Генеральский банкет 1. Инспекция

               
               

   Дежурные наряды на работы занятие малопривлекательное. Особенно круглосуточные на кухнях и в караулах. Караулы еще так-сяк. Отстоял-отбодрствовал-вздремнул.
   На кухне же нудные чистка картофеля, мытье посуды и полов, что еще никого не развлекало. Но из всего бывают исключения.

  При назначении в наряд взводу обслуживания техники было доверено нести службу, в том числе, на кухне офицерской столовой. На инструктаж почему-то заявился замполит части. Холеный и надменный подполковник Битлер.
   Это был самый занудный офицер в полку, все свои проповеди начинавший с клятв в преданности Советской власти, родной партии, несокрушимой Советской армии и лично Леониду Ильичу Брежневу. Последнее только входило в моду и изрекалось с придыханием в каком-то почти интимном экстазе.
   Далее обязательно следовал разнос отдельных персонажей из личного состава, будь то офицеры или солдаты. Заострялось внимание на их расхлябанности, вытекающей исключительно из недостаточного почитания всех перечисленных перед этим субстанций и персонажей.

   Солдаты, заступающие в наряд, приготовились к долгому пребыванию в строю, но подполковник, осмотрев внешний вид, велел заменить маленького невзрачного казаха Жанобаева на видного рослого белоруса Якимчика, расхлябанного Потруха на интеллигентного связиста Соловьева и всех доставить на закрытый инструктаж в ленинский уголок второго дивизиона. Было велено вернуться в спальное расположение и сменить заношенное обмундирование на приличное.
   Солдаты озадачились, все выходящее за рамки обычного регламента никогда не сулило ничего хорошего. Внимание комиссара только усиливало тревогу.
   Довольный освобождением Потрух, ехидно предположил, что им предстоит перетравить офицерский состав и сдать знамя полка китайцам. Годы были 60-е и отношения у нас балансировали на грани мира и войны. Что Битлер враг народа и потомок врачей- вредителей, спасенных Берией после смерти Сталина. При этом Потрух переходил на какой-то прононс и получалось не «Битлер», а «Гитлер». Никто с этим ничего поделать не мог. Прононс появлялся вместе с замполитом, с ним же и исчезал.
   После традиционного вступления замполит объявил, что солдатам выпала честь обслуживать на следующий день инспектирующую округ комиссию, в составе которой несколько генералов и полковников Генштаба.
   Их дело, как всегда, обеспечить порядок на кухне и исключить даже попытки проявления повышенного интереса к блюдам и напиткам, которые будут предложены высоким гостям. За всем этим будет следить специально подобранная особистом команда.
   Последнее сообщение оживило солдат возможностью выявить стукачей в своей среде. А кого еще мог привлечь особист?

   Утром завтрака не было, офицеров своей части отправили в солдатскую столовую, а в зале офицерской стали накрывать столы к обеденному банкету. Откуда-то завезли банки с красной и черной икрой, пачки сливочного масла, шпроты, паштеты, диковинные нарезки и фрукты, которые в Забайкалье считались экзотикой, а зимой и подавно.
   Руководил всем, завезенный не иначе из округа или Москвы, толсторожий веселый дядька в белоснежном высоком колпаке на голове и таком же халате. Какое у него было звание неведомо, но Битлер перед ним вытягивался в струнку. Может быть, на всякий случай.
   Многоместные столы и лавки из зала вынесли и заменили привезенными аккуратными четырехместными столиками, возле которых поставили изящные никелированные стулья.
   На столах, покрытых белыми скатертями, раскладывались приборы, расставлялись судки, салатницы, фужеры и бокалы. Все новенькое сияющее и сверкающее.

   Старшина, по какой-то надобности ходивший в часть рассказал, что там небывалый ажиотаж. Офицеры ходят чуть ли не в парадном, отдают друг другу честь и обращаются исключительно по уставу, почти не матерясь.
   Еще заметил, что все в обычных шапках и шинелях и ни одной папахи.
 
  Это нюансы вытекающие из старой армейской истины: «плох тот солдат, который не мечтает стать генералом». Из солдат срочной службы ее особенно блюли кавказцы всех бесчисленных племен и «западенцы» из Украины. На их погонах часто красовались лычки на одно звание выше присвоенного.
   Форма одежды офицеров меняется с карьерным ростом. Так, полковник имеет право носить каракулевую папаху вместо ушанки и шинель с воротником. Но все подполковники загодя этим обзаводятся, так же как полковники генеральскими штанами с лампасами.
   Когда командиром полка был полковник Чикилев,  в части мелькала одна папаха. Потом ему дали штаны с лампасами и перевели в округ   Надо сказать, что в полку все замы, многие начальники служб и командиры дивизионов были подполковниками.
   Новый командир полка Белов, чувствуя себя без пяти минут полковником, сразу после отъезда Чикилева облачился в соответствующую форму. Через неделю этот вожделенный каракулевый прикид красовался на всех подполковниках. Майоры, сгорая от зависти, втихомолку над этим посмеивались. Нижние чины, подражая, веселились вовсю. В части плюнуть стало некуда без риска испортить каракуль.

   Ближе к обеду повар стал серьезнее, команды четче, тон такой, что стало понятно поведение Битлера. Солдаты бегали, но благодаря толковой организации без суеты и даже задорно.
   Из разных источников поступали сведения. Потрух через дыру в заборе сообщил, что приехал сам Ворошилов, и в его свите самый младший по званию полковник Генштаба, что равняется генерал-лейтенанту в обычных частях. Потрух, конечно, враль еще тот, но и эрудиция его, призванного на срочную службу после второго курса мединститута, поражала сослуживцев, в основном сельского и пролетарского происхождения. Люди охотно верят в то, что им нравится. Бог с ним, с полковником, но возможность увидеть легендарного маршала возбуждала.
   Повар нервничал, обед готов, а гостей все нет. Помощник начальника штаба и Битлер поочередно бегали в часть справляться. Как потом рассказывали дежурные по первому КПП, Битлер выглядывал из-за угла и строил рожи командиру полка, пытаясь выяснить обстановку. Белов стоял в группе офицеров с каменным лицом, пожирая старшего глазами и только один раз исхитрился показать замполиту кулак. Тот исчез. Через некоторое время за углом замаячили капитанские погоны. Замполита сменил помначштаба. Он гримасничать не смел и стоял, пока не получил пинка от коменданта гарнизона майора Окочи, подкравшегося по многолетней привычке сзади. Окоча на войне был разведчиком и славился тем, что шагов его, даже в сапогах и на снегу, не было слышно.

   С двухчасовым опозданием прибежавший курьер благим матом сообщил:

- Комиссия идет!

    Солдат из зала как ветром сдуло. Теперь они наблюдали, как неизвестно откуда привезенные шустрые девицы в коротких юбочках и кокетливых фартучках выстроились каждая возле своего столика, готовые к исполнению обязанностей. Вели себя свободно, без робости, выяснилось, тоже были доставлены из ресторана штаба округа за 300 километров. На каждом столике стояли открытые бутылки с коньяком, шампанским, белым и красным вином. Все с диковинными этикетками.
 
 Двери распахнулись и те, кому посчастливилось пристроиться к щели дощатой перегородки между залом и кухней, увидели вошедшего высокого и дородного генерал-лейтенанта с седой волнистой шевелюрой, с десяток генералов помельче и столько же полковников. Офицеры части снимали с них шинели с воротниками и исчезали на улицу. Внутри даже подобия гардероба не было. За углом они накинули на себя эти шинели и дурачились, покуривая и приплясывая на морозе, усиливающемся к вечеру.
 
 Главный инспектор, оказавшийся не маршалом, что нас очень разочаровало, первым прошел и сел за предложенный столик. По чьей-то отмашке чинно прошли и бесшумно расселись остальные. Из местных только Белов, которого жестом пригласил за свой столик «не Ворошилов». Хотя потом солдаты ему фамилию вернули. Потрух пояснил, что он ничего, как всегда, не наврал. Просто речь шла не о маршале, а о его сыне. Высокий седой, внушительный, он действительно имел сходство с отцом. Его снова зауважали, никто в то время не мог знать, что у Ворошилова своих детей не было. Приготовились  лицезреть, как гуляют генералы Генштаба.
 
  «Ворошилов» встал, следом бесшумно поднялись присутствующие. После короткого тоста в ознаменование завершения работы с пророчеством продвижения по службе командиру полка, генерал отпил из рюмки коньяк и сел. За ним опустились на стулья остальные, устраиваясь удобнее. Некоторые не успели пояснить официанткам какой напиток они предпочитают, когда Ворошилов, ковырнув пару раз вилкой в котлету диетического вида, встал и, поблагодарив Белова за обед, направился к выходу. Свита организованно последовала за ним. Ошалевший Битлер, приглядывающий в щель входной двери, одним прыжком оказался за углом и матом зашипел офицерам, чтобы подавали шинели.

- Да не перепутайте!

   Те, побросав сигареты, ринулись в столовую, выискивая каждый своего генерала.                Как только свита вышла на улицу, в зал ворвался пыхтящий Битлер, которому при его тучной фигуре, стремительность темпов давалась нелегко. Уже не стесняясь, заорал:

- Вашу мать! Всем оставаться на местах, в зал не входить! Официанткам выходить на погрузку в автобус!

   Дождавшись, когда девушки выйдут на улицу, приказал помнчштаба задержать автобус, пока он не пересчитает бутылки.
   После этого пошел докладывать повару, о принятых мерах, но того уже след простыл. Построил наряд и приказал ждать распоряжений. Помначштаба дал команду отпустить автобус и в зал никого не впускать. Бутылки на столах пересчитаны, ящики с оставшимися напитками арестованы под личную ответственность незадачливого капитана. Закуска почти не тронута.

- К столам не приближаться!

Сам побежал в часть.

   Сразу стали заглядывать офицеры, пока майоры. Капитаны и старшие лейтенанты стояли на второй линии поодаль. Лейтенанты еще дальше. И уж совсем за забором «куски», так звали сверхрочников, высшим званием которых было старшинское. Это уже через несколько лет появились прапорщики на радость «пиджакам».