Зеленый народец

Через пропитанную солнцем лесную просеку, накрытую кружевной тенью, медленно следовали бок о бок два всадника.
Один из них, седой, гладко выбритый, улыбчивый, мирно спросил своего спутника:
-Помнишь, сколько мы бродили по этому лесу, когда ты был еще совсем маленький?
Второй, в мятой потрепанной рубашке с выглядывающей из-под нее оранжевой футболкой, закатил глаза:
-Папа, ну мне же не пять лет! Я уже несколько староват для того, чтобы отправляться в лес в поисках крошечных волшебных существ, которые живут в траве и… Как ты там рассказывал? Следят за тем, чтобы люди не оставляли после себя мусора.
-Да я разве спорю? - смущенно потер шею отец, - Просто вспоминаю, как это было здорово… Как мы устраивали походы, и сидели у костра. И играли в ковбоев, смелых покорителей дикого запада.
Сын фыркнул, покосился на отца, демонстративно поправил ковбойскую шляпу и отвернулся, пряча в усах чуть тронувшую его губы улыбку.

Всадники переходили через ручей, когда сын краем глаза заметил в тихо шуршащих на пригорке стеблях какое-то движение. Юноша нахмурился, повернул голову и у него перехватило дыхание:
-Смотри! Это же…
Из зарослей на него неодобрительно смотрели черные бусинки глаз, мерцающие над зубастым разрезом лягушачьего рта. Приглядевшись, всадник заметил среди стеблей и тщедушное тельце, удивительно напоминающее человеческое, хотя и крошечное, зеленое, покрытое бородавками и кажущееся склизким даже на расстоянии.
-Мерзкий, вонючий человечишка! - донеслось до сына отчетливо. Это верещало, кривляясь, зеленое создание, - Пришел сюда, чтобы гадить и портить!
-Что? - слабо запротестовал юноша, - Да я вовсе не собирался…
-Сын? - тихо позвал отец, переводя взгляд с крошечного существа на спутника и обратно.
Юноша не ответил и даже вовсе не обратил внимание на оклик. Он не мог отвести взгляд от странного существа. По лицу сына катились крупные капли пота.
Существо между тем, оскалившись, начало маленькими осторожными шажками подбираться ближе. А вслед за ним принялись загораться все новые и новые блестящие черные взгляды, оснащенные веерами кривых желтых зубов. Все ближе и ближе, больше и больше. Усилился запах тины, переплетаясь с тонким ароматом гниения.
-Убирайся отсюда, гнойный кусок мяса! - пронзительно завопил первый зеленый человечек. И к нему тут же присоединился целый хор высоких голосов:
-Убирайся! Убирайся!
Зеленый народец был повсюду.
Юноша неловко дернулся в седле, умудряясь запутаться ногой в стремени, резко натянул поводья. Белый конь, до того спокойно щипавший траву, недовольно фыркнул, упрямо замотал головой.
-Прочь, твари! Я вас не боюсь! - дрожащим голосом крикнул сын, все же заставляя своего коня идти вперед. Зеленый народец заволновался, останавливаясь. Кое-кто даже принялся отступать, исчезая среди зеленых стеблей.
-Ты пожалеешь, человечишка, пожалеешь! - скрипели они злобно.
-Прочь! - брызгая слюной завопил юноша, спешиваясь с лошади. Он бросился на существ, стремясь их затоптать, расправиться с ними. Но они как-то выворачивались, как-то ускользали, не исчезая, впрочем, совсем. Тут и там в траве поблескивали их глаза и зубы, а высокие голоса выкрикивали оскорбления. Юноша исступленно топтал жесткие стебли. В какой-то момент шляпа слетела с его головы, и он на нее наступил не глядя.
-Сын! - донесся до юноши громкий просительный голос отца, - Сын!
А потом на помощь голосу пришли сильные руки, обнимающие юношу, пытающиеся его успокоить. Сын вдруг увидел испуганное, испещренное морщинами лицо отца совсем близко.
-Сын, здесь никого нет! - произнес мужчина, четко артикулируя слова, - Здесь никого нет, у тебя снова галлюцинации.
-Галлюцинации? - обмяк юноша. Затем он заплакал, опускаясь прямо в траву. Отец сел рядом с ним, обнимая своего ребенка, шепча бессмысленные успокаивающие слова.

Возвращались они тихо, понуро. Страстные прикосновения солнца и щебет птиц больше не радовали. Нагоняя сына, отец проговорил, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно:
-Это еще не приговор. Доктор ведь сказал, что если лечиться, если принимать лекарства, можно вести почти полноценную жизнь…
Сын кивнул, неловко растягивая губы в улыбке. Он старался не коситься в бок, где то и дело продолжали мелькать оскаленные зеленые фигурки, подкрепляющие свое появление визгливыми оскорблениями: «Мерзкий человечишка! Уродец! Гнойный кусок мяса!»