Освободитель часть 2 глава 12

Ярмарка
В 1840 году в Саратовской губернии случилось рядовое событие, почти одновременно появились на свет два двоюродных брата. Только Коля Ишутин родился в Сердобске, а Дима Каракозов в селе Жмакино, Сердобского уезда.
- Вырастут мальчики, - обрадовался его отец Владимир, вышедший в отставку из армии после польского восстания, - будут дружить!
Николай происходил из семейства потомственных почётных граждан города, а Дмитрий родился в обедневшей дворянской семье. В 1842 году Коля остался сиротой и воспитывался вместе со своим братом.
- Всё же родная кровь! - решили мелкопоместные дворяне Каракозовы. 
В 1863 году братья поехали в Нижний Новгород, чтобы посмотреть на знаменитую нижегородскую ярмарку. Добирались долго. Постепенно в густеющей тьме возникли фантастические отблески, множество фонарей зажигались на торговых бивуаках, окружающих ярмарку. Со всех сторон слышался гул голосов. Они долетали из окрестных лесов и с рек, превращённых в человеческий муравейник.
- Какое внушительное сборище людей! - изумился Николай. - Какое смешение языков, какие контрасты нравов и обычаев!
- Но какое единство чувств и стремлений! - поддержал брата Дима. - У всех собравшихся сюда сотен тысяч людей только одна цель - нажива.
- В других странах жадность народа скрывается! - добавил Ишутин. - Здесь же господствует ничем не прикрытая алчность коммерсанта. 
Переночевав на берегу Волги, они решили побродить по окружающим ядро ярмарки базарам. Пробираться по ним дело нелегкое, каждый занимал пространство доброго города, в каждом царил настоящий хаос крупнейшей торговли и беспорядок оживленного движения.
- Начнём с чайного города, - решил Каракозов. - Только слово «город» может дать понятие о колоссальных размерах этих складов, придающих ярмарке положительно грандиозный характер.
Он знал, что чай в Россию шёл из Китая через Кяхту, откуда его везли в тюках кубической формы. Эти цыбики представляли собой обтянутые кожей рамы, каждое ребро которых длиной около двух футов. Покупатели протыкали кожу особыми щупами, чтобы узнать качество товара.
- Из Кяхты чай транспортируется сухим путём до Томска, - знал он.
Там чай перегружался на баржи и путешествовал дальше по разным рекам до Тюмени, откуда снова сухим путём до Перми, оттуда по Каме спускается к Волге и попадал в Нижний Новгород.
- В Россию ежегодно ввозится до восьмидесяти тысяч ящиков чая, - добавил Николай, - из которых половина остаётся в Сибири и доставляется санным путём в Москву, а другая половина попадает сюда...
Чай, доставляемый будто бы караванами и поэтому так высоко ценимый знатоками, на самом деле почти весь путь проделывал водой. 
- Сорок тысяч ящиков чая! - ахал Дмитрий.
На их глазах негоциант купил четырнадцать тысяч ящиков за десять миллионов рублей серебром.
- Бумажных рублей уже нет... - пожаловался купец.
Цена чая определяла цены всех прочих товаров. До тех пор, пока эту цену не опубликовали, все сделки имели условный характер. Другой «город» тряпья так же велик, но менее деликатен и благоуханен, чем город чая.
- К счастью, прежде чем свезти лохмотья на ярмарку, их промывают... - ухмыльнулся Ишутин.
Он в 1855 году окончил Чембарское уездное училище и поступил в Пензенскую гимназию, но ушёл из седьмого класса, не окончив курса. В этом году Николай уехал в Москву, посещал лекции в университете в качестве вольнослушателя. Там организовал коммуну студентов, имевшую кассу взаимопомощи, переплётную и швейную мастерскую, библиотеку и школу.
- Товары всего мира собраны на улицах ярмарки! - злорадствовал он. - Но покупатели здесь самый редкий товар.
- Здесь слишком мало людей для столь огромных пространств!
Из ярмарочных предместий заслуживал упоминания город леса, из которого делали колёса телег и дуги. Запасы очищенных от коры брёвен, заготовленных для всей европейской России, были нагромождены горами.
- Самый, пожалуй, большой и интересный из всех, - Дмитрию, в отличие от брата здесь было интересно, - это город железа!
На целый километр тянулись галереи всевозможных железных полос, брусьев и штанг. Потом шли решётки, кованое железо, целые пирамиды земледельческих орудий и предметов домашнего обихода, целое царство металла, составлявших один из главнейших источников богатства империи.
- Это богатство пугает… - вздрогнул Ишутин. - Сколько каторжников нужно иметь, чтобы извлечь из недр земли такие сокровища! 
- Нужно изучить жизнь уральских рудокопов, - заметил Каракозов.
В 1861 после окончания Пензенской мужской гимназии он поступил в Казанский университет. Им не хватило целого дня для беглого обхода всех предместий, являющихся спутниками ярмарки.
- Если бы включить их в общую ограду, протяжение последней не уступало бы обводу крупной европейской столицы... - признал Николай.
В бездне собранного тут богатства нельзя всего увидеть, и приходилось поневоле делать выбор, не имея сил смотреть другие товары.
- Удушливый зной, пыль, толпы народа - всё это действует угнетающе на душу и тело! - Дмитрий предложил брату передохнуть.
Приставленные к охране товаров люди устраивали на ночь палатки - варварские юрты, имеющие живописный вид. К ним напросились на ночь.
- Кочевники довольствуются малым, - уточнил он.
- Одеты они довольно скудно и спят, - осмотрелся вокруг Ишутин, - когда стоит хорошая погода, под открытым небом.
Когда начинался дождь, они скрывались под грудой товаров, заползая во все дыры. В тихий оазис, охраняемый казаками, братья спаслись от сутолоки и сумятицы ярморочных предместий.
- Несметные суммы поглотила почва, менее всего подходящая для устройства всероссийского торжища… - иронично уточнил Ишутин. - Но она по-прежнему вредна для здоровья, покрыта в сухую погоду толстым слоем пыли и от нескольких капель дождя превращается в непроходимое болото. 
Они поужинали и разговаривали, лёжа в юрте о том, что благодаря неслыханным усилиям и несообразным затратам, территория ярмарки теперь обитаема в летнее время, а большего для коммерции и не нужно.
- Такой феномен возможен лишь в России! - воскликнул Каракозов.
- Огромность расстояний, разделяющих наполовину варварские народы, - уточнил Николай, - испытывающие уже, непреодолимую тягу к роскоши, и климатические условия, изолирующие отдельные местности в течение многих месяцев в году, отсутствие удобных и скорых средств сообщения.
Утром позавтракав купленным у туземцев сыром, братья пошли осматривать ярмарку дальше. Внутренняя часть ярмарки резко отличалась от предместий. Во внешней части грохотали повозки, тачки, телеги, раздавались крики, песни, шум и гам, словом, господствовали свобода и беспорядок.
- Внутри всё чинно, спокойно, тихо, - внимательно осматривался Дмитрий. - Царит безлюдье, порядок, полиция - словом, здесь Россия!
Бесконечные ряды лавок были отделены широкими улицами, их всего двенадцать. Они упирались в собор и двенадцать китайских павильонов.
- Чтоб обойти все лавки, нужно пройти десять вёрст, - ныли посетители.
В предместье, отделённом рукавом Оки, расположилась целая персидская деревня, лавки которой наполнены исключительно персидскими товарами. С удивлением любовались великолепными коврами, суровым шелком и термоламой, родом шёлкового кашемира, который.
- Я бы не удивился, если бы оказалось, что русские выдают за персидскую мануфактуру подделки своих фабрик… - указал Ишутин. 
Глядя на шерсть, связанную в огромные тюки шерсть, его брат думал о роскошных плечах, которые она покроет, когда чудесным образом превратится в платки и шали.
- Это величайшая ярмарка на земном шаре! - добавил он.
Они прогулялись по городу, целиком отведённому под склады сушёной и солёной рыбы, привозимой из Каспийского моря.
- Мы поглощаем эти мумии в огромном количестве! - сморщился Николай. - Четыре месяца воздержания московитов обогащают магометан.
Распластанные тела морских чудищ были расположены на земле, висели на особых стойках и скрывались в трюмах доставивших их сюда судов.
- Если бы трупы на этом рыбьем кладбище не насчитывались миллионами, - пошутил Каракозов, - можно было бы вообразить, что мы попали в кабинет естественной истории.
Даже на открытом воздухе рыбы издавали неприятный запах. У рыбного ларька стояла покупательница и мучила продавщицу вопросами:
- Это у вас что, стерлядь?
- Стерлядь! - подтвердила она.
- А она свежая?
- Конечно, это же копчёная рыба, - истово заверила продавщица, - она месяц может пролежать, и ей ничего не будет!
- А чего это она у вас какая-то сухая?
- Дык она же копченая, - удивилась дородная баба, - что же она, мокрая должна быть, её коптят, и она подсыхает...
Покупательница всё же не верила и с сомнением заметила:
- Какая-то она подозрительно мелкая.
Продавщица заверила её:
- Ну, уж какая выросла, такую поймали!
- Дайте, что ли, две!
- Да чего там две, берите три!
Покупательница заплатила за три рыбины и пошла домой, а Дмитрий захотел приобрести такую супер рыбу и попросил:
- Взвести мне тоже парочку!
Продавщица посмотрела вслед уходящей тётке и тихо сказала:
- Я вам эту стерлядь брать не советую!
Они поблагодарили её и двинулись в кожаный город. Кожи - предмет большого значения в обороте ярмарки, покрывали спрос всей России.
- Мне нужно купить новые сапоги! - сказал Ишутин.
Ему быстро подобрали щегольские хромовые сапоги, и они пошли дальше. Следом за ним шёл город мехов и Каракозов удивился:
- Тут пред нами шкуры всех решительно пушных зверей от соболя, голубой лисицы и медведя до лисицы и волка, цена которым грош.
Они поняли, что главные торговые деятели ярмарки крепостные крестьяне. Закон запрещал предоставлять кредит крепостному в сумме свыше пяти рублей, поэтому сделки заключались под честное слово, но на огромные суммы.
- Эти рабы-миллионеры, банкиры-крепостные не умеют ни читать, ни писать, но недостаток образования восполняется особой сметливостью! - метко уточнил Дмитрий.
- В России народ не знает арифметики… - согласился Николай.
Со стародавних времён они считали при помощи костяшек, движущихся по прутьям в деревянных рамах. Каждая линия другого цвета. Так различались единицы, десятки, сотни - простой и быстрый способ подсчёта.
- Не забывай, что те, кому принадлежат рабы-миллионеры, могут в любой день и час отобрать их состояние! - громко настаивал Дмитрий. - Правда, такие акты произвола редки, но они возможны. 
- Таковы уроки добросовестности, получаемые крестьянами в школе аристократического деспотизма, который их угнетает, - подытожил брат.
- Поэтому императорское тщеславие довольствуется словами, внешними формами и цифрами.
Под конец гуляния они дружно сделали вывод, что всё дорого на нижегородской ярмарке. Время большой разницы в ценах миновало безвозвратно, и теперь повсюду знали их. Татары, приезжающие закупать по баснословной цене предметы роскоши, привозимые из Парижа и Лондона, прекрасно знали, сколько стоили их собственные товары.
- Купцы не запрашивают, но и не уступают, - сказал Ишутин.
Они невозмутимо назначают высокую цену, и их профессиональная честность состояла в том, чтобы ни в коем случае не отдать товара дешевле.
- Как народ ни жаден до денег, но не смеет жаловаться, когда его обсчитывают вышестоящие по положению... - отметил Каракозов. 
С финансовой точки зрения значение ярмарки росло из года в год, но если смотреть на неё, как на собрание редкостных товаров, то нельзя не сознаться, что она становилась всё менее интересной.
- Всё сумрачно и натянуто в России, - вздохнул его родственник. - Даже души здесь вытянуты по ранжиру.
В сумерках равнина приобретала более живописный характер. Горизонт заволакивался туманной дымкой, которая превращалась в росу. Летающая в воздухе песчаная пыль окрашивалась розоватым светом.
- Аристократическое властолюбие смотрит в корень вещей и дешево ценит слова, - разглагольствовал Ишутин. - Нигде монарху сильней не льстят и нигде его меньше не слушаются, чем в России. Никого так не обманывают, как самодержца всероссийского. Правда, непослушание - дело рискованное.
- Но страна велика, - добавил спутник, - а пустыня безмолвствует.
Бродя ночью по ярмарке, они видели ярко освещённые трактиры, балаганы, маленькие театры, кофейни, чайные. Но изо всех этих горящих множеством огней мест слышался только заглушённый гул голосов.
- Контраст между яркостью иллюминации и молчаливостью людей поражает и кажется положительно сверхъестественным! - изумлялся Николай. - Нас окружает народ, завороженный волшебной палочкой чародея.
Густой лес мачт ограничивал с двух сторон развертывающееся перед глазами зрелище и даже закрывал небо. С третьей стороны равнина, искрящаяся в бесконечном сосновом бору. Огни гасли и, наконец, исчезли.
- Наша логика в данном случае коротка и проста! - оставшись с братом наедине, он изложил суть будущей революции. - Нам нечего есть, негде жить и мы требуем себе пищи и жилища... Мы сплачиваемся и берём близкое нашему сердцу знамя социального переворота и вступаем на путь борьбы.
Мрак и безмолвие сходили на землю. Всё, что оживляло движением и красками пустыню, забывалось и словно перестало существовать.
- Среди населения, лишённого радостей и собственной воли, видишь лишь тела без души и невольно содрогаешься при мысли, что столь огромное число рук и ног имеют всего одну лишь голову! - согласился с ним Дмитрий. - Чтобы освободить русский народ нужно убить царя!
Все дневные впечатления были лишь сном наяву, когда они добрались до ночлега с душой, полной поэзией, смутного страха и тягостных предчувствий. Братья легли отдыхать перед возвращением домой пораньше и перед сном долго разговаривали, вспоминая пёструю картину ярмарки. После путешествия братья сблизились, и Каракозов стал активным участником тайного студенческого общества Ишутина. 
 
продолжение http://www.proza.ru/2018/06/18/1516