По следам царя Бориса
Дипломатия с дальним прицелом
Ещё будучи боярином, но при этом практически полновластным правителем Московии в царствование слабовольного Фёдора Иоанновича, Борис Годунов придавал огромное значение международным связям. Обширная деловая переписка, обмен посольствами, засылка разведчиков под видом купцов – все средства были хороши тогда ради укрепления самодержавной власти и всего Московского государства. Борис мечтал о короне и всю международную политику строил так, чтобы западные, особенно европейские правители, знали больше о Годунове, нежели о формально правящем и, как впоследствии окажется, последнем представителе Дома Рюриковичей. И когда Годунов наконец сам стал царём, российская дипломатия расцвела пышным цветом.
Самым масштабным во время правления Годунова стало прибытие в Первопрестольную посольства во главе с канцлером Великого княжества Литовского Львом Сапегой. Посол с пышной свитой в несколько сотен человек добрался до Москвы в середине октября 1600 года. На их пути по Смоленской дороге находилась подмосковная вотчина Бориса Годунова – Большие Вязёмы. Посольству разрешили передохнуть здесь и осмотреть владения.
До нас дошло документальное свидетельство, оставленное одним из участников посольства Ильёй Пельжгримовским, который записал: «Послы рассматривали прекрасный, собственный государя Московского дворец, построенный наподобие замка, с острогом и бастионами кругом, во вкусе Московском: дворец этот также построен Государем в то время, когда он был только правителем; называется он – Вязёма. В виду самого дворца построена каменная церковь замечательного размера, с несколькими куполами, крытыми жестью, с позолоченными крестами. С позволения приставов, Великий Канцлер с некоторыми другими спутниками вошёл в церковь и слушал обедню; внутри церковь отделана чудно и необыкновенно богато».
Примечательно, что буквально за месяц до этого в Больших Вязёмах целых три дня провёл сам Годунов. По официальной версии, отражённой в Разрядной книге, Борис Фёдорович 14–16 сентября ездил «на Вязему храму освещати Троицы Живоначальные». Конечно, поездка Годунова в Вязёмы накануне появления в Первопрестольной пышного посольства была неслучайной. Скорее всего, она носила своеобразный инспекционный характер. Государь желал лично убедиться, что его дворец готов к приёму важных гостей. Одновременно он инициировал освящение пышного храма, величие которого не утрачено и до сего дня, а колокольня вообще не имеет равных себе на Руси. Царь хотел подчеркнуть твёрдость своей веры в христианские догмы и тем пресечь возможные слухи о занятиях колдовством, магией и алхимией. Царь – маг и алхимик, возможно ли такое? Безусловно, тем более что средневековая Европа знала немало подобных примеров. Один император Рудольф II чего стоит!
Шлите серебро бочками
На политическом поприще в заслугу Борису Годунову можно поставить и налаживание прочных связей между Россией и Священной Римской империей германской нации, во главе которой в ту пору стоял император Рудольф II. «Пражский отшельник», как его называли современники, большую часть времени проводил в своём неприступном замке на высоком холме над полноводной Влтавой, где активно и весьма успешно занимался алхимией. Однако представителю обширного рода Габсбургов, которым принадлежала добрая половина Европы, приходилось не только вникать в хитросплетения политических интриг, но и воевать. А это дело всегда было очень затратным. Как свидетельствуют документы, на войну Рудольф II тратил баснословные суммы. Но поддержание статус-кво на европейской арене финансировалось не только из казны, пополняемой налогами.
Император-алхимик реально научился получать золото и серебро путём сложных химических и магических трансмутаций. Не зря же несколько лет при его дворе обретался легендарный англичанин Джон Ди, иероглифическая монада которого до сих пор не даёт покоя как независимым исследователям, так и маститым учёным с мировыми именами. Впрочем, алхимическое «производство» благородных металлов, о чём опять же свидетельствуют документы, было весьма ограниченным. А враг, стоящий у ворот, не мешкал. Вот уже Швеция, Оттоманская порта – правительство Турции и Речь Посполитая, как тогда именовалось унитарное государство, объединяющее Королевство Польское и Великое княжество Литовское, громко заявили о своих пограничных притязаниях. И тогда Рудольф II обратился за финансовой помощью к новообретённому другу.
И Борис Годунов помог. В частности, в 1589 году на содержание венгерских и австрийских войск на турецкой границе, а также на политические интриги в Польше московский государь выделил другу-императору огромную сумму серебром. Она была эквивалентна трём миллионам гульденов! Монеты русской чеканки, которые, конечно же, не имели хождения в Европе, были переплавлены в слитки, упрятаны в селёдочные бочки и морем, через Архангельск, тайно отправлены в Германию. Вывести из денежного оборота страны такую значительную сумму денег мог только правитель, уверенный в твёрдости своего трона. А ещё – убеждённый в том, что такая сумма очень скоро восполнится. Но тогдашнее полунищее и малочисленное население страны не могло мизерными налогами пополнить царёвы закрома именно серебряной монетой. Важно обратить внимание и на то, что в XVI столетии в Московии серебряные рудники были более чем скудные. Монеты чеканились из ввозимого в страну серебра. Его масштабная добыча у нас началась только в эпоху Петра Великого – в 1704 году был запущен первый в России Нерчинский сереброплавильный завод и в Северной столице приступили к чеканке первых в истории страны монет из «домашнего» серебра…
Алхимики из российской глубинки
И здесь вполне достоверной начинает казаться версия о том, что Годунов весьма успешно занимался алхимией. Это предположение возникло ещё в первой половине XVIII века в среде санкт-петербургских и московских масонов и розенкрейцеров. А самым веским аргументом в пользу увлечения Годунова алхимией тогда стал факт его тесной переписки с Рудольфом II и попытка пригласить в Россию известнейшего английского математика и географа, алхимика и герметиста, астронома и астролога Джона Ди.
Сначала Годунов отправил письмо британской королеве Елизавете I с просьбой прислать ко двору постоянно хворающего царя Фёдора Иоанновича опытного медика и между прочим указал в письме имя Ди. Боярин не скупился – он обещал ежегодно платить лекарю, но главное, как ожидалось, – опытному алхимику, по 2 тыс. фунтов стерлингов от царя и по 1 тыс. фунтов стерлингов от себя лично. Но на дворе был всего лишь 1586 год – тогда письма, даже официальные, даже с нарочными, доходили до европейских адресатов месяцами. К тому времени, когда королеве перевели и зачитали просьбу из далёкой северной страны, Джон Ди вместе со своим помощником – авантюристом Эдвардом Келли служил уже Рудольфу II. Достоверно известно, что Ди нашёл в Богемии богатые серебряные рудники, хотя первоначально подрядился отыскать в тех краях философский камень. А при пражском дворе он снискал у императора уважение за наглядные сеансы общения с духами. На просьбу Годунова отпустить в Московию такого «ценного кадра» император ответил уклончиво и витиевато. Зато дельные советы в области приготовления из той же ртути благородных металлов дать вполне мог, благо и сам лично владел многими алхимическими тайнами, что также подтверждено документально…
Но готова ли была средневековая Русь к восприятию такой своеобразной науки, как алхимия? Первое письменное упоминание о русской алхимии относится к концу XVI века, как раз к эпохе Бориса Годунова. По совету дерзкого боярина царь Фёдор Иоаннович повелел доставить из Твери некоего смерда, который якобы изловчился «перепускать», то есть переделывать, серебро в золото. Как гласят манускрипты русских розенкрейцеров, у самодеятельного «алхимика» ничего не вышло, и о его дальнейшей судьбе история стеснительно умалчивает. В другом манускрипте говорится о загадочных поездках Годунова в подмосковное Хорошёво смотреть на «преинтереснейшие опыты». А ещё официальные летописные источники говорят о частых поездках сначала боярина, а позднее царя Бориса Годунова в Большие Вязёмы. Чем же так было привлекательно это место? Не мог ли Годунов за высоким частоколом своей загородной резиденции заниматься практической алхимией вместе с тем, как бы канувшим в Лету, тверским неудачником?
На старой Смоленской дороге
Во времена Ивана Грозного Смоленский тракт стал важной транспортной артерией, соединяющей Московское государство с Европой. Важное стратегическое и экономическое значение имели и селения, расположенные вдоль этой дороги. Владеть ими было делом престижным и выгодным. Здесь нередко проезжали послы, в сёлах останавливались на постой гонцы и купцы. В далёком 1584 году царь Фёдор Иоаннович пожаловал одно из таких сёл – Большие Вязёмы в вотчину своему любимцу и шурину Борису Годунову. Имея практически неограниченные финансовые возможности, Годунов затеял здесь большое строительство.
Вскоре в усадьбе были построены деревянный дворец, боярский дом, многочисленные службы, разбиты фруктовые сады. К концу шестнадцатого века в имении был возведён пятиглавый храм во имя Живоначальной Троицы, а рядом построена чудесная звонница. Нынешнее название храма – во славу Преображения Господня – связано с тем, что в 1812 году он был осквернён французами, устроившими здесь конюшню. Вновь освящённая церковь получила и новое название. Во времена Годунова весь комплекс построек был окружён деревянной стеной с пятью башнями. Дополнительно стены были укреплены рвом, который наполнился из запруженной речки Вязёмки, образовавшей сохранившийся до наших дней пруд. В старинной «Приправочной книге» мы нашли такую запись: «В селении Вязома есть дворец, довольно обширный, обнесённый палисадником и окопанный рвом с рогатками. Подле дворца каменная церковь, очень изрядная; иконы и подсвечники в ней богаты и прекрасной работы». Из архивных источников известно, что неподалёку от дворца располагались государево гумно, яблоневый сад, обширное ярмарочное торжище и даже Иоанно-Богословский монастырь.
В эпоху Смутного времени Большие Вязёмы стали резиденцией Лжедмитрия I, где псевдоцарь также активно занимался алхимией. Здесь весной 1606 года по пути в Москву останавливалась со своей многочисленной свитой невеста самозванца – Марина Мнишек, которая, по многочисленным свидетельствам, практиковала чёрную магию. Именно после её отъезда, как гласит молва, и сгорел деревянный дворец Бориса Годунова. Пламя поглотило и большую часть тогдашнего богатого села Вязёмы. В летописном тексте, датированном 1618 годом, говорится: «На Вязёме острог сожжён и стоят 22 избы, а иные сожжены до половины…»
Подземные артефакты
В начале 2000-х годов старший научный сотрудник музея в Больших Вязёмах Алексей Смирнов стал инициатором археологических раскопок и заложил первый шурф прямо на картофельной грядке, вблизи здания бывшего в руинах, а ныне реконструированного, Конного двора. На протяжении нескольких полевых сезонов он упорно искал следы построек времён Бориса Годунова, и когда надежда на удачу уже почти оставила археолога… Как в классическом приключенческом романе, в последний момент исследователь всё-таки добрался до средневекового слоя, где обнаружилась сначала керамика, затем множество других артефактов и, наконец, фрагменты фундамента дворца Бориса Годунова.
С 2005 года начались масштабные работы по реставрации Конного двора. Появилась возможность вести раскопки более интенсивно. И при этом вокруг здания XVIII века на глубине выявился слой ярко-жёлтого песка толщиной в 15 см, который скрывал следы пожарища. Вскоре выяснилось, что песок привозился из расположенного неподалёку давно заброшенного карьера.
В результате раскопок сформировалась прекрасная коллекция артефактов XV–XVII веков. Это и элементы печной керамики и подсвечников, кольчужные кольца, наконечники бронебойных стрел, детали вооружения и конской сбруи, нательные кресты, медные литые иконки, кольца, перстни-печатки, серьги и бусинки, фрагменты украшений из редкого на Руси лазурита, гвозди и заклёпки, грузила для рыболовных сетей. Настоящей сенсацией стала находка части керамической «сопели» – музыкального инструмента скомороха. На фрагменте изображён, вернее – процарапан, играющий на свирели мужичок, держащий на поводке дрессированного медведя. Так косвенно подтвердилось предание о существовании в селе во времена Годунова табора скоморохов. Зато другая легенда – о существовании на глубине подземных ходов – не подтвердилась. Может быть – пока?
Примечателен факт – обрушившиеся во время пожара стены дворца и образовавшийся за века поверх них культурный слой способствовали прекрасной сохранности деревянных деталей фундамента и подвальной части здания. Без доступа кислорода деревянные предметы за четыре века не успели полностью сгнить, они словно законсервировались. И теперь мы можем видеть фрагменты найденных во время раскопок дренажных труб, деталей дубовых бочек для солений или вина, элементы кровли, даже лыковые верёвки и листы бересты, играющие роль гидроизоляции! Эти и множество других предметов, а также экспонаты, воссоздающие вехи правления Годунова и Смутного времени, стали основой великолепной экспозиции, развернувшейся во втором этаже отреставрированного Конного двора. Действующий здесь в составе ГАУК МО «Государственный историко-литературный музей-заповедник А. С. Пушкина» музей Бориса Годунова и его эпохи – единственный в своём роде и достойный внимания всех ценителей отечественной истории и культуры.
В 1694 году царь Пётр Алексеевич пожаловал Вязёмы своему воспитателю и дядьке, князю Б.А. Голицыну «за спасение во время стрелецкого бунта». После этого в усадьбе началось новое строительство. Возможно, именно тогда, в стремлении удалить колдовскую нечисть с осквернённого места, и было решено новым хозяином засыпать сотни квадратных метров пепелища толстым слоем песка. По мнению археологов, это оказалась воистину титаническая по своим объёмам работа…Но и по сей день тёмными ненастными ночами, особенно после первой майской грозы, в аллеях усадебного парка появляются странные призраки в средневековых одеяниях. А на вяземской колокольне вдруг загораются зловещие тёмно-синие огоньки. Не верите – приезжайте в Большие Вязёмы и убедитесь в этом сами!
Расширенная версия текста с иллюстрациями будет опубликована в журнале "Чудеса и приключения" №7/2018
Свидетельство о публикации №218060800984
Сквозь хрустальные метели,
Буйный ветер и мороз
По накатанной дороге в Лавру
Движется обоз.
Сани все обиты черным,
И на трех из них - гробы.
Те, кто в них, теперь покорны:
Власти Бога отданы...
Царь Борис - строитель славный
Городов и крепостей
Стал игрушкою бесправной
Злых бессмысленных страстей!
Сын его, царевич Федор,
Только-только начал жить,
Энергичен был и бодр,
Все добро хотел творить.
Но преступною рукою
Он с царицей был убит!
Нет Руси теперь покоя:
Вражьей силе путь открыт!
Над гробами страшно плачет
Дева дивной красоты,
Горя своего не прячет,
Ведь осталась без семьи...
Нет теперь отца родного,
Что ее оберегал.
Не услышит брата слово,
Что все время с ней играл.
Не прижмется к маме щечкой,
Тайны девичьи раскрыв...
Очень любящая дочка -
На душе сплошной надрыв!
Но царевна-инокиня лишь взошла
На скорбный путь:
Ждет ее чреда страданий,
Прошлого уж не вернуть.
Впереди осада Лавры:
Голод, холод, нищета...
Кремль в плену у польских варваров,
Кровью залита страна!
Все прожито-пережито будет девичьей душой!
И тяжелых потрясений ждет ее багаж большой!
Но в историю России сей царевной сделан вклад,
Лицевым шитьем которой мир искусства стал богат!
С той поры уже прожито много лет,
Но в искусстве вышивания равных нет!
Ольга Никитина 64 22.07.2024 14:49 Заявить о нарушении