Инспектор по насекомым. Глава 2

Банева разбудил телефонный звонок. Ещё один труп, пяткой чую. Так и оказалось. Хуже того, оказалось, что в том же доме, что и предыдущий случай — вчерашний с профессором Петровом. Только в квартире 52.
— Постойте! Я же знаю эту квартиру, — в голове у инспектора моментально разъяснилось, сна не осталось ни в одном глазу, — там живёт мать с дочерью, Лурье их фамилия.
— Да, вы правы. Жертва — Валентина Лурье, 45 лет.
— А дочь?
— Екатерина Лурье вызвала полицию и скорую в 6:13, сказала, что было совершено нападение гигантского комара на её мать.
— Ох, чёрт! Еду!

Угрюмо гоня машину по ещё почти пустым улицам, Банев думал: я же сам проверял все окна и задвижки, всё было хорошо закрыто, вряд ли они стали бы открывать окно, кому это придёт в голову после того, как в соседней квартире напал гигантский комар. Как же комар попал в квартиру? Тот ли это комар, что и прошлой ночью? Что-то слишком часто для них, первая жертва была взрослым человеком, кровь почти вся выпита, такого обычно хватает на несколько дней, пока комариха занята откладыванием яиц. Как же так… я был у них вчера… не смог защитить. Чёртовы комары, суки!
У парадной стоял полицейский автомобиль и машина доктора. Грузовика специальной бригады, которой Банев вызвал по дороге, ещё не было. Рядом со своей машиной докуривал первую сигарету доктор. Пока не выкурит три не уедет, как всегда, подумал инспектор и невесело махнул рукой доктору. Вылезая из-за руля Банев рефлекторно взял с собой винтовку, и лишь закрывая дверь понял, что это лишнее и вернул оружие на место.
— Утро, док! Я бы не сказал, что оно доброе…
— Да уж, второй день подряд выезжать в один и тот же дом, не из приятных. Надеюсь, я тут в последний раз, инспектор, надеюсь на тебя.
— Да уж, мне тоже этого хотелось бы. Но давай к делу, что там?
Доктор скривился, сплюнул и достал вторую сигарету.
— Всё тоже. Один укус точно в сердце, кровь практически досуха. Никаких следов, так же во сне.
— Вчерашняя токсикология?
— А вот тут интересно. Состав типичный: антикоагулянты, обезболивающее, наркотическое снотворное. Но я пробил по базе: такого соотношения мы не встречали. Да и концентрации несколько выше обычного. Я отправил пробы на более детальный анализ. Это же сделал с сегодняшними — уже отправил со специальным курьером на льду, чтобы материал как можно меньше разрушился.
— Интересно, нам это что-то даст?
— Не знаю, инспектор, посмотрим. Иногда польза приходит из самых неожиданных мест.
— Да, знаю, просто… я же вчера был у них, проверял окна…
— Не вини себя, всех нельзя спасти, а часто люди сами виноваты, хотя тут, кажется, не тот случай.
— А кто виноват? — Банев устало махнул рукой и пошёл в парадную.

Екатерина Лурье сидела на стуле в кухне и даже не плакала — тупо смотрела в платок, зажатый в тонких бледный пальцах, она явно была в шоке от случившегося. Вокруг ходила Инна, полицейский психолог, и говорила какие-то благоглупости. Плохо у нас готовят психологов, не умеют они помочь людям в действительно экстренных ситуациях. Хотя можно ли людям в таких ситуациях помочь? Я вот не знаю, что делать. С насекомыми, ей богу, проще.
— Привет. — Негромко сказал Банев Инне, — мне нужно с ней говорить.
— Ты же видишь в каком она состоянии, сейчас это невозможно. Нужно дать ей прийти всего, выйти из шокового состояния, ещё не известно, не придётся ли её везти в больницу, она достаточно чувствительна…
— Понял я. Лучше сделай ей большую кружку чая, пока осмотрю квартиру. — Недовольно буркнул инспектор и вышел в коридор, закрыв за собой дверь, чтобы не беспокоить.
Исполнительный Скляров был тут как тут.
— Ну, докладывай. Доктор мне кратко рассказал о причинах смерти.
— А что докладывать? Смерть практически идентична вчерашней: открытое окно, смерть во время сна. Обнаружила дочь — ей показалось, что слышала странные звуки, зашла в комнату к матери, а там уже пусто и остывающее тело. Соседей больше нет, опрашивать некого.
— А ты стучал?
— Да сам прошёлся и постового ещё заставил пройтись.
— Зашли трёх человек в дом напротив, там, где видны эти окна, может они что видели.
— Хорошо.
— Где было обнаружено тело?
— Вон та комната направо, спальня. Дочь спала в соседней, за стенкой.
— Окна выходят в одну сторону?
— Да, во двор, а в гостиной и на кухне — на улицу.
— Спасибо, я осмотрюсь тут.
— Окей, инспектор.

Тело из комнаты ещё не вынесли, работали криминалисты. Как и вся квартира, спальня была обставлена с хорошим вкусом, богато, видно, что давно, но поддерживалась в отличном состоянии. Хозяева явно любили своё жильё. Что будет дальше? Вряд ли дочь захочет тут жить, слишком сильное потрясение, хотя, кто знает, может она окажется сильнее, чем кажется. Много книжных шкафов, что большая редкость в наши дни, а книги явно не декоративные, а для чтения. Эх, как жаль, что такие люди гибнут от таких дурацких причин. Но как же он попал в комнату? Почему же окно было открыто?
Окно до сих пор было полностью открыто, никто его не трогал. Плотные ночные шторы раздёрнуты на половину. Не считая криминалистов, в комнате царил полнейший порядок, женщина, казалось, просто спит, чувствовался уют и покой. Но тут вломились двое медбратьев забирать тело…
— Не спи, замёрзнешь, инспектор! — Медбратья как всегда были веселы, их не брали никакие невзгоды.
— Окно уже осмотрели? — Спросил Банев криминалистов.
— Да, на подоконнике и на задвижках ничего нет, ни отпечатков, ни следов.
Но лучше я сам осмотрю. Подоконник идеально протёрт, никакой пыли, как и во всём доме. Задвижки… хм, такие-то царапины, я похожие видел у их соседа Петрова. Хм… Инспектор проверил как ходит окно — открывалось и закрывалось тихо, без скрипа и без усилий, опять же — содержалось в полном порядке как всё в этой квартире, даже если и не использовалось. Задев плечом штору, Банев, глянул на неё и крикнул уходящим криминалистам:
— А шторы вы проверяли?
— Шторы? Нет, а что на них может быть?
— Не знаю, мне тут вообще ничего не понятно, но проверьте, вдруг на них что-то есть.
— Как скажете, инспектор. — Они нехотя вернулись и стали вновь раскрывать свои чемоданчики.
Банев не отходил от криминалистов, когда они изучали тяжёлую ткань штор.
— Забавно… — протянул один из них. — Тут что-то есть.
— Кажется, это какие-то ворсинки. — Добавил второй. — Или жёсткая шерсть.
— Я с таким раньше не сталкивался. Как тоненькие шипики или иголочки.
— Биологического происхождения? — Голос инспектор был полон нетерпения.
— Скорее всего, но чьи именно не могу сказать, нужен лабораторный анализ.
Банев выругался про себя.
— Хорошо, езжайте, делайте. Но в следующий раз внимательнее изучайте. А да, сначала зайдите в соседнюю квартиру, где вчера было нападение — поищите там такие же иголочки или что это там у вас.
— Будет сделано, инспектор.
Час от часу не легче. Может это просто ворсинки гигантского комара? Влетая (мысль из глубины подкинула: слезая) он цеплялся за шторы, из-за того, что они не полностью открыты, и оставил часть своей “шерсти”. Но почему открыто окно?

Екатерина немного пришла в себя и пила чай, закусывая пресным печеньем. Правда взгляд до сих пор был остановившимся. Инна сидела рядом и молча наблюдала.
— Здравствуйте, Екатерина. Вы можете помнить меня, я к вам вчера заходил, инспектор Банев.
— Здравствуйте, да я вас помню. — Тихим и безэмоциональным голосом ответила Лурье.
— Мне нужно задать вам несколько вопросов касательно прошедшей ночи и утра. Вы сможете ответить? Готовы?
— Да, пожалуй, мне уже лучше. Что вы хотели бы узнать?
— Вчера я проверял у вас все окна — они были надёжно заперты. Почему одно окно оказалось открытым? — Задавая вопрос Инспектор вспомнил, что не проверил остальные окна, кроме той спальни. Ладно, подождёт.
— Не знаю. Вчера мы их не трогали, даже не подходили. Мы с мамой… — голос девушки прервался, оно глубоко вздохнула и продолжила, — мы с мамой ведём… вели размеренный образ жизни, тихий, по вечерам читали или обсуждали что-нибудь. Иногда играли в настольные игры, вышивали. Вчера мы обсудили смерть милого Ивана Ильича, попили чаю час или полтора почитали, а потом разошлись по спальням. Не знаю как мама, а я ещё час почитала и легла спать.
— Было вечером что-нибудь необычное? Кто-нибудь приходил в гости днём, может быть видели кого-то на лестнице или во дворе. Шумы, звуки какие-нибудь. Хоть что-нибудь.
— Конечно, я была насторожена после вчерашнего и вздрагивала от каждого шороха, но ничего такого, на что стоило бы обратить внимания не было.
— Как часто вы открываете окна?
— Два раза в год, когда моем их. Последний раз открывали месяц назад.
— Вы сами их открываете, моете и закрываете или вам кто-то помогает?
— Сами, конечно. Хотя нет, постойте! В этот раз нам помогал Иван Ильич — осенью он плохо себя чувствовал и мы ему помогали по дому, вот он и решил нас отблагодарить.
— Интересно. — Инспектор на несколько секунд задумался. — А что вас разбудило утром?
— Не могу точно сказать, какой-то резкий звук, наверное. Я как бы вздрогнула и моментально выскочила из сна. Мгновенно полностью проснулась, но уже было тихо, а на душе ужасно противно скреблись кошки, знаете такое ощущение… когда всё вроде бы хорошо, нет поводов для беспокойства, но что-то не то.
— Вы точно помните во сколько это было?
— Да, я посмотрела на часы, было 6:08. Решила, что ещё рано, можно поспать, но тут же поняла, что уже не засну.
— А почему вы зашли в спальню матери?
— Я подошла к её двери, — Екатерина помедлила, набираясь сил. — Хотя послушать не проснулась ли мама. Было совершенно тихо, я решила, что она ещё спит, уже начала отходить от двери — выпить кофе на кухне, пока мама спит, но тут ногами почувствовала, что из-под двери дует…
Девушка уткнулась глазами в полупустую чашку из тонкого фарфора с синим кобальтовым рисунком. Подождав полминуты Банев спросил:
— Вы сами зашли в комнату?
— Да, мама никогда не… запирала дверь. Я увидела открытое окно и бросилась к кровати…
— Не вспоминайте этого. Сосредоточьтесь на том, как вы вошли в комнату. Вы видели что-нибудь около окна? Может быть в комнате что-то стояло или лежало не на месте?
— Нет, кажется, всё было как обычно. Точно окно открыто.
— А шторы? Ваша мама на ночь зашторивала окно?
— У неё в спальне почти всегда шторы были закрыты. У нас такой двор, что там не на что смотреть, тем более окна мы не открывали.
— Когда у вас появится больше сил, я попрошу вас зайти в мамину спальню и посмотреть ещё раз, может быть заметите что-нибудь необычное или не на месте. Это очень важно. Любая мелочь.
— Хорошо…
— Что вы планируете делать дальше?
— Не знаю, не думала, — замялась Екатерина, — столько всего…
Инспектор Банев понял, что девушка опять впала в ступор, ей нужно время, чтобы вернуться в более-менее нормальное состояние.
— Ладно, закончим на этом вопросы. Мои коллеги тут ещё сколько-то побудут, а я уеду по делам, но после обеда обязательно приеду вас проведать. Должна ещё приехать бригада, которая обследует окрестности, но вас они не должны будут беспокоить.
Екатерина не ответила и Банев тихонько вышел в коридор с Инной.
— Вы посидите с ней ещё часок и, я думаю, этого будет достаточно. — В ответ Инна кивнула.

Воздух на улице был свеж и бодрящ, приятно вдыхать его после тяжелой атмосферы квартиры, наполненной горем и неприятными загадками. Но Баневу не дали долго наслаждаться — из громоздкого грузовика выпрыгивала спецбригада.
— Привет, Банев! — Громко крикнул бригадир.
— Привет, Лосев! Тебя сегодня вызвали, это радует.
— Да, ребята у меня толковые подобрались, как на подбор. Эй, вы, насекомые, — так Лосев называл своих людей. — Стройся перед инсектором! И слушайте задание
— Вы, паразитические насекомые, — Банев не мог не улыбаться, — ищите гигантского комара, который убил двух человек. Может быть и не одного комара, пока точных данных нет. Вообще никаких данных нет. Но она приходила две ночи подряд, выпила кровь двух взрослых человек — исходя из этого можно судить, что особь крупная или очень крупная. Многие обстоятельства гибели людей пока не выяснены, так что действуйте особенно осторожно. Вы опытные, чего мне вам рассказывать.
— Что-то ещё?
— Думаю, она уже отложила одну кладку яиц, сейчас может откладывать вторую порцию, так что проверяйте места, где могут быть яйца, хотелось бы их уничтожить до развития имаго.
Молодые ребята быстро и азартно занялись делом и распределились на группы. Надеюсь, они что-то найдут, а мне нужно в отделение, хочу закрыть или отложить остальные дела, не нравится мне тут… Дело о муравьях, проедающих бетон до арматуры, точно сегодня успею закрыть.