Якоб Лорбер. Евангелие от Иакова. Глава 266

Корнелий спрашивает Иосифа, знает ли Цирений о его отъезде, и объясняет Иосифу римскую тайнопись

29 июля 1844

1. После этого Корнелий спросил Иосифа, знает ли Цирений, о его отъезде из Египта,

2. и не следует ли в противном случае из государственных соображений немедленно известить его обо всем.

3. И Иосиф ответил: «Друг, поступай по отношению к твоему брату, как считаешь нужным,

4. только прошу тебя сообщить Цирению, что ему не следует приезжать ко мне слишком скоро!

5. А когда он захочет приехать, пусть приезжает под покровом ночи и тумана, чтобы никто не заметил его появления у меня,

6. дабы не привлечь к нам излишнего враждебного внимания, которое не пойдет на пользу ни мне, ни Младенцу, и помешает божественному спокойствию моего дома!»

7. Услышав это, Корнелий сказал:

8. «О мой благородный друг, относительно этого ты можешь быть совершенно спокоен! Что касается строгого инкогнито, то мы, римляне, в этом большие мастера!

9. Завтра, как только я прибуду в Иерусалим, первым моим делом будет в полной тайне уведомить моего брата секретным посланием, что ты здесь.

10. С таким письмом, если уж на то пошло, я мог бы послать к моему брату даже самого Архелая, и тот не сумел бы узнать, что там написано, даже если бы письмо было незапечатанным!»

11. Тогда Иосиф спросил Корнелия, как же пишутся такие секретные письма.

12. Корнелий сказал: «О благородный друг, нет ничего более простого!

13. Смотри, для этого берут длинную полосу пергамента шириной приблизительно в палец,

14. и очень аккуратно наматывают ее по спирали вокруг круглого стержня так, чтобы края этой полосы точно примыкали друг к другу.

15. И когда лента полностью обвита вокруг стержня, начинают писать секретное письмо по всей длине этого стрежня через все витки пергамента.

16. У Цирения же есть стержень точно такой же толщины, как и у меня.

17. Когда письмо закончено я снимаю его со стержня и совершенно открыто пересылаю своему брату с кем бы то ни было.

18. И это надежно, потому что ни один человек не способен даже приблизительно разгадать содержание такого письма, если у него нет точно такого же стержня,

19. поскольку просто на полоске он не обнаружит ничего, кроме отдельных букв или, самое большее, слогов, по которым, разумеется, никогда не поймет, что там написано! – Понял ли ты меня, Иосиф?»

20. И Иосиф сказал: «Вполне понял, дорогой брат!

21. Тогда ты можешь написать твоему брату, поскольку эта тайна никем не будет разгадана!»

22. После этого Корнелий обратился к Евдокии и стал беседовать с ней.