Тихий Дон Бондарчука

Многие со мной не согласятся, но лучшей экранизацией я считаю бондарчуковскую, с иностранными актерами, а самым каноничным Григорием - Руперта Эверетта. Потому что никто, кроме Руперта, не сыграл Григория как он есть - со свирепой гордостью природного казака, чьи предки ни перед кем не гнули спину, с бешеным темпераментом, с кровоточащей совестью и двоящимся, рефлексирующим сознанием русского интеллигента. В этом противоречии и состоит его привлекательность. И он сам это противоречие осознает, его сознание двоится, он идентифицирует себя то так, то эдак. Когда офицер, родом из дворян, спрашивает его: "Слово офицера?", он насмешливо отвечает: "Слово казака!", подчеркнуто дистанцируясь от "белой кости и голубой крови". А в беседе с отцом, наоборот, рассуждает как человек, давно переросший родную казачью среду с её традиционализмом и косностью мышления. Ему трудно и больно жить оттого, что он не знает, где правда, не может найти свое место в мире.
И Дельфин Форест, играющая Аксинью, нравится мне в этой роли больше, чем Элина Быстрицкая. Царственная красота Быстрицкой Аксинье не впору, она же не аристократка, её очарование - в дерзости, в силе страсти, в жажде жизни, бьющей через край. История любви Аксиньи и Григория - одна из величайших в мировой литературе. Начинается всё банально, даже пошло - разбитная жалмерка хочет скоротать время до возвращения мужа со службы, а заодно и потешить женское тщеславие, соблазнив красивого парня. А парень, в свою очередь, хочет нагуляться перед службой. Никаких запуток, никаких обязательств, ни он, ни она поначалу не придают значения тому, что случилось. Первой неладное чувствует Аксинья - она и постарше, и опытней, и взрослее психологически. Григорий её увещевает, приводит неотразимые логические доводы в пользу скорого расставания: "Мне ж на службу идти!" То есть - делу время, потехе час, порезвились, а теперь недосуг, пора выбросить дурь из головы и думать о том, что действительно важно.
И вдруг то, что они считали пустяшной интрижкой, ни к чему не обязывающим приключением, оказывается высокой страстью. И это не менее важно, чем войны - первая мировая, а затем гражданская, - чем поиск своего места в свихнувшемся мире, чем гибель родных и превращение вчерашних друзей в смертельных врагов.
Дельфин Форрест - настоящая Аксинья. Сколько в ней дерзости, огня, внутренней силы! Сколько страстной готовности к вечной - "пока смерть не разлучит нас" - преданности любимому, сколько отваги и ярости, сметающей все преграды!
Замечательно сыграл Петра Мелехова Гостюхин. В романе видно, как сильно братья привязаны друг к другу, но при этом старший - совсем другой. Он простой, однозначный, нерефлексирующий. "Умственно некрупный".
Когда я представляю себе идеальный памятник героям и жертвам революции (с обеих сторон), я вижу Григория Мелехова, бросающего винтовку в стремнину Дона.