Реинкарнация. Повесть. Продолжение 9

Но Григория Тимофеевича насторожило не это: пить без меры прекратили его жиздринские приятели.
Так, из уваженьица, чуть-чуть…
 
Ну, ладно, «барбосы» могли и сговориться его разыграть.
Но остальные-то свидетели – жёны, дети, бабки – ну, какие из них артисты…

А у Миколы аж вещественное доказательство осталось – неоконченная картина…
«Это же Кёльнский собор!» — Григорий Тимофеевич видел его воочию.

Посыпались уточняющие вопросы от городских.
Подопытные отвечали охотно, но чем дальше, тем невероятнее…

«И что ты, Генька, корешки собирал?!
А ты, Лёха, на аккордеоне шпарил?!»

Палитра этой чертовщины была настолько широка и неожиданна, что городские грамотеи вскоре ошарашено примолкли, пытаясь хоть как-то связать концы с концами и нащупать хоть мизерное объяснение.

«А бочка-то цела?»

«Да цела, что ей станется!  Даже не ржавеет, сука!
Я ей крышку, правда, вырезал, под дождевую воду приспособил».

Не поленились проехаться…

Осмотр бочки к разгадке не приблизил…

«А откуда она у тебя вообще?»

«Да мужик из соседней деревни отвалил, из Дошино.
Валяется, говорит, сто лет за сараем, не знал, что с ней делать…»

«А вы, змеи, значит сразу сообразили, что с ней делать…»

«Не-е, почему сразу? Не сразу…»

Краелюб-директор при упоминании Дошино прищурил один глаз, отчего один конец уса на той же стороне лица вопросительно и задиристо задрался.

Понимая, что любая его версия в данной ситуации обречена быть убедительной, с ответом не спешил…

«В Дошино в начале войны был немецкий госпиталь.
Мы сначала кладбище немецкое раскопали, а потом уж узнали, что оно относилось к тому самому госпиталю…

Только старики рассказывали, что непонятный это был госпиталь.
Батальон охраны, пропуска…
Но что самое удивительное – высокие чины фрицевские  туда наведывались регулярно, даже генералы бывали…

Чего они не видали в захолустном-то госпитале, каких тогда сотни были…

А ещё там таких ёмкостей не осталось?»

«Да, не-е, мы уж всю округу прошерстили…»

«Ну, вы, алконавты, не могли хоть чекушку на анализы оставить!»

«Да, ёпть, Тимафеич! Да, кто ж знал, что всё так обернётся?!» — «алконавты чувствовали себя слегка виноватыми…

«О, так Жоржик-то, говорят, ещё не отошёл!» —
даже вроде бы и обрадовались такому обстоятельству.

«Айда, навестим!»

Набились гуртом в грузовой микроавтобус…

Жоркина мать выметала двор метлой – давно такого не водилось…

«Нету Жорки, на пилораму улетел, тёс нужен…
Переменился парень…
Господь, видать, услышал молитвы…
Всё лето, почитай, не пьёт…
 
Два раза уж премию давали – виданное дело!
Да, вона, гляньте, крышу новую спроворил…
Всё сам, всё сам…», — заметно было, что такие Жоркины перемены матери по нраву…

Продолжение 10 следует