Выпрямление имен. Книга 2. Глава 1

"Рыба создана для воды, а человек - для пути"

К началу учебы детей  деда в Иркутске Чакировы  разъехались. Глафира Аристарховна с Надеждой и с сыном Володей убыли в Иркутск. Володя поступил в Кадетский корпус. Раньше он назывался Военной прогимназией с четырехлетним сроком обучения и штатом в 100 воспитанников.
С 1888 года на базе прогимназии начала  действовать Иркутская приготовительная школа для 1-го Сибирского Кадетского корпуса в Омске на 35 человек.  Кадеты, окончившие успешно 2-й класс школы, переводились на вакансии в Омск без экзамена; при отсутствии же в этом корпусе достаточного числа вакансий воспитанники школы по ходатайству командующего войсками округа могли быть определяемы в корпуса Европейской России. Такой был порядок.

В июле 1912 года Совет министров одобрил предложение Военного министерства о преобразовании Иркутской приготовительной школы в Иркутский кадетский корпус на 50 кадет-интернов. Трудно сказать, где начал учиться Владимир. Скорее всего в подготовительной школе, потому как на 1912 год ему было уже 11 лет.
Торжественное открытие Иркутского кадетского корпуса состоялось 1 сентября 1913 года в присутствии православного духовенства, командования Иркутского военного округа, членов городской Думы и городской общественности. Отслужен молебен, зачитаны приветственные телеграммы от Государя Императора, начальника Главного управления военных учебных заведений (ГУВУЗ) и директоров кадетских корпусов. Проведен праздничный концерт силами учащихся мужской и женской гимназий. В первый учебный год было открыто 4 класса на 106 кадет. Из них 102 православных, 3 лютеранина и 1 мусульманин. 54 кадета являлись выходцами из казачьего сословия. Корпус временно размещался на улице Шелашниковской (ныне Октябрьской революции).

Во время войны корпус продолжал обучение в обычном режиме, хотя часть офицеров-воспитателей, отправившихся на фронт, была заменена запасными казачьими урядниками и вахмистрами старших возрастов. В начале 1916 года 70 кадет старшего возраста, не окончив учебную программу, перевелись в сформированные в Иркутске в военное время 1-ю, 2-ю и 3-ю школы прапорщиков и после 4-месячного обучения отправились на фронт.
Из известных выпускников Иркутского кадетского корпуса, из однокашников Владимира Чакирова, удалось обнаружить только одного —  артиста, режиссера и руководителя Московского театра им. Маяковского Николая Охлопкова. Его отец тоже был военным, подполковником, но сын пошел своим путем — в 1917 году, после окончания корпуса, поступил в Московское училище художества и ваяния, в 1921-1922 гг. устроился в театр Всеволода Меерхольда и стал артистом.

После февральской трагедии 1917 года кадетские корпуса были переименованы в военные гимназии, отменено изучение Закона Божьего и сокращена до минимума военная подготовка. Пользуясь всеобщей неразберихой и удаленностью от центра, директор Иркутского кадетского корпуса генерал-майор Скалон, не обращая внимания на истерику в демократической городской Думе и советах, запретил изменение учебных программ и переименование вверенного ему корпуса. Беспомощные власти были вынуждены "приказать" директору корпуса: "оставаться при исполнении своих обязанностей вплоть до особого распоряжения".
До октября 1917 г. распоряжений так и не последовало. После октября к власти пришли более серьезные люди. 24 ноября в 6 часов утра по дороге в корпус генерал-майор Скалон был арестован красными и помещен на гауптвахту 12-го полка. В тот же день были арестованы инспектор классов Иркутского кадетского корпуса надворный советник Голубев и шесть офицеров корпуса.

Большевики заняли телеграф и почту, казначейство, казённую палату, Государственный банк, частные банки. В Иркутске, на правах командующего войсками Иркутского военного округа, объявился комиссар, бывший солдат Борух Шумяцкий. Первый указ Шумяцкого от 7 декабря предписывал «расформировать за ненадобностью" школы прапорщиков, военное училище и кадетский корпус». Но военные отказались выполнять это распоряжение и последующее о сдаче оружия. Сводный отряд кадет и юнкеров военного училища в количестве 82 человек возглавил командир 1-й учебной роты кадетского корпуса капитан Осипов   Первые вооруженные столкновения с большевиками начались 8 декабря. Юнкера, кадеты и курсанты школы прапорщиков занимали помещения Военного училища, первой и второй школы прапорщиков на Казарменной улице и мужской гимназии.

Как развивались события? Отряд капитана Осипова захватил штаб-квартиру большевиков в гостинице "Полярная звезда" на углу Почтамтской и Баснинской, почтамт и понтонную переправу через Ангару. Однако, в силу малочисленности отряда, кадетам и юнкерам пришлось заключить  перемирие с красными, а капитан Осипов был предательски застрелен. В событиях участвовал и Владимир Чакиров, в перестрелке он получил ранение и временно оказался под арестом.
Часть кадет ушла в Ачинский белый коннопартизанской отряд. Создал его уланский ротмистр Фрейберг. Отряд молодежный, формировался исключительно из кадет, гимназистов, реалистов и семинаристов. Девиз отряда был "За веру, царя и Отечество". Некоторые иркутские кадеты пытались добраться на Дон к Деникину, в Забайкалье к атаману Семенову. Так, в конце марта в Нижнеудинск прибыло до 20 кадет, которых приняли в семьях местных казаков. В двадцатых числах июня нижнеудинские казаки и кадеты вошли в партизанский отряд есаула Красильникова, совершили рейд в тыл Красного фронта. На станции Шиберта белые партизаны уничтожили до 400 красногвардейцев.

Были и жертвы и с другой стороны. 12 марта на станции Слюдянка по распоряжению комиссара Дашкова были задержаны и расстреляны 9 кадет в возрасте от 13 до 16 лет и, сопровождавший их прапорщик Вторушин.
Летом 1918 года белые освободили Иркутск. С ними вернулся  и Владимир Чакиров, который, с его слов, скрывался где-то за Байкалом. Не исключено, что он состоял в отряде Красильникова. Верховный правитель России Колчак издал указ о восстановлении кадетских корпусов по уставам, учебным планам и программам образца 1897 года. В Иркутск из России прибыли Псковский, Оренбургский и Ташкенсткий  кадетские корпуса. Начались занятия, но уже 20 сентября 1919 года 168 кадет старших возрастов покинули корпуса и вступили в отряд добровольцев, отправлявшихся на Южный фронт. Последние кадеты, уходившие от вновь наступающих красных, покинули Иркутск 31 декабря 1919 года
Кадеты младших возрастов были вынуждены эвакуироваться и уходить от красных войск в Хабаровск, во Владивосток по железной дороге, а затем морем в Шанхай. Владимир Чакиров окажется в Чите, окончит по специальности артиллерийское Читинское военное училище имени атамана Семенова и получит в 1920 году звание подпоручик.

К событиям в Иркутске, на нашем Дальнем Востоке, в Китае и в Монголии непосредственное отношение имел Георгий Иванович Мордвинов. Легендарная, как оказалось, личность, которая ранее мне не встречалась. Я решил, что надо обязательно рассказать про него. Родился он 5 мая 1896 года в деревне Бурнашово Верхне-Удинского района Забайкальской области (сегодня — Республика Бурятия) в бедной крестьянской семье. Свою трудовую деятельность начал в двенадцать лет на заводе, затем служил рассыльным в магазине в городе Чита. В 1915 году был призван в армию и как отличный наездник направлен на Юго-Западный фронт в команду конных разведчиков. В 1917 году перешел на сторону революции и принял участие в ликвидации ставки генерала Духонина в городе Могилёве. После возвращения на родину в Читу вступил в Красную Армию.

В апреле 1918 года был принят на работу в Забайкальскую ЧК, а в июне того же года вступил в РКП(б). Выполняя задание руководства ЧК, в августе 1918 года совместно с другими чекистами раскрыл заговор белогвардейцев, которые готовили вооруженное выступление в Чите. После вторжения японских войск и падения советской власти на Дальнем Востоке Г. И. Мордвинов вместе с другими чекистами ушел в партизаны.
В 1920 году Г. И. Мордвинов командовал первой Амурской кавалерийской бригадой и одновременно разведкой фронта. Проникнув в тыл белогвардейцев, он сумел сагитировать гарнизон Нерчинска перейти на сторону красных. Стал комиссаром Особого амурского полка, принимал участие в боях на Дальнем Востоке. По заданию командования послан в тыл японцев, где сформировал китайский и корейский боевые отряды. участвовал в ликвидации белогвардейских отрядов на реке Аргунь. В 1928 году был направлен на курсы в высшую пограничную школу ОГПУ.
Что интересно, через год Георгий Иванович поступил в Институт востоковедения на китайский факультет и уволился в запас, но был вскоре отозван с учебы на работу в ОГПУ. Был направлен как сотрудник внешней разведки вначале в Монголию, а потом в Китай. В Харбине работал под псевдонимом Геннадий Михайлович Карпов.
В 1937 году Мордвинов написал письмо Николаю Ивановичу Ежову в защиту своего товарища, арестованного НКВД. За это был уволен из органов. В дальнейшем до 1940 года работал в Исполкоме Коминтерна.

С началом войны Мордвинов состоял  в особой группе НКВД, занимался формированием партизанских отрядов. Был командировка в Турцию, где участвовал вместе с Н. И. Эйтингоном и А. Э. Тимашковым в организации покушения на немецкого посла Франца фон Папена. Однако в марте (после неудачного покушения) был арестован вместе с разведчиком Леонидом Корниловым, приговорен к 20 годам тюрьмы. Освобождён в 1944 году. Затем был переброшен в немецкий тыл, откуда возвратился в мае 1945 года. После этого Георгий Иванович служил на Дальнем Востоке, где занимался организацией разведывательной работы в Маньчжурии. В дальнейшем, под прикрытием заместителя управляющего Китайско-Чанчуньской железной дороги, состоял резидентом советской разведки в Маньчжурии. Усыновил китайского мальчика, отец которого погиб в боях. Ушел в отставку в 1949 году по причине плохого здоровья.
После отставки работал в Институте востоковедения. Умер в Москве в 1966 году. Похоронен на Новодевичьем кладбище. Награждён орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, Орденом Отечественной войны 1-й степени, а также многими медалями. Награждён двумя орденами Монгольской Народной Республики — Красного Знамени 2-й и 1-й степеней. Трижды представлялся к званию Героя Советского Союза, но так им и не стал. На самом деле герой, и не только Советского Союза, но и Китая.

«Лучше не знать и признаваться в этом, чем предлагать
легковесные решения...». Гумилев


Учебное заведение, куда поступила Надежда, первоначально называлось Девичьим институтом Восточной Сибири, а с 1896 года  -  Иркутским институтом имени императора Николая I. Названо оно было  так по ходатайству иркутян в честь столетия со дня рождения императора. В Сибири институт стал первым средним женским учебным заведением. Главным вдохновителем и инициатором открытия института стал генерал-губернатор В.Я.Руперт.
Институт находился в ведении императрицы. Первоначально он являлся закрытым учебным заведением по типу привилегированных дворянских учебных заведений.  Затем, наряду с дворянками, дочерьми высших чиновников, в Девичий институт Восточной Сибири стали принимать девочек из семей священников, офицеров, местной буржуазии — купечества, промышленников.

Часть учениц находились на полном бесплатном содержании. Как гласил устав, прием детей на казенное содержание определялся заслугами родителей или опекунов и их бедностью. Выпускницам из малообеспеченных семей выдавали по 30—50 рублей серебром. Кроме того, большое число учениц содержалось за счет разнообразных стипендий.
Система оценок была двенадцати балльной. Изучали Закон Божий, русский язык, словесность, французский и немецкий языки, математику, историю, географию, физику, космографию, педагогику, естествознание, рисование, чистописание, рукоделие, хоровое пение, гимнастику, танцы. Отмечалось, что по  аттестату выпускница имела право получить, не подвергаясь особому испытанию, свидетельство на звание домашней наставницы тех предметов, по которым она показала хорошие успехи. Выпускнице могли присвоить звание учительницы — в зависимости от обучения.

Программа обучения, уделявшая много внимания светским навыкам, отличалась от обычных учебных заведений уже по своей сути. Например, углубленное изучение иностранных языков. Девочки день говорили на немецком языке, день — на французском. Много значило и музыкальное образование, оно велось на самом высоком уровне, в том числе и самыми лучшими музыкальными деятелями Иркутска.
Большим событием были частые посещения театральных спектаклей, нередко устраивались литературно-музыкальные вечера и в самом институте. Всегда долгожданными были обязательные балы, на которые приглашались кавалеры из мужских учебных заведений. Для младших девочек приглашали юных кадетов, для старших — юношей из губернской гимназии и технического училища. Бал продолжался обычно до четырех часов ночи, как это было принято на взрослых балах, — светская жизнь диктовала свои правила.
Историю института благородных девиц завершила революция. В 1917 году он пострадал от уличных боев. В мае 1918 года институт был закрыт, оставшихся воспитанниц перевели в «сиропитательный» дом и другие учебные заведения. В период колчаковского Временного правительства институт открылся вновь, планировали преобразовать его в восьмиклассную женскую гимназию, но пришлось закрыть окончательно, как и другие «лишние». Здание в 1920 г. передали университету.

Надежда, согласно письму Светланы Лукиной, ее дочери,  окончила университет в 1924 году. Учась в Университете, Дина, как ее называли ласково, освоила курс машинописи и подрабатывала на жизнь печатанием различных документов, кроме того, трудилась лаборанткой. Глафира Аристарховна работала в Собесе.
Иркутск был близко к Китаю. Писательница Л.Н.Васильева вспоминает, как бабушка рассказывала ей: «Когда  мы в революцию жили в Иркутске, рядом была китайская прачечная. Китайцы – лучшие в мире прачки».
Известный китаист Л.М.Гудошников, также выросший в Иркутске, вспоминал: «У меня связаны с китайцами детские довоенные воспоминания об Иркутске. Китайцы торговали у нас самодельными сладостями и ранними овощами, которые сами выращивали, делали мелкий ремонт обуви. Люди они были добросовестные, честные, и мать, посылая меня на базар, наказывала обращаться только к ним. Китайцев было очень много. Нередко они женились на русских женщинах. Помню и китаянок. Они стояли в очереди к окошку, в которое принимали передачи для узников иркутской тюрьмы. Помню, как выкрикивали из окошка китайские фамилии».

Надежде Чакировой тоже нравился город Иркутск, озеро Байкал. Там прошла ее молодость, там она училась. Сохранилась фотография с надписью: «6 января 1913 года Институтка VI класса Иркутского Императорского Николая I Института». И далее:  «Фотография Густава Еннэ въ Иркутскъ 6-ая Солдатская № 6. домъ Крылова противъ Соломатовской». Текст такой: «Дорогому Папусичкъ на память о своей Динусъ».
По письму Светланы Лукиной Чакировы убыли в Китай не раньше 1924 года, по окончанию Надеждой университета. Каким образом? На этот счет есть интересные воспоминания Нины Мокрицкой.   «Власти в 1920 году не препятствовали выезду всех, кто желал покинуть пределы Советской России. В Иркутске был сформирован специальный состав. Среди пассажиров «телячьих вагонов», до отказа набитых людьми, была и я, ехавшая с матерью и сестрой Томарой в Маньчжурию. Через несколько суток пути, под усиленной охраной, состав пересек границу. Прощай, Россия...».