Миллионерша из нижнего

                * * *
Семью Раисы Ефимовны народная молва считала одной из самых богатых в Н. Новгороде, а саму её прозвали «миллионершей». Это была высокая, крупная, мощная женщина пятидесяти лет, очень волевая и настойчивая.
Я уже не помню точно, когда мы познакомились, помню только, что, узнав от наших общих знакомых, что я часто бываю в Москве, она однажды пришла ко мне домой и, познакомившись, попросила, по возможности, привезти ей ковровый линолеум для ремонта квартиры. Я выполнил её просьбу, после чего она пригласила меня в гости.
Её одноэтажный, с виду совсем неказистый, дом находился невдалеке от Канавинского рынка, на котором Раиса Ефимовна постоянно пропадала.
Когда я пришёл к ней домой, она вместе со своим мужем Матвеем уже ждала меня. Обеденный стол был сервирован и завален всевозможными деликатесами. Мы обедали, пили коньяк и вели непринуждённую беседу на различные бытовые темы, из которой мне стало понятно, что они довольно закрытые люди и к себе домой приглашают гостей крайне редко.
Раиса Ефимовна нигде не работала. Полем её деятельности были рынок, разные городские толкучки, комиссионные магазины и ломбарды.
Её муж Матвей был часовым мастером на железнодорожном вокзале г. Дзержинска, расположенного недалеко от Н. Новгорода, куда он приезжал на своей «Волге».
На вокзале Матвей не только занимался ремонтом часов, но большей частью скупкой золотых вещей, антиквариата и других ценностей у останавливающихся на вокзале пассажиров, жителей окрестных деревень и посёлков, остронуждающихся в денежных средствах.
После обеда Раиса Ефимовна повела меня ознакомиться со своими апартаментами. Она ключом открыла запертую дверь в зал. Я вошёл и буквально в первый момент просто был в ступоре. В какой-то миг мне даже показалось, что я нахожусь в Грановитой палате Московского Кремля.
Богатство этой большущей комнаты не поддаётся описанию…
В заключение этой детальной экскурсии по залу она продемонстрировала мне два золотых червонца,выпущенных в СССР ещё при НЭПе. Таких червонцев в то время в стране было выпущено всего десять и два из них оказались у Раисы Ефимовны.
После осмотра всех комнат дома, своего рода музея старинных картин и икон, редких вещей, невиданной красоты различных ковров, золотых и серебряных предметов, антиквариата, мы вышли во двор её дома, где в гараже стояли два новеньких авто, спустились в большущий подвал, забитый многочисленными банками с вареньем, овощами, солениями.
Видя всё это, я пошутил даже, что теперь никакая блокада семье Раисы Ефимовны не грозит.
Под большим впечатлением от всего увиденного я покинул её гостеприимный дом. После этого с Раисой Ефимовной я встречался довольно редко.
Когда началась так называемая «горбачёвская перестройка» и невиданно разросся криминал, сопровождающийся убийствами, изнасилованиями и грабежами, тогда же сильно повысился нездоровый интерес к таким персонам, как Раиса Ефимовна. И она, почувствовав серьёзную опасность, грозившую ей, решила эмигрировать в Израиль, где в Бер-Шеве проживала её родная сестра.
Она, как Остап Бендер в бессмертном произведении Ильфа и Петрова, стала основательно готовиться к отъезду, скупая, где только было можно, золото, антиквариат, золотые вещи и серебро, меняя рубли на доллары.
Со своим мужем Матвеем к тому времени она развелась, и он, оставив ей всё имущество, жил в Дзержинске со своей новой женой.
Подготовившись к отъезду, получив визу и купив билет в Израиль, она отправилась в аэропорт Москвы. В аэропорту таможенники при проверке её багажа и большущей сумки, набитой золотом и другим богатством, были ошеломлены. После чего всё
богатство Раисы Ефимовны было конфисковано. Как утверждали очевидцы, напрасно она кричала: «Это всё моё! Всё нажито непосильным трудом!» – «Было Ваше, – парировали таможенники, – теперь будет наше!» И, так ничего не добившись, она улетела в Израиль. В аэропорту Тель-Авива у неё случился обширнейший инфаркт, и она тут же была доставлена в госпиталь, где скоропостижно скончалась.