Глава 2. Здесь русский дух, здесь Русью пахнет

ВЕЛИКИЙ ПРАВЕДНЫЙ СТАРЕЦ  СТРАСТОТЕРПЕЦ ГРИГОРИЙ

Григорий Ефимович Распутин-Новый


Глава 2.

«Здесь Русский Дух, здесь Русью пахнет»


Итак, несколько слов о предках Григория Распутина и о месте его рождения. Этой теме уделяли внимание многие исследователи жизни Григория Ефимовича. Не будем нарушать установившуюся добрую традицию и попытаемся суммировать всё, что известно о времени, месте рождения и о наследственных корнях Григория Ефимовича Распутина-Нового. Известно об этом немного, но, как выяснилось, не так уж и мало.

Дата рождения – 9 января (ст. ст.) 1869 года – сегодня установлена точно на основании «метрических и ревизских сказок слободы Покровской», найденных в Государственном Архиве Тюменской Области (ГАТО) в 1991 году [1] [2] [3]

Точные данные приводят В. и М. Смирновы: «в архиве Ярковского ЗАГСа, где в части первой «О родившихся» рукой священника Николая Титова записано: «9 января 1869 года у крестьянина слободы Покровской Ефима Яковлевича Распутина и его жены Анны Васильевны вероисповедания православного родился сын Григорий» [4].

Крещён 10 января. Восприемниками (крестными) были дядя Матвей Яковлевич Распутин и девица Агафья Ивановна Алемасова. Назван в честь святителя Григория Нисского (память 10 января ст. ст.).

Во многих источниках указывается, что Григорий был единственным выжившим ребёнком. Как доподлинно установлено В. и М. Смирновыми, это утверждение неверно. У Ефима и Анны Распутиных родилось девять детей, пять девочек и четверо мальчиков. Григорий был пятым. В живых осталось только двое: Григорий и младшая сестра Феодосия, которая родилась в 1875 году и благополучно вышла замуж (более подробно см.  книгу Смирновых «Неизвестное о Распутине» [5].

Об этом же однозначно свидетельствует приводимая С. Князевым выписка из переписи от 1 января 1887 г., где, в частности, значится: «…Якова Васильева Распутина второй сын Ефим 44-х лет, дочь его Феодосия 12-ти лет, Ефима сын Григорий 17-ти лет…»[6].

Фамилия Распутин распространена не только в Покровском, но и довольно широко по всей Сибири. К такому выводу пришёл сибирский исследователь, земляк и дальний родственник Г. Е. Распутина – Г. Паршуков, на основании всё тех же архивных документов: «В январе 1994 г. в Тюменском областном государственном архиве была открыта выставка документов, посвящённая 125-летию со дня рождения Григория Распутина. Согласно архивным документам (ранее многие документы были засекречены) явствует, что многочисленная фамилия Распутиных является старожилами села Покровского» [7].

Подробную выписку из этих документов приводит С. Князев:

«Родоначальник Распутиных, Изосим Фёдоров сын, бобыль деревни Палевицы, расположенной на реке Вычегда в Яренском уезде Вологодской губернии (ныне Сыктывдинский район Республики Коми), в 1640 г. переселился в Сибирь: «…двор пуст бобыльской Изосимка Федорова сын, а он сшел в Сибирь и с женою во 148-м году (1639/1640 г.), а детей нет». Село Покровское в XVII–XVIII вв. было слободой, принадлежавшей ведомству митрополита Сибирского и Тобольского» [8].

В. и М. Смирновы уточняют данные С. Князева: «Здесь, на левом берегу Туры, невдалеке от её впадения в Тобол «в 1642 году архиепископ Герасим на монастырских землях, принадлежавших Тобольскому Софийскому дому, поселил двадцать семейств софийских бобыльков. Построил острожек и церковь во имя Покрова Пресвятой Богородицы», которая и дала название слободе Покровской. <…> Пахотные земли слободы составляли 150 десятин и сенные покосы на 500 копен. Постепенно население слободы увеличивалось за счёт вновь прибывших крестьян из северных областей России (в основном из Яренского уезда). В 1645 году архиепископ Герасим бьет челом государю: «Под Покровским селом земли мало, и новых крестьян посадить негде». Вследствие этого он просил отвести к этому селу земли и сенные покосы, которые лежат вниз по Тоболу, по речке Усалка и по речке Иске по обе стороны. Государь пожаловал» [9].

Князев продолжает: «Первыми её [слободу Покровскую – Ю.Р.] как раз и осваивали крестьяне из северных районов России. Среди них оказался Изосим Фёдоров сын с семьей. Не сразу добрались они до Сибири, возможно, пытались обосноваться в другом месте, но уже с 1653 г. родоначальник Распутиных упоминается среди крестьян Покровской слободы вместе со своими детьми Семёном, Насоном и Евсеем: «…Изосимко Федоров с детьми с Семейкою с Насонком с Евсейкой, в распросе сказал – жил де он Изосимко Еренского присуду в Палевицкой волости за государем в пашенных крестьянах, а с пашни платил де он в государеву казну денежный оброк, а в прошлом де во 161-м году (1652/1653 г.) пришел он Изосимко с женою и с детми из Палевицкой волости в Сибирь в архиепископию в Покровскую слободу и стал в пашню».

Трое сыновей Изосима стали носить родовую фамилию Изосимовы, которая перешла их потомкам. Старшего сына звали Насоном. Князев предполагает, что у Насона было прозвище «Роспута», потому что два сына Насона Изосимова – Яков и Филипп, а также их потомки стали писаться Роспутины. Эта же версия происхождения фамилии Распутиных приведена в книге Смирновых. Обе линии потомков Изосима Фёдорова из Палевиц (Изосимовы и Роспутины) жили в Покровской слободе и в XVIII в.» [10].

В историческом описании родовых корней семьи Распутиных обращает на себя внимание то обстоятельство, что предки Григория происходили с русского севера. Это весьма примечательно в том отношении, что помогает представить тип людей, потомками которых явились Изосимовы, а потом и Распутины. Река Вычегда, на которой располагался упоминаемый в сказках слободы Покровской уездный город Яренск, является правым притоком Северной Двины и впадает в неё в районе древнего русского города Сольвычегодска. Скорее, более правильным следует считать, что Северная Двина образуется от слияния нескольких крупных рек, самыми значительными из которых являются Вычегда, Сухона и Юг. При слиянии Сухоны и Юга издревле стоит русский город Великий Устюг. От Великого Устюга вверх по течению Сухоны расположен другой славный купеческий город Тотьма. Поднимаясь вверх по Сухоне, можно достичь Кубенского озера, откуда Сухона и истекает. А из Кубенского озера рукой подать до Шексны, впадающую в Волгу. За волоком из Кубенского в Шексну приглядывали из Вологды, расположение которой в этом отношении очень выгодно, т. к. река Вологда, на которой стоит и город, впадает в Сухону недалеко от истока Сухоны из Кубенского. Кстати, и название города Вологда происходит от корневого «вол», (производные слова: «волок», «волочь»). Через Шексну и Волгу, перед северянами распахивался весь мир: центр, юг и запад России, Кавказ, Азия, наконец, Урал и Сибирь.

Издревле северный русский край населялся людьми деятельными, подвижными, исторически и духовно связанными и тяготеющими к Москве. Основным занятием для них были всевозможные промыслы, среди которых наиглавнейшим по своему значению являлось добыча соли. Благодаря выгодному положению, близости и доступности основных водных артерий, прежде всего, Северной Двины, и, как уже было сказано, через Кубенское озеро и Шексну – Волги, создавались исключительные возможности для торговли и развития купечества.

Вот, что рассказывает о купцах города Тотьмы краевед Георгий Арзуманов: «…тотемский народ богател и развивался воистину баснословно. О сказочных состояниях и небывалых успехах Саблиных, Харламовых, Палициных рассказывали небылицы. Что уж тогда говорить о Строгановых, ссужавших деньгами царей?» [11] 

Арзуманов упоминает об историческом событии, имевшем место примерно в 1450-х годах, когда Великий князь Московский Василий Васильевич Тёмный был взят в плен казанским ханом Улу-Мехметом. Вскоре к великой радости русских людей Великого князя с почестями отпустили на свободу, но только после того, как за него был заплачен выкуп. «Человеком, выкупившим Василия Тёмного, был тотемский Лука Козмич Строганов, в благодарность за это получивший в оброчное содержание (с правом беспошлинного пользования) земли по Сухоне». Арзуманов приводит выписку из письма Царя Василия Ивановича Шуйского к купцам Строгановым, где Шуйский просит у них в долг: «Припомните, когда вы в прежние времена выкупали из плена великого князя Василия Васильевича, какой великой чести сподобились».

Говоря о русском севере, Георгий Арзуманов замечает: «Эти места смело можно назвать средоточием русской пассионарности, да и сегодня северяне отличаются решительностью и независимостью, как в суждениях, так и в поступках».

«В конце XVI века начался «золотой век» Сухоны. Эта река еще с XV века была важнейшим северным путём на Руси, но особенное значение Сухона приобрела благодаря хождениям в Европу через Белое море в XVI и XVII столетиях. В Тотьму, находящуюся далеко от моря, тем не менее, приходило до 500 иностранных кораблей за навигацию! В основном это были голландские и английские суда…».

Конечно, Тотьма расположена чуть южнее и западнее, чем Яренск на Вычегде, но морские суда могли заходить и вверх по Вычегде, где не только свои, но и заморские купцы торговали в тамошних городах и селах. Во всяком случае, влияние оживлённой торговли не могло не сказаться в местах, откуда родом был Изосим Фёдоров.

К моменту, когда Изосим Фёдоров покинул свои родные места (1640 г.), северный русский край уже оправился от лихолетья великой смуты. «Добыча соли росла год от года, век от века. В 1620 году было добыто 200 тысяч пудов!» Процветали ремёсла, среди которых Арзуманов выделяет кузнечное. Успешно торговали пушниной.

Что побудило Изосима покинуть обжитый, процветавший край и двинуться с женой в далекую Сибирь? Это остаётся загадкой. Быть может, последствия смутного времени всё ещё сказывались на жизни простых людей. Но всё же более основательной причиной представляется следующее. Можно предположить, что решение покинуть родные места сложилось под влиянием всеобщей устремленности русского населения северного края на восток. И дело не только в коммерческих интересах. Скорее, побудительным мотивом служило увлечённость мечтой о земле обетованной, где текут молочные реки с кисельными берегами. Тяга к путешествиям и желание достичь сказочной страны, видимо, были очень сильны среди населения русского севера. Это желание подогревалось рассказами тех, кто сподобился повидать земли за Уральским хребтом. Об этих землях испокон века, и уж точно со времён Ермака Тимофеевича, ходило много рассказов очевидцев, а также легенд, которые можно было услышать от людей бывалых.

Итак, движение русских людей, и не только купцов, в восточные, сибирские земли было обычным делом. Неудивительно, что русский крестьянин, землепашец, которому не чужд был дух странствий, решил попытать счастья на дальней сторонушке. К тому могли подтолкнуть и обстоятельства, о которых нам ничего не известно.

Во всяком случае, несомненно, что среди северян исстари повелось ходить на Урал, наверняка пробирались и далеко за горный хребет. В доказательство того, что это так, история освоения Сибири приводит массу примеров. И действительно, активности, предприимчивости и смекалке русского человека мир обязан открытию и познанию многих неведомых земель. Тверской купец Афанасий Никитин, совершив «хождение за три моря», был одним из первых европейцев побывавшим в XV веке в сказочной, таинственной Индии. Однако он был не одинок. Купечество северных русских городов активно осваивало сибирские и азиатские земли. Достигали русские и берегов Америки. Георгий Арзуманов пишет: «Нужно сказать, история путешествий северян старше русской Америки. Родом из Сольвычегодска – всем известный Ермак Тимофеевич, из Великого Устюга – великие землепроходцы Владимир Васильевич Атласов, Семен Иванович Дежнев, Ерофей Павлович Хабаров и великий святой Стефан Пермский, в одиночку крестивший целый народ». Дух поморов, бивших морского зверя на островах Северного Ледовитого Океана, ходивших на Грумант (так среди поморов назывался архипелаг Шпицберген – группа островов в Северном Ледовитом океане, самый большой из них – остров Медвежий), достигавших и берегов Америки задолго до снаряжения правительственных экспедиций, был присущ вообще русскому населению северных областей России.

Активное освоение берегов Америки русскими людьми началось в XVII веке. Как свидетельствует Арзуманов, главный приоритет здесь принадлежал как раз выходцам с русского севера. Арзуманов приводит следующие факты: «В 1747 году тотемский купец Фёдор Холодилов в компании с иркутским купцом Никифором Трапезниковым снарядили и отправили на промыслы к берегам острова Беринга судно «Иоанн». Это положило начало освоения тотьмичами новых земель в Русской Америке…. Вслед за Холодиловым начали свою предпринимательскую деятельность тотемские купцы братья Григорий и Пётр Пановы. Они снарядили 11 (!) экспедиций на Алеутские острова и Аляску. В 1758 году Пановы вошли в компанию мос¬ковского купца Ивана Никифорова. Совместно они постро¬или знаменитый бот «Иулиан», многажды пересекавший Тихий океан, что было невероятной удачей по тем временам (суда строились в Охотске при почти полном отсутствии гвоздей, а потому были вязаными). Экспедиция бота, не толь¬ко коммерческая, но и научная, успешно завершилась в 1761 году. Были открыты острова Умнак и Кадьяк, впер¬вые получены внятные сведения об Аляске. Братьям Пано¬вым принадлежали суда «Пётр и Павел», «Евлампий», «Але¬ксандр Невский», «Варфоломей и Варнава», «Георгий», то есть предприятие было весьма серьезным. В сентябре 1764 года указом Сената компании был предоставлен ряд льгот, а её владельцев наградили золотыми медалями с изо¬бражением Екатерины II «За полезные обществу труды».

Почтил Арзуманов и память Ивана Александровича Кусова, родом из Тотьмы, примерно в это же время основавшего на калифорнийском берегу Америки легендарный Форт Росс. Надо сказать, что начало всему было положено в феврале 1725 года, когда, «направляясь на Камчатку, через Тотьму проследовала первая правительственная экспедиция В. Беринга и А. И. Чирикова. Лёгкие на подъём и очень тороватые тотемские, великоустюжские, каргопольские купцы и посадские люди двинулись следом – и не пропустили свой звёздный час». И далее Георгий Арзуманов отмечает очень важное обстоятельство: «Всего же компаниями тотемских купцов было снаряже¬но 20 экспедиций на Тихий океан, это больше, чем воло¬годскими, ярославскими и каргопольскими вместе взятыми! К американскому побережью они пробирались по маршруту создавая по дороге дочерние предприятия и, разумеется, воздвигая храмы» [12].

Сведения, представленные Арзумановым свидетельствуют о том, что путь экспедиций, снаряжённых тотемскими купцами в XVIII веке, пролегал как раз через места, где веком раньше пустили корни их земляки. Они не могли миновать села Покровского, т. к. оно, как известно, было расположено на сибирском тракте – той дороге, по которой пролегал путь из европейской части России в Сибирь и, кроме того, на берегу судоходной и полноводной реки Туры, впадающей в Тобол.

Перечисленные города, видимо, и есть узловые пункты этого знаменитого Сибирского, или Тобольского тракта – дороги, по которой, как пишут В. и М. Смирновы, «в своё время прошагало немало известных в России людей. За околицей села стоял дом – пересыльный пункт. На этот «Покровский постой» заезжали в своё время Ф. М. Достоевский, А. Н. Радищев, декабристы. Самым первым «ссыльным» был Угличский колокол [звонивший по убиенному Царевичу Димитрию], который, лишив языка, сослали в Тобольск в 1593 г.» [13].

Изосим Фёдоров с женой мог достигнуть здешних мест и навсегда осесть там, присоединившись к одной из экспедиций, снаряжаемых русскими купцами уже с давних времён. Жители села Покровского могли оказывать разнообразные услуги проезжающим экспедициям или даже принимать участие в них, служа проводниками или возничими, а то и вербуясь матросами. Это тем более правдоподобно, что взаимные симпатии определялись общим происхождением, и те, и другие были земляками.

Можно было бы возразить, что приводимые Георгием Арзумановым факты не имеют прямого отношения к семье Распутиных. Но это только на первый взгляд, всё, о чем рассказано выше, имеет прямое отношение вообще к типу русского человека, великоросса. А ведь именно к такому типу русских людей принадлежал предок Григория Распутина Изосим Фёдоров. А в личности славного потомка Изосима Фёдорова ярко отразились замечательные черты породы русских северян, ремесленников и купцов, землепроходцев и бесстрашных мореплавателей, которым свойственна была предприимчивость, бодрость духа, подвижность, любовь к путешествиям, любовь к Русской Земле и любовь к Богу.

Кстати, последнее следовало бы поставить на первое место, т. к. русским купцам, как и вообще русскому человеку была издревле свойственна глубокая религиозность. Об этом можно судить, опять же, по описанию Тотемских святынь, приведённому Георгием Арзумановым. Он пишет: «Путешественники, возвращаясь, открывали школы, ставили храмы. В 1791 году в Тотьме было 19 церквей приходского строения (не казенного), в них 37 престолов – на 3325 жителей!» Символично, что «большая часть престолов и лучшие церкви города были посвящены Николаю Чудотворцу, небесному покровителю мореплавателей и землепроходцев». Не напрасно русский север за обилие святых подвижников, просиявших подвигами во славу Имени Божьего, прозван «Русской Фиваидой».

С любовью пишет Арзуманов и о простом русском человеке: «О «простых людях» хотелось бы рассказать несколько подробнее, приведя один характерный пример. Одной из экспедиций пришлось зимовать вместе с экспедицией Джеймса Кука. Самого легендарного капитана уже не было в живых, но его секретарь оставил очень интересные воспоминания. Он описывает русских шкиперов и матро¬сов почти в восторженном тоне (это британский-то мор-ской волк!), а одному из них даже подарил шпагу самого Кука. Наши тотьмичи и устюжане свободно говорили по-английски, кое-кто отличался хорошими манерами (на взгляд британского дворянина), и, наконец, они были прекрасными мореходами. Довольно странные жители рус¬ской глубинки, не правда ли?». Невозможно не согласиться и со следующим замечанием Георгия Арзуманова: «Образ старорусского человека, похоже, сильно отличается от лубочного богатыря с непременным ремешком на русой голове, равно как и от забитого (кем, зачем?) и неграмотного мужика, живущего в нищете. Всяко бывало, но, читая многочисленные заметки и эпистолы XVII и XVIII веков, в них обнаруживаешь поразительное чувство собственного достоинства, широкий взгляд на мир, остроумие и завидную эрудицию. Причём это касается как дворян, так и простолюдинов» [14].

Несомненно, что всё сказанное относится и к сибирякам – родственникам русских северян, они же являлись и их современниками, они же и участники славных, героических событий. Все перечисленные выше качества великорусского характера с такой яркостью проступившие у тех, кто осваивал для Российского государства новые земли, выводил Россию на мировые просторы, с не меньшей силой проступили и нашли благодатное применение в сибирской земле, легли в основу новой породы великорусских людей, составивших население сибирской России.

Яркую характеристику землякам Григория Ефимовича приводит Олег Платонов: «В этих местах сформировался тип людей очень энергичных и активных, к которым применима характеристика, данная в краеведческом описании середины XIX века жителям города Тюмени, что они «красивейшее племя в целой Сибири… крепкого сложения, белы, с выразительными чёрными глазами, стройным станом и ярким румянцем, характера живого, щеголеваты, трудолюбивы, смышлёны и расторопны» [15].

Но вернёмся к рассказу о родовых корнях старца Григория Нового (Распутина). Выше приведены выписки из «сказок» слободы Покровской, которые непосредственно относятся к линии семейства Григория Ефимовича. С. Князев не останавливается на этом и продолжает подворовую опись потомков Изосима Фёдорова. Выписки, сделанные Князевым, представляют ценнейший этнографический материал и жалко их опускать, а потому продолжим цитирование архивных документов, собранных Князевым: 

«Во дворе Семейка Изосимов, у него дети Ивашко 22 лет, Васка 16 лет ... Во дворе Насонко Изосимов, у него дети Евсейко, Якунка 19 лет, Филка 8 лет».

«Двор, а в нем живет крестьянин Василей Семенов сын Изосимов, сказал себе от роду 50 лет, у него жена Анна 43 лет, у них дочери Орина 7 лет, Парасковья 4 лет, Марья году»;

«Двор, а в нем живет крестьянин Евсей Насонов, сказал себе от роду 50 лет, у него жена Федора 40 лет, дети у него Осип 20 лет, Леонтей 18 лет – записан в салдаты – у него жена Марфа 18 лет, Василей 15 лет, Борис 12 лет, дочь Феодосья 20 лет, внучка, Леонтьева дочь, Василиса 3 лет»;

«Двор, а в нем живет крестьянин Иван Семенов сын Изосимов, сказал себе роду 50 лет, у него жена Опросинья 25 лет, у него дети Прокопей 15 лет, Киприян 12 лет, Иван 5 лет, Овдотья 9 лет»;

«Двор, а в нем живет крестьянин Семен Ефсеев сын Изосимов, сказал себе от роду 35 лет, у него жена Марфа 30 лет, у него сыновья Микифор 6 лет, Иван 5 недель, дочери Евгенья 10 лет, Фекла 8 лет, Матрена 7 лет, Марфа году».

«Во дворе крестьянин Семен Евсеев сын Изосимов 55 лет, у него сыновья Никифор 15 лет, Иван 9 лет, Петр 7 лет»;

«Во дворе крестьянин Иван Семенов сын Изосимов 70 лет, у него сыновья Киприян 20 лет, Иван 15 лет»;

«Во дворе крестьянин Евсей Насонов сын Изосимов 65 лет, у него сыновья Осип 33 лет, Василей 26 лет, Борис 18 лет».

«Двор, а в нем живет крестьянин Филипп Насонов сын Роспутин, сказал себе от роду 30 лет, у него жена Парасковья 28 лет, дети у него сыновья Митрофан 7 лет, Федосей 6 лет».

«Егор Яковлев Роспутин умре в 1761 году, у него жена Марья Данилова дочь 65 лет, у них дети Иван 38 лет, Мирон 32 года, Иван умре в 1748 году, Тимофей 23 лет; у Ивана жена Устинья Максимова дочь 40 лет, у них дети: Петр 14 лет, Федор 11 лет, дочери Ксения 13 лет, Варвара 6 лет, Мавра 4 лет, Фекла 2 лет; у Мирона жена Анна Спиридонова дочь 30 лет, у них сын Петр 6 лет, дочь девка Анисья 13 лет; У Тимофея жена Евдокея Петрова 20 лет»;

«…Митрофан Филиппов Роспутин 68 лет» [16].

Относительно значения фамилии Распутин приведём мнение писателя Андрея Амальрика, который утверждает, что: «Вопреки распространённой легенде, "Распутин" не было прозвищем, данным Григорию за распутный нрав, ту же фамилию носил и его отец, и многие в Покровском». И далее Амальрик предлагает объяснения, откуда мог произойти корень фамилии: «Быть может, от "распутья" – развилки дорог: Покровское лежало на тракте между Тюменью, уездным городом, и Тобольском, губернским. Быть может, от "распуты" – мудрого человека, способного распутать сложную проблему. Быть может, от распутывания "пут" ремней, которыми связывают передние ноги коням во время пастьбы, мне самому, – вспоминает Андрей Амальрик, – в Сибири приходилось неоднократно путать и распутывать коней. Быть может, от "распутства" – ибо человеческая природа несовершенна. Во всяком случае фамилия досталась Григорию уже готовой, он впоследствии официально получил другую – но "Распутин" так и осталось за ним» [17].

Принято было в старину на Руси давать прозвища. На это никто не обижался. И прилипали к людям самые причудливые клички, не всегда понятные, а иной раз и не вполне благозвучные. Вспомним, например, что башни Московского Кремля названы в честь боярских детей, сподвижников Дмитрия Донского, которые отвечали за строительство каждой башни: Свиблова башня – в честь боярина Фёдора Андреевича Свибла, Беклемишевская башня-стрельница – в честь боярина Фёдора Беклемиша, Собакина башня – в честь Фёдора Собаки. Иной раз и имя человека забывалось, а прозвище оставалась в памяти потомков. Так, например, строители храма Василия Блаженного (храм Покрова на Красной площади) всем известны, как Барма и Постник. Так и среди участников Куликовской битвы, как донесли до наших дней летописи, были Андрей Волосатый, Василий Тупик, Семён Мелик, Григорий Судок, Игнатий Крень. Первого героя Куликовской битвы звали Александр Пересвет, а его брата Андрей Ослябя. Известно также и то, что Романовы ведут свою родословную от боярина Андрея Ивановича Кобылы, а один из его потомков звался Кошкой. Ну а крестьянский род Распутиных пошел от Насона Роспуты, что ж тут такого.

Ведя разговор относительно происхождения и широкой распространенности фамилии Распутиных в Сибири, нельзя не упомянуть того, что славную фамилию древнего и обширного сибирского рода носит замечательный алтайский писатель Валентин Григорьевич Распутин.

То, что фамилия Распутин никак не являлась отражением внутреннего, как  и внешнего достоинства человека следует из исторического свидетельства, найденного Смирновыми: «1765 году сентября 22 дня в силу инструкции и пунктов Тобольскаго дому митрополитанскаго Покровской слободы и к ней приписанных деревень Усальской и Искинской крестьянской староста Василей Калганов, десятники Дмитрей Андронов, Андрей Зырянов, … лутчие [лучшие] люди крестьяне Иван да Мирон Роспутины … по бывшей де в 744 году ревизии показано в той Покровской слободе 327 душ» [18].

Значит, Распутины испокон века слыли на селе Покровском лучшими людьми.

Проследив корни Распутиных по мужской линии, вернёмся непосредственно к семье Григория Ефимовича.

Деда Григория Ефимовича звали Яков Васильевич Распутин. В переписи от 1 января 1887 г. значится: «…Якова Васильева Распутина второй сын Ефим 44-х лет, дочь его Феодосия 12-ти лет, Ефима сын Григорий 17-ти лет…» [19]

Здесь важно взять на заметку, что отца Григория звали Ефим Яковлевич. У Матрены Григорьевны Распутиной в воспоминаниях – Ефим Алексеевич, в работе Андрея Амальрика – Ефим Андреевич. Очевидно, что и то, и другое – ошибка. Документально установлено – Ефим Яковлевич.

Мать Григория Распутина звали Анна Васильевна, девичья фамилия – Паршукова. В метрических книгах церкви села Покровского имеется запись от 21 января 1862 г. о венчании «Покровской слободы крестьянина Якова Васильева Распутина сына Ефима Яковлева, 20 лет, с девицею Анной Васильевной, дочерью деревни Усалки, крестьянина Василия Паршукова, 22 лет».

Матрёна Распутина в воспоминаниях (издательство Захаров) называет свою бабушку Анна Егоровна. Эту ошибку, как и предыдущую, некоторые склонны рассматривать, как доказательство того, что воспоминания полностью сфальсифицированы. Спорить не будем, хотя бы потому, что утверждение противного требует веских доказательств, которыми мы не располагаем. Тем не менее, заметим по этому поводу, что очевидному несоответствию действительности в данном случае можно найти совершенно иное объяснение. Например, следующее. Расхождение может быть связано с тем, что Матрёна в детстве могла не интересоваться отчеством бабушки, как, впрочем, и дедушки, а называла их просто, «бабушка» и «дедушка». Считать эти несоответствия доказательством того, что воспоминания полностью поддельны, нет оснований. Поскольку такого рода ошибки слишком очевидны. Для фальсификатора гораздо проще было бы совершенно опустить отчества родителей Григория. К тому же, если судить по воспоминаниям, их автор не производит впечатления человека настолько глупого, чтобы допустить столь явную оплошность.

Анна Васильевна Распутина (в девичестве Паршукова) скончалась «от старости» 30 января 1906 года [20].

Род Паршуковых явился объектом этнографических изысканий Г. Паршукова, дальнего родственника и земляка Григория Распутина. Побудительным мотивом послужил не только интерес к родовым корням, но и личность самого Григория Ефимовича. Г. Паршуков пишет:

«В Усалке под фамилией Паршуковых жило достаточно много селян, связанных родством. Семейные предания донесли, что мои предки Паршуковы были из переселенцев-зырян. Нетрудно понять, что Паршуковы переселились в Сибирь целым корнем (семейно-родственной группой). И не удивительно. Ибо интенсивное заселение просторов Сибири с Коми земли началось ещё со времён атамана Ермака, где достойными проводниками-вожами у него были лучшие следопыты и охотники-зыряне. В одном из списков сибирских летописей сохранилось даже предание о том, что среди проводников отряда Ермака в земли сибирского «салтана» Кучума был некий Угрин.

Отечество помнит открытие последних крупных рек северо-восточной Азии – Алазеи и Колымы отрядами коми землепроходцев и мореходов Дмитрия Зыряна и Фёдора Чукичева. Чтит память путешественника-исследователя ХIХ века, переселившегося в Восточную Сибирь, коми В. Латкина. В процессе завоевания русскими Сибири, многие зыряне вливались в служивые люди государевой службы, охраняя границы, воздвигая остроги и крепости, обживая Сибирь, оседали на бескрайних просторах Сибири и незаметно ассимилировались среди коренного населения… Мать моего отца, Устинья Паршукова, состояла в дальнем родстве с женой Григория Распутина – Парасковьей Фёдоровной и нередко гостила с малолетней дочкой Матрёной в доме Распутиных (самого Григория Ефимовича уже не было в селе). Бабушка Устинья отзывалась о супруге Григория Распутина как о доброй, но несчастливой женщине. Надо отметить, в крестьянской жизни рода Распутиных и рода моих предков, кроме соседства, много было общего. Одно время отец Ефим Яковлевич и его сын Григорий Распутин служили ямщиками почтовых троек на оживлённом тракте Тюмень-Тобольск. Отец моей бабушки Устиньи – зажиточный усальский крестьянин имел много лошадей и держал поверстные (т.е. обеспечивал лошадьми почтовые тройки)» [21].

«Село Покровское, где родился Григорий Распутин, лежит на левом берегу Туры, притока Тобола. Пейзажи Западной Сибири ровны, бескрайни и унылы, реки вяло текут между плоских берегов в сторону севера, бесконечно тянется болотистая тайга. Несмотря на болота, климат – жаркий летом и холодный зимой – очень здоров. Знаю это, так как бывал в этих местах дважды: в ссылке на Оби и в тюрьме на Урале» [22].

Кстати, замечание Амальрика относительно вялости сибирских рек не является абсолютно справедливым. Во всяком случае, относительно Туры – это не так. Течение реки, на берегах которой вырос Григорий Распутин, очень быстрое, вода холодная, а дно каменистое и чистое. Также нельзя согласиться с тем, что пейзаж вокруг слободы Покровской уныл. На самом деле, окрестности села, как и берега Туры на всём протяжении, особенно же в Верхотурье очень живописны. Но, как известно, о вкусах не спорят.

Об отце Григория Ефимовича Андрей Амальрик пишет: «Был он мужик не бедный, имел восьмикомнатную избу, двенадцать коров, восемь лошадей и занимался ямщичеством. Покровское считалось богатым селом, вообще сибиряки не знали скученности и бедности европейской России, не знали крепостного права и отличались чувством достоинства и независимостью» [23].

Как следует из материала, приводимого Г. Паршуковым, не чужим для Григория Распутина было и соседнее село Усалка. Г. Паршуков пишет, что «Усалка, некогда крупное и зажиточное Сибирское село, находилось по Тобольскому тракту восточнее Покровского на 10 верст. Недалеко протекала судоходная река Тобол. (В этом районе река Тура, на которой стоит Покровское, впадает в реку Тобол)». Как и в Покровском, крестьяне занимались хлебопашеством, извозом, рыбной ловлей [24].

Относительно села Покровского более точные сведения за 1869 год представлены в книге В. и М. Смирновых: «Казённая слобода Покровская. Численность дворов – 172; численность жителей мужского пола – 391 человек, женского – 442. В слободе имеется церковь православная, волостное управление, почтовая станция, сельское училище, два кожевенных завода». Смирновы уточняют: школа была образована в 1864 году. «Имелся этап для ссыльных и десять постоялых дворов. Жители слободы занимались извозом казённых и купеческих кладей, хлебопашеством, сплавом леса, кузнечным ремеслом, выделкой попон и рогож.

Отец Распутина имел земельный надел, зимой занимался извозом по четвертой столбовой дороге из Тюмени в Тобольск, летом работал грузчиком на пароходах и баржах» [25].

То, что крестьяне в здешних местах занимались ямщичеством, отмечают все авторы, о том же свидетельствует и сам Григорий Ефимович в «Житии опытного странника». Эта сторона крестьянского быта семьи Распутиных нашла отражение и в воспоминаниях бывшего начальника Тобольской казённой палаты, а впоследствии тобольского губернатора Н.А. Ордовского-Танаевского: «… в 1900 году у него в доме [Григория Распутина – Ю.Р.] была земская квартира, и он держал земскую гоньбу в обе стороны от села Покровского, и я, когда ехал ранней весной в Тобольск принимать первую для меня Палату, с сыном и лакеем, отобедали на этой земской квартире, а глубокой осенью того же года я и Начальник Отделения заночевали в его квартире, так как сильный буран задержал нас» [26].

Андрей Амальрик приходит к выводу, что «Распутины были люди крепкие, душевнобольных в семье не было» [27].

Подведём итог. Род Распутиных – род древний. Род Распутиных ещё и крестьянский род, как сейчас сказали бы о нём, потомственные хлеборобы. Справедливым представляется также и то, что в жилах Распутиных текла кровь землепроходцев, а может быть, и мореплавателей с русского севера. Распутины имели в здешних местах прочные корни, крепко сидели на земле. Испокон века предки Григория Ефимовича жили своим трудом, занимаясь хлебопашеством и вообще земледелием в более широком смысле, пахали землю, сеяли рожь, пшеницу, возделывали и другие сельскохозяйственные культуры, т. е. питались от земли-матушки, и не просто умели это делать, а владели этим сложнейшим искусством в совершенстве. Несомненно и то, что они любили свой труд, понимали природу и жили в согласии с ней, с людьми и с Богом, а иначе в этих суровых местах не только жить крепко веками, а просто выжить было бы невозможно. Вот, кто такие были предки Григория Распутина по мужской линии. Не какие-нибудь варнаки, перекати-поле, перемётная сума, а люди солидные, степенные, благословенный Богом род.

По материнской линии в жилах Григория Распутина также текла кровь сибирских первопроходцев, и не просто осваивавших просторы Сибири, а нёсших царскую службу, исполнявших государеву работу.

Важно подчеркнуть, что у коренного русского населения Сибири державное начало было резко выявлено, а само население было сформировано, как служивое сословие. Здесь, на просторах Сибири взращена особая порода русских людей, в которой были укоренены традиции преданного служения Московскому Царю, традиции, уходящие вглубь русской истории, берущие своё начало от славных ратников Дмитрия Донского, закреплённые сподвижниками Ермака Тимофеевича, Семёна Дежнева, Ерофея Хабарова, упроченные всеми последующими поколениями русских, осваивавших Сибирь. Среди коренного русского населения Сибири чувство долга перед Царём и Государством Российским было особенно резко выраженно.

Таково происхождение Григория Ефимовича Распутина-Нового, простое, не знатное, но… дай Бог каждому иметь такие корни на земле.


Источники:

1. Платонов О. А. Терновый венец России. Пролог цареубийства. Жизнь и смерть Григория Распутина. М: Энциклопедия русской цивилизации, 2001;

2. Князев С. Распутины из села Покровского и их корни в Коми крае, www.vgd.ru/VESTNIK/5vest3.htm;

3. Смирнов В., Смирнова М. Неизвестное о Распутине. P.S. Тюмень: Издательский дом «Слово», 2006. С. 12.

4. Смирнов В., Смирнова М. Неизвестное о Распутине. P.S. Тюмень: Издательский дом «Слово», 2006. С. 12.

5. Смирнов В., Смирнова М. Указ. соч. С. 12.

6. Князев С. «Распутины из села Покровского и их корни в Коми крае», на сайте: http://www.vgd.ru/VESTNIK/5vest3.htm.

7. Паршуков Г. Мои корни, «Христианская газета Севера России» «ВЕРА»-«ЭСКОМ» на интернет-сайте: http://www.vera.mrezha.ru/8/8.htm; http://www.vera.mrezha.ru/8/9.htm.

8. Князев С. Указ. соч.

9. Смирнов В., Смирнова М. Указ. соч. С. 9; со ссылкой на: Буцинский П. Н. Заселение Сибири и быт первых ее насельников. Харьков, 1889. С. 134.

10. Князев С. Указ соч.

11. Арзуманов Г. статья «Тотьма» в журнале Travel+Leisure (Путешествия+Досуг), январь-февраль 2006.

12. Арзуманов Г. Указ. соч.

13. Смирнов В., Смирнова М. Указ. соч. С. 9.

14. Арзуманов Г. Указ. соч.

15. Платонов О. А. Жизнь за Царя. М: Лествица, 1999. С. 19, со ссылкой на: Заварихин С. П. Ворота Сибири, М. 1981. С. 134.

16. Князев С. Указ. соч.

17. Амальрик А. «Распутин», документальная повесть, Интернет-сайт: Библиотека Александра Белоусенко, на сайте: http://belousenkolib.narod.ru .

18. Смирнов В., Смирнова М. Указ. соч. С. 9; со ссылкой на: РГАДА, ф.280, оп. 3, д. 682, с. 57.

19. Князев С. Указ. соч.

20. Смирнов В., Смирнова М. Указ. соч. С. 9; со ссылкой на: ГАТО, ф. И-255, оп. 7, д. 147, л. 87.

21. Паршуков Г. Указ. соч.

22. Амальрик А. Указ. соч.

23. Амальрик А. Указ. соч.

24. Паршуков Г. Указ. соч.

25. Смирнов В., Смирнова М. Указ. соч. С. 14; со ссылкой на: Список населенных мест по сведениям 1868-1869 гг. Тобольская губерния. Т. 9, СПб., 1871. С. 137.

26. Ордовский-Танаевский Н. А. Воспоминания. М-С-Пб: ROSTIK INTERNATIONAL, 1993. С.304.

27. Амальрик А. Указ. соч.