Мастер-класс по литературному мастерству

Мастер-класс на примере творчества мастера литературы Сегень Александра Юрьевича

Эпиграф:
«…бесполезной макулатуры, столь обильно производимой до недавнего времени множеством аспирантов бесчисленных кафедр». А.Ю. Сегень

Представился прекрасный случай дать урок литературного мастерства на произведении мастера литературы, кандидата наук, доцента Сегень(я) Александра Юрьевича. Тем более дал повод. Доцентишь среди малолеток, ну и сиди себе тихо и помалкивай. Получай себе незаслуженную зарплатку и сопи в две дырочки.
При рассмотрении творческой кухни Сегеня будем использовать его же метод. Так проще до него донести. То есть будем рассматривать его творчество по предложению.
Рассказ «Чёрная нить Ариадны». Из Интернета не берём. Будем по справедливости – рассматривать рассказ прошедший редактуру, корректуру и опубликованный в толстом журнале или книге. Выход книги – последняя инстанция, а в журнале – почти последняя инстанция.
Теперь давайте посмотрим, как мастер художественного слова повествует? Ведь ему не хватило воображения представить, как можно закрыть рот кулаком. Кстати, вот это предложение из моего рассказа «Немая судьба: «– Мы тут, у нас в Германии, тоже верили в коммунистическую партию! – воскликнула фрау Грета, кулаком прижав губы».
Сегень рецензировал это предложение так: – Это как может быть? Я не смог представить.
Следуя поданному Сегенем примеру возьмём так же пару предложений из его рассказа.
«Некоторые из женщин были очень красивы, другие не очень. Все они были одеты в старомодные купальные костюмы, две из них только что вылезли мок¬рые из моря, две других тотчас при моём появлении с радостным кли¬чем кинулись купаться».
Эмоции в сторону и разберёмся, что же не так в этом «гениальном творении» изящной словесности, выпущенной из-под пера Сегеня.
Конечно, в просторечии, в разговорном обиходе, мы позволяем себе употребить словосочетание: «вылезаем из моря», или можем крикнуть дитяти: «вылезай из воды». Но это просторечия и не хорошо их использовать в литературном тексте. Возможно в прямой речи, чтобы характеризовать героя, но в авторской – увольте. И совсем не годится сказать о женщине в литературном тексте: она вылезла из моря. Не корову же описывает автор? Просматривается и особенность автора или скажем его специфичность в отношении к женщинам. Не хорошо, описывая женщин указывать, что одни были очень красивы, а другие не очень. Если, конечно, по сюжету текста красота женщин не будет центральной. Достаточно сказать: «Некоторые очень красивые». Слово «красивы», которое применил Сегень, такое дурацкое. Только обиженный женским вниманием мужчина, может описывать женщину краткими прилагательными. Но, отнесём это к Сегеньской манере. Описывая женщин, Сегень ввернул совсем дурацкое описание: «Все они были одеты в старомодные купальные костюмы…» Ну, обделён мужичок женским вниманием и в тайне затаил обиду на всех женщин сразу. Где вы видели женщину, которая выйдет на пляж в старомодном купальнике? Конечно, можно увидеть на пляже восьмидесятилетнюю бабку, которая тридцать лет назад похоронила супруга и в память об их свадебном путешествии надела купальник, купленный тогда же – шестьдесят лет назад. И в этом случае употребить «бабка в старомодном купальном костюме». И о сегеньских купальных костюмах нельзя не сказать. Ну, зачем выпендриваться? Можно же просто сказать – купальники. Зачем выпячивать читателю свою махровую базарную галантерейщину. Автор же не из позапрошлого века, когда и правда то в чём люди плавали в море можно было назвать купальными костюмами, потому что это были штаны или шорты и блузон из тонкой материи, сшитые специально для морских плаваний. Почти сто лет применяется купальник, а в сегодняшнее время – такое их разнообразие!!! А вот как могло бы это звучать: «Некоторые женщины очень красивые. Разнообразие купальников по-своему характеризовало вкусы их обладательниц. Две, выйдя только что из моря, стряхивали с себя воду, выбеленными от прохладной воды пальцами протирая руки, двух других моё появление развеселило и, переговариваясь, они отправились купаться». Подметили? Я убрал и слово «были». Потому что при описании женщины сказать «они были красивы», подразумевает, что уже на данный момент не красивые. Так же я выбросил и слов «клич». Почему? Давайте последуем примеру Сегеня и обратимся к словарю, чтобы узнать значение слова клич – возглас, призыв. Подставим оба значения в сегеньское предложение: «…две других тотчас при моём появлении с радостным призывом кинулись купаться», или «…две других тотчас при моём появлении с радостным возгласом кинулись купаться». Чувствуете?
Рассмотрим следующий абзац полностью: «Мне предложили арбуз, я подсел на мягкую огромную подстилку. Почему-то я не спешил остаться в плавках и так и сидел в брюках, пиджаке, сорочке, носках и ботинках. Только позво¬лил себе ослабить галстук. Я очень скоро узнал, что одна из брюнеток – Ариадна Бронц, и постарался подсесть к ней поближе, тем более что и она почему-то проявила интерес к моей невзрачной личности. Между нами как-то легко завязался разговор, будто мы давно были знакомы».
Вспомним значение глаголов «сел» и «присел». Присел – значит на краешек чего-либо с готовностью вскорости уйти. Сел – значит полностью занял место, удобно устроился и не собираясь быстро уйти. То есть, когда мы предлагаем гостю или посетителю присесть, то даём ему понять, что он может располагать вашим вниманием недолго и ему не следует рассиживаться. Либо наоборот, если мы предлагаем гостю или посетителю сесть, то значит он может сесть удобнее, располагать нашим временем и мы готовы уделить ему внимания столько сколько тому потребуется. Когда мы прояснили оба значения глаголов «сесть» и «присесть» то первое предложение абзаца расплылось. Подсесть можно к кому-то, как можно подсесть на подстилку, даже если она большая и мягкая. Можно подсесть на наркотики, но этой уже из другой пьесы.
Второе предложение: «Почему-то я не спешил остаться в плавках и так и сидел в брюках, пиджаке, сорочке, носках и ботинках». Что должен представить читатель? Наш герой Сегень находился в плавках, но быстро из них вылез, а плавки остались рядом. Потом он разделился на несколько сегенят чтобы каждый мог влезть в брюки, пиджак, сорочку, носки и ботинки, которые, по-видимому, лежали и стояли рядом с автором. Кто-то возразит, мол автор имел ввиду и тд и тп. Я понял, что имел ввиду автор, но так надо было и написать. Ведь русский язык богатейший в мире! Прежде чем предложить удобочитаемую версию сегеньского языка, обращу внимание на словосочетание «почему-то я не спешил». При использовании глагола «не спешил», надо помнить – «почему-то» уже «сидит» в смысловой нагрузке этого глагола. А излагать следовало по заветам Пушкина, Тургенева – писать просто и ясно: «Я не спешил раздеваться, только ослабил галстук».
Я купировал и следующее предложение, что позволило присоединить его к предыдущему и закончить действие. Уж больно оно громоздко для такого простого действия. Вдумайтесь: «Только позво¬лил себе ослабить галстук».
Дальше. «…постарался подсесть к ней ближе…». Тут же возникает вопрос: И во что вылилось старание? Когда пишешь постарался подсесть, то надо уже добавлять – получилось или нет. Опять же отправляю к заветам Пушкина и Тургенева – пишите просто и ясно: Я подсел ближе к Ариадне Бронц.
«Я очень скоро узнал, что одна из брюнеток – Ариадна Бронц…». Мозг сушат подобные построения предложений. Как скоро? И почему присутствует внутри предложения вопросительное слово «что»? Это словесный мусор.
И ещё: «Между нами как-то легко завязался разговор». Сразу вопрос: автор не знает, как легко завязался разговор? Если автор не знает, то зачем писать о том, чего не знаешь? Опять, проще: Между нами легко завязался разговор.

«Меня заинтересовала одна из брюнеток. Звали её Ариадна Бронц. Я подсел к ней ближе. Она так же, как мне показалось, проявила интерес к моей, с виду, невзрачной личности». Почему я добавил «с виду» и следовало и автору добавить. Личность может быть невзрачной и по внутреннему содержанию, но при первом знакомстве, как это определить, а если уж хочется о себе писать уничижительно, то хотя бы быть точным. Возможно Ариадна Бронц была настолько проницательна и сразу разглядела внутреннюю невзрачность нового знакомого.
Почему я убрал слово-подпорку «постарался»? Потому что надо тогда объяснять, а что вышло из этого старания? Получилось подсесть или нет? Можно постараться, но не получится подсесть. Скажем, прилипли к жвачке штаны. Ведь не может же писака Сегень представить, как закрыть рот кулаком.
Подведём итог. На шести строчках «как-то», «будто», «подсел», «присел», «сел», «так», «как». Весь этот словесный мусор противопоказан для поэзии и в прозе неуместен. Впечатление от текста такое, как будто автор не знает о чём пишет или напишет. Зачем тогда вообще садиться писать?
Теперь сложим версию «здорового» текста: Мне предложили арбуз. Я расположился на краю огромной мягкой подстилки. Раздеваться не спешил, только ослабил галстук. Заинтересовала меня одна из брюнеток. Звали её Ариадна Бронц. Я подсел к ней ближе. Она так же, мне показалось, проявила интерес к моей, с виду, невзрачной личности. Между нами легко завязался разговор, словно мы давно были знакомы.
Сегень глухой к тексту и словам, а ещё больший недостаток – он не обладает вкусом и обонянием к образам.
Вот вам и мастер литературы. Понятно почему Литературный институт никогда не выпустит ни Пушкиных, ни Тургеневы, ни других.
Сегеньцев наплодит, но не Толстых.