Выпрямление имен. Глава 28

Кто украл курицу, украдет и верблюда


Уже от Михаила Тимченко в Кызыле стало известно, что после отречения от престола Императора Николая II, в Урянхае был образован Белоцарский  Исполнительный комитет по работе на оборону.  Состав Комитета: Председатель - Исаев Владимир Сергеевич;  товарищ  Председателя – Чакиров Александр Христофорович; казначей – Поликевич Петр Николаевич; секретарь Шубин Игнатий Ионович; члены: Мальцев Трофим Иванович; Кузьменко Евстафий Иосифович; Дреус Василий Иванович; кандидат – Кокорин Петр Иванович.
Комитетом были отправлены телеграммы в города Петроград, Красноярск и Минусинск, в которых сообщалось о создании Исполнительного комитета, и работе на оборону страны.

Исаев В.С. родился в 1878 году, Минусинское городское 3-х классное училище окончил в 1894 году. 29.09.1916 года был назначен на должность секретаря при Комиссаре по делам Урянхайского края, а 15 января 1917 года перешел на должность секретаря Заведующего устройством русского населения в Урянхайском крае. Был женат на минусинской мещанской девице Алевтине Степановне Шикиной, 16 июля 1883 года рождения, имел дочь Елену 16 апреля 1902 г.р. В августе 1917 года, при освидетельствовании Исаева В.С.. врач Николай Высоцкий (с. В.-Усинск) выявил заболевание сердца.
15 сентября 1917 года Исаев В.С. получил 28-дневный отпуск в пределах Сибири, после его продлил, а потом направил по почте заявление об увольнении. Был уволен 15 ноября 1917 года, документы просил переслать по адресу: г. Минусинск, Ново-Присутственная улица, дом Шикиной № 35.
 В дальнейшем исполнительный комитет трансформировался в Белоцарский Комитет общественной безопасности и его возглавил Ермолаев Александр Петрович и был переизбран состав комитета.

Дед был участником 1-го съезда Урянхайского края. Съезд проходил с 22 по 9 марта 1917 года в здании Переселенческого управления в Белоцарске. Присутствовало 52 делегата от местных комитетов общественной безопасности, представители от Усинского округа. После молебствия съезд открыл председатель Белоцарского Комитета общественной безопасности Ермолаев. Он сказал: «От имени местного комитета приветствую вас и  призываю вдумчиво отнестись к происходящим вокруг событиям, осторожнее высказываться по поводу разрешения нахлынувших на нас проблем и не торопиться разрушать то, что еще нечем заменить.

  Председателем съезда избрали Александра Чакирова, товарищем председателя - Левченко, секретарем Федорова. Краевой комитет избрали в составе: Ермолаев, Самойлов, Крючков, Исаев, Местергази, Левченко Спорнас, Пышкин, Жилков, Терентьев, Алексеев, Квитный. Ермолаев стал председателем Краевого комитета.
  К закрытию работы съезда на заседание явился прапорщик Бологов с урядником красноярской казачьей сотни конвоя комиссара Григорьева и заявили, что в полном составе 11 человек конвоя переходят  в полное распоряжение Урянхайского краевого комитета. В зале раздалось продолжительное "Ура". Несмотря на наличие своей казачьей охраны, порешили необходимым создать в населенных пунктах края дружины.
 
 В заключение заседания съезда Чакиров поблагодарил присутствующих за избрание его председателем съезда, поздравил вновь избранных и пожелал: "Высоко держать знамя "Свободного Урянхая".  В речах выступающих с мест  прозвучало мнение, что на съезде были заложены основы фундамента будущего свободного государства. Об этом я узнал благодаря письму Михаила Тимченко из Кызыла в 2015 году.
Летом 1917 года, 8 – 24 июня в г. Белоцарске,  заседал 2-й Усинско-Урянхайский краевой съезд. От поселков краев, организаций и военных, были избраны делегаты. Так от п. Знаменского среди делегатов были:  Дежнев Я.Е. и  Меледин И.Ф, которые еще в 1912 году   постановлением Усинского Пограничного начальника были выдворены из Урянхайского края. Что интересно, Бегреду представлял  Осинцев А.С. Дед на съезде присутствовал, как член Распределительного совета Урянхайского краевого съезда.

     Михаил   Тимченко прислал и текст обращения А.Х Чакирова «председателя 6-го чрезвычайного съезда Урянхая в 1918 году в Белоцарске». Озаглавлен он «К гражданам Урянхая  в связи со свержением Советской власти в крае». Вот его текст:
       «Шестым чрезвычайным Урянхайским съездом была послана Временному правительству телеграмма следующего содержания: «Шестой Чрезвычайный краевой съезд, свергнув в Урянхае при помощи крестьянских дружин власть насильников, разоружил красноармейцев и восстановив власть Временного Правительства, передает свои полномочия Краевой Земской управе, и разъезжаясь, шлет вам свои пожелания работать на пользу молодой автономной Сибири и трудового крестьянства. Просьба не оставить своими заботами пасынка Урянхая. Да здравствует Сибирское Земство!». И далее: 
«В ответ на приветствие съезда мной, как председателем съезда получена телеграмма , с которой я хочу вас, граждане Урянхая, ознакомить: «Поздравляю с восстановлением законности, гражданских свобод, порядка. Правительство помнит Урянхай, выполняет обязательства, которые связаны с принятию Россией покровительства над далеким краем и его русским и туземным населением; меры обеспечения порядка, охранению интересов принимаются. Председатель Совета Министров Вологодский и еще 89 подписей....».
«Как видите, граждане, Временное правительство не только не забыло нас, но заботится о нас, принимает уже соответствующие меры, а потому нам здесь на месте необходимо вдвойне усилить свою работу по содержанию в крае порядка, законности, свято выполнять предначертания Высшего правительства и еще более улучшать существующие добрососедские, братские отношения к нашим согражданам урянхам. Да будут же в Урянхае мир и любовь». Михаил Тимченко нашел данное обращение в архиве (ЦГА РТ. Ф. 112.1.Д 91, л.1.).

 Еще нашлись материалы: Фонд № 112, опись № 1, дело № 184. Дело по заявлению владетельницы заимки «Карасук» Татьяны Дмитриевны Матониной в Урянхайскую Краевую Земскую Управу. Содержание его таково:
  " Руководствуясь объявлением 6-го Чрезвычайного Урянхайского краевого съезда, спешу заявить Управе, что при троекратном  проходе  красногвардейцев мимо моей заимки похищено ими в мое отсутствие. В марте месяце взломав замок на горище похитили:
  1) Суконное пальто с бархатным воротником стоящее в настоящее время – 120 р.;
  2) Касторовую шляпу, стоящую – 12 р.; 
  3) Дамскую гимназическую серую тужурку – 18 р.;
  4) Листового табаку 1200 – 30 р.;
  5) Килог от сноповязалки (якобы для пушки) – 8 р.;
  6) Стальной для наковальни молот – 40 р.;
  7) Со двора взяли тележку (везли пулемет) и изломав из Каменного ключа возвратили обратно, бросили во дворе, а взяли колесо и передки. Ремонт тележки – 25 р.;

   8) Переднее колесо стоимостью – 25 р. По частным сведениям колесо взял и поломал тележку один из сыновей Андрющенко (проживает около пос. Уюк);
   9) В этот же проезд взяли из под телеги передок с 2 колесами. По слухам передки были с колесами в казенном дворе, но 8-12 июня будучи в Белоцарске передков с колесами я разыскать не смогла.
 10) Во второй проезд взяли с пашни коней и узду, кони возвращены, узды нет, стоимость узды – 12 р.;
 11) Кроме того 2 задних колеса стоимостью 6 р., по слухам колеса взяли по настоянию Ив. Золотухитна, взял Василий Ноговицын – но ни один из них колес не возвратил.
  12) В тот же проезд взято со двора три оси деревянных стоимостью -9 р. Итого у меня в мое и рабочего отсутствие взято всего на сумму – 410 р.
 13) Кроме того у меня же со двора и замкнутого помещения взято красногвардейцами разное имущество принадлежащее Я.И. Мальцеву. Матонина".
          .               
 Заявление написано от руки на листе бумаги в «линейку». На заявление наложена резолюция: «Комиссару по делам Урянхайского края для надлежащего исполнения». Председатель Земской Управы     (подпись). За секретаря В. Широков.   25 июля 1918 г.  г. Белоцарск
Подобных заявлений (по наложению контрибуций) было более ста и потому создали Ликвидационную комиссию.   Под «опалу» попали в основном жители Турана и Уюка, которые не смирились с установленными порядками.   Суммы контрибуций устанавливали произвольно, если человек не платил деньги, то изымали его имущество, забирали у некоторых все, вплоть до ложек и вилок. У других жителей имущество тайно похищалось. Вспомнились рассказы родных, что партизаны Щетинкина забрали у Матониных серебряные ложки.

Дело по заявлению Матониной с грифом «Секретно», заведено 26 июля 1918 г., окончено 28 января 1919 г.  В деле только заявление и сопроводительная. Нет сведений, было ли найдено похищенное имущество, или была уплачена его стоимость. Известно только, что Матонина Т.Д выезжала 7-8 июня 1918 года в Белоцарск, просматривала обнаруженные вещи на казенной части города, но своих не нашла.  Старая дорога в г. Белоцарск,  проходила по логу Каменный ключ. Чтобы попасть в Каменный ключ, необходимо было проехать через Бегреду. В настоящее время дорога в г. Кызыл проходит не по Каменному ключу, а Бегреды нет..
Результаты работы комиссии по возвращению изъятого, похищенного имущества были нулевые. В августе 1919 года, к власти пришли снова те, кто творил беззаконие в 1918 году, после чего делами потерпевших уже никто не занимался.

Упомянутый Мальцев Яков Иванович написал прошение 14 августа 1918 года о том, что пропало его имущество на сумму 219 руб. Было установлено, что при приходе к власти большевиков, Мальцев Я.Н.. 22 апреля 1918 года, получил от новой власти разрешение о перевозке своего имущества из Белоцарска в с. В.- Усинск через Бегреду. Сундук с вещами  его и некто Зюлковской  Е.В оказался вскрыт., замок сорван. При осмотре сундука, Зюлковская  Е.В. заявила, что не знает, все ли вещи на месте. Вещи Мальцева. не осматривали т.к. его не было в с. В.- Усинске. Позднее выяснилось, что у Зюлковской обнаружилась пропажа на сумму 340 рублей.
30 августа 1918 года, Зюлковская написала заявление на имя Комиссара и указала:"...у меня похищены из сундука запертого на замок находящегося на хранении в поселке Бегреда у отставного подполковника Чакирова вместе с имуществом Мальцева следующие вещи..." У Зюлковской было похищено имущество в основном постельные принадлежности и отрезы материи, а также дамская сумочка.


У бегущих одна дорога, а утех кто гонится - тысячи
Каждый должен протягивать ноги по длине своего одеяла


Пролистал несколько книг по Гражданской войне в Сибири. Из книг следовало, что первыми советскими руководителями Енисейской губернии были Вейнбаум, Марковский, Лебедева, Яковлев, Дубровинский, Марчак, Богорад. Власть красных пытался свергнуть атаман красноярского казачьего дивизиона эсер Сотников, который поднял мятеж, но не был поддержан казачеством.

В июне 1918 года, вследствие мятежа чехов,  власть красных пала. Красные реквизировали 32 пуда золота (4 млн. рублей), кредитные билеты на 32 миллиона рублей и бежали вверх по Енисею. Хотели попасть в Архангельск. Флотилию разгромили 25 июня в устье Нижней Тунгуски у села Монастырского. От красных Красноярск освобождал корпус под командованием Пепеляева и казаки атамана Сотникова. Позднее в Красноярске был сформирован 1-й Енисейский полк. Он входил в состав 2-ой Сибирской стрелковой дивизии. Бывший начальник Енисейского военного округа генерал Зиневич командовал 4-м Енисейским полком. Руководство  губернией на 12 августа 1919 года возглавлял юрист  Троицкий.
Его время вскоре закончилось. Вся власть перешла к эсеру Зиневичу. В это время в Красноярск прибыл дед.  При нем по всей губернии полетели телеграммы за подписями Зиневича и его начальника штаба полковника Турбина с воззванием к населению:

«Граждане Красноярска, Енисейской губернии, крестьяне, рабочие, интеллигентные труженики и общественные организации. Я вступил в командование в Енисейской губернии в трудные дни общественного развала, призываю вас к дружной совместной работе. Я не стану на путь жестокостей по отношению к населению, которые так вредили делу борьбы за светлые идеалы, за свободу и счастье всего народа…Тюрьме и нагайке не место в свободной стране. 1-я Сибирская армия во главе с генералом Пепеляевым, этим честным солдатом, всегда за народ и боролась только за Учредительное собрание, как волю всего народа, а не за бюрократию и капиталистов…Граждане, я мыслю выйти из положения, выпавшего на мою долю, только с вашей помощью. Я приказываю теперь расследовать все те беззакония, которые причинили народу».

Одновременно Зиневич отправил письмо в поезд Колчака, который уже отступал из Омска, генералу Розанову во Владивосток и атаману Семенову Он обвинял их в реакционности и военном поражении. «…после катастрофы на фронте я вижу, что лозунги, во имя которых мы объединились вокруг вас, были только громкими фразами, обманом русского народа и армии».
Зиневич, обращаясь к своим бывшим соратникам, отступающим на Красноярск, убеждал признать власть земств. «Носился» с идеей создания буферного демократического государства – «прекрасной Сибири», с границами от Ачинска до Владивостока.
30 декабря 1919 года Зиневич собрал общее собрание солдат всех частей в военном городке. Говорил о своем демократическом происхождении, ответственном моменте, убеждал солдат поверить ему. Тысячная толпа 31-го Сибирского стрелкового полка угрюмо молчала. Лишь несколько возгласов «Верим!» раздалось из рядов 4-го Енисейского полка, но быстро потонули в солдатском ропоте.

«Вы мне не верите», – поразился Зиневич и вновь выступил с речью. Безуспешно. Не помогла и агитация некоего «старого солдата», что приехал вместе с генералом. Раздосадованные генерал и «старый солдат» уехали митинговать в железнодорожные мастерские. У рабочих они также не получили поддержки. Не помогло даже красноречие эсера Колосова, который в сердцах бросил, что завяжет с политикой и займется литературным трудом.

Как только в город вошли партизаны, тут же было заявлено о передаче всей полноты власти революционному комитету. Интернациональный отряд взял под контроль входы в здание городского Совета, госбанк, казначейство. Одним из первых был захвачен штаб Зиневича, что располагался совсем рядом со Старобазарной площадью, в доме № 16 на улице Большая. Генерала арестовали. Подобная участь постигла членов Временного губернского комитета общественных организаций. По одной из версий, в тюрьме Зиневича продержали до мая 1920 года. Затем генерал служил в Красной Армии, даже инспектировал части Красноярского гарнизона. Дальнейшая судьба его печальна – несмотря на «революционные» заслуги, его расстреляли.

Особо обратил внимание на судьбу белых военнопленных в Красноярске. Все белые офицеры, среди которых был и дед, были разделены на категории. В 1-ю вошли наиболее непримиримые враги советского режима. Их полагалось держать в заключении до конца войны в концлагерях Омской или Енисейской губерний. Пленные 2-й категории могли использоваться на строительстве и хозяйственных работах. Бывшие белые из 3-й категории зачислялись в резерв Красной Армии.

Одновременно ГубЧК проводило проверку пленных на предмет реальных или мифических преступлений против советской власти и сочувствующих ей граждан. Виновных ждал расстрел. В наиболее тяжелых условиях содержались пленные 1-й категории. Однако основная масса «бывших» принадлежала ко 2-й и 3-й категориям. Множество офицеров и солдат было приписано к стоящим в губернии красным частям. Естественно, это вызывало тревогу у командования. Так, в апреле 1920 года губернский военный комиссар Перенсон обязал коменданта военного городка сообщать о том, сколько белых в красных частях. В случае, если их было более 20 процентов, излишек полагалось отчислить.
 
Началась отправка пленных 3-й категории на запад. В одной группе из губернии уехало сразу 60 офицеров. Уезжали и малыми группами: в Петроград – 16, Вологду – 16, Саратов – 4, Ташкент – 4, Симбирск – 12. Больше всего направили на Южный фронт – 851. Офицеров 2-й категории, имеющих специальности техников, бухгалтеров, счетоводов, направляли в «советскую армию труда». Морских стрелков в Москву, в ведение управления личного состава. Железнодорожников в войска охраны железных дорог.

В целом, военнопленные пользовались относительной свободой. И не всегда жили в военном городке. Так, 45 бывших офицеров из 3-й категории работали в губкоме и жили во дворе дома известного купца Гадалова. У некоторых командиров высокая степень свободы бывших белых, их возможность передвигаться вызывала опасение. Командир 370-го батальона ВОХР Воробин забил тревогу. Он очень подробно в докладе в ГубЧК описал ситуацию:

 «Квартируя с вверенным мне батальоном в военном городке при городе Красноярске и проходя неоднократно мимо бараков, в которых находятся военнопленные, приходится наблюдать, что свидания граждан с военнопленными делаются весьма свободно, через часовых или непосредственно через ограду. Из этого можно вывести заключение, что военнопленные имеют тесную связь с городом, что безусловно недопустимо. Видимо, что охрана пленных построена весьма слабо, не говоря уже о городке вообще. В Иннокентьевском поселке при военном городке проживают барыньки – бывшие офицерши. Они не на учете, и мужья их имеют свободный отпуск на квартиры даже на несколько дней, по увольнительным запискам коменданта военного городка.

Кроме того, наблюдаются явления, когда муж сидит в лагере военнопленных, а его жена – сестра милосердия какого-либо госпиталя. И живут оба в госпитальном здании. От кого зависит это освобождение пленных, мне неизвестно. Но видно, что они слишком свободно себя чувствуют. Часовые, поставленные у въезда в город, тоже не соответствуют своему назначению, они проверяют документы только у выезжающих, а кому нужно пройти без документов, тот может пройти по другой дороге. Вообще из всего вышеизложенного видно, что необходимо в военном городке иметь маленькое хотя бы отделение чрезвычайной комиссии».
Возрождение органов ЧК началось еще до входа в Красноярск регулярных сил Красной Армии.  Чекисты разместились в доме № 73 на улице Благовещенская (ныне улица Ленина). К апрелю в губернии были созданы уездные ЧК в Ачинске, Енисейске, Канске и Минусинске.

Особое внимание уделялось поискам белого начальника губернской милиции Короткова. Однако чекистам не повезло. Коротков скрылся. Лишь через двадцать пять лет отряд СМЕРШа захватил бывшего милиционера в Харбине. Другим повезло меньше. Еще в январе был арестован генерал-майор Гулидов, возглавлявший одно время оборону Красноярска. Под пытками у него требовали выдать сообщников, старых и новых. 30 мая 1920 года Владимира Гулидова расстреляли. Захвачены были: бывший начальник тюрьмы Лаппо, контрразведчик Корсак, начальник милиции Канска Кокорин и десятки других лиц, хотя они и не вынашивали никаких планов против советской власти.
 
Иногда в сети ЧК попадали деятели белого подполья. Так, в апреле удалось вскрыть организацию штабс-капитана Эглит-Симборта, было арестовано 22 человека. Белые подпольщики намеревались поднять восстание в городе. Сигналом должен был стать взрыв штаба 5-й армии, что расположился в Красноярске. Одновременно другой отряд должен был захватить склады оружия и мобилизовать пленных в военном городке. При отработке дела группы Эглит-Симборта чекистам удалось выйти на параллельную повстанческую группу атамана Михаила Каверина.

В 1920-х годах жители Енисейской губернии больше страдали не от повстанцев и подпольщиков, а от пьянства и знахарства. Многие болели сифилисом, имело место распадение семей. «Ураган войны и революций отнимал жизненную перспективу. Тяжесть жизни, нищета, репрессии. Увеличилось количество «несогласий» и «смуток». Главными причинами вооруженной борьбы крестьянства были налоги и военная мобилизация.

По рассказам тетушек, с началом белого движения деда неоднократно вызывали в Красноярск, приходили телеграммы, а он по причине беременности бабушки не ехал. И только после того, как родилась дочь Вера (ноябрь 1918 года), а роды дед принимал сам, он был вынужден оставить семью. Позже по вызову к нему уехала бабушка с младшими Верой и Любой, и старшими Таней и Сашей. Первые требовали ухода, а последние нуждались в обучении. Скорее всего, дело было не так. По метрическим выпискам на детей Гавриил, Любовь и Вера, сделанным в 1919 году и приведенными выше,  именно они с матерью, как малые, выезжали в Красноярск. Старшие остались на Бегреде.
Как свидетельствуют документы, деда в колчаковскую армию мобилизовали в 1919 году, где он занимал должность уполномоченного Министерства снабжения и продовольствия по Енисейской губернии. Как свидетельствуют официальные документы, в карательных отрядах дед участия не принимал,  и даже подвергался преследованию за прием еврея на службу.

Постановлением от 26 февраля 1919 года Совета Министров правительства Колчака  в Омске Министерство продовольствия и Министерство снабжения были объединены в Министерство снабжения и продовольствия. В Омске оно располагалось в здании Судебной Палаты на улице Кокуйской, 47. Реорганизованное учреждение имело следующую структуру: канцелярия, отдел общих заготовок, хлебофуражный отдел, мясной отдел, экономический отдел, финансовый отдел, транспортный отдел, распределительный отдел и бухгалтерия.
Министерство снабжения и продовольствия имело в своем распоряжении сеть уполномоченных в губерниях и областях Сибири и Дальнего Востока, непосредственно осуществляющих работу по закупке и заготовке промышленного сырья, материалов, товаров и продуктов питания.
Последние сведения о деятельности самостоятельных министерств по продовольствию и снабжению относятся к концу января 1919 г. Министром снабжения являлся Серебренников, министром продовольствия - Н. С. Зефиров, ставший после слияния министерств в феврале 1919 году министром снабжения и продовольствия. С сентября 1919 г. по январь 1920 г. должность министра не была замещена. Управляющим Министерством в это время являлся К. П. Сенин.

В материалах Интернета сообщалось, что все перечисленные данные, а также: личные дела и списки служащих и уполномоченных Министерства; требовательные ведомости на выдачу жалованья служащим хранятся в Государственном архиве Российской Федерации 119992, Москва, ул. Большая Пироговская, 17. В справке по архиву указано: документы поступили в архив 11 окт. 1926 г. из Омского окружного архивного бюро. Оп. 1 , 3, 1278 ед. хр., 1917 - 1920 .
Согласно справке по Томской губернии, при государственных уполномоченных в губерниях создавались совещания из представителей местных органов самоуправления, торгово-промышленных, кооперативных организаций и профсоюзов. Такие совещания должны были доводить потребности и интересы населения до уполномоченных. Правительство осознавало неспособность органов местного самоуправления и общественных организаций справиться с серьезной задачей обеспечения населения и армии продовольствием и сделало упор на концентрацию власти в руках государственных представителей.

Однако на практике и совещания при уполномоченных не показали высокой эффективности, на них обсуждались вопросы о распределении поступающего продовольствия, но не планы будущих заготовок и проблемы населения. Также постепенно наблюдалось увеличение количества уполномоченных по разным вопросам. «Каждый из них получал определенные властные полномочия в распределительной системе и вносил свою долю хаоса в дело заготовок».
С приходом в ноябре 1918 года к власти Колчака,  произошли некоторые изменения в экономической сфере. 10 декабря 1918 г. была отменена государственная монополия на продовольственную торговлю. Государство оставляло за собой обязательство только по снабжению армии, население же получило возможность закупать продовольствие по рыночным ценам. Так, ситуация с продовольствием на некоторое время улучшилась: цены на рынке поднялись, что способствовало поступлению в продажу новых товаров. Однако в долгосрочной перспективе такая мера привела к совершенной дезорганизации рынка продовольственных товаров и мануфактуры.
Уже к лету 1919 г. наблюдался неконтролируемый рост цен и спекуляции. Управляющий Министерства продовольствия и снабжения в обращении к уполномоченным в губерниях отмечал: «В последнее время цены на хлебопродукты неимоверно растут. Можно ожидать, что в настоящую летнюю кампанию цены поднимутся на такую высоту, что заготовка будет почти невозможна. Владельцы хлеба, учитывая поднятые цены, выжидают еще большего повышения, сокращая подвоз». Причину такого положения дел глава Министерства видел в неорганизованности заготовителей хлеба, их разрозненных действиях.

Летом 1919 г. Правительство сделало ставку в решении продовольственной и других социально-экономических проблем на сильную местную государственную власть. Такие меры были связаны с общей тенденцией усиления правительственной вертикали власти. Что касается продовольственного вопроса, то управляющие губерниями должны были создать на местах Временные губернские Междуведомственные совещания по продовольствию под своим председательством. В состав совещания должны были войти представители (уполномоченные) Министерства снабжения и продовольствия, помощник управляющего губернией, начальник управления земледелия и государственных имуществ, заведующий переселенческим районом, прокурор окружного суда, председатель губернской земской управы, городской голова и непременный член  губернского по сельским делам присутствия.
Председатель получал право приглашать для участия в совещании осведомленных по тем или иным вопросам лиц. Задачей такого совещания было определить степень обеспеченности населения губернии продовольствием и вести надзор за деятельностью учреждений, созданных городскими и земскими управами. Управляющий губернией должен был получать сведения о состоянии посевов и результатах урожая со всей губернии и эти сведения направить непосредственно в Министерство внутренних дел и другие вышестоящие инстанции.

В случае плохого урожая управляющий должен был своевременно обращаться за ссудами, организовывать подворное обследование для составления нового плана продовольственной компании. В случае необходимости полагалась закупка продовольствия для обеспечения нужд губернии. Также совещанию полагалось следить за порядком продажи продуктов.
Однако уже осенью - зимой 1919 г. экономическая разруха в стране достигла своего предела. Те или иные действия власти на местах зачастую оказывались малопродуктивными. Распространенной проблемой была несвоевременная оплата поставок продовольствия из-за недостатка средств, также серьезные проблемы наблюдались в транспортировке уже заготовленного продовольствия.
Ситуацию в Томске в полной мере характеризует письмо управляющего губернией Министру внутренних дел Гаттенбергеру: «В городе Томске хлеба нет, мельницы свыше недели стоят вследствие полного отсутствия зерна. Покупка хлеба Городской продовольственной управой и мукомолами, хотя производится, но за отсутствием разменной монеты развиться не может, а закупленное не перевозится за не подачей вагонов, необходимы экстренные меры, иначе в городе будет голод со всеми его последствиями», - писал Б.М. Михайловский.

Управляющий обращался в высшую инстанцию за содействием в транспортировке уже закупленной в Алтайской губернии пшеницы, просил отпустить городу пшеницы из казенных запасов от 50 до 100 тыс. пудов. Также просил выдать мукомолам разрешенные ссуды, «непременно мелкими деньгами». В декабре 1919 г. «Сибирская жизнь» сообщала, что прожиточный минимум возрос больше чем в четыре раза (с 439 руб. 91 коп. на 1 июня до 1712 руб. 40 коп. на 1 декабря). Резко негативное отношение населения вызывали также злоупотребления властью на местах, разгул военных. Как отмечал Г. К. Гинс, «царство военщины возбуждало население, которое раньше безразлично относилось к формам власти». Именно такие местные проявления политики власти формировали негативный образ Правительства в глазах народа.
До ноября 1918 года Енисейским уполномоченным Омского Министерства снабжения являлся Смирнов. У него возник конфликт с ВЦПК (Военным центральным продовольственным комитетом) и Колчак, пришедший к власти 18 ноября 1918 г., его снял, произошло объединение Министерств продовольствия и снабжения.

Министерство снабжения, которое возглавлял иркутянин Серебренников, упразднили. Сохранились его интересные мемуары, в том числе о проживании в Харбине и Тяньцзине.
Меня больше заинтересовали его строчки об иркутском генерале В.Л. Попове, кураторе деда в Туве. Серебренников писал: «Одним из наших спутников по поездке в Екатеринбург был генерал-майор Генерального штаба В. Л. Попов. Личность его в некоторых отношениях примечательна, и я хочу остановиться немного на его биографии. Сибиряк, уроженец одной из деревень вблизи Иркутска, он сумел пробиться с социальных низов на довольно высокие должности. Сын деревенского псаломщика и, кажется, сам в молодости псаломщик, он смог, однако, подготовиться и поступить в Иркутское юнкерское училище, каковое успешно и окончил. Затем ему удалось завершить свое военное образование в Академии Генерального штаба. Далее следовала служба в штабах и выполнение различных штабных поручений. Выполняя одно из таких поручений, он совершил большую поездку по Монголии и Урянхайскому краю для выяснения вопроса о спорных границах между Монголией и Россией. Результаты наблюдений во время этой поездки были затем опубликованы В. Л. Поповым в обширном печатном труде....

В 1906 и 1907 годах В Л. Попов по приглашению иркутского генерал-губернатора Селиванова заведовал его канцелярией. В 1914–1917 годах участвовал в мировой войне, командуя сначала полком, а потом и более крупными войсковыми соединениями.
Он был известен в Иркутске как один из активных деятелей местного отдела Союза русского народа. Временно контактировал с большевиками в Иркутске в 1918 году, откуда был вызван в Омск, где и получил в штабе командующего Сибирской армией должность генерал-квартирмейстера.
Сибирский министр юстиции Г. Б. Патушинский плохо переваривал присутствие генерала Попова в штабе командующего армией. Он видел в нем прежде всего человека, бывшего правой рукой свирепого генерал-губернатора Селиванова, который в 1907 году отправил самого Патушинского в ссылку. Он считал В.Л. Попова  «бывшим черносотенцем» и наконец, ему не нравилось, что генерал служил у большевиков. Грехов за Поповым, одним словом, было много. По нашему возвращению из Екатеринбурга Патушинский остро поставил вопрос об увольнении Попова от военной службы, грозя в противном случае своей отставкой.

Я пробовал было в частных беседах уговорить волновавшегося министра юстиции:
— Что вам дался Попов и зачем вы хотите его уволить? — говорил я. — Ведь на сибирской территории офицеры Генерального штаба насчитываются единицами и ими нельзя швыряться. Правда, Екатеринбург дал нам теперь целую партию генштабистов, но и этого будет для нас мало... Попов служил честно царскому правительству, пробовал служить большевикам, надеюсь, что он будет служить и Сибирскому правительству, тем более что он — большой сибирский патриот, сам родом сибиряк и отлично знает Сибирь вдоль и поперек...
Но все мои доводы нисколько не влияли на Патушинского, и он продолжал стоять на своем. Кончилось все это тем, что В. Л. Попов сам подал в отставку и перешел затем на службу в Министерство снабжения, ко мне...».
Вот здорово! Получилось так, что вопросами снабжения дед занимался под руководством того же В.Л. Попова. Может он его и предложил на должность уполномоченного министерства по Енисейской губернии, как давно знакомого? Совместная работа продолжалось, правда, не долго. Произошли реформы, Серебренников от дел отошел и новое Министерство снабжения возглавил бывший министр продовольствия Н.С. Зефиров, но и его сняли за получение взяток. В апреле 1919 года министерство возглавил К.Н.Неклютин, до этого самарский промышленник. Вероятно, ему и стал подчиняться Александр Чакиров. Хотя, надо признаться, в системе снабжения я досконально не разобрался.

Вот еще одна интересная личность — Иннокентий Александрович Молодых.. В 1918-1919 гг он состоял в Омске заместителем министра снабжения и продовольствия, в том числе при Колчаке. Родился в 1866 году, специалист по сельскому хозяйству, с 1906 года состоял в РСДРП, позднее стал активным областником, сторонником автономной Сибири. Служил чиновником особых поручений при Иркутском генерал-губернаторе, бывал в Енисейской губернии и возможно был знаком с дедом.  Интересно и то, что в 1920 году, в год смерти деда, он был арестован в Иркутске и этапирован в Омск, где  Чрезвычайным революционным трибуналом Сибири 30 июня 1920 года был приговорен к 10 годам лишения свободы с применением принудительного труда.

С отменой государственного регулирования торговлей мясом, хлебом и маслом,  цены при Колчаке возросли в 20-40 раз. Прожиточный минимум в Красноярске составлял 542 рубля в месяц, при этом мастеровой в депо получал 250-350 рублей.  Урожайность в губернии  снизилась на 40 %. Не было орудий труда и рабочих рук. На одного едока приходилось 30, 1 пуда зерна в год. Это было еще хорошо, потому как в европейской части приходилось только по 13, 6 пуда. В сложной обстановке стали раздавать земли для выращивания овощей. Поголовье скота за время войны сократилось на 207 тысяч голов. Основными доходами были промыслы. Тяжелым бременем на крестьян легли налоги. Кроме того, в воюющих районах были «чрезвычайные наложения и повинности». Реквизиции и конфискации.
Возросла и квартирная плата до 4 рублей 50 копеек за квартирную сажень. Комната в 22 квадратных метра обходилась в то время  в 90 рублей в месяц. Кстати, при Колчаке действовали профсоюзы, и сохранялся 8-ми часовой рабочий день. За эти вольности Колчака, кое-кто называл  «правым большевиком».

 30 июля 1919 года «из-за гнилой лихорадки тыла» в Красноярске взбунтовались два полка. Вдоль КВЖД оживилась деятельность шаек хунхузов.
 - Большевизм. Что же это такое? - размышлял соратник Колчака генерал Будберг, - может это новая религия большинства, то есть народа, которая родилась и утверждалась в ужасных муках и в противоборстве линий и течений, как и христианство.
 Гитлер в Германии придумал для немцев свою религию, манихейско-расовую, где любое истребление – благо, будь то убийство, ложь, предательство. Цель оправдывает средства. Главное выжить и победить, как у иезуитов. И Россию не миновала эта зараза, но причины болезни разные. Как написано у Л. Гумилева: «Зло вечно. Это материя, оживленная духом, но обволокшая его собой. Зло мира – это мучение духа в тенетах материи; следовательно, все материальное – источник зла. Большевики тоже пошли по пути спасения души путем крушения и изнурения плоти".
Я родился в 1948 году, а Лев Гумилев вспоминал его, как страшный. 31 августа умер Жданов. Снова начались гонения. «Умнейший и добрейший декан исторического факультета профессор В.В. Мавродин был исключен из партии и уволен с работы». Гумилев  уехал в Горно-Алтайскую археологическую экспедицию — на знаменитый объект обследования  «Каменные курганы Пазырык». Интересно, как переводится название?

Река Паз на границе с Норвегией у лопарей считалась «Священной».
На объекте Гумилев продержался не долго, потому как 31 декабря 1949 года был арестован по «Ленинградскому делу». Оказался в Омском лагере, болел и получил инвалидность. Работал истопником. Освободили в 1956 году. Занялся проблемой «Евразии». Одним из основателей теоретических разработок был Георгий Вернандский, профессор, работал в Йельском университете, умер от инфаркта летом 1938 года, в гестапо. Была такая статья Вернандского «Против солнца» - о распространении русского государства на Восток.
С другим «евразийстом», с Петром Савицким, который жил в Праге, Гумилев встречался в 1966 году на конгрессе археологов. Был еще князь Николай Трубецкой, последние годы он жил в Вене, был профессором славистики. Гитлеровский генерал К. Хаусхофер, учитель Р. Гесса ратовал за союз «Германия-СССР-Япония».
«Хоть имя дико, но мне ласкает слух оно», - сказано у Блока в «скифах». И еще: «У нас свой масштаб: не европейский и не азиатский — симбиоз». Гоголь, Достоевский, Ключевской называли Россию: «Государством восточно-языческой конструкции с европейским управленческим фасадом» (Полу оседлая и полу бродячая Русь). Были и противники Евразийства. Так, В. Шульгин считал его видом злости. Петр Струве верил, что Россиию погубила без национальная интеллигенция, забвение мозгов нации. Нет высших и низших. Есть только похожие и не похожие.

Вспомнил Гумилева, потому как планы Колчака, тоже тюркских корней. На этот раз они не оправдались, белое движение пошло вспять, а не вперед на Восток и бабушка с детьми к концу лета 1920 года вернулась из Красноярска через Минусинск и Ачинск домой на Бегреду. В Минусинске жила  у тетки Кобозовой, в Ачинске у знакомых. При переездах возникали проблемы с документами. Приходилось отвечать на вопросы: «Кто такие, куда едете, что везете»? Выручали деньги и хорошие отзывы по службе деда в Усинске. В Туве бабушку, якобы, уважали и называли нойон курья, что означало - жена начальника.
Посмотрел в словаре, что значит «»курья», получил ответ  - Курья диалектное название речного залива, устья старицы. Папа, отдыхал в санатории Курья на берегу реки Пышма, можно сказать у залива.  Читая «Забавную библию» наткнулся на выражение «кир», что с греческого означало «господин», госпожа - «кирия». Возможно, на гречески манер дед бабушку  называл « нойон кирия».

В книге Вероники Моцак «Печенга» говорится о саамских нойдах, которые как шаманы совершали на священных горах обряды жертвоприношения. Интересно, есть ли связь между нойонами и нойдами на Кольской земле? Наверное есть, потому как ранее, имевшие пастбища к северу от излучины реки Хуанхэ у пограничного хребта Иньшань, шаньюйцы (горбоносые и бородатые хунну) ушли на север и в 158 году н.э. достигли Волги. Что делали до 350 года, не известно. Дальше началось нашествие гуннов на Европу.
В 565 году тюрки вышли к Боспору (Керченскому проливу), обеспечив себе опорный пункт в Крыму. Таким образом их империя (Великий Эль) протянулась от Маньчжурии до Черного моря. Именно с тех времен арабы стали называть всех кочевников тюрками, в число которых в то время вошли нынешние: туркмены, алланы, азербайджане, куриканы, киргизы, балкарцы, чуваши.

Спустя полтысячи лет  степь, уже при династии Ляо («Железо») вновь двинулась на запад, в Сибирь. Впереди шли печенеги, карлуки. Они называли себя кидане. Они шли за муссонами, за выпасами, навстречу к исламу. Чингис-Хан шел уже за ними спустя 300 лет.  На этот раз впереди шли найманы, потомки киданей и меркиты жители прибайкалья. В верховьях реки Чу возникла Кара-киданьская империя, столица которой находилась недалеко от озера Иссык-Куль.
У каждого народа была и есть своя стезя. Каин -земледелец; Авель — скотовод. Так и разделился мир на Запад и Восток
Чакировы жили недалеко от Монголии, - от самой независимой страны.
- Почему так? - спросил один русский другого.
- Потому, что от нее ничего не зависит.
Жизненные условия  семьи Чакировых на Бегреде к тому времени значительно осложнились. Бабушка Прасковья верила в бога и постоянно предсказывала конец света - «наступление века огненных машин». По характеру требовательная она частенько заставляла одну и ту же работу переделывать несколько раз. Дедушка Дмитрий отличался мягким и добрым характером и к внучатам был внимательным. Старики умерли после раскулачивания и высылки семьи Чакировых с ребятами на рудник в Ольховку (г. Артемовск) в начале 30-х годов. Хоронил их сын Павел, который был младше сестры (бабушки Татьяны) на 10 лет, проживал с родителями и занимался торговлей.

Есть несколько снимков, где дядя Павел с усами, с короткой прической под ежика очень похож на казака. Особенно на той, которая запечатлела момент сватанья Валентина Кольцова и Татьяны Чакирововй, моей тети. Во втором ряду свидетели. На мужчинах валенки катанные выше колен. Тетя Таня тоже в валенках, в темном платье с глухим воротником, на лбу завитые кудряшки, вид грустный. В комнате убогая обстановка, виден угол железной кровати, комод. Стены с двух сторон задернуты темной материей. Пол деревянный из широких досок, крашенный. На многих снимках папа и его братья в стоптанных затянутых под коленями, сапогах, в рубахах, подпоясанных ремнями и в фуражках с пояском у козырька.
В библиотеке вычитал, что в боях за освобождение Красноярска от белых, 30-я дивизия, партизанские полки и красные рабочие взяли в плен 64 тыс. колчаковцев, в том числе 1500 офицеров, генералов, чиновников, два бронепоезда, 8 автомобилей 30 тыс. лошадей, огромное количество обмундирования.

Деда тоже задержали, проводилось разбирательство. 5 июля 1920 года А.Чакиров написал обращение на имя помощника Главнокомандующего Вооруженными силами, где изложил просьбу принять в Пограничную службу на нестроевую службу.
В этот период в пограничных войсках России происходили реорганизации.  30 марта 1918 года был упразднен Отдельный корпус пограничной стражи (ОКПС). В последнее его руководство входили: генерал Пухачев, его заместитель Непокойчицкий, начальник штаба генерал Кононов.
На тот период в ОКПС имелось: 118 местных отдела, 564 отряда и 1982 поста, в том числе 52 временных (ВПП). Охраняли границу протяженностью 13898, 75 версты 18 генералов, 202 штаб и 849 обер-офицеров, 71 врача, 19 гражданских чиновника и 14 священника. Общее число нижних чинов составляло 36095 человек. На базе имеющейся структуры при Народном комиссариате финансов  создается Главное управление пограничной охраны. В его Военный Совет вошли председатель (военный руководитель) - представитель Всероссийского Главного штаба Красной Армии А.Л.Певнев и военные комиссары большевики П.Ф. Федотов и В.Д.Фролов.

Начальником ГУПО (с 1 февраля 1918 г – ГУПВ) был назначен бывший начальник ОКПС генерал Г.Г.Мокасей - Шибинский, а с сентября 1918 года офицер бывшего штаба ОПКС полковник С.Г.Шашев. Почти весь личный состав бывшего ОПКС влился в ГУПО-ГУПВ, то есть перешел на службу советской власти. В июле 1918 года в ГУПО служило 90% бывших офицеров и военных специалистов. Среди них не было ни одного члена РКП (б). 
Решению деда служить новой власти, вероятно, способствовал опубликованный 5 марта 1920 г, в газете «Правда» приказ Реввоенсовета Республики, в котором, в частности, говорилось: «Образовать при Главнокомандующем всеми вооруженными силами высокоорганизованное по своему составу Особое совещание по увеличению сил и средств, для борьбы с наступлением польской контрреволюцией…». В состав Совещания были включены русские полководцы А.М.Зайончковский, А.А.Поливанов, А.А.Цуриков, о которых  ранее распространялись слухи, что они замучены в большевистских застенках, а они выразили готовность служить Советской власти. Особенно примечательно, что председателем Особого совещания был назначен бывший Верховный Главнокомандующий русской армии лучший полководец мировой войны Алексей Алексеевич Брусилов. Свое заявление о вступлении на службу в Красную Армию он подал 18 апреля 1920 года. До последнего дня своей жизни А.А.Брусилов оставался на должности "для особо важных поручений при Реввоенсовете Республики". Скончался  17 марта 1926 года. Похоронили его в Новодевичьем монастыре у Смоленского собора.

Не успели еще улечься страсти, вызванные созданием Особого совещания, как 30 мая 1920 г. и опять же в «Правде» появился новый документ – призыв «Ко всем бывшим офицерам, где бы они ни находились». Вот что в нем говорилось: «В этот критический, исторический момент  нашей народной жизни, мы ваши старшие товарищи, обращаемся к вашим чувствам, любви и преданности к Родине и взываем с настоятельной просьбой забыть все обиды, кто бы и где бы их вам ни нанес, и добровольно идти с полным самоотвержением и охотой в Красную Армию на фронт или в тыл, куда бы правительство Советской Рабоче-крестьянской России вас ни назначило, и служить там не за страх, а за совесть, дабы своей честной службой, ни жалея жизни, отстоять, во что бы то ни стало, дорогую нашу Россию и не допустить ее расхищения, ибо в последнем случае она безвозвратно может пропасть и тогда наши потомки будут нас справедливо обвинять за то, что мы из-за эгоистических чувств классовой борьбы не использовали своих боевых знаний и опыта, забыли свой русский народ и забыли матушку – Россию».
Вышел на интересную заметку об участии русских офицеров в гражданской войне на стороне красных.

«Для выбора пути русского офицера большое значение имела позиция Советского правительства: "не посягать на их политические убеждения, если он согласен добровольно, честно и добросовестно отдать свои военные знания и опыт в интересах народа". Это было законодательно закреплено в резолюции V Всероссийского съезда Советов от 10 июля 1918 г.: «Каждый военный специалист, который честно и добросовестно работает над развитием и упрочением военной мощи Советской Республики, имеет право на уважение Рабочей и Крестьянской Армии и на поддержку Советской власти».
В Красной Армии служило 75 тыс. бывших офицеров, в то время как в Белой около 35 тыс из 150 тысячного корпуса офицеров Российской Империи. 7 ноября 1917 года большевики пришли к власти. Россия к тому времени всё ещё находилась в состоянии войны с Германией и её союзниками. Хочешь или нет, а воевать надо. Поэтому уже 19 ноября 1917 г. большевики назначают начальником штаба Верховного главнокомандующего… потомственного дворянина, выпускника Московского Алексеевского военного училища, его превосходительство генерал-лейтенанта Императорской Армии Михаила Дмитриевича Бонч-Бруевича.

Именно он возглавит вооружённые силы Республики в самый тяжёлый для страны период, с ноября 1917 г. по август 1918 г. и из разрозненных частей бывшей Императорской Армии и отрядов Красной Гвардии к февралю 1918 г. сформирует Рабоче Крестьянскую Красную Армию. С марта по август М.Д. Бонч-Бруевич будет занимать пост военного руководителя Высшего Военного Совета Республики, а в 1919 г. — начальника Полевого штаба Реввоенсовета Республики.
В конце 1918 г. была учреждена должность главнокомандующего всеми Вооруженными силами Советской Республики. Ее занял Сергей Сергеевич Каменев (не путать с Каменевым, которого затем вместе с Зиновьевым расстреляли). Кадровый офицер, закончил академию Генштаба в 1907 г., полковник Императорской Армии. С начала 1918 г. по июль 1919 г. Каменев сделал молниеносную карьеру от командира пехотной дивизии до командующего Восточным фронтом и, наконец, с июля 1919 г. и до конца Гражданской войны занимал пост, который в годы Великой Отечественной войны будет занимать Сталин. С июля 1919г. ни одна операция сухопутных и морских сил Советской Республики не обходилась без его непосредственного участия.

Просьба деда, «для уяснения личности автора письма», была направлена из Москвы в Омскую Губчека. А.Чакирову предлагалось прибыть для разбирательства в Омск, что он и сделал. В Омске в то время действовал Чрезвычайный сибирский революционный трибунал при Сибревкоме. Судебный орган учрежденный постановлением Сибревкома от 10 апреля 1920 для разбора дел об особо важных контрреволюционных преступлениях, имевших общегосударственное значение.
20 апреля 1920 года Сибревком назначил председателя трибунала (руководитель Полномочный Представитель ВЧК по Сибири И.П. Павлуновский) и членов трибунала (член Сибревкома В.М. Косарев и бывший петроградский слесарь, большевик с 1905, чл. ВЦИК М.Н. Байков). 4 мая 1920 Сибревком расширил состав трибунала, включив в него в качестве членов бывшего командира Крестьянско-Рабочей партизанской армией крестьянина Е.М. Мамонтова и бывшего помощника командира Крестьянско-Рабочей армией Минусинского фронта большевика П.Е. Щетинкина. Того самого, который с Кравченко успешно партизанил в Урянхае и брал город Белоцарск. Располагался трибунал в Омске. Трибуналом рассматривались дела  "О бывших колчаковских министрах". Заседание проходило в Омске 20–30 мая 1920 года. Дед мог проходить по этому делу как свидетель.