Первое поражение вермахта

 
Разгром Манштейна под Сольцами.

Шли страшные первые дни июля 1941-го года. В центре Советско-Германского фронта и к югу от него фашистам удавалось окружать в «котлы» целые армии. К северу же войскам фельдмаршала Лееба этого не удавалось. Русские отступали, но окружать себя не позволяли. В результате ожесточённых боев наши войска 6-го июля оставили Остров, а  9-го июля Псков. Танковая группа генерала Гепнера, одна из четырех знаменитых танковых клиньев вермахта, опережавшая основную массу войск группы армий «Север»  на полтора-два дня, выходила на прямое направление своей главной цели, на Ленинград. Дорогу к северной столице России преграждала выстроенная ленинградцами ударными темпами Лужская линия обороны. .
Целую неделю от Острова и Пскова через позиции строителей Лужской линии и позиции занимавших эту линию войск непрерывным потоком шли потоки беженцев, стада домашнего скота. Над городом Луга столбом стояла пыль, слышалось мычание и блеяние, а также крики напуганных и усталых людей, в основном женщин и детей. А над ними постоянно кружили, временами срываясь в пике «Юнкерсы» и «Мессершмидты». Ассы Геринга считали хорошим тоном беспощадно расстреливать колонны безоружных беженцев.
В ночь с 10-го на 11-ое июля к Лужскому рубежу стали подходить передовые отряды немцев. То там, то здесь возникали отдельные боевые столкновения. Вечером 12-го июля, около 18 часов, противник крупными силами с большим количеством средних и тяжёлых танков атаковал станцию Плюсса, находящуюся юго-западнее города Луга, пытаясь прорваться к одноименной реке и сходу форсировать её. Под напором врага, оказывая упорное сопротивление, наши войска отошли за реку, но форсировать её немцам не дали.
В развернувшемся бою удалось захватить пленных и штабные документы. На следующий день, 13-го июля, К.Е. Ворошилов, командующий северо-западным направлением, распорядился срочно образовать боевую группу из частей 24-ой дивизии для возвращения утраченных позиций, а также удержать их боем, в течение не менее трёх суток, приковав к себе, по возможности, как можно большее число врагов. Общее командование осуществлял будущий командующий 2-ой танковой армии, а тогда полковник А.Г. Родин, танковую группу возглавил майор Лебедев. В течение четырёх дней стрелковые подразделения 24-ой дивизии и танки 1-го батальона 49-го полка вели бой с противником, сковав силы 1-й танковой дивизии противника.
Главные события же развернулись на флангах. 41-й корпус генерала Рейнгарда, столкнувшись под Лугой с яростным сопротивлением Красной Армии, почёл за лучшее отклониться к северу и попытаться прорваться к Гатчине и Ленинграду через лесистую местность в районе Большого Сабска и Поречья. В то же время 56-ой корпус Манштейна, того самого, Эриха фон Манштейна, будущего лучшего стратегического ума вермахта, продолжал наступать на Новгород. В результате обе части 4-ой танковой группы стали двигаться по расходящимся направлениям. Уловив этот момент, Клемент Ефремович решил устроить зарвавшимся молодчикам ловушку.
Дадим слово самому Манштейну.
«В последующие дни мы продвигались с продолжительными и большей частью тяжелыми боями. Противник на нашем открытом южном фланге не давал пока о себе знать, только 14 июля КП корпуса на северном берегу Шелони был атакован противником, по-видимому, его разведывательным отрядом. 8 тд, взявшая Сольцы в боях с противником, располагавшим сильной артиллерией и тяжелыми танками, в тот же день по моему приказу вышла на рубеж реки Мшага. Мост оказался разрушенным». Здесь и ниже: Манштейн Э. Утерянные победы. — М.: ACT; СПб Terra Fantastica, 1999, С.201-203.
Уточним. 13 июля передовые части 8-й немецкой танковой дивизии подошли к Сольцам и завязали бои за город, пытаясь овладеть им сходу. Чтобы не допустить переправы на правый берег Шелони, подрывники 40-го саперного батальона под командованием капитана Савина подготовили мост через реку к взрыву. Во время очередной немецкой атаки осколками перебило запальные шнуры. Капитан приказал их укоротить и, когда первые немецкие танки поползли на мост, был произведен подрыв зарядов. Из-за малого времени горения бикфордовых шнуров советские подрывники не успели отойти в укрытие и погибли. Пожертвовав собой герои остановили здесь врага.
Манштейн далее пишет:
Тем временем командование танковой группы перенесло направление главного удара с шоссе, ведущего через Лугу, дальше на запад. Оно бросило 41 тк в составе трех танковых и мехдивизий от Пскова на север, чтобы отрезать путь отступления противнику, отходящему перед 18 армией через Нарву севернее Чудского озера. На Лужском шоссе от корпуса осталась только одна 269 пд.
Вследствие этого 56 тк в своем глубоком обходном маневре на Чудово неожиданно оказался еще более изолированным, чем раньше. Поэтому командование корпуса доложило командующему танковой группой, что в этой обстановке для выполнения задачи по овладению городом Чудово необходимо немедленно направить дивизию СС «Тотенкопф» вслед корпусу, а также подтянуть 1 ак 16 армии, следовавший на относительно близком расстоянии.
Для разгрома 56 тк Ворошилов, снял с центрального участка Лужского рубежа 21-ую танковую и 237-ую стрелковую дивизии, одновременно потребовав от 24-ой танковой дивизии, дабы связать боем корпус Рейнгарда, максимально активных действий. Затем, сосредоточив южнее местечка Сольцы 183-ю стрелковую дивизию, он заготовил мышеловку. Отступающие из под Пскова, части советского 41-го стрелкового корпуса сыграли роль заманивающих. Они 14-го июля, симулируя сопротивление, оставили Сольцы и Шимск. Когда Манштейн втянулся в дефиле долины реки Мшага, то обе железные челюсти, с юга и с севера, резко сомкнулись у деревни Ситня.
«Прежде чем было предпринято что-либо по этому докладу (о направлении дивизии СС «Тотенкопф», то есть «Мертвая Голова», Н.Л.), 56 тк оказался в затруднительном положении. 15 июля на КП командира корпуса, находившийся на Шелони западнее Сольцы, поступили малоутешительные донесения. Противник большими силами с севера ударил во фланг вышедшей на реку Мшага 8 тд и одновременно с юга перешел через реку Шелонь. Сольцы — в руках противника. Таким образом, главные силы 8 тд, находившиеся между Сольцами и Мшагой, оказались отрезанными от тылов дивизии, при которых находился и штаб корпуса. Кроме того, противник отрезал и нас и с юга большими силами перерезал наши коммуникации. Одновременно продвигавшаяся дальше к северу 3 мд была у Мал. Утогорж атакована с севера и северо-востока превосходящими силами противника.
Было ясно, что цель противника заключается в окружении изолированного 56 тк. Так как на нашем правом фланге не следовала уступом дивизия СС «Тотенкопф», ему удалось форсировать Шелонь силами, находившимися на нашем южном фланге. Одновременно отвод 41 тк с Лужского шоссе освободил там значительные силы противника, которые и атаковали наш северный фланг.»
 В результате контрудара Ворошилова немецкая 3-я танковая дивизия была просто раздавлена. Немецкая 8-ая танковая дивизия, наступавшая в первом эшелоне, была полностью окружена, и с тяжелейшими потерями в личном составе, побросав всю технику, едва вырвалась из ловушки, снабжаясь по воздуху в течение недели.
Далее Манштейн продолжает:
«Нельзя было сказать, чтобы положение корпуса в этот момент было весьма завидным. Мы должны были задаться вопросом, не шли ли мы на слишком большой риск? Не слишком ли мы под влиянием своих прежних успехов недооценили противника на нашем южном фланге? Но что же нам оставалось, если мы хотели обеспечить себе хотя какие-нибудь шансы для выполнения поставленной задачи? В сложившейся обстановке не оставалось ничего другого, как отвести через Сольцы 8 тд, чтобы уйти от угрожавших нам клещей. 3 мд также должна была временно оторваться от противника, чтобы корпус вновь мог получить свободу действий. Последующие несколько дней были критическими, и противник всеми силами старался сохранить кольцо окружения. Для этой цели он ввел в бой, кроме стрелковых дивизий, две танковые дивизии, большие силы артиллерии и авиации. Несмотря на это, 8 тд удалось прорваться через Сольцы на запад и вновь соединить свои силы. Все же некоторое время ее снабжение обеспечивалось по воздуху. 3 моторизованной дивизии удалось оторваться от противника, только отбив 17 атак. Тем временем удалось также освободить от противника наши коммуникации, после того как командование группы вновь передало в подчинение корпуса дивизию СС «Тотенкопф».
Здесь Манштейн умалчивает, что дивизия СС «Мёртвая Голова», якобы бывшая в резерве, не доходя до линии огня бежала свыше сорока километров, бросая оружие и технику. И возглавлял это бегство сам Манштейн, о чем ему не очень хочется вспоминать:
«В дни окружения мы, естественно, имели связь с тылом в лучшем случае по радио или самолетами. Едва только была восстановлена нормальная связь, как на нас опять обрушился бумажный поток. Упоминания заслуживает телеграфный запрос угрожающего содержания, исходивший от Главного командования. Дело в том, что московское радио несколько преждевременно сообщило о нашем окружении и при этом отметило, что советские войска захватили у нас важные секретные уставы. Речь шла о сугубо секретном наставлении по химическим минометам. Это новое оружие, из которого мы стреляли также снарядами с горючей жидкостью, по-видимому, доставляло много неприятностей Советам. Стоявшая против нас Советская Армия однажды уже открыто передала по радио, что если мы не прекратим игры с зажигательными снарядами, то будут применены газы (что они, конечно, не посмели бы сделать из-за того, что противохимическая защита у них была совершенно недостаточной). Было вполне понятно, что московское радио с радостью протрубило на весь мир о захвате этого секретного наставления. Теперь Главное командование требовало от нас объяснений, «как оказалось возможным», что совершенно секретный документ попал в руки противника. Противник захватил наставление, конечно, не у передовых частей, а в обозе, когда он занял наши коммуникации. Это всегда может случиться с танковым корпусом, находящимся далеко впереди фронта своих войск. В ответ на запрос мы изложили обстоятельства дела с добавлением, что впредь, дабы избежать порицания, мы не позволим себе разгуливать в 100 км впереди фронта своих войск.»
Другими словами, Манштейн был так напуган, что спасаясь, бросил имевшиеся у него на руках сверхсекретные документы о ракетном и химическом оружии вермахта, за что получил страшный нагоняй от самого фюрера.
Испытанный  немцами разгром был ПЕРВЫМ для них с начала Второй Мировой войны. Ни в Польше, ни во Франции они этого не испытали. А устроил его тот, кого полтора десятилетия травила троцкистская нечисть типа Тухачевского, Якира, Уборевича и прочих, называя в глаза и за глаза «лошадником» и бездарью. При этом вверенные Ворошилову войска – авиация, танки и мотострелки – продемонстрировали великолепные образцы согласования и взаимодействия.