Жили, были - мужик да баба

          

     На завалинке собственного дома сидел мужик неопределенного возраста. Борода, усы, взлохмаченные волосы  и алкогольный перегар, который фонил от него,за несколько метров, говорили о его нетрезвости.
Обхватив голову руками, и вцепившись  в свои волосы  пальцами как клещами, он  стонал от головной боли и тряс себя как грушу. Периодически охая,  извергал  откуда то из нутрии стоны  в перемешку,   с  матюками.  Потом  выпрямился и с какой то неистовой яростью разорвал  на себе  грязную косоворотку, превратив её в распашонку. Тут же  завыл как зверь и начал кулаками бить себя в грудь.
    
    - Манька !   Манька ,   бисова баба !
       Дай выпить, дай опохмелиться, горю  ведь, горю - орал он во все горло и звал жену.

В дверях показалась статная женщина с полведерником в руках. Размахнулась буд-то хотела  окатить его водой, но увидев  ярость  мужа, выплеснула содержимое  ведра в сторону.
      
     - Не дам, и не проси, гори синем  пламенем, чтоб ты издох окаянный. Измучил ты меня  со своей пьянкой, уж третий     день не просыхаешь, змей проклятый. –      выругалась Манька   и ушла в избу.

Мужик подошёл к окошку, грозил ей кулаком и продолжал орать  угрожая собственной смертью.

 - Если не дашь  опохмелиться,  я тогда  возьму и     задушусь. Поживёшь  без меня, наплачешься. Узнаешь почём  фунт лиха ,- скрипя зубами проговорил он.

Женщина опять показалась в дверях дома и подбоченившись тоже заорала на мужа :
 - Иди, душись !
Тебе верёвку сейчас намылить или  сам осилишь ? Бесстыжие твои  глаза, совсем совесть пропил, рубаху вон как разодрал, срамотно глядеть на тебя, позорище на всю  деревню -
высказав ему всё в глаза,она взяла вёдра, коромысло и пошла  к речке за водой.

      Мужик помотался, помотался по двору,  поискал, поискал заначку, с трудом отворил огромные дубовые кованые ворота амбара и ввалился туда.
Там он нашёл  пеньковую верёвку, перекинул её через перекладину под  потолком,   завязал один конец, сделал на другом конце петлю, подставил чурбак под ноги, чтоб ловчее было  достать до петли.  Встал на этот чурбак,  перекрестился и сказал :

- Во имя Отца и Сына и Святаго  Духа
.  Ну  Господи,    благослови !               
Затем  накинул  петлю на шею и только собрался спрыгнуть с чурбака, как какая то невидимая  сила
так долбанула ему под зад, что он с невероятной скоростью вылетел из амбара.  И выломав своим телом
 кованые амбарные ворота,  распластался во дворе без сознания.

       Некоторое время спустя,  когда он  пришёл в  разум, и немного очухался, стал себя медленно  осматривать и  ощупывать.  На голове к удивлению, обнаружил огромный шишак. Всё тело  у него болело так, бут-то его избили дубинками. Правое плечо,  было выбито из сустава и рука  висело плетью.
  И почему  то, подштанников и  башмаков  на нём не было, -  видно слетели,  когда он был в  полёте.
 Хмель сразу прошёл, отрезвление наступило мгновенно.
 - Ни хрена     себе!   Что это сейчас со мной было ?
         Не понял,   я ?
   Кто, это так мне поддал?, вроде я один был в амбаре?,
   -стал он размышлять, и сам себя спрашивать.
Потом он попытался встать, -   но ноги его не слушали.  Он долго ещё кувыркался  по  земле с боку на бок, охая и превозмогая боль. И после некоторых усилий  изловчился  встать только на четвереньки как собака. Увидя,  его   таким, -  пёс Шарик  от удивления забился в будку.
     В этот момент во двор  вошла  жена с коромыслом и двумя  вёдрами  воды.

    - Бааа тюшки , Светы ! -  воскликнула она.
      Что же ты  срамец  такой, - совсем  разнагишался ?
      Штаны то зачем снял, полудурок ? - спросила она.

    - МАНЯ,  МАНЕЧКА ! Голубушка моя, -заговорил он тонким  голоском  плача.
      Подыми меня, помоги мне!

Она  поставив вёдра,  поспешила к  мужу и увидела у него огромный синяк во всю поясницу и спину с кровоподтёком.
  - Да где же ты так ?
      Да кто же тебя  так  шандарахнул   ПЕТЕНЬКА, миленький мой, бедный мой дурачок ? – запричитала она около него.

 - Господи!, А верёвка то на шее зачем ?
       -Не уж то и вправду удумал бесу душу отдать ?

      - МАШЕНЬКА, да я,  как христианин истинный, перекрестился,  как всегда перед   любым делом, а тут мне  кто-то и поддал под зад,  так я и  вылетел из амбару. Вот  лежу, тебя,   ягодка моя,  поджидаю. Сам то подняться не  в силах. Видишь, вот и ворота  с петли слетели, кто их тепереча  поставит такие тяжеленные ?

- Кто поддал?, кто поддал?, - забормотала жена.
        Бес и поддал, куда ж ты к нему с Божьем  благословлением да с крестом на шее собрался.
        Ну,  давай уж подымайся, пошли домой,  опохмелю   тебя.

      - Нет, Маня, мне теперь не до похмелья, мне б только до кровати добраться.  А ты  Манечка вправь мне
 руку прям  здесь,  рука то у меня висит.

Жена стала ощупывать ему руку. Несколько ловких движений, глухой щелчок кости  и рука встала на место.
А  Петенька от  такой боли тут же и  обсикался.
Она сняла с себя передник, перевязала ему плечевой сустав.  Заботливо вытерла ему слёзы и сопливый  нос, как  нашкодившему ребёнку и погладила по голове. Потом  посмотрела на  него  жалкого, оголённого  сидящего   с понурым видом в собственной   луже, и   тут же   закатилась заливистым  смехом.
 - Ох, чудо ты мое, чудо !
       Рубаху то жалко разодрал на два лоскута, потерял подштанники где то, на  голове шишка с ведро, на всю задницу синяк, беда да и только.   
Пошли уж домой, лечить тебя буду.

         - Не могу,  Манюнечка  моя,  на ноги встать не могу, не слушают они меня, - захныкал  он.

         - Ну иди как можешь!-  ответила она хныкающему мужу.

Петька встал на четвереньки и медленно пополз к дому, а Маня взяв  свои вёдра  с водой,  пошла с ним рядом.
Шарик им в след жалобно заскулил.




(послесловие)

С тех пор до глубокой старости  Пётр никогда не пил горькую даже с устатку и после баньки,   а  как через год,  поправился,  стал по праздникам ходить с Маней в церковь. Так они и зажили  после того случая.
                ( 2018 год)