Глава 3. Суть энергии

   Мы поднялись на рассвете и все утро ехали на восток фактически в тишине. Раньше Уил упомянул, что мы будем двигаться прямо через Анды в Высокую Сельву, как он назвал эти земли, состоящие из покрытых лесами подножий гор и плато, но больше ничего не сказал.

Я задал ему несколько вопросов о причинах и цели нашей поездки, но он вежливо осадил меня, сказав, что хочет сосредоточиться на дороге. В конце концов я вовсе замолчал и сосредоточился на пейзаже. С горных вершин открывались потрясающие виды.

Около полудня, добравшись до последнего из возвышающихся хребтов, мы остановились на вершине, чтобы прямо в джипе съесть бутерброды, глядя на широкую бесплодную долину впереди. На другой стороне долины были более низкие холмы, зеленеющие растительной жизнью. Пока мы ели, Уил сказал, что мы заночуем в приюте в Висиенте, старом поместье девятнадцатого века, формально принадлежащем испанской католической церкви. Сейчас им владеет его друг, объяснил он, и оно используется как курорт, специализирующийся на деловых и научных конференциях.

После этого краткого объяснения, мы тронулись и ехали опять молча. Через час добрались до Висиенте, въехав в большие ворота поместья, сделанные из железа и камня, и двинулись на северо-восток вверх по узкому гравиевому проезду. Я еще раз задал несколько пробных вопросов о Висиенте и о том, зачем мы здесь, но, так же, как и раньше, Уил пресек мои расспросы, только на этот раз он прямо предложил мне сосредоточиться на окружающих видах.

И немедленно красота Висиенте тронула меня. Мы были окружены разноцветными лугами и фруктовыми садами, и трава казалась необычно зеленой и здоровой. Она густо росла даже под гигантскими дубами, которые возвышались через каждые сто футов, или около того, по всему пастбищу. Что-то в этих огромных деревьях казалось невероятно привлекательным, но я не мог уловить, что.

Примерно через милю дорога повернула на восток и вверх по небольшому подъему. На вершине холма стоял дом, большое здание в испанском стиле, построенное из тесаных бревен и серого камня. Оказалось, что в этом строении не менее пятидесяти комнат, большое крытое крыльцо во всю южную стену. Во дворе вокруг дома росли еще более огромные дубы, между ними клумбы экзотических растений и дорожки, обрамленные поразительными цветами и папоротниками. Группы людей праздно беседовали на крыльце и среди деревьев.

Когда мы выбрались из машины, Уил помедлил, глядя на этот пейзаж. Над домом на востоке склоны постепенно понижались, становясь лугами и лесами. Еще одна синевато-фиолетовая гряда холмов виднелась вдалеке.

- Думаю, я пойду в дом, проверю, есть ли у них номер для нас, - сказал Уил, - почему бы вам не осмотреться пока? Вам здесь понравится.
- Уверен! – сказал я.

Уходя, он повернулся и посмотрел на меня.
- Непременно осмотрите исследовательские сады. Увидимся за обедом.

Уил, по каким-то причинам, явно оставлял меня одного, но мне было безразлично, почему. Я чувствовал себя великолепно и одновременно полным тревожных предчувствий. Уил уже рассказал мне, что из-за ощутимого количества долларов, привозимых в страну туристами из Висиенте, правительство всегда придерживалось политики невмешательства в местные дела, даже не взирая на то, что здесь часто обсуждали Манускрипт.

Несколько больших деревьев и тропинка, которая вилась к югу, привлекли меня, и я пошел в этом направлении. Как только я приблизился к деревьям, стало видно, что дорожка вела дальше через маленькую железную калитку вниз по нескольким ярусам каменных ступеней на луг, полный диких цветов. Вдали виднелся вроде фруктовый сад, маленький ручей и опять лес. Я остановился в воротах и сделал несколько глубоких вдохов, восхищенный красотой, открывшейся внизу.

- Это так прелестно, правда? – раздался голос позади меня.

Я быстро повернулся. За мной стояла женщина далеко за тридцать, с походным рюкзаком.

- Именно так, - сказал я, - я никогда такого не видел.

Какое-то время мы смотрели на открывающиеся взгляду поля и каскады тропических растений, клумбы которых террасами спускались по обе стороны от нас, потом я спросил: - Вы, случайно, не знаете, где исследовательские сады?
- Конечно знаю, - сказала она. – Я как раз туда направляюсь. Я покажу вам.

Мы представились друг другу и прошли по ступеням вниз на хорошо утоптанную тропинку, ведущую на юг. Ее звали Сара Лорнер, у нее были волосы цвета песка, голубые глаза и ее можно было бы описать, как совсем девочку, если бы не ее серьезное поведение. Несколько минут мы шли молча.

- Это ваш первый приезд сюда? – спросила она.
- Да, - ответил я. – Я почти ничего здесь не знаю.
- Ну, я уже год то приезжаю, то уезжаю, поэтому могу немного просветить вас.

 Около двадцати лет назад это поместье стало популярным, как своего рода международная научная тусовка. Различные научные организации проводили здесь свои встречи, в основном биологи и физики. Затем, несколько лет назад…
Она запнулась и посмотрела на меня.

- Вы слышали о Манускрипте, найденном здесь, в Перу?
- Да, - сказал я, - я слышал о первых двух откровениях.

Я хотел рассказать ей, как был очарован этим документом, но сдержался, не зная, могу ли полностью доверять ей.

- Я подумала, может в этом причина, - сказала она, - вы словно впитывали энергию этого места.

Мы шли через деревянный мостик над ручьем.

- Какую энергию? – спросил я.

Она остановилась и откинулась на поручни моста.
- Вы что-нибудь знаете про Третье Откровение?
- Ничего.
- В нем описывается новое понимание физического мира. В нем говорится, что человечество научится воспринимать то, что ранее считали невидимой формой энергии. Этот дом стал местом встреч ученых, заинтересованных в изучении и обсуждении этого феномена.
- Значит, ученые считают, что эта энергия существует? – спросил я.

Она повернулась, чтобы идти дальше.

- Только некоторые, - сказала она, - и с нами многие спорят.
- Значит, вы ученый?
- Я преподаю физику в маленьком колледже в Мэне.
- А почему некоторые ученые не согласны с вами?

Она помолчала, как бы задумавшись.

- Вам придется понять историю науки, - сказала она, спрашивая меня взглядом, действительно ли я хочу углубляться в эту тему. Я кивнул, чтобы она продолжала.
- Задумайтесь о Втором Откровении. После падения средневекового взгляда на мир, мы на западе вдруг убедились, что живем в совершенно непознанной вселенной. В попытках понять природу этой вселенной, мы узнали, что должны как-то отделять факты от предположений. Для этого мы, ученые, приняли определенную линию поведения, известную как научный скептицизм, который в результате требовал солидных доказательств любого нового утверждения о том, как этот мир устроен. Прежде, чем мы бы поверили во что-то, нам бы хотелось получить доказательства, которые можно увидеть и потрогать руками. Любая идея, которую нельзя доказать каким-то физическим способом, систематически отвергалась.

- Бог знает почему, - продолжила она, - но этот подход неплохо служил нам с более очевидными феноменами природы, с такими объектами, как скалы и тела, и деревья, с объектами, которые любой мог воспринять, как бы скептически настроен он не был.

Мы быстро продвинулись вперед и дали имена каждой части физического мира в попытке выяснить, почему вселенная функционировала так, как она это делала. В итоге мы пришли к заключению, что все, что происходит в природе, случается именно так в соответствии с тем или иным естественным законом, что каждое событие имеет прямую и понятную причину.
Она понимающе улыбнулась.

- Видите, во многих отношениях в наше время ученые не очень отличаются от других людей. Затем  мы вместе со всеми решили овладеть тем миром, в котором жили. Была идея создать такое понимание вселенной, которое заставит ее казаться надежной и осмысленной, и скептический подход продолжал фокусировать нас на конкретных проблемах, которые сделали бы наше существование более безопасным.
Мы прошли извилистой тропинкой от моста через небольшой луг туда, где деревья росли более плотно.

- При таком подходе, - продолжила она, - наука систематически удаляла все неопределенное и эзотерическое из нашего мира. Мы сделали вывод, следуя взглядам Исаака Ньютона, что вселенная всегда функционирует предсказуемо, как гигантский механизм, потому что очень долго это представление было единственным, которое могло быть доказано. События, которые происходят одновременно с другими событиями, но не имеют причинной связи, объявлялись случайными.

- Затем происходят два расследования, которые вновь открывают нашим глазам тайну мироздания. За последние несколько десятилетий много написано о революции в физике, но изменения действительно начались с двух главных открытий, с квантовой механики и теории Альберта Эйнштейна.

- Работа всей жизни Эйнштейна заключалась в том, чтобы показать, что то, что мы воспринимаем как твердую материю, на самом деле почти пустое пространство с проходящим через него сгустком энергии. Включая нас самих.  И квантовая физика показала нам, что, когда мы смотрим на эти единицы энергии на все более мелких уровнях, можно увидеть поразительные результаты. Эксперименты выявили, что, когда мы отделяем малые части этой энергии, которые мы называем элементарными частицами, и пытаемся наблюдать, как они действуют, сам факт этих наблюдений изменяет результаты, - словно на эти элементарные частицы влияют ожидания экспериментатора. И это верно, даже если частицы должны появиться в местах, в которые они не могли попасть по законам вселенной, как мы их понимаем: в двух местах в один и тот же момент, вперед или назад по времени, и всякое такое.

Она замолчала, чтобы вновь посмотреть на меня.

- Другими словами, основная сущность вселенной, в ее сердцевине, выглядит как своего рода чистая энергия, которая податлива вниманию человека и его ожиданиям настолько, что это бросает вызов нашей старой механистической модели вселенной, - как если бы наши ожидания сами по себе были причиной того, что наша энергия направляется в мир и влияет на другие энергетические системы. Что, конечно, является именно тем, во что нас склоняет поверить Третье Откровение.

Она покачала головой.

- К несчастью, большинство ученых не восприняли эту идею всерьез. Они предпочли сохранить свой скепсис и подождать, чтобы увидеть, сможем ли мы доказать ее.

- Эй, Сара, мы здесь, - донесся голос издалека. Справа, ярдах в пятидесяти, среди деревьев кто-то махал рукой.

Сара посмотрела на меня.

- Мне нужно отойти на несколько минут, поговорить с этими ребятами. У меня с собой перевод Третьего Откровения, если захочется найти местечко и почитать, пока меня нет.
- Конечно, захочется, – сказал я.

Она вытащила из рюкзака папку, протянула ее мне и ушла.

Я взял папку и посмотрел вокруг в поисках места, чтобы сесть. Здесь подлесок густо зарос небольшими кустами и было несколько уныло, но к востоку поверхность земли поднималась к чему-то вроде еще одного холма. Я решил идти в этом направлении в поисках сухого места.

На вершине подъема я оказался охвачен благоговением. Это было еще одно место невероятной красоты. Узловатые дубы росли в пятидесяти футах друг от друга и их широкие ветви практически смыкались вершинами, образуя над головой навес. На лесной земле поднимались широколиственные тропические растения четырех или пяти футов в высоту и с листьями до десяти дюймов в ширину. Эти растения перемежались большими папоротниками и кустами, усыпанными белыми цветками. Я выбрал сухое место и сел. Чувствовался душный запах этих листьев и аромат цветов.

Я открыл папку и вернулся к началу перевода. Краткое предисловие объясняло, что Третье Откровение дает трансформированное понимание физической вселенной. Его слова ясно перекликались с выводами Сары. Примерно к концу второго тысячелетия, предсказывало оно, люди откроют новую энергию, которая служит основой всего и излучается всем, включая нас самих.

Несколько мгновений я обдумывал это, потом прочел то, что очаровало меня: в Манускрипте говорилось, что человеческое восприятие этой энергии начинается с повышенной чувствительности к красоте. Пока я раздумывал над этим, мое внимание привлек звук чьих-то шагов по дорожке внизу. Я увидел Сару точно в тот момент, когда она посмотрела в сторону холма и заметила меня.

- Да, - сказал я, - но я не совсем понимаю, что это значит.
- Далее в Манускрипте будет более подробно, но вкратце я вам объясню. Восприятие красоты служит своего рода барометром, указывающим каждому из нас, насколько близко мы подошли к реальному восприятию энергии. Это ясно, потому что, как только вы увидите энергию, вы поймете, что она в том же континууме, что и красота.
- Звучит так, словно вы ее видите, - сказал я.

Она посмотрела на меня без малейшей самоуверенности.

- Да, но первое, что я развивала в себе, было глубокое восприятие красоты.
- Но как это работает? Разве красота не относительна?

Она покачала головой.

- То, что мы воспринимаем, как красивое, может быть разным, но реальные характеристики, которые мы приписываем красивым объектам, схожи. Задумайтесь. Когда что-то поражает нас красотой, оно проявляется своим присутствием, и точностью формы, и живостью цвета, правда? Оно выделяется. Оно сияет. Оно кажется сверкающим по сравнению с тусклостью других, менее привлекательных, объектов.

Я кивнул.

- Посмотрите на это место, - продолжила она, - я знаю, что вы потрясены им, потому что мы все чувствуем именно это. Это место просто обрушивается на вас. Цвета и формы кажутся преувеличенными.  И буквально следующий уровень – увидеть энергетическое поле, парящее над всем этим.

Я, должно быть, выглядел озадаченным, потому что она рассмеялась, а затем сказала очень серьезно.

- Возможно, нам следует пойти в сады. Они примерно в полумиле к югу. Думаю, вам будет интересно.

Я поблагодарил ее за время, которое она тратит на то, чтобы объяснить Манускрипт мне, совершенно незнакомому человеку, и за то, что показывает мне Висиенте. Она пожала плечами.

- Вы кажетесь дружелюбно настроенным к тому, что мы здесь делаем, -сказала она, - и мы все здесь знаем, что вовлечены в попытки некой рекламы всего этого. Для продолжения нашего исследования мы должны иметь отклик в Соединенных Штатах, да и в других странах. Местные официальные лица, похоже, не очень нас любят.

Вдруг позади нас раздался голос.

- Извините меня, пожалуйста!

Мы обернулись и увидели троих мужчин, быстро поднимавшихся к нам по тропинке. Всем им на вид было далеко за сорок, и они были одеты очень стильно.

- Не сказали бы вы, где находятся исследовательские сады? – спросил самый высокий из троих.
- А вы не могли бы сказать, что привело вас сюда? – спросила Сара вместо ответа.
- Мои коллеги и я имеем разрешение владельца этого поместья осмотреть сады и поговорить с кем-нибудь о так называемых исследованиях, проводимых здесь. Мы из Университета Перу.
- Звучит так, словно вы не согласны с нашими находками, - сказала Сара, улыбаясь и явно стараясь разрядить ситуацию.
- Отнюдь, - сказал второй из них, - мы просто думаем, что нелепо заявлять, что здесь можно увидеть какую-то таинственную энергию, никогда не виденную прежде.
- Вы пытались увидеть ее? – поинтересовалась Сара.
Мужчина проигнорировал ее вопрос и вновь спросил, не можем ли мы указать дорогу в сады.
- Конечно, - сказала Сара, - через сотню ярдов впереди вы увидите тропинку, сворачивающую на восток. Идите по ней и примерно через четверть мили вы выйдете к ним.
- Спасибо, - сказал высокий и они торопливо пошли указанным путем.
- Вы послали их в неверном направлении, - сказал я.
- Вовсе нет, - ответила она, - там как раз имеются другие сады. И люди там лучше подготовлены для разговоров с такого рода скептиками. Мы здесь время от времени сталкиваемся с такими людьми, и не только с учеными, но и с любопытными, с теми, кто не может понять, что мы здесь делаем…  и что указывает на проблему, существующую в научном понимании.
- Что вы имеете в виду? – спросил я.
- Как я уже говорила, старое скептическое отношение отлично работало, когда исследовались более видимые и очевидные феномены вселенной, такие как деревья, или солнечный свет, или грозы. Но существует еще одна группа наблюдаемых явлений, более тонких, изучать которые вы не можете, - вы, собственно, даже не можете утверждать, что они вообще существуют, - пока не отбросите или не ограничите свой скепсис и не попытаетесь любым возможным способом воспринять их. И, только сумев это, вы возвращаетесь к своему тщательному изучению.
- Интересно, - сказал я.

Лес впереди кончился, и я смог увидеть дюжины обработанных участков, на каждом из которых росли разные растения. Большинство казалось растениями съедобными: от бананов до шпината. По восточной границе каждого участка шла широкая, покрытая гравием, тропа, которая вела на север и вливалась, похоже, в общую дорогу. Вдоль тропы на расстоянии один от другого стояли три металлических постройки. Четыре или пять человек работали рядом с каждой из них.

- Я вижу своих друзей, - сказала Сара и указала на ближайшую постройку, - пойдемте туда. Я бы хотела, чтобы вы с ними познакомились.

Сара представила меня троим мужчинам и одной женщине, все они принимали участие в исследовании. Мужчины коротко поговорили со мной, извинились и вернулись к своей работе, но женщина, биолог по имени Марджори, была свободна и могла поговорить.
Я встретился глазами с Марджори.

- Что именно вы здесь изучаете? – спросил я.

Она, казалось, боролась с настороженностью, но в конце концов улыбнулась и ответила.

- Не знаю, с чего начать, - сказала она, - вы знакомы с Манускриптом?
- С первыми частями. Только что начал Третье Откровение.
- Хорошо, именно этим мы тут и занимаемся. Пошли, я покажу вам.
 
Она жестом показала мне следовать за ней, и мы прошли за металлическое здание к грядке с бобами. Я обратил внимание, что они были исключительно здоровыми, без заметных повреждений насекомыми или мертвых листьев. Почва под ними была плодородной и хорошо взрыхленной, и каждое растение было аккуратно размещено так, что стебли и листья одного не соприкасались с листьями другого.
Она показала на ближайшее растение.

- Мы постарались взглянуть на эти растения, как на чисто энергетические системы, и подумать обо всем, что им нужно для роста – почва, питательные вещества, влага, свет. И мы обнаружили, что вся экосистема вокруг каждого растения действительно является живой системой, единым организмом.  И здоровье каждой части оказывает воздействие на здоровье целого.

Она помедлила, затем продолжила.

- Базовой точкой является то, что, как только мы начали задумываться об энергетических отношениях вокруг конкретного растения, мы начали видеть поразительные результаты. Растения, которые мы изучали, были не особенно больше в размерах, но по критерию питательности их потенциал был больше.
- Как это измерялось?
- Они содержали больше протеина, углеводов, витаминов и минералов.
Они посмотрела на меня выжидающе.
- Но не это было самым поразительным. Мы обнаружили, что потенциал тех растений, которые получали больше прямого человеческого внимания, был больше.
- Какого рода внимания? – спросил я.
- Знаете, рыхление почвы вокруг растений, ежедневная проверка их состояния.
Всякое такое. Мы провели эксперимент с контрольной группой: одни получают особое внимание, другие нет, и его данные все подтвердили. Более того, мы расширили эту концепцию и ввели в эксперимент исследователя, который не просто уделял им внимание, но мысленно просил их расти более крепкими. Человек реально сидел с ними и концентрировал свое внимание и убежденность на их росте.
- Выросли они более сильными?
- До значимых величин, при этом они еще и росли быстрее.
- Это невероятно.
- Да…

Ее голос затих, когда она увидела пожилого мужчину, явно за шестьдесят, идущего к нам.

- Этот господин микро-диетолог, - сказала она почтительно, - он приехал сюда впервые около года тому назад и немедленно взял отпуск в Вашингтонском государственном университете. Его зовут профессор Хэйнс. Он провел огромную исследовательскую работу.

Когда он подошел, я был ему представлен. Это был крепко сбитый мужчина с черными волосами, на висках тронутыми сединой. После некоторого понукания со стороны Марджори, профессор стал суммировать итоги своего исследования. Он сказал, что более всего интересовался тем, как функционируют органы тела по результатам высоко точных анализов крови, и особенно тем, как их деятельность соотносится с качеством потребляемой пищи.

Он рассказал мне, что заинтересовался результатами конкретных исследований, которые показали, что при потреблении высоко питательных растений, какие выращиваются в Висиенте, значительно возрастала эффективность тела, и этот рост превосходил то, что резонно ожидалось от самих по себе питательных веществ в рамках того, как мы понимаем их участие в физиологии человека. Что-то присущее именно этим растениям давало эффект, на который никто и не рассчитывал.

Я посмотрел на Марджори и спросил:

- Тогда получается, что фокусирование внимания на этих растениях дало им что-то, что в свою очередь повышало силу человека, который их съел? Это энергия, о которой упоминается в Манускрипте?

Марджори посмотрела на профессора. Он лишь улыбнулся мне уголком рта.

- Я еще не знаю, - сказал он.

Я спросил о его будущих исследованиях, и он объяснил, что хочет сдублировать эти сады в штате Вашингтон и начать долговременные наблюдения, чтобы понять действительно ли люди, питающиеся этими растениями, долгое время остаются сильными и здоровыми. Пока он говорил, я не мог не смотреть время от времени на Марджори. Она вдруг стала невероятно красивой. Ее тело казалось длинным и стройным, даже под мешковатыми джинсами и футболкой. У нее были карие глаза и темные каштановые волосы, спадавшие свободными локонами вокруг ее лица.
Я почувствовал мощное физическое влечение. В тот самый момент, когда я осознал свое влечение, она повернула голову, посмотрела мне прямо в глаза и отступила на шаг назад.

- Я должна кое с кем встретиться, - сказала она, - может увидимся позже.
Она попрощалась с Хэйнсом, светски улыбнулась мне и пошла мимо металлического строения вниз по дорожке.

Я еще несколько минут поговорил с профессором, пожелал ему всего хорошего и направился назад, туда, где стояла Сара. Она все еще напряженно говорила что-то одному из исследователей, но глазами следила за тем, как я иду к ней.
Когда я подошел, мужчина, с которым она стояла, улыбнулся, сложил свои записи и вошел в здание.

- Выяснили что-нибудь? – спросила Сара.
- Да, - сказал я рассеянно, - похоже, что эти ребята занимаются интересными вещами.

Я смотрел себе под ноги, когда она спросила, куда пошла Марджори.
Подняв глаза, я увидел на ее лице удивленное выражение.

- Она сказала, что должна с кем-то встретиться.
- Вы ее смутили? – спросили она, улыбаясь.

Я рассмеялся.

- Похоже, что да. Но я слова не сказал.
- Вам и не нужно было. Марджори могла заметить изменение вашего поля. Это было совершенно очевидно. Я смогла увидеть это отсюда.
- Изменение моего чего?
- Энергетического поля вокруг вашего тела. Большинство из нас научились видеть поля, по крайней мере при определенном освещении. Когда у человека появляются сексуальные мысли, его энергетическое поле как бы закручивается вокруг него и буквально вытягивается к тому, кто является объектом влечения.
Эта идея поразила меня своей фантастичностью, но, прежде, чем я смог как-то отреагировать, нас отвлекли несколько человек, вышедших из жестяного домика.
- Время проецировать энергию, - сказала Сара, - вы захотите это видеть.
Мы пошли за четырьмя молодыми людьми, явно студентами, к делянке кукурузы. Подойдя ближе, я понял, что делянка состоит из двух отдельных участков, площадью футов десять каждый. Кукуруза на одном из них была высотой фута два. На другом растения были меньше пятнадцати дюймов. Четверо мужчин подошли к участку более высокой кукурузы и сели, каждый на своем углу, лицом к растениям. Казалось, все они сосредоточили взгляды на растениях. Позднее послеполуденное солнце светило из-за моей спины, заливая делянку мягким янтарным светом, но лес вдалеке оставался темным. Грядка кукурузы и студенты силуэтами выделялись на почти черном фоне.

Сара стояла рядом со мной.

- Это превосходно! – сказала она. – Смотрите! Вы видите?
- Что?
- Они посылают растениям энергию.

Я напряженно всматривался в эту картину, но не мог ничего заметить.

- Я ничего не вижу, - сказал я.
- Тогда присядьте и сфокусируйтесь на пространстве между людьми и растениями.

На мгновение мне показалось, что я вижу вспышку света, но я понял, что это просто послесвечение, мои глаза шутили со мной. Я сделал еще несколько попыток и сдался.

- У меня не получается, - сказал я, вставая.

Сара похлопала меня по плечу.
- Не переживайте. Первый раз самый трудный. Обычно требуется поэкспериментировать с фокусировкой взгляда.

Один из медитировавших посмотрел на нас и поднес к губам указательный палец, поэтому мы пошли назад к зданию.

- Долго ли вы собираетесь оставаться в Висиенте? – спросила Сара.
- Вероятно, нет. Человек, с которым я приехал, ищет последнюю часть Манускрипта.

Она выглядела удивленной.
- Я думала, что все они уже найдены. Хотя я могу не знать. Я была так поглощена той частью, которая имеет отношение к моей работе, что не очень читала остальные.

Я инстинктивно потянулся к карману штанов, испугавшись вдруг, что потерял перевод Сары. Свернутые бумаги были в заднем кармане.

- Знаете, - сказала Сара, - мы обнаружили два периода в день, наиболее благоприятных для того, чтобы увидеть энергетические поля. Один из них закат. Другой рассвет. Если хотите, я встречусь с вами завтра на рассвете, и мы попробуем еще раз.

Она потянулась за папкой.

- Тогда я смогу сделать вам копию этого перевода, и вы сможете забрать ее с собой.

Несколько секунд я обдумывал это предложение, затем решил, что вреда не будет.
- Почему нет? – сказал я, - Только мне нужно уточнить у моего друга достаточно ли у нас времени для этого.

Я улыбнулся.

- Почему вы решили, что я могу научиться это видеть?
- Считайте это догадкой.

Мы условились встретиться на холме в 6.00 утра, и я отправился назад один. Солнце скрылось, но его свет все еще заливал серые облака на горизонте оранжевым. Стало холоднее, но ветра не было.

В огромной столовой перед раздаточным баром собралась целая очередь. Чувствуя голод, я прошел к началу очереди, посмотреть, что давали. Уил и профессор Хэйнс стояли в начале очереди, непринужденно беседуя.

- Ну, - сказал Уил, - как прошел день?
- Отлично, - ответил я.
- Это Уильям Хэйнс, - добавил Уил.
- Да, - сказал я, - мы уже виделись.

Профессор кивнул.

Я рассказал о своем рандеву рано утром. Уил не видел никаких проблем, потому что хотел разыскать пару человек, с которыми еще не поговорил, и не был против отъезда не раньше 9.00 утра.

Очередь двигалась и люди, стоявшие рядом, предложили мне присоединиться к моим друзьям. Я стал за профессором.

- Итак, что вы думаете о том, чем мы тут занимаемся? – спросил Хэйнс.
- Не знаю, - сказал я, - я пытаюсь погрузиться в это. Сама идея энергетических полей для меня совершенно новая.
- Реальность ее внове для всех, - сказал он, - но интересно то, что эта энергия является тем, что всегда искала наука: нечто общее, лежащее за материей. Со времен Эйнштейна, в частности, все физики искали единую теорию поля. Не знаю, это оно или нет, но по самой меньшей мере этот Манускрипт стимулировал определенно интересные исследования.
- Что требуется науке для того, чтобы принять эту идею? – спросил я.
- Способ измерения этой энергии, - сказал он, - само существование ее уже давно не новость. Мастера каратэ говорили об основополагающей энергии Ци, делающей возможными их, казалось бы, невероятные трюки с разбиванием кирпичей рукой или способностью сидеть неподвижно на одном месте, когда четверо пытаются столкнуть их. И все мы видели спортсменов, совершающих зрелищные движения, скручивания, повороты, зависание в воздухе таким образом, который полностью отрицает гравитацию. Все это результат этой скрытой энергии, доступ к которой мы получили.
- Конечно, она на самом деле не будет принята до тех пор, пока гораздо больше людей сами не увидят ее.
- Вы видели ее когда-нибудь? – спросил я.
- Я видел что-то, - сказал он, - и в действительности все зависит от того, что я ел.
- Это как?
- Ну, здесь все люди, которые легко видят энергетические поля, едят в основном овощи.  И они едят практически только высоко энергетические овощи, которые вырастили сами.

Он указал на стойку с едой перед нами.

- Вот некоторые из них, но слава богу они подают рыбу и птицу для таких парней, как я, кто подсел на мясо. Но если я заставляю себя питаться иначе, то да, я могу кое-что увидеть.

Я спросил его, почему он не меняет свою диету на более длительное время.

- Я не знаю, - сказал он, - старые привычки берут свое.
Очередь продвинулась вперед, и я заказал только овощи. Мы втроем присоединились к компании за большим столом и около часа непринужденно беседовали. Затем Уил и я вышли и двинулись к джипу.
- Вы эти энергетические поля видели? – спросил я.

Он улыбнулся и кивнул.

- Мой номер на первом этаже, ваш на втором. Номер 306. Вы можете забрать ключ на стойке.

Телефона в номере не было, консьерж в холле уверил меня, что кто-нибудь постучит в дверь ровно в 5 утра. Я лег и задумался на несколько минут. День получился длинным и насыщенным, и мне было понятно молчание Уила. Он хочет, чтобы я пережил Третье откровение по-своему.

Мне показалось, что уже в следующее мгновение кто-то колотил в мою дверь. Я посмотрел на часы: 5 утра. Когда в дверь постучали еще раз, я сказал: «Спасибо» достаточно громко, чтобы быть услышанным, встал и выглянул в небольшое окно. Единственным признаком утра был бледный свет на востоке.

Я сходил в холл и принял душ, затем быстро оделся и спустился вниз. Столовая была открыта и там было на удивление много людей. Я съел лишь фрукты и поспешил на улицу.

Полосы тумана плыли над землей к далеким лугам. Певчие птицы перекликались в деревьях. Когда я уходил от гостиницы, на востоке над горизонтом появилась самая верхушка солнца. Цвета впечатляли. Глубокий синий неба над ярким персиковым горизонтом.

Я добрался до холма на пятнадцать минут раньше, поэтому сел на землю, прислонившись к пню большого дерева, очарованный паутиной искривленных ветвей, росших над моей головой. Через несколько минут я услышал, как кто-то идет ко мне по тропинке и посмотрел в ту сторону, ожидая увидеть Сару. Вместо нее я увидел совершенно незнакомого человека сильно за сорок. Он сошел с тропинки и пошел в мою сторону, не замечая меня. Когда он был уже футах в десяти, он увидел меня и вздрогнул, что и меня заставило напрячься.

- О, привет! – сказал он с сильным бруклинским акцентом. Он был в джинсах, походных ботинках и выглядел исключительно тренированным и спортивным. У него были вьющиеся волосы с явными залысинами.

Я кивнул ему.

- Извините, что выскочил на вас так неожиданно, - сказал он.
- Никаких проблем.

Он сказал, что его зовут Фил Стоун, я тоже назвался и сообщил, что жду друга.

- Вы должно быть тут что-то исследуете, - добавил я.
- Не совсем, - ответил он, - я работаю на Университет Южной Калифорнии. Мы проводим исследования в другой части дождевых лесов, но как только у меня появляется такая возможность, я приезжаю сюда и беру отпуск. Мне нравится, что леса настолько отличаются.

Он посмотрел вокруг.
- Вы осознаете, что некоторым деревьям здесь почти пятьсот лет? Это действительно девственный лес, большая редкость. Всё в исключительном равновесии: большие деревья рассеивают солнечный свет, давая возможность разнообразной тропической растительной жизни процветать внизу. Растительная жизнь в дождевых лесах тоже очень старая, но протекает иначе. Это практически джунгли. А здесь все больше похоже на зону более умеренную, такую как в Соединенных Штатах.
- Я там ничего похожего никогда не видел, - сказал я.
- Знаю, их осталось всего несколько. Большинство известных мне были проданы правительством под вырубку, как если бы они были способны в таких лесах видеть лишь запасы древесины. Дико стыдно, что кто-то уничтожит такое место. Посмотрите на энергию.
- Вы умеете видеть энергию? – спросил я.

Он пристально посмотрел на меня, словно прикидывая, стоит ли углубляться в тему.

- Да, я могу, - сказал он наконец.
- А я не сумел. Вчера попробовал, когда они медитировали в садах.
- О, я вначале тоже не мог увидеть настолько большие поля, - сказал он, - мне пришлось начинать, глядя на собственные пальцы.
- Как это?
- Давайте пройдем вот туда, - сказал он, указывая на место, где деревья слегка раздвигались, и голубое небо виднелось над головой, - я покажу вам.

Когда мы дошли, он сказал:
- Откиньтесь назад и соедините кончики указательных пальцев. Пусть голубое небо будет фоном.  Теперь разведите кончики пальцев примерно на дюйм и смотрите прямо в промежуток между ними. Что вы видите?
- Пыль на моих линзах.
- Не обращайте внимания на это, - сказал он, - слегка расфокусируйте взгляд и сдвиньте кончики пальцев, затем вновь разведите их.

Пока он говорил, я водил своими пальцами туда и сюда, не совсем понимая, что значит ослабить фокус взгляда. В конце концов я рассеянно остановил свой взгляд на пространстве между пальцами. Кончики обоих пальцев стали слегка размытыми, и как только это произошло, я увидел нечто похожее на дымные пряди, протянувшиеся между ними.
- Боже мой, -  сказал я и объяснил, что вижу.
- Именно! То, что нужно! – сказал он, - теперь просто поиграйте этим немного.

Я соединил все четыре пальца, затем ладони, затем предплечья. В каждом случае я продолжал видеть энергетические нити между частями своего тела. Я опустил руки и посмотрел на Фила.
- О, вы хотите увидеть мои? – спросил он. Он встал и отошел на несколько футов, расположившись так, чтобы его голова и туловище были прямо на фоне неба. Несколько минут я пытался что-то увидеть, но шум позади нарушил мою концентрацию.

Я повернулся и увидел Сару.
Фил шагнул вперед и широко улыбнулся.

- Это тот человек, которого вы ждете?

Когда Сара подошла, он тоже улыбалась.

- Эй, я вас знаю, - сказала она, указывая на Фила.

Они тепло обнялись, затем Сара взглянула на меня и сказала:

- Извините за опоздание. Мои внутренние часы почему-то не сработали. Но теперь я догадываюсь, почему. Это дало вам возможность поговорить. А что это вы тут делаете?
- Он только что научился видеть поле между пальцами, - сказал Фил.

Сара посмотрела на меня.

- В прошлом году Фил и я на этом самом месте учились делать то же самое.
Она взглянула на Фила.
- Давайте станем спинами друг к другу. Может быть он сможет увидеть энергию между нами.

Они встали передо мной спина к спине. Я предложил им придвинуться ближе, и они делали шаг за шагом, пока расстояние между нами не уменьшилось до футов четырех.

Они силуэтами выделялись на фоне неба, все еще темно-синего в этой стороне. К моему удивлению, пространство между ними выглядело светлее. Оно было желтым, вернее, желтовато- розовым.

- Он ее видит, - сказал Фил, анализируя выражение моего лица.
Сара повернулась, схватила Фила за руку, и они медленно отошли от меня, так что их тела оказались футах в десяти от меня. Беловато-розовое энергетическое поле окружало верхние части их торсов.
- Хорошо, - сказала Сара серьезно. Она подошла и пригнулась рядом со мной.
- Теперь посмотрите на пейзаж, на красоту.

Я мгновенно оказался охвачен благоговением перед формами и линиями того, что меня окружало. Казалось, я мог сфокусироваться на каждом из массивных дубов в целом, не на отдельных их частях, а сразу на их форме целиком. Я был мгновенно поражен уникальностью формы и конфигурации каждой ветви, которую они простирали. Я переводил взгляд с одного дерева на другое, поворачиваясь кругом. И это каким-то образом увеличивало ощущение присутствия, которое вызывал во мне каждый дуб, как если бы я видел их впервые, или по меньшей мере, впервые полностью воспринимал.

Вдруг тропическая листва у подножия гигантских деревьев привлекла мое внимание; я вновь посмотрел на уникальную форму каждого растения. Я отметил то, как каждый вид растений растет вместе с себе подобными, образуя поразившие меня маленькие сообщества. Например, высокие растения, похожие на банановые деревья, часто были окружены маленькими филодендронами, которые в свою очередь размещались среди еще более мелких растений, похожих на папоротники. Рассматривая все эти мини-сообщества, я вновь поражался уникальности их линий и их существования.
Менее, чем в десяти футах, мой взгляд остановился на одном лиственном растении. У меня дома именно такие часто были комнатными растениями, разновидность филодендрона с пестрыми листьями. Темно-зеленый, с листьями до четырех футов в диаметре. Форма этого растения казалась необыкновенно здоровой и переполненной жизненной силой.

- Да, сфокусируйтесь на нем, но не пристально, - сказала Сара.

Делая это, я поиграл фокусировкой взгляда. В определенный момент я попытался сфокусировать взгляд на пространстве дюймах в шести от края каждой физической части растения. Постепенно я стал улавливать проблески света, а затем еще одним сдвигом фокуса я смог увидеть белый светящийся пузырь, окружающий растение.
- Я что-то вижу, - сказал я.
- Посмотрите немного шире, - сказала Сара.

Потрясенный, я шагнул назад. Каждое растение в поле моего зрения было окружено беловатым светом, видимым, хотя и полностью прозрачным, так что не затемнялись ни цвет, ни форма растений. Я понял, что то, что я вижу, это расширение уникальной красоты каждого растения. Это было, как если бы я сначала видел растения, затем их уникальность и сущность, а затем что-то усилило чистую красоту их физического воплощения и в этот момент я увидел энергетические поля.

- Посмотрите, сможете ли увидеть это, - сказала Сара.
 
Она села передо мной лицом к филодендрону. Шлейф беловатого света, окружающий ее тело, раздвинулся наружу и охватил филодендрон. Диаметр энергетического поля растения, в свою очередь, расширился на несколько футов.

- Проклятье! – вскричал я, спровоцировав этим смех обоих друзей. Вскоре я и сам смеялся, понимая всю необычность происходившего, но не чувствуя никакой неловкости от того, что с готовностью принимаю явление, которое подвергал сомнению всего несколько минут тому назад. Я сознавал, что способность воспринимать поля вместо того, чтобы вызывать сюрреалистические ощущения, в действительности заставляло все, окружавшее меня, казаться более прочным и реалистичным, чем раньше.

Но в то же самое время все, окружавшее меня, казалось другим. Единственной аналогией происходящему было кино, которое могло изменить цвет леса так, чтобы он казался таинственным и заколдованным. Растения, листья, небо теперь выступали так явственно, слегка мерцая, что за ними предполагалась жизнь и, возможно, разум, что выходило за пределы обычного восприятия.
Я посмотрел на Фила.

- Сядьте и направьте свою энергию на филодендрон, - сказал я, - мне бы хотелось сравнить.

Фил выглядел растерянным.

- Я не могу это сделать. И я не знаю, почему.

Я посмотрел на Сару.

- Некоторые могут, другие нет, - сказала она, - Мы не смогли вычислить, почему. Марджори пришлось отсмотреть всех ее старшекурсников, чтобы понять, кто это умеет делать. Пара физиологов сейчас пытаются соотнести эту способность с личными характеристиками каждого, но пока никто не знает.
- Давайте я попробую, - сказал я.
- Хорошо, вперед, - ответила Сара.

Я опять сел на землю, лицом к растению. Сара и Фил стояли под равными углами по отношению ко мне.

- Ну, с чего мне начать?
- Просто сфокусируйте внимание на растении, словно наполняя его своей энергией, - сказала Сара.

Я смотрел на растение и представлял свою энергию втекающей в него, через несколько минут я поднял глаза на обоих.
- Сожалею, - уклончиво сказала Сара, - но вы явно не один их немногих избранных.

Я шутливо нахмурился в сторону Фила.
Сердитые голоса с тропинки под нами нарушили наш разговор. Сквозь деревья мы могли видеть шедших мимо нас людей, резко разговаривавших между собой.
- Кто эти люди? – спросил Фил, глядя на Сару.
- Не знаю, - ответила она, - думаю, многие недовольны тем, что мы здесь делаем.
Я оглянулся на окружавший нас лес. Все опять было обычным.
- Эй, я больше не вижу полей!
- Некоторые вещи возвращают нас на землю, правда? – заметила Сара.

Фил улыбнулся и потрепал меня по плечу.
- Теперь вы можете повторить это в любой момент. Это как ездить на велосипеде. Все, что вы должны сделать, это увидеть красоту и двигаться от нее вширь.
Я вспомнил вдруг, что нужно засечь время. Солнце стояло в небе гораздо выше и легкий ветерок наступившего утра шевелил деревья. Мои часы показывали 7.50.
- Думаю, мне пора возвращаться, - произнес я.
Сара и Фил присоединились ко мне. Уходя, я оглянулся на лесистый склон холма.
- Это одно из красивейших мест, - сказал я, - и как жаль, что в Штатах нет таких мест.
- Как только вы увидите энергетические поля в других местах, - сказал Фил, - вы поймете, как динамичен этот лес. Посмотрите на эти дубы. В Перу они большая редкость, но в Висиенте они растут. Вырубленный лес, особенно выкорчеванный для выращивания сосны на продажу, имеет очень низкое энергетическое поле. И город, если не принимать в расчет людей, тоже совершенно другой энергетики.
Я пытался сфокусироваться на растениях вдоль тропинки, но сама ходьба нарушала мою концентрацию.
- Вы уверены, что я опять увижу эти поля? – спросил я.
- Абсолютно, - заверила меня Сара, - я никогда не слышала, чтобы тот, кто увидел их впервые, не смог повторить это еще раз. У нас тут есть исследователь-офтальмолог, однажды приехавший сюда и совершенно ошалевший, когда научился видеть поля. Оказалось, что он занимается определенными нарушениями зрения, включая некоторые виды цветной слепоты, и он пришел к выводу, что у некоторых людей, как он это называет, ленивые рецепторы глаза. Он обучал людей различать цвет, который они никогда прежде не видели. По его словам, видеть энергетические поля, по сути, то же самое, пробуждение других дремлющих рецепторов, что-то, что, теоретически, умеет каждый из нас.
- Жаль, что я не живу рядом с таким местом, - сказал я.
- Как и все мы, - заметил Фил и посмотрел на Сару, стоявшую за мной.
- Доктор Хэйнс еще здесь?
- Да, - сказала Сара, - он не может уйти.
Фил взглянул на меня.
- Здесь сейчас один парень, который проводит интересное исследование того, что эта энергия может сделать для вас.
- Да, я говорил с ним вчера.
- Когда я был здесь последний раз, - продолжил Фил, - он рассказывал мне об исследовании, которое хотел бы провести, чтобы взглянуть на физическое воздействие самого факта пребывания рядом с определенными высоко энергетическими объектами окружающей среды, такими, как этот лес позади нас. Он использовал бы те же самые измерения эффективности работы наших органов, чтобы понять результат.
- Ну, я уже знаю результат, - сказала Сара, - когда бы я ни приехала в это поместье, я начинаю лучше себя чувствовать. Все повышается. Я кажусь сильнее, я могу думать более четко и быстро. И озарения, которые здесь происходят со мной, и то, как все это соотносится с моими занятиями физикой, просто поразительны.
- А над чем вы работаете? – спросил я.
- Помните, я рассказывала вам об озадачивших всех экспериментах физики частиц, во время которых мельчайшие части атомов появлялись в любой точке, где их ожидали увидеть ученые?
- Да.
- Ну вот, я решила немного расширить эту идею несколькими собственными экспериментами. Не для того, чтобы решить проблемы, над которыми работают специалисты по субатомным частицам, но, чтобы исследовать вопросы, о которых я вам говорила раньше: до какой степени физическая вселенная, как единое целое – так как она образуется одной и той же базовой энергией – отвечает на наши ожидания? До какой степени наши ожидания создают все то, что происходит с нами?
- Вы имеете в виду эти совпадения?
- Да, подумайте о событиях вашей жизни. В рамках старой теории Ньютона все происходит случайно, мы можем принимать правильные решения и быть готовыми, но каждое событие имеет свою собственную линию причинных связей, независимую от нашего отношения к ним.
- Учитывая недавние открытия в современной физике, мы можем законно задаваться вопросом о гораздо большей динамичности вселенной. Возможно, вселенная действует механистически лишь на базовом уровне, но и тонко реагирует на ментальную энергию, которую мы на нее проецируем. Я имею в виду, почему нет? Если мы можем заставить растения расти быстрее, может быть, мы в состоянии заставить некоторые события происходить быстрее, - или медленнее, в зависимости от того, как мы думаем.
- Говорится ли в Манускрипте о чем-то подобном?

Сара улыбнулась мне.
- Конечно, именно там мы и получаем эти идеи.

Она стала на ходу рыться в своем рюкзаке, и, наконец, вытащила из него папку.
- Вот копия, - сказала она.

Я лишь бросил взгляд на нее и сунул в карман. Мы шли через мост и какое-то мгновение я медлил, рассматривая цвета и формы растений вокруг нас. Я сдвинул фокус взгляда и тут же увидел энергетические поля вокруг всего, что попадало в поле моего зрения. И Сара, и Фил были окружены широкими полями, казавшимися желтовато-зелеными, хотя поле Сары временами вспыхивало розовым.

Вдруг они оба остановились и стали напряженно всматриваться вперед. Примерно в пятидесяти футах к нам быстро шел мужчина. В животе возникло чувство беспокойства, но я был намерен продолжить наблюдение полей. Я узнал его, когда он к нам приблизился; это был тот более высокий из ученых Университета Перу, который за день до этого спрашивал у нас дорогу. Подойдя к нам, он повернулся к Саре и произнес снисходительно:

- Вы же ученый, не так ли?
- Верно, - ответила Сара.
- Тогда как же вы можете терпеть подобную науку? Я посмотрел эти сады и поверить не могу в такую небрежность. Вы тут ничего не контролируете. Может быть множество объяснений того, что некоторые растения вырастают крупнее.
- Все контролировать невозможно, сэр. Мы лишь отслеживаем общие тенденции.

Я заметил нарастающее напряжение в голосе Сары.

- Но постулировать наличие некой вновь открытой энергии, которая лежит в основе химических процессов в живых организмах – это же абсурд. У вас нет доказательств!
- Именно доказательства мы и ищем.
- Но как вы можете постулировать существование чего бы то ни было до того, как получите хоть какие-то доказательства!

Голоса обоих уже звучали сердито, но я слушал их рассеянно. Мое внимание было поглощено изменениями их энергетических полей. Когда начиналась дискуссия, Фил и я отошли на несколько футов назад, а Сара и высокий мужчина стояли лицом друг к другу на расстоянии футов четырех один от другого. И сразу же оба их энергетических поля стали, казалось, уплотняться и как-то возбуждаться, словно от некой внутренней вибрации. По мере развития разговора их поля начали смешиваться.

Когда один из них утверждал что-то, его поле двигалось и как бы всасывало поле другого, словно вакуум. Но, когда другой возражал, энергия начинала обратное движение в его направлении. В терминах изменчивости энергетических полей побеждающее утверждение, казалось, означало захват части поля оппонента и затягивание его в свое.

- Кроме того, - говорила Сара, - мы наблюдали те явления, которые пытаемся понять.

Мужчина бросил на Сару презрительный взгляд.

- Тогда вы столь же сумасшедшая, сколь и некомпетентная, - сказал он и пошел прочь.
- Вы динозавр, - крикнула Сара, рассмешив Фила и меня. Но Сара была все еще напряжена.
- Эти люди выводят меня из себя, - сказала Сара, когда мы продолжили наш путь.
- Забудьте, - сказал Фил, - такие типы появляются время от времени.
- Но почему их так много? – спросила Сара. – И почему именно сейчас?

Когда мы подошли к дому, я увидел Уила возле джипа. Двери машины были открыты и детали лежали на капоте. Он тоже увидел меня и пошел к нам.

- Ну что же, похоже я уезжаю, - сказал я.

Мое замечание прервало десятиминутное молчание, возникшее, когда я попытался объяснить, что, как я это видел, происходило с энергией Сары во время спора. Очевидно, я не очень внятно это излагал, потому что мои слова были встречены пустыми взглядами и каждый надолго погрузился в себя.

- Приятно было познакомиться, - сказала Сара, протягивая руку.
Фил смотрел на джип.
- Это Уил Джеймс? – спросил он. – Это с этим парнем вы путешествуете?
- Да, - сказал я, - а что?
- Просто интересно. Я его уже видел здесь. Он знаком с владельцем этого места и был в одной из первых групп, решившихся исследовать здесь энергетические поля.
- Пойдемте познакомимся, - сказал я.
- Нет, я должен идти, - сказал он. – Увидимся здесь позже. Я знаю, вы не сможете держаться в стороне.
- Вне всякого сомнения, - ответил я.

Сара заметила, что ей тоже нужно идти, и что я мог бы связаться с ней по этому адресу. Я задержал их еще на несколько минут, чтобы поблагодарить за их уроки.
Выражение лица Сары стало серьезным.

- Способность видеть энергию – овладение этим новым способом восприятия физического мира – распространяется, как своего рода, заражение. Мы не понимаем этого, но, когда человек находится рядом с теми, кто эту энергию видит, он обычно тоже начинает видеть ее. Ну, вперед, покажите это кому-нибудь еще.
Я кивнул и поспешил к джипу. Уил встретил меня улыбкой.

- Вы почти готовы? – спросил я.
- Почти, - сказал он, - как прошло утро?
- Интересно, - сказал я, - мне о многом нужно поговорить.
- Лучше отложим это на потом, - сказал он, - нам нужно выбираться отсюда.
 
Обстановка тут не очень дружеская.
Я подошел к нему ближе.

- Что происходит? – спросил я.
- Ничего особенно серьезного, - сказал он, - объясню позже. Заберите свои вещи.

Я вошел в дом и собрал несколько предметов, оставленных в номере. Уил уже говорил мне, что платить не потребуется, любезность владельца, поэтому я прошел к стойке, отдал клерку свой ключ, и вернулся к джипу.

Уил проверял что-то под капотом и захлопнул его, когда я подошел.
- Хорошо, - сказал он, - поехали.

Он выехал с парковки, затем вниз по колее к главной дороге.
- Итак, что же происходит? – спросил я Уила.
- Группа местных официальных лиц, - ответил он, - с несколькими научными типами пожаловались на некоторых людей, связанных с этим конференц-центром. Они не заявляют, что здесь происходит что-то незаконное. Просто некоторые люди, которые здесь находятся могут быть, как они это называют, нежелательными, нелегитимными учеными. Эти официальные лица могут доставить кучу неприятностей и это весьма эффективно выведет центр из бизнеса.

Я посмотрел на него, не понимая, и он продолжил:

- Знаете, обычно здесь одновременно находятся несколько групп. Лишь незначительное количество гостей имеют отношение к исследованиям, связанным с Манускриптом. Остальные группы заняты своими собственными темами и приехали просто за красотой. Если поведение официальных лиц станет слишком гадким и создаст негативную обстановку, эти группы перестанут собираться здесь.
- Но я думал, что местные власти не станут пренебрегать деньгами туристов, поступающими из Висиенте?
- Я и не думал, что станут. Но кто-то заставляет их нервничать по поводу Манускрипта. Кто-нибудь в садах понял, что начинается?
- Нет, думаю нет, - сказал я, - они просто гадали, почему вдруг появилось столько злобных людей.

Уил продолжал молчать. Мы выехали из ворот и повернули на юго-восток. Примерно через милю свернули на другую дорогу, ведущую прямо на восток в направлении далекой горной гряды.

- Мы проедем прямо мимо садов, - через некоторое время сказал Уил.
Впереди я увидел делянки и первую металлическую постройку. Когда мы с ней поравнялись, открылась дверь и я встретился глазами с вышедшим человеком. Это была Марджори. Она улыбнулась и повернулась ко мне, когда мы проезжали мимо, наши взгляды надолго задержались.
- Кто это был? – спросил Уил.
- Женщина, с которой я познакомился вчера, - ответил я.

Он кивнул и сменил тему.
- Вы посмотрели Третье Откровение?
- Мне дали экземпляр.

Уил не отреагировал, казалось, уйдя в свои мысли, поэтому я вынул перевод и нашел место, до которого дочитал. В Третьем Откровении с этого момента разбиралась природа красоты и ее восприятие описывалось как то, что научит людей видеть энергетические поля. И как только это произойдет, говорилось в нем, наше понимание физической вселенной быстро изменится.

Например, мы начнем есть больше еще живой, потому что полной этой энергии, пищи, и мы поймем, что определенные места излучают больше энергии, чем другие, и что высочайшая энергия излучается старыми объектами окружающей среды, особенно лесами. Я был готов дочитать последние страницы, когда Уил вдруг заговорил.

- Расскажите мне, что вы пережили там в садах, - сказал он.

Стараясь сделать это как можно лучше, я связал все детали событий последних двух дней, включая тех людей, с которыми повстречался. Когда я рассказал ему о встрече с Марджори, он посмотрел на меня и улыбнулся.
- Много ли вы беседовали с этими людьми о других откровениях и как эти откровения связаны с тем, что они делают в садах? – спросил он.
- Я вообще их не упоминал, - ответил я, - я и не доверял им сначала, это позднее я понял, что они знают больше, чем я.
- Я думаю, что вы могли бы предоставить им некую важную информацию, если бы были с ними совершенно честны.
- Какую информацию?

Он тепло посмотрел на меня.

- Это знаете только вы.

От его слов я совершенно растерялся, поэтому стал смотреть в окно на пейзаж. Склон становился все выше и скалистее. Большие гранитные валуны нависали над дорогой.

- Что вы думаете о том, что вновь увидели Марджори именно тогда, когда мы проезжали мимо садов? – спросил Уил.

Я начал говорить, что это просто совпадение, но вместо этого сказал, что не знаю.

- А вы что думаете?
- Я не думаю, что хоть что-то происходит случайно. Для меня это значит, что вы оба что-то еще не завершили, что-то вы должны были сказать друг другу, но не сказали.

Сама эта мысль заинтриговала меня, но и обеспокоила в то же время. Всю мою жизнь меня обвиняли в том, что я слишком дистанцируюсь от происходящего, что я задаю вопросы, но не выражаю своего мнения и не становлюсь на чью-то сторону. Почему, гадал я, это повторяется сейчас?

Я также заметил, что начинаю иначе себя чувствовать. В Висиенте я ощущал себя готовым к приключениям и компетентным, а сейчас я чувствовал, что во мне нарастала депрессия, смешанная с беспокойством.

- Вы заставляете меня чувствовать подавленность, - сказал я.

Он громко рассмеялся и заметил:

- Это не я. Это следствие того, что вы покидаете Висиенте. Энергетика этого места заставляла вас взлетать, как воздушный змей. Вы думаете, почему все эти ученые начали давным-давно здесь тусоваться? Они так и не нашли ответа, почему им так нравится это место.

Он повернулся и прямо посмотрел на меня.

- Но мы же знаем, правда?

Он взглянул на дорогу и опять посмотрел на меня, его лицо выражало сочувствие.

- Вы должны удерживать вашу собственную энергию, когда вы покидаете такое место, как это.

Я смотрел на него обескураженно, и он подбадривающе улыбнулся мне. Возможно милю мы оба молчали, затем он сказал:

- Расскажите мне подробнее, что же произошло в садах.

Я продолжил свою историю. Когда я описывал действительно увиденные мною энергетические поля, он взглянул на меня, пораженный, но ничего не сказал.

- А вы можете видеть эти поля? – спросил я.

Он коротко взглянул на меня.

- Да, - сказал он, - продолжайте.

Я связно излагал свою историю, и он не прерывал меня, пока я не дошел до ссоры Сары с ученым из Перу, и изменениям их энергетических полей при этом противостоянии.

- Что об этом сказали Сара и Фил? – спросил он.
- Ничего, - сказал я, - у них, кажется, не было подходящих слов для этого.
- Я так не думаю, - сказал Уил, - они так очарованы Третьим Откровением, что не продвигались вперед. Как люди конкурируют за энергию описывается лишь в Четвертом Откровении.
- Борются за энергию? – спросил я.

Он чуть не рассмеялся, кивая на перевод у меня в руках.

Я открыл место, где остановился. Текст явно указывал на Четвертое Откровение. В нем говорилось, что однажды человеческие существа увидят вселенную состоящей из единой динамичной энергии, той энергии, которая может питать нас и отвечать на наши ожидания.  И все же мы поймем также, что отсоединены от большего источника энергии, что мы отрезали себя и поэтому мы чувствовали себя слабыми, беззащитными и неудовлетворенными.

Перед лицом этого дефицита, люди всегда стремились увеличить свою личную энергию тем единственным способом, который они знали: стремясь физиологически отнять ее у других – неосознанное соревнование, которое лежит в основе всех человеческих конфликтов в мире.