Охота на лис

Это военно-технический вид спорта, который курирует ДОСААФ, про какое вражеские агенты рапортуют, что не могут разобраться, чем оно занимается. Данный вид спорта культивируется также в Вооруженных Силах.

Лисой называют радиопередатчик, обнаруживаемый спортсменом – охотником с помощью радиоприемника-пеленгатора.

Я попал в данный вид спорта не случайно. После 4-го класса мною завладела жажда знаний радиотехники. И я оказался в кружке радиолюбителя Валерия Николаевича. Начинали мы со сбора детекторного радиоприемника, и испытывали радость и даже счастье услышав из наушника радиостанцию. Далее я уже самостоятельно проводил радиосвязи с коллективной школьной радиостанции. Летом на 10-метровом диапазоне шло прохождение (улучшение условий для установления надежной радиосвязи) на юг – просто связи удавались с Донецком и окрестностями, с Хмельницким, с Ростовом, с Гаграми, с Грозным и другими городами и поселками. Зимой прохождение шло на Урал, в Среднюю Азию и Сибирь.

Однажды майским воскресным утром Валерий Николаевич повез нас - нескольких членов радиокружка - в Сосновский лесопарк, где проводили показательные выступления люди, владеющие радиопеленгацией. – Почти посреди поляны расположился радиопередатчик. Спортсмен с наушниками на голове и оборудованным рамкой радиоприемником в руке, с завязанными глазами в течении нескольких секунд после включения своего радиопеленгатора обнаруживал рамкой своего радиопеленгатора штыревую антенну радиопередатчика. Отдыхающие празднующие выходной искренне изумлялись, как фокусам в цирке. После завязывания глаз охотнику для чистоты эксперимента представителям публики предлагали самим кружить спортсменов, водить по поляне в разные стороны, чтобы тот, потеряв ориентацию, не знал место нахождения передатчика. Но результат был один. Аттракцион длился часа три, пока у лисы не подсел аккумулятор.

По правилам соревнований мужчины обнаруживали 5 лис на дистанции между лисами до 10-ти километров, а женщины, девушки и юноши находили 4 лисы при расстоянии меж ними напрямую до 5-ти километров. Надо сказать, что напрямую от лисы к лисе без особой выдумки пробежать удавалось лишь начинающим спортсменам с реальными затруднениями. Большинство спортсменов пользуются дорожками, тропинками, лесными просеками поэтому набегать приходится гораздо больше прямых расстояний. Автору однажды довелось поколесить более 20 километров из-за ошибочной пеленгации при болтанке и из-за неправильного определения местоположения на карте.

При этом надо учитывать, что почти всегда соревнования проводятся в лесах с чащобами и кустарниками, иногда с по перечерченной местности, как у лыжников. Почти равная местность радовала под Вологдой и под Псковом. Вблизи Кемерово дистанцию устраивали в лесопосадках, где елки росли плотными рядами, пробираться через которые оказалось тяжелым занятием, а оббегая их, приходилось делать большие крюки.

Глядя за бугор следует отметить: в Англии подобные соревнования проводились на мотоциклах, а в США вообще на автомобилях.

На местных соревнованиях в пятиминутном цикле первый оператор повторял в микрофон: «я лиса один» и так далее в течении одной минуты, далее передатчик отключался и, находясь в режиме молчания 4 минуты, ждал свой черед, а во вторую минуту цикла включался: «я лиса два» и так далее по кругу. На значительных и более крупных соревнованиях использовалась азбука Морзе. – Спортсмен-охотник в своих наушниках с лопухами (резиновые изделия, которые обрамляли наушник и создавали звукоизоляцию от внешнего мира, что оказывалось очень важным при слабо слышимом сигнале лисы и сильных посторонних шумах снаружи) получал сигнал: «ти-таа-таа-таа-таа» - так работала первая лиса, которую в свою очередь сменяла вторая: «ти-ти-таа-таа-таа» и так далее.

Соревнования, а тем более тренировки проводились круглогодично. Так однажды зимой я занял третье место по городу. – Тогда Владимир Киргетов – неоднократный чемпион города - возмущался: почему я финишировал на одной лыжине. – У второй вблизи финиша сломалось крепление и после я сходил за ней. В положение о соревнованиях выяснилось, что искать лис можно и без лыж вообще, а лыжи допускаются для облегчения движения по заснеженной дистанции.

Главные соревнования проводились летом, и экипировка составляла:
- шиповки с короткими шипами, которые затупляли напильником, чтобы меньше собирать на шипы куски веток, шишки и тому подобное;
- носки, мне вспоминается многократный чемпион страны Виктор Правкин из Рязанского училища, он всегда стартовал в белоснежных носках; 
- плавки своего размера, чтобы не спадали и не терли;
- шорты из плотной ткани для предусмотрения различных ситуаций;
- обычная белая майка, в отличие от футболки обеспечивала лучший воздухообмен при напряженном беге особенно в жаркую погоду;
- бейсболок раньше вообще не видали, но спортсмены из Дзержинска Нижегородской области использовали козырьки, помогающие от солнца и при дожде, особенно охотникам в очках;
- на левой руке, над противоударными и водонепроницаемыми часами располагался планшет с прозрачной верхней частью, в котором закреплялась карта местности, выдаваемая перед стартом.  К планшету привязывался трудно смываемый карандаш черного цвета, которым можно обозначать направление пеленга по всем лисам, в том числе из разных точек трассы. На планшете имелся и компас со стрелкой в жидкости, что позволяло ей быстрее и надежнее устанавливаться, а также способствовало пользованию компасом и планшетом во время бега.


Мой первый успех связан со случайностью. – Парень, который должен представлять нашу команду – на два года старше меня, ростом выше и гораздо более физически развитее меня, не слабый здоровьем - совершенно неожиданно отказался ехать на соревнования по личным причинам. Тогда не нашли ничего лучшего, как обратиться ко мне, предполагая, что я чего-то приобрету на крупных состязаниях, и это станет заделом на будущее. Конечно же, я сразу согласился, и мою мать долго уговаривать не пришлось.

По дороге в плацкартном вагоне я узнал о существовании третьей полки, уютно на ней устроился и с жизнерадостными мыслями уснул.

На самом деле мне 15 лет исполнилось бы лишь осенью, а по правилам к соревнованиям допускались юноши с 16-ти лет. Одна из команд соперников прознав про это накатала в судейскую комиссию протест на меня и значит на всю команду. Я и мои коллеги пытались как-то выкрутиться, но все равно меня допустили к соревнованиям только под протестом, и за мое здоровье начальник нашей команды письменно взял на себя личную ответственность.

Видя во мне из спортивного лишь втянутый живот и чуть подкаченные ноги, а остальное – обтянутые кожей кости, капитан нашей команды перед моим забегом порекомендовал: «Беги вначале на дальнюю лису, а затем будешь брать остальные по пути к финишу».

Именно так я и поступил, когда бежал уже с последней лисы к финишу вдоль кромки грунтовой дороги, на которой пропуская меня остановилась женщина в пестром легком летнем платье с бантиком на поясе и по всей видимости ее дочь в коротком с розовыми цветочками платьишке и соломенной шляпке с полями. Девочка изумленно глядела на меня с широко раскрытыми карими глазами, а женщина, поправляя прическу, попросила сострадательным громким голосом: «Остановись, отдохни хоть немножко». В тени лесных деревьев и высоких кустарников температура воздуха еще позволяла терпеть, а на открытой солнечным лучам дороге стояло просто пекло. Весь мокрый от пота я молча и тяжеловато пробежал мимо славной парочки. Меня как бы подхлестнули слова женщины. – Не знаю откуда взялись силы, но я побежал быстрее по пыльной грунтовой дороге в сторону финиша, оставляя на грунте следы от синих спортивных тапочек.

После того, как оказалось, что я показал лучшее время среди юношей начальник нашей команды звонил в Москву в Центральный Радиоклуб, руководство коего не захотело взять на себя ответственность. - Первое место, грамоту и значок, получил тот, кто показал второй результат, а мне вручили на память фаянсовую статуэтку красно-белой лисы, на рыжем хвосте которой золотыми красивыми буквами имелась надпись: «За лучшее время среди юных. Боровичи».

Этот город памятен мне очень вкусной сметаной, которая не вытекала из граненого стакана несколько секунд, когда его переворачивали вверх дном. Подобную сметану мне приходилось отведать позднее в Вологде. Также запомнилась красивая река Мста, несущая свои темные воды через город. – У нее оказалось сильный поток: когда я плыл в быстрине против течения, оставался на одном и том же месте. Помню, как ниже по течению от мест заплыва местные женщины с деревянных настилов полоскали белье без всяких стиральных машин.


В Костроме следующим летом еще до начала соревнований представитель местной команды – военнослужащий ПВО – рассказал, что год назад на первенстве ПВО Поволжья под Ярославлем пропал охотник на лис. Первоначально предположили, что он заблудился и самостоятельно добрался или доберется до места расположения лисоловов. Но когда наутро его не оказалось, срочно по тревоге подняли близлежащих воинские части и дважды прочесали место соревнований вдоль и поперек, затем прочесали прилегающие леса. Спортсмена нигде не нашли. Лишь зимой местный охотник-промысловик обнаружил останки его тела, засыпанные сверху ветвями деревьев в медвежьей яме, где он напоролся на острые колья.

Показательный случай произошел здесь при обнаружении мною последней лисы. Я бежал по дороге, которая извивалась по лиственному лесу с полянами, обильно поросшими травой. Одна минута работы данной лисы заканчивалась, я пробежал еще метров 50, и слева от меня открылась большая поляна, а посреди ее – куртина лиственного леса с плотным кустарником. – При этом я увидел троих лисоловов по пояс в траве, находящихся на разных направлениях от куртины и рамки их приемников указывали на куртину. – Я понял где находится лиса. Но не кинулся к ней сломя голову напрямик, а пробежал еще по дороге метров 50 и нашел тропинку, ведущую к куртине. Из собравшихся у данной лисы я быстрее всех сделал отметку в талоне и быстрее всех убежал от лисы, поспешив к финишу.

И я лично и наша команда заняли первое место. – Один из конкурентов спросил меня после финиша: много ли я тренировался. – Я ответил, что я больше тренировал. И это была правда.


На базе ЛенВО в Токсово я тренировался три лета подряд. Началось все с того, что когда я после обеда выходил из подъезда дома на улицу ко мне подошел подполковник из остановившегося рядом УАЗика и спросил:

-Ты знаешь – здесь живет …? - он назвал мою фамилию и имя.

Я ответил:

- Знаю.

- Как его найти?

- Это я.

- Мать твоя дома?

- Да.

- Пойдем в вашу квартиру.

Мы поднялись на второй этаж. Он поздоровался и познакомился с моей мамой и сказал:

- Вам шлет привет начальник областного радиоклуба и он рекомендовал мне вашего сына, чтобы он выступил на соревнованиях за нашу команду.

Мать спросила:

- Как он сам-то сможет?

Подполковник ответил:

- Сможет.

То есть все решилось без моего участия. Повернувшись ко мне, он сказал:

- Бери только самое-самое необходимое – спортформу, туалетные принадлежности и аппаратуру – все выдадим.

После моих недолгих сборов подполковник на УАЗике без остановок доставил меня на базу, разместил в комнате на двоих и вечером я ужинал в столовой с остальными спортсменами.

Рядом с нами тренировались легендарные теперь хоккеисты СКА – будущие бронзовые призеры чемпионата страны, которые без хоккейной амуниции выглядели тщедушными пацанами, коих тренеры заставляли таскать пудовые темно-серые гири в достаточно крутую горку снова и снова.

 В первый год я оконфузился - показал неважнецкий результат, баранок я не приносил, но и толковых результатов тоже. – 18 лет мне исполнилось бы лишь осенью, и я впервые участвовал на соревнованиях по мужским трассам. Курьезный случай произошел на обратном пути, когда в аэропорту, где стояли автоматы и с газированной водой и с вином, член нашей команды подбросил гривенник, загадывая долетит наш самолет, как надо, или грохнется. – Вышло грохнется! Тогда никто не отказался лететь! Все лишь спорили: где лучше сидеть при падении аэроплана – ближе к кабине пилотов или хвостовому оперению? Самолет по пути сделал запланированную посадку в Харькове, и ко мне подсел средних лет плотный мужчина. Он сказал, что сам много лет работал первым пилотом и что безопаснее сидеть ближе к хвосту самолета, где мы с ним и находились.

В следующем году интенсивные тренировки довели до того, что мне стало легче бежать, чем ходить. Частью тренировочного процесса явились соревнования вблизи Бирштонаса (Литва). До начала соревнований все радиоприемники-пеленгаторы сдают, чтобы исключить преждевременное полученние информации о лисах. По жребию мой забег выпал почти в самом конце состязания. Когда мне дозволили взять свой приемник перед стартом, я увидел, что он включен, о чем поставил в известность судей, которые только разводили руками, показывая, что сами не понимают – как такое могло произойти. Запасного аккумулятора в нашей команде не оказалось, что говорило: с подобной ситуацией уже кто-то из нашей команды столкнулся. После стартового коридора я старался быстрее определить направление на лису после чего выключал приемник и пеленг на лису наносил на планшет уже с выключенным радиоприемником. Сигналы лис оказались слышны еле-еле и разбиваемость была аховая, при этом пятую лису я не слышал вовсе. Экономя оставшееся питание, я включал пеленгатор периодически и часто останавливался, чтобы не перебежать лису - не убежать от нее далеко. Так с горем пополам я отметился на 4-х лисах, а последнюю так ни разу не слышал. Наконец я встретил выжитого, как лимон спортсмена, который бежал с той стороны, где по карте можно было предположить размещение лисы. Я всего лишь спросил:

- Нашел?

Он кивнул головой, которая, будто не своя, раскачивалась в разные стороны. Я еще успел спросить:

- Далеко?

Его голова вновь молча кивнула.

Не включая приемник, я побежал в тот участок, где могла быть спрятана лиса. Через 7 минут я остановился, но диапазон оказался пуст, лису я не услышал. Выключив приемник, я пробежал еще 4 с половиной минуты до следующего сеанса, и только тогда с трудом обнаружился слабый писк моим уже изрядно подсевшим радиопеленгатором. Я еще потратил два цикла, чтобы получить судейский штамп на контрольный талон. Оказалось, что эту лису расположили на самой границе карты. Когда я финишировал многие удивлялись времени от последней лисы до финиша – кто-то подсчитал, что за 16 с половиной минут  я пробежал 4 с половиной километра. Больше я устал морально нежели физически. Я слышал прежде, что случались похожие ситуации, на сам попал в этот переплет впервые. Боролись с данными злодеяниями тем, что пеленгаторы своей команды укладывали рядом так, чтобы виднелись выключатели питания и смотрели за ними периодически или постоянно члены команды. Также исключали данное вредное деяние применив включение питания приемника одновременно с присоединением штекера наушников.

Наша команда продолжала тренировочный процесс не базе, но его прервал приказ об отмене состязаний из-за холеры, распространившейся по югу страны, о чем нам сообщили 13 августа. Как позже выяснилось именно в тот же день погиб мой друг мастер спорта по боксу Владимир Голубев.

Через год я уже являлся своим человеком в команде, но на последней тренировке за два дня до отъезда я оступился при забеге в лесу и сильно растянул сухожилие на голеностопе левой ноги. Два дня я смачивал в холодной воде проблемную ногу, а на дорогу крепко перебинтовал ноющую стопу. При перевязках смазывал стопу разогревающей мазью со змеиным ядом.  В поезде мы ехали в купе и ходили в вагон ресторан, заказывая комплексный обед.

На первый забег на диапазоне 2 метра я вышел на старт с перебинтованной ногой. Накануне ночью и утром прошел освежающий дождь, что говорило, что бежать будет легче с физической точки зрения. Однако это же предупреждало, что на трассе обязательно встретится болтанка, то есть сигнал от радиопередатчика запросто может отражаться от каких-либо смоченных дождем поверхностей зданий, электропроводов, в том числе от стволов деревьев. – То есть спортсмен ловит отраженный иногда более сильный сигнал, принимая его за истину, ориентируешься на него, а настоявший источник сигнала –лиса - находится в совершенно ином месте. Все понимали, что больше повезет тем, кто стартует позднее, когда влияние мокроты уменьшится благодаря дневному повышению температуры воздуха и еще слабому, но уже начавшемуся ветерку. Мое 10-е место говорило, что я выступил лучше, чем два года назад, но хуже того на что рассчитывал. И дело не в ноге, а в болтанке, на какую попадаются даже ассы.

Через день мы собирались стартовать на 10-метровом диапазоне. Повязка на ноге стала уменьшенной. В число моих преимуществ входил приемник-пеленгатор с самым наименьшим весом. Наиболее тяжелой его частью являлся батарейный 9-ти вольтовый аккумулятор. Создавал такие классные красивые приемники Анатолий Петров, с которым мы были в одной команде в Новгородской области. Я уже сидел в зеленом кузове грузовика с приемником в руках, поглядел вверх на лазурный небосвод и понял, что я забыл взять очки. Передав товарищу по команде свою аппаратуру, я стал спускаться с грузовика через заднее двухскатное колесо, оберегая ногу. Месяц назад я запросто спрыгнул с борта грузовика, но ситуация изменилась. Тот, кому я оставил пеленгатор сказал:

- Плохая примета возвращаться.

Я молча в припрыжку ринулся к зданию, где мы ночевали, и в догонку услышал слова двоих доброжелателей:

- Не забудь посмотреться в зеркало.

На третьем этаже в тумбочке я прихватил очки, на обратном пути пробегая мимо умывалки, я не удосужился зайти туда и глянуть в зеркало, а опрометью бросился вниз по лестнице. Когда я залезал в кузов, у грузовика уже мерно урчал заведенный двигатель.

Старт прошел нормально, я совершенно быстро взял одну лису, вторая лиса удивила сильным сигналом, но я не смог до нее добежать в ее рабочее время. Поскольку сигнал показался очень сильным, я предположил, что она где-то рядом и решил подождать следующего цикла. Во время ожидания и прослушивания остальных лис я обратил внимание, что на лесной дорожке имелись свежие следы шиповок. – Это подтвердило предположение о близости передатчика. Когда началась минута второй лисы, я вновь удивился силе сигнала и побежал, что было мочи. Секунд за 10 до окончания сеанса лисы я перепроверил направление и оказалось я теперь бегу от лисы – в противоположном направлении. Больше я ждать не стал и побежал в сторону остальных нормально слышимых лис. Я отметился еще на трех лисах, не забывая пеленговать странную вторую лису. Пеленги сходились совсем в другой точке, далекой от той, где я потратил время на ожидание сеанса. За последней лисой пришлось делать крюк. В итоге я занял 8-ое место по диапазону и общее восьмое место. Я очень раздосадовался встречей с болтанкой на моем любимом 10-метровом диапазоне. До того и после я никогда не имел болтанки на этом диапазоне. Кто-то сделал предположение, что где-то рядом имелся закопанный в земле кабель из-за которого и могла случиться катавасия. Позже уже в радиоклубе, один охотник за лисами рассказал, что на тренировке в шуваловском парке именно на десятке наблюдалась такая картина, и тогда также предположили, что болтанку устраивает подземный кабель, идущий к местному НИИ. Еще позже я понял, что произошедшее до старта давало мне понять, что надо повнимательнее относиться ко всему и амбиции укорачивать.

От третьего забега в 80-ти метровом диапазоне все ожидали плотных результатов и то, что здесь больше решают ноги. Повязку на этот раз я не наложил на голеностоп, а просто обильно смазал его согревающей мазью. Жребий выпал стартовать мне середине общего забега. Ко времени моего старта стало известно, что спортсмен из московской команды уже отметился на всех лисах и сейчас направляется к финишу, показывая при этом феноменальный результат. – Поэтому я изменил стратегию поиска: вместо того, чтобы после стартового коридора остановиться, и, запеленговав всех лис, выбрать маршрут их обнаружения, я помчался от стартовой линии что есть духу. Не останавливаясь, я не бегу пеленговал лисы и отмечал на планшете. В первую пятиминутку я нагнал стартовавших ранее двоих лисоловов, которые похоже совершались: по какому лучше пойти маршруту. Когда я пробегал мимо них, они и у меня что-то спрашивали, но мой бег был безостановочным и молчаливым. Пеленгатор исправно показывал направление, где прячутся лисы. Останавливался я только, чтобы сделать отметку у судей на очередной обнаруженной лисе. Какая-то неведомая сила влекла меня вперед и вперед.

- Ты занял второе место, - сказал мой знакомый, которого я знал, как балагура, любящего подшутить.

Я, конечно, ему не поверил.

Капитан нашей команды подошел ко мне и сказал:

- Теперь тем, что еще на дистанции не показать результат лучше твоего, так что можешь считать, что второе место твое – после москвича.

Я все равно не поверил.

Лишь на следующий день, когда тренер сказал, что по диапазону у меня 2-е место, а в общем зачете – 5-ое, я с неким трудом принял данное известие за правду. Наша команда тогда заняла общее первое место.



Охота на лис – спортивная радиопеленгация - хороший вид радиоспорта, в нем никого не надо бить.