мне не известно. Но, зная немного прадеда по рассказам моих родных, могу сказать, что вряд ли имели место какие-либо излишества.
Прадед был трудоголиком, рано подхватил эстафету по управлению сахарным заводом. Он постоянно ездил по командировкам, изучая опыт, технические возможности других сахарных заводов. Свое предприятие прадед постоянно совершенствовал.
При этом, и что самое главное, он бесконечно любил свою семью, боготворил супругу, стремился создавать для нее благоприятные комфортные условия.
Трехэтажная усадьба была просторной, светлой и уютной, окруженной сосновым лесом. Сегодня в этой усадьбе расположен детский сад, как, впрочем, и все последующие годы после революции 1917 года.
Здесь в усадьбе и родились семеро мальчиков и, напоследок две девочки. Одна из них – моя бабушка Юля, в девичестве Николенко, родилась в августе 1907 года.