Мы не уходим...

Однажды холодной суровой зимой в аптеку зашла погреться маленькая кошечка, ещё совсем котёнок. Было не понятно, как она оказалась на улице совсем одна! И уж совсем в голове не укладывается, как можно выбросить на улицу такую кроху. Она прижалась к батарее и замерла на каменном полу.
– Нельзя, брысь, уходи отсюда! – замахнулась на неё тряпкой санитарка.
– Зачем вы так, разве можно? Она же ещё совсем маленькая, – произнесла беременная женщина и взяла котёнка на руки. Он был совсем холодный, маленькое сердце билось еле-еле.
Она сунула его себе за пазуху и поспешила домой. Там она вытащила котёнка и стала интенсивно приводить его в чувство. Когда кошечка издала тихое «мяу», она поняла, что её старания увенчались успехом. Завернула найдёныша в шерстяной платок, и положила рядом с собой на диван.
Когда котёнок выспался в тепле, женщина пошла на кухню, налила в блюдце молочка и покормила найдёныша.
– Зачем ты принесла её домой? Тебе же скоро рожать! Будет ребёнок, а от неё шерсть, грязь! – воскликнул муж.
– Я не могла пройти мимо этого бедного животного. Пусть останется, - парировала женщина. Муж очень любил свою жену и не стал возражать. Так маленькая кошечка осталась.
Женщина назвала котёнка Миртой. Она спала рядом со своей Большой Мамой. Когда ребёнок начинал беспокоиться в животе, кошка ложилась на него, начинала что-то напевать ему по-своему, по-кошачьи, и ребёнок успокаивался.
… Кошка проснулась внезапно ночью от шума и беготни. Большой Папа взволновано звонил куда-то по телефону. Потом приехали чужие люди, положили её Большую Маму на носилки, и увезли.
Потянулись долгие минуты, часы, дни, недели ожидания. Кошка терпеливо ждала. Она часами сидела на подоконнике и долго смотрела в окно. Но её любимая Большая Мама всё не приходила.
 Тогда она начинала тихонько мяукать и звать. Но приходил только Большой Папа. Тихонько гладил Мирту по голове, насыпал в миску корм, что- то шептал неразборчиво, курил, наливал водку в стакан, пил, плакал и ложился спать.
Так повторялось каждый вечер. Корм в миске засыхал вместе с уснувшим Большим Папой. А кошка всё ждала и ждала… Никак не могла понять, почему не приходит её любимая Большая Мама. Ложилась на её вещи, подгребая их себе под брюшко. Мяла лапками, мурчала в них свои слезы, и снова засыпала без снов …
Кто обратит внимание маленькую кошку…? Кто заметит, что корм так и остался не тронутым в доме, куда пришла беда? С каждым днем кошка становилась все легче и прозрачнее. Большой Папа все машинально накладывал корм, а Мирта все так же ложилась на вещи Большой Мамы и тихонько плакала…
Небо переживало за неё. Оно посылало кошке солнечных зайчиков, присылало мигающих светлячков, но кошка ничего не видела. Она ждала ту, для которой, когда - то вновь забилось ее уже остановившееся сердечко. И биться без нее оно просто отказывалось. Кошке было все равно…
И очередное появление Большого Папы днём, а не как обычно вечером, Мирта просто пропустила. Легкая настолько, что Смотритель Маяка уже зажег свой огонь, кошка уже ступила на Радугу, как вдруг уловила новый, очень необычный для нее звук. Это был тихий шепот Большой Мамы, которую она месяц так упорно ждала.
Мирте на минуту показалось, что её рука опустилась ей наголову, привычно почесала за ушком, легонько тронула носик. Кошка хотела боднуть руку головой, как делала это обычно, но боднула лишь пустоту.
 Её не было, и Она была одновременно. Стоя на пороге Радуги, кошка видела Её, такую родную и любимую, но почему то очень далекую, и очень грустную.
«Мы не уходим…» – послышалось кошке. Сойдя с Радуги, она открыла глаза в своей квартире. И продолжала видеть Большую Маму. Она чувствовала Её запах, видела Её глаза.
«Ты действительно вернулась! Как долго я тебя ждала!» - подумала кошка, и первый раз за месяц заурчала во сне. Большой Папа видел, как кошка вздохнула с облегчением, обняла лапками маленького нового человечка. Он не стал препятствовать этому объятию.
А крошечная девочка, месяц державшая в напряжении всю реанимацию детской городской больницы, прижалась к кошке и впервые спокойно заснула. Мы не уходим…