В зале суда собралось много людей. Стояли даже в коридоре, на лестнице, при входе. Заседание уже началось, а люди всё шли и шли. Это были выжившие очевидцы происшествия, родные пострадавших, погибших, искалеченных и изуродованных людей. Это были их друзья и знакомые. Это были люди, потрясённые кровавой грызнёй и расправой в метро. Суета у здания суда не прекращалась. Все хотели попасть на процесс и узнать правду, увидеть обвиняемую террористку, зачинщицу преступления. Но места было мало и не всем удавалось протиснуться сквозь толпу в центр событий, чтобы видеть происходящее и слышать выступления свидетелей и судей. Те, кто посмелее и понаглее, со скандалами и потасовками, расталкивая всех локтями и кулаками, упорно пробирались в центр зала, чтобы занять место поудобнее. В густой суете и духотище они толкались, ругались, жаловались, обзывались, обвиняли во всём местные власти, которые всегда думают только о себе и о том, как бы поживиться за чужой счёт и на чужом горе сорвать с этого куш. А в чём виноваты они, простые граждане, патриоты страны, герои труда и боевых действий? За что страдают они от бюрократизма и коррупции властей? Никто о простом народе после развала СССР уже больше не думает и не беспокоится. О честных гражданах правящая элита просто забыла из – за своих меркантильных, рыночных интересов, и не только на местах, но и, вообще, по всей стране, - чиновники только о себе и думают! А вы, граждане, сами о себе заботьтесь, если по своей наивности заранее не побеспокоились! Хватит, покатались за счёт марксизма – ленинизма! Пожили в своё удовольствие под руководством КПСС, - пора и честь знать. Зря, что ли, вся эта коммунистическая элита к высоким трибунам прорывалась с речами своими, прости господи, атеистическими! Бога, граждане, нет, и, вообще, никого над ними над всеми нет, - они сами себе Боги и хозяева, как решат, так и будет! Ну, и решили: всё себе у народа отобрали и между собой поделили, кто сколько сможет утащить. А могут они, как выяснилось, много, так много, что от страны одни потроха остались, да автозаки с каталажками для тех, кого обчистили и ни с чем оставили. Так что пересаживайтесь, граждане, из своего паровоза, который у вас верёд летит, прямо в автозаки, - маршрут срочно поменялся. А кто не хочет, полиция силой дубинками пересадит и по судам затаскает. Поэтому и суды стали такие дорогостоящие: кто больше заплатит, тот и герой. Не суд, а цирк с представлением: такого напридумают, что нормальному человеку и в голову не придёт. Так что любителям острых ощущений есть чем развлечься и где время провести. Такой детектив разыграют, что Хичкок у них отдыхает. Те, кто поазартнее, теперь не в кино, а в суды ходят на всякие заседания с представлениями и выступлениями прокуроров и свидетелей: интересно же как из нормального человека, который у них «подсудимым» называется горбатого будут лепить. Таких изощрений и в гестапо не придумают. А для большей достоверности ещё и прессу привлекают: за щедрое вознаграждение, чтобы освещали события так, как «заказчик» придумает, постановщик то есть, тот, кто за весь этот спектакль щедро заплатит. Теперь понятно, почему обнищавший народ перестал в театры ходить. Всё по судам, в основном, уму разуму набирается, и не простым зрителем, а в своей главной роли, «вождями» назначенной, но уже не гегемона, а всё по большей части в роли «подсудимого». Остальные действующие лица из массовки своего звёздного часа в тех судах дожидаются, а в какой роли, там видно будет. Время покажет, кто есть кто. Вон, некоторые, всю ночь простояли, чтобы на суд попасть, всю правду узнать и на мобильник заснять, что погорячее, чтобы продать потом подороже кому следует. А народ, он и есть, самый что ни на есть, заложник режима и претендент на свою главную роль «подсудимого» за решёткой! И нечего тут по судам права качать, кто кому дорогу не уступил и на ногу наступил, а кто кого, вообще, из очереди вытолкнул, избил, изнасиловал и напоследок фонарь под глазом зажёг, чтобы дорогу видел и того, против кого идёт, да ещё вдогонку отборным матом на долгую память обложил, чтобы помнил. А чего Ты всех тискаешь в общественном месте как сексуальный маньяк и кулаками господ расталкиваешь, как будто мастурбируешь и от оргазма так орёшь на всю округу, что у господ все уши вспотели? Это, простите, не публичный дом, где всё можно. Это суд, и ничего такого здесь нельзя без разрешения «заказчика» и главного постановщика, тем более правду говорить, а не то, что бесстыжим образом, нагло перед всей общественностью орать и материться за то, что мешают и на ногу наступили. Это вам не самодеятельность какая – нибудь. За это и в тюрьму могут откомандировать на вечное поселение. Там, на нарах с паханами и развлекайся! А тут этого Амстердама не допускается. Это вам не вечеринка ЛГБТ в гей клубе, и не гей парад на Красной площади! Это суд, если кто забыл! И нечего тут по головам ходить, локтями всех расталкивать, кулаками с ног сбивать и сбрасывать вниз, чтобы не мешали по служебной лестнице на самый верх продвигаться, да ещё и проклинать за то, что место ему, видите ли, не уступили как герою и участнику боевых событий! А нечего было прямо в зале суда без разрешения прокурора своей правдой «пострадавшего» от теракта депутата Госдумы до белой горячки доводить и с плеча рубить обо всех его судимостях! Нет разрешения на акцию протеста от высшего начальства, значит и нечего свои права качать и всем напоминать, что это суд, в конце концов, а не базар и, не приведи господь, публичный дом. Всем молчать, когда господа с трибун выступают, да ещё с таким азартом и пафосом, ну, прямо как на концерте звёзд эстрады и кино! И находятся наивные простаки, кто всему этому лицедейству верит. Аж челюсть у них удивлённо на подбородок свесилась от тех свистов и присвистов всякой чертовщины на трибунах. Правда, недолго на коленях стоят и на задних лапках пресмыкаются перед выступающими господами, а до тех самых пор, пока те господа до самых дыр их не обчистят, когда даже на хлеб ничего уже больше не остаётся и на работу никто не берёт. Вот тогда с голодухи лучше соображать и начинают, как ловко эти колдуны и повитухи на трибунах их обчистили. Ишь, губу раскатали и уши развесили! А мозги свои где потеряли, ум, честь и совесть на каком базаре сторговали, честность свою где забыли? Вот и получайте! Те, кто поумнее, уже давно заливистый свист этих соловьёв – разбойников на трибунах перестали слушать. А чего тут слушать, когда от их свистопляски с присвистами и посвистами в сторону народа всё живое вокруг вымирает и на митингах и демонстрациях протестует. Чему тут верить, когда приговорённые правящей нечистью законопослушные граждане в предсмертных судорогах на папертях и свалках корячатся, в мусорных контейнерах обедают, прописанные там за неуплату долгов по ЖКХ. А ведь когда – то как полноценные граждане страны в лучших ресторанах дни рождения отмечали и на свадьбах гуляли, на курортах отдыхали и в санаториях лечились.. А теперь что? Как бывшие победители соцсоревнований и ударники коммунистического труда всё по моргам в основном и свалкам с голодухи загибаются. И пока бедолаги там себе на жизнь добывают и по подвалам ютятся, в их квартирах тем временем всякие полицаи с дубинками и казаки с нагайками прописываются со всеми своими семействами и хозяйствами и барствуют там на чужом горбу и горе. Вот что значит слушать соловьиный свист с трибун и аплодировать соловьям – разбойникам и всяким с ними щеглам и кенарам. Последние мозги как на погроме снесут и скажут, что так и было. Поэтому честному человеку этот свист очень даже вреден, одни убытки от него, хронические болезни и нищета. Защищаться от этих свистунов на трибунах надо, а не слушать бредятину, уши развесив, лапшу на них накручивать, пока те оборотни и колдуны порчу и болезни на граждан страны насылают. Да и слушать там нечего, дурость одна про рынок и курс валюты, где отечественный рубль у них на самом последнем месте и скоро вообще с нулём сравняется. Ну, какой нормальный человек всю эту рыночную чертовщину выдержит? Суды и те в балаган превратили: кто больше заплатит, тот у них и прав.
Так что зря свистите, господа: ничего не слышим, ничего не видим, даже вон ту нахалку в бесстыжем мини с таким же бесстыжим декольте, которая на суд явилась, - свидетельница она, видите ли. Да разве это свидетельница с такими голыми ногами, в таком прикиде от Dolce Gabbana, да ещё и с таким макияжем, как у Клеопатры на оргии? А от парфюма такого, изготовленного по особым технологиям Вуду из слюны и яда гремучей змеи, даже с ног сбивает, не говоря уже про всё остальное. Вышагивает перед всеми как та змея на миланском дефиле мод и во всём своём исподнем в прозрачном мини бессовестно перед всей публикой выставляется! Расталкивает всех своим внушительным бюстом в декольте, как будто там бомба заложена. Только ухватись и мало не покажется! Нагло встала перед героем боевых событий и всем своим бесстыжим видом как кобра всю панораму событий затмевает. А он ведь не статуя какая – нибудь, не истукан из правительства, не бревно какое - нибудь из замка олигарха и даже не евнух! Он ведь участник погромов и захватов и никаких кобр и гремучих змеюк не боится. Он ведь и силу применить может, потому что у него медаль за отвагу на груди висит и не только она одна, да, в придачу, справка из сумасшедшего дома с диагнозом, не приведи господь, каким: его же контузило и не один раз! Теперь он сам себе не принадлежит и сам за себя не отвечает, как и все, впрочем, в этой стране и, особенно, в правительстве! Ну, что с них практически взять, чего хорошего ожидать от лицедеев на трибуне, от ораторов под портретом на высокооплачиваемой должности, от шоуменов ораторского искусства с их Фюрером в фешенебельных апартаментах с собственным гаремом?! Да ничего, кроме сами знаете чего! Ведь не то, что пользы от них никакой ни стране, ни людям, а один лишь урон государству, вред и страдания, стихийные бедствия и катастрофы! То самолёты у них прямо в полёте на части распадаются и падают один за другим, то ядовитыми выбросами со свалок и полигонов народ отравляют и весь свой мусор прямо на его опухший от тяжёлой мыслительной работы мозг высыпают со всех своих высоких трибун и кабинетов с портретом вождя и вдохновителя! А чего цацкаться: получайте по справедливости, что заслужили, граждане и гражданки! Не нравится, что терактами и погромами с репрессиями и расстрелами за свободомыслие истребляют? Что взрывами и пожарами в торговых центрах и ночных клубах уничтожают? Что гвардейцы и полицаи с дубинками и казаки с нагайками на митингах всё живое забивают, как скотину на бойне и в стойло силой загоняют? А нечего было за них голосовать и к кормушке допускать! Вот они и хозяйничают, хозяева! Так обнаглели, что психотронным оружием с гиперболоидом инженера Гарина на митингах бесчинствуют, слезоточивые газы на забастовщиков выпускают, насмерть народ забивают за правду и душат за протесты против кровавого режима, избивают и насилуют прямо в автозаках! А пойди, докажи! И пойти – то некуда: все суды олигархами и правительством куплены и подкуплены, все судьи у них проданы и перепроданы! Не суд, а инквизиция! Кому жаловаться? Иисусу Христу? Так вот он, на кресте властями прибитый, дух испустил и Богу душу отдал. Он теперь у Бога за пазухой, у отца своего на небесах в Царствии небесном. А ты здесь, в царствии земном у господ в заложницах. Вот так и ходи теперь, красавица, на пятом месяце, не известно от какого чёрта властью обнулённая! А нечего было против Вождя элиты на митингах выступать и протестовать против кровавого режима, с самим Фюрером связываться. У него на службе несметная рать полицаев за 30 сребреников по всей стране хозяйничает. А у тебя что? Золотая медаль после школы и красный диплом? Да против 30 сребреников этот диплом - пыль, прах и пепел, и больше ничего. Да этот твой красный Диплом и продать – то какой – нибудь олигархической дочке или жене невозможно. Он же их олигархическим стандартам и требованиям не соответствует. Они же сразу разоблачатся, как только трудоустроятся по твоему Диплому. Этот твой красный диплом у них как кость поперёк горла, всю их подноготную выдаст. Ну откуда у них столько ума, чести и совести? Столько умений и мастерства? Столько таланта и желания трудиться, чтобы мир облагородить и всех вокруг себя счастливыми сделать? Разве могут они возлюбить ближнего как себя самого? Да и служат они не Богу, а 30 сребреникам, как выяснилось, чёрту рогатому, Люциферу проклятому поклоняются. Жертв - то сколько от них, войн, крови и горя! Беженцев сколько по всему миру от власти их люциферовой укрывается! Пострадавших сколько, безработных и бездомных в трущобах и на задворках слезами обливается от произвола элиты этой правящей, самим Сатаной дипломированной! Приговорённых и казнённых сколько по этапам корячится, участников и свидетелей зверств и преступлений этих самых ряженых - напомаженных палачей на должностях! Откуда с твоим красным дипломом у господ здравому смыслу тут взяться? Ведь вся страна и народ под прицелом кровавой тирании у правящих упырей в заложниках надрывается и под санкциями мировой олигархии загибается! Не твой красный диплом им нужен, чтобы обманутых и ограбленных людей из нищеты вызволять, а 30 сребреников, чтобы на чужом горе наживаться и по горбам и гробам, как по коврам, по всему миру победоносно шествовать и триумфально на Олимп восходить, и жить в своё удовольствие. А на твой красный диплом плевали они из кремлёвских палат и с высоких колоколен так же, как и на весь твой народ и на всю твою страну! Ну и что из того, что страна, растерзанная на части, ограбленная и разворованная кровожадными депутатами и людоедами - олигархами с их плотоядными семействами и гаремами, в конце концов, рухнет и больше уже не поднимется? Туда ей и дорога от таких испытаний и издевательств над ней и её многострадальным народом! Очень это выгодно и удобно теперь господам стало при таком правительстве на народном горе наживаться. Со слабой страной и нищим народом легче справиться и мародёрствовать. В открытую уже грабежом и рэкетом промышляют, богатства свои несметные приумножают! Поэтому им и нужно сбить страну с ног и на колени поставить, чтобы своё место знала. Знай теперь, кто твой Хозяин, если сразу не поняла и на выборах за чёрта голосовала. Хватит своими красными дипломами, своими достижениями и открытиями гуманизм проповедовать, правящим упырям и их семействам своим коммунизмом глаза мозолить и мешать им твой хлеб воровать и богатеть на твоём труде и горбе! Хватит умничать и мешать им награбленное у народа богатство себе присваивать по новым технологиям ЦРУ и НАТО! Им, знаете ли, нужно природные сокровища страны для себя собственных всячески преумножать и богатствами этими, как своими собственными, перед всем миром щеголять. А красные дипломы они себе и так, без особого труда купят, и без всяких твоих высоких идеалов, трудов и стараний! Нечего всяким нищебродам распоряжаться и указывать на каких флагманских лайнерах и аэромобилях депутатам и олигархам всяческим свои плотоядные семейства и гаремы за границу возить на курорты и в рестораны. Они сами знают, как им передвигаться и как им кутить за счёт народа, и как культурно шабашить за счёт страны во всю свою олигархическую прыть в фешенебельных номерах с шампанским, стриптизёршами – эскортницами и цыганами. Их наука одна: как всех вокруг своего пальца обвести и заработать на этом. Зря что ли американские Академии заканчивали?!
Так что народ здесь, вообще, ни при чём, он третий лишний, и на чужом празднике жизни он незваный гость. А незваный гость для них, сами знаете, хуже татарина. Вот так – то, граждане и гражданки! О вас на этой пирушке праздничной жизни правящие господа совсем забыли. Всю полицию и армию с охраной для этого в стойку на задние лапки перед собой поставили прямо на Параде Победы. Охраняй, страна, своих хозяев олигархических, оборотней в погонах и орденах, а то на войну погонят как скотину и беженцами откомандируют по миру побираться или бомжами на мусорных свалках пропишут, если в братскую могилу со всеми удобствами въезжать не хотите! Всем смирно перед Фюрером с кабинетом гестапо, и на колени, чтобы тише воды и ниже травы у него! Брысь - таки под лавку, митингующие, а то охрану с цепи спустит и тут же на месте расстреляет и на куски порвёт на шашлыки и закуску под коньячок! Зря что ли такой пир Сатаны прямо на Параде Победы в честь самих себя, Оборотней в погонах, на весь мир закатили после разгона митингов и расправ над народом. Трепещите, рабы! Ишь, губу раскатали! Выборы их не устраивают и санкции, что на их горбы навесили, пока господа развлекаются. А по этапам корячиться устроит?! В рудники к декабристам не хотите ли? На паперти милостыню просить не нравится? А на панели господ обслуживать не пробовали? Так попробуйте! Теперь это разрешено: плати налоги и паши от всей своей доброй души в своё удовольствие. Зря что ли столько прессы и фильмов про это тиражируется и по всему миру это древнейшее ремесло в почёте и в большой популярности! Так что – молчать и смирно! Суд идёт!
В гудящем как улей, забитом до отказа зале суда тем временем обстановка накалялась. Все свидетели, как по Приказу, обвиняли подсудимую и указывали на неё как на зачинщицу преступления. После того, как они побывали на допросе у следователей и под давлением и пытками подписали документ о неразглашении государственной тайны под угрозой физической расправы и подписки о невыезде, они вдруг изменили на суде все свои предыдущие показания об Оборотне в погонах, нападавшем на людей со своей кровожадной стаей высокопоставленных шакалов и стали утверждать, что это был теракт со взрывом, а зачинщик не Оборотень из Кремля, а именно та особа за решёткой, на которую им всем указали в прокуратуре и в полиции. Запуганные силовиками свидетели стали вдруг утверждать, что какие – то молодчики в чёрных масках по указке зачинщицы нападали на людей, грабили, отбирали у них имущество и убивали, чтобы избавиться от лишних свидетелей. Над теми, кто сопротивлялся, они издевались с особым усердием и изощрённым садизмом. Тут у свидетелей начинались истерики: женщины начинали закашливаться и рыдать, как – будто на них выпустили слезоточивые газы, как это случилось в метро, а у мужчин, как после гестаповских пыток и нацистских погромов украинских бандеровцев, вообще, пропадал голос и всякий интерес что – нибудь говорить. По всему было видно, что люди пережили насилие и пытки. Страшное событие и допросы у следователей угнетали их: они часто срывались, путались в своих показаниях и подолгу не могли прийти в себя, бегали по залу в поисках выхода, но не находя его, от безнадёжности и страха бросались на стену или в объятия охранников. По мере дачи показаний свидетели вдруг становились невменяемыми, как будто насильно против своей воли оказались под гипнозом и властью того самого Зверя и его банды из метро, творивших над ними расправы и преступления. Теперь, в зале суда они чувствовали, как он управлял ими всеми из своих незримых кабинетов и лабораторий, с трибун из самой Преисподней. Как будто Он давил на них извне, лишая разума и сил, телепатически прерывал их показания и погружал в неадекватное состояние, не давая ни думать, ни рассуждать, ни говорить. Он не позволял им опомниться, чтобы не могли сказать ни слова против него, чтобы правда не всплыла наружу. Никто не должен знать, кто настоящий насильник и виновник страшной трагедии, что произошла с ними и, вообще, со всей страной и со всем русским народом. Пусть привыкают под гнётом геноцида быть заложником кровавого режима Оборотня! Всем молчать! Суд идет! Некоторые свидетели начинали биться головой о стены, тряслись в конвульсиях, у них вдруг начинались приступы эпилепсии, многие теряли сознание и бились в истерике, как одержимые бесом. Для них вызвали священника и проводили сеансы экзорцизма. Служители церкви изгоняли бесов и проводили очистительный обряд для всех присутствующих сразу прямо в зале суда, чтобы судьям и присяжным заседателям не мешали работать всякие психопаты и душевные калеки, одержимые бесом и Сатаной. Для тех, кого безнадёжно пытались успокоить и не могли никак утихомирить и привести в чувства, вызывали санитаров и скорую помощь. Люди вздрагивали и охали от страха и ужаса всего происходящего в зале суда, лихорадочно хватались за мобильники, чтобы снять увиденное и опубликовать в СМИ. Но вместе со священником, проводившим сеанс экзорцизма, оказавшись под воздействием захватившей их волю враждебной силы извне, вдруг замирали и, как под гипнозом, недвижно застывали, подчинённые воле незримого диктатора, наложившего свою сатанинскую печать на ход всего судебного процесса. Зверь вмешался в ход судебного разбирательства, лишая людей воли, разума, чести и совести, внушая страх и панику. Он управлял людьми как послушными марионетками в театре абсурда, где каждый исполнял свою роль по указке всемогущего режиссёра, завербованного Люцифером. Цель постановки: подчинить всех своей власти, сделать людей рабами, не способными разумно мыслить и не давать никому опомниться и прийти в себя. Он защищал свои рыночные интересы, лишая слова Священника и всех на суде, кто представлял для него опасность, насылая на своих врагов порчу и безумие, отбирая у них разум, голоса и трибуну, чтобы предоставить её своим слугам и исполнителям своей сатанинской воли на своём чёрном обряде Зверя.
Сквозь шум и неразбериху с трибуны заседания зазвучал новый голос. Это был следователь из следственного комитета. Он давал свои показания. Как по приказу все вдруг замолчали и успокоились, прислушиваясь к выступающему. В зале суда снова воцарилась тишина.
- Все факты, которые я предоставил суду, свидетельствуют о душевной болезни подсудимой. То, что она ударила меня компьютером и разбила его на моей голове при даче показаний, после чего я потерял сознание – явное тому доказательство. Я был корректен и вежлив с ней, не оскорблял, не унижал, не применял силу и давление. Наоборот, я создавал для неё благоприятные условия, чтобы она ничего не боялась и говорила правду и ничего кроме правды, что является библией для свидетелей. Но она совершила преступление ещё в метро, когда напала на полицейских и избила их всего лишь за попытку ей помочь. Разве нормальный человек станет, ни с того, ни с сего, бросаться на представителей правопорядка, вырывать им волосы и пинать их ногами? Разве нормальный человек станет разбивать казённое имущество на голове следователя, который ей не сделал ничего плохого, а только попытался взять свидетельские показания? Вы только посмотрите, что она со мной сотворила! Все смеются надо мной и- - за этих повязок и гипса . Гематомы и сотрясение мозга – всего лишь за попытку узнать правду! Я же мог умереть или стать умственным калекой из – за её неадекватного поведения! Набросилась на меня, стала домогаться, залезла на стол, стала раздеваться, приставать ко мне. Схватилась за мой, простите, мужской орган, стала склонять меня к интиму, а когда я ей отказал, она в порыве бешенства ударила меня по голове. Разве нормальная женщина позволит себе такое поведение, да ещё и с представителем государственной власти? Я гуманный человек и агрессии к женщинам не признаю. Я прошу снисхождения суда к подсудимой и прошу заменить ей тюремное заключение на лечение в клинике для душевнобольных. Несчастной нужно помочь, как жертве обстоятельств и как тяжелобольной. А то, что она действительно больная свидетельствуют показания очевидцев происшествия. Какой, простите, может быть Оборотень, который превращается в известных и знаменитых людей государства? Да она просто наркоманка! Накурилась гашиша и видения у неё начались. Да она всё придумала, чтобы на выдающихся людей тень навести, чтобы опорочить и унизить перед всеми страну и тех, кем мы гордимся, кто всю свою жизнь посвятили процветанию и благополучию Отечества. Была бы эта наркоманка в своём уме, за такое поведение и за её показания, очерняющие уважаемых людей, я бы потребовал высшей меры, а не пожизненное заключение ! Но она же больная, а на больных у нас не обижаются. Так я считаю, при всём моём уважении к женскому полу, - пафосно закончил свою речь следователь и, не скрывая волнения, облегчённо вздохнул.
- Спасибо за ваши показания. Суд их учтёт, - вежливо ответила судья. – Прошу вас занять своё место. А мы переходим к следующему свидетелю и очевидцу происшедшего в метро. Для дачи показаний вызывается свидетель Вертухович Владимир Владимирович. Прошу вас под присягой говорить правду и ничего кроме правды.
- Клянусь говорить правду и ничего кроме правды! Итак, господа, я пришёл засвидетельствовать то, чему я сам являюсь свидетелем. Я пришёл рассказать о том горе, которое я пережил, когда попал в эпицентр теракта. Это был взрыв, мощный взрыв террористов, какие обычно происходят во время митингов и смут. Они решили воспользоваться моментом, подорвать и ограбить не просто людей в метро, они мечтают подорвать и ограбить само государство, сам режим и систему. Я даже видел их и эту подсудимую в их числе. Они прятали лица в чёрных масках, чтобы их никто не узнал и дистанционно управляли терактом, а эта бандарша ими всеми руководила и отдавала приказы. Когда произошёл взрыв, они появились как стая диких шакалов и стали набрасываться на людей, рвать их на части, насиловать, грабить и убивать. Это были террористы! Это они нападали на людей, резали их ножами, вырывали им сердца и органы. Разделывали их как баранов на шашлык, всех без разбора, кто попадался им на пути. А когда всех ограбили и перерезали, пустили ядовитые газы и скрылись из виду. Вот что произошло в тот злополучный день в метро.
Он говорил нервно, прерывался, подолгу кашлял как туберкулёзник, срывался с места, бросался к дверям, лихорадочно искал выход, а найдя его, пытался выбежать наружу как из горящего торгового центра и убежать. Но охрана хватала его и возвращала обратно. Видя, что ничего не горит и не взрывается, он успокаивался и продолжал, но уже в каком – то другом, изменено состоянии, не своим голосом и не своими мыслями. Кто – то свыше руководил им и как в кукольном театре потешался и играл им, разыгрывая своё развлекательное шоу. Несчастный начинал что – то говорить на каком – то непонятном языке, взвизгивал и рычал, кудахтал и кукарекал, проговаривал какие - то заклинания как на сатанинском ритуале. Выдохшись, в припадке страха и бессилия, он что - то шептал, проговаривая про себя какую – то страшную тайну, которая убивала его и не давала рассказать правду. Он впадал в транс и что – то бубнил в забытьи как колдун заклинания на своём колдовском обряде, то вдруг, как под воздействием магической силы извне, истерично подскакивал, приседал, запрыгивал на трибуну, размахивал и хлопал руками, как крыльями и пытался взлететь, отталкиваясь от стены. Но отскакивая и падая на пол, от удара вдруг снова начинал кудахтать и кукарекать, как боевой петух, пытаясь атаковать трибуну, и схватившись за неё, опрокидывал на себя, имитируя то, что пережил при взрыве, и тут же замертво падал. Придя в себя, он резко вскакивал, ставил трибуну на место и продолжал свой рассказ, жадно вцепившись в графин с водой, который к тому моменту был уже пуст и служил живым реквизитом в его трясущихся, прицельно размахивающихся руках, направленных в сторону обвиняемой. То и дело, как сумасшедший, сбежавший из психушки, он бросался к решетке, где находилась девушка, пытался ухватиться за неё, вцепиться ей в горло и как Дракула укусить, заражая её приступом своего бешенства. Он осуждал её как злостную террористку из банды в метро, как виновницу всей его искалеченной судьбы. Он проклинал её вместе со всеми террористами мира за все свои несчастья, за неудавшуюся разбитую жизнь беженца, за слабость и нищету, в которой он оказался после Перестройки. Он винил девушку за войну на его бывшей Родине, ставшей теперь ему чужой и ненавистной. Эта террористка, по его мнению, была виновата в том, что он остался на старости лет один. Из – за неё вся его семья погибла от бомбёжек под «градами» коррумпированных олигархов и неонацистов. Это она с бандами террористов оккупировала его страну и лишила его всех благ и радостей жизни. Из - за таких как она распался СССР и он остался одиноким, никому не нужным, больным инвалидом без семьи, без помощи и поддержки. От бесконечного горя и отчаяния слегка сошедший с ума, он обвинял во всём ужасе, в каком оказался, неизвестную ему девушку. Он ругался, плевался, грозился расправой и истерично тряс кулаками, проклиная её, в порыве ярости снова бросался к решётке, пытаясь прорваться к девушке и растерзать её.
Но девушка оставалась спокойной и даже не реагировала на истерики «свидетеля». На протяжении всего процесса она тихо сидела в клетке, задумчиво вглядываясь в незнакомые ей дикие лица людей в зале суда, забившись в самый угол клетки, как испуганный зверёк перед своими хозяевами за решёткой зверофермы. Кто она, чем занимается, старик не знал. Он, вообще, видел её на суде впервые, но следователи и полицейские по фотографиям указали ему на неё как на преступницу и террористку и он поверил им, и стал утверждать, что это она возглавляла банду террористов и вместе с ними осуществляла теракт в метро. Кто они все такие и откуда, он, конечно, не знал, но предположил, что это были или мусульманские бандиты, или бандеровцы из Украины, или агенты ЦРУ, или наёмники олигархов. Да и зачем ему было всё знать, когда за любое неуместное слово его могли привлечь к ответственности и лишить последнего жилья и работы? А потом бомжевать за правду на свалках и помойках никому ненужным бомжом – калекой? Нужно было кого – то обвинить и девушка подвернулась под его горячую руку. На неё он и обрушил весь свой безумный гнев и отчаяние. На ней он и отыгрался на суде за все свои беды и страдания. А где же ещё позволят ему развернуться со всей своей горькой правдой, во всю свою инвалидскую мощь ветерана войны и борца с украинскими нацистами, чтобы хотя бы ложными показаниями приговорить обидчиков и террористов, предателей и полицаев?! Кто в этой судебной коррумпированной душегубке даст право высказаться в личины истинных преступников и выплеснуть всю свою обиду и ненависть в обличия истинных виновников трагедии всей его загубленной жизни и всей его когда – то любимой страны свободных граждан СССР? Разве мог он, старый беспомощный одинокий инвалид, участник военных событий, признаться в том, что признавалось всеми безумием на этом суде? Ну, какой может быть Оборотень в наше время в самом деле? Это всё происки террористов и врагов режима! А правда здесь ни при чём. Она, вообще, никому не нужна, если представляет опасность для свидетелей. Ну, кто дурак себе вредить и давать показания против знаменитостей и вождей страны, против самого фюрера, а, значит, и против себя? Разве можно забыть расправы над правозащитниками и журналистами, над митингующими и их лидерами, осмелившихся говорить правду и отстаивать идеалы разума, справедливости и гуманизма в безумном обществе гестаповского неонацизма ? Признать честными выборы, сфабрикованные правящими коррупционерами, где правда ничего не решает? Оправдать власть, виновную в войнах и грабежах, в диверсиях с отравлениями и пожарами, с погромами и нацистской резнёй, с разбитыми самолётами и бесконечными жертвами олигархических разборок? Выдать ложь за правду и концы в воду! Зато потом не корчиться на пытках у полицаев – палачей, выйти на волю не искалеченным инвалидом и приговорённой жертвой режима, а остаться живым и невредимым? Разве это не ответ стране и народу от бандитствующих торгашей – мафиозников с тех самых трибун и выборов главного Упыря страны? Разве это не показательный мастер –класс самого Сатаны? Трепещите перед кланом Избранных им Правителей! Всем на колени на ритуальном обряде кровавых Жрецов режима! Молчать перед трибуной триумфаторов, отдающих во власть неофашистского Зверя народ и страну! Падайте ниц для новых жертвоприношений в честь своего победившего Хозяина! Голосовали за одних, а победил совсем другой, и снова тот же самый в очередной раз, кто даже в предвыборных дебатах не участвовал! Как чёрт с обрезом на сатанинском обряде вновь выскочил Он на трибуны перед страной и народом вершить свой обряд безумия в своём кровавом шоу, где на главных ролях упыри олигархи и их кровожадная массовка. Со всей своей плотоядной свитой элитных лицедеев вновь появился на свет перед Распятием - кривляться в главной роли Триумфатора и врать на суде божьем! Взошёл на трон перед всей страной и народом насытить свою трухлявую тушку, как шакал на охоту со своей шакальей стаей. Учредил для себя Титул по своим шакальим законам и триумфально занял тронное место Упыря. Подставляйте хребты и шеи, дайте упырю дегустировать русскую кровь и богатую добычу из славянских Храмов и церквей, трофеи из руин и пожарищ, из проклятий и горя предков. Горите ярким огнём со всей своей правдой и справедливостью в братских могилах русской истории! Задыхайтесь в концлагерных крематориях неонацистов и правящих гестаповцев грудой стонущих тон ещё живого пушечного мяса! Насытьте Зверя блюдом из освящённых биоматериалов христиан! Предстаньте на его сатанинских обрядах добровольной жертвой с отпечатками его ненасытной пасти на ваших невинных шеях! Как иудейский Голем, он будет вершить расправы, истреблять и диктовать свою сатанинскую волю стране и народу. Как ОМЕН, он будет царить над всеми, отравлять жизнь и веру, как проклятие, которого все боятся, пытаются забыть и избавиться от него! Триумфатор продолжает своё восхождение на Олимп! Как страшный сон он внедряется в жизнь и сознание униженных и оскорблённых. Как пытка и мука повелевает он душами на алтаре Сатаны по воле того самого Оборотня из метро, о котором свидетели боятся даже упоминать в своих показаниях. А как ещё можно защититься от кровавой власти ОМЕНА? Как освободиться от влияния того, кто из своего лабораторного бункера руководит всем процессом суда, расставляет на каждом из жертв и свидетелей свои акценты и метки, внедряется в их сознание и мысли, чтобы подчинить их всех своей воле и разыграть над всеми свой сатанинский спектакль? Ложь и только ложь в роли жертвы в оправдание собственному страху и бессилию поможет выжить и сопротивляться Зверю. Или приговор перечеркнёт всю жизнь и превратит её в муку и страдания и станет адом как эта решётка с невменяемой подсудимой в зале суда! Здесь не оправдывают невиновных, их здесь добивают! Разве найдутся на суде ОМЕНа такие силы, чтобы победить его власть, ложь и безумие, чтобы помочь обвиняемой спастись от Его насилия? Как может из лжи, ставшей библией властьимущих и их преуспевающей свиты, родиться здравый смысл и правда? Разве есть честь и совесть там, где ложь, насилие, страх и страсть к власти и наживе? Откуда взяться правде на суде, где царит страх и фальсификации, где все заложники кровавого режима Зверя и его кровожадной стаи?
Публика в зале суда растерянно наблюдала за происходящим. Тот, кто из наблюдателей, присутствующих в зале суда, вслух пытался анализировать показания свидетелей, находил несоответствия фактов, неподтверждённые доказательства обвинения, выявлял откровенную ложь, вмешивался в процесс заседания со своими критическими замечаниями, вызывая недовольство окружающих, строго осуждался и под угрозами штрафа и уголовной ответственности за хулиганское поведение должен был покинуть зал. В случае отказа судьи применяли санкции к нарушителю порядка и охрана силой выводила его вон.
- Итак, для дачи свидетельских показаний на заседание судебной комиссии вызывается полицейский из Нацгвардии Рыбка Артур Моисеевич, - строгим голосом продолжила судья.
В зале показалась внушительная фигура в полицейской форме, грозно как на трон взошедшая на трибуну. Вооружённый, внушительных размеров боевик в военной униформе, казалось, появился здесь не для дачи показаний, а для выполнения своей полицейской миссии, для устрашения всех присутствующих и, если потребуется, то и расправы над ними, как он это не раз проделывал на митингах и демонстрациях протестующих. Взобравшись на трибуну, грозный Терминатор властно оглядел зал, холодно уставился каменными глазами на оторопевшую публику, почувствовавшую угрозу своей безопасности, и, сочно откашлявшись, начал своё выступление.
- В тот день от взрыва террористов в метро было много жертв и крови. По словам свидетелей шайка бандитов во главе с подсудимой нападала на пострадавших людей и грабила их. Они отнимали у людей вещи, деньги и всё имущество, что было при них, а потом, чтобы избавиться от ненужных свидетелей, убивали их и с особой жестокостью расправлялись с теми, кто пытался сопротивляться и заснять их на мобильник. К сожалению, у нас нет этих кадров, и из всей группы террористов нам удалось схватить только подсудимую. Она пыталась прикинуться пострадавшей, и мы хотели помочь ей и оказать первую помощь. Но она начала обвинять во всём какого – то Оборотня, который якобы напал на неё и изнасиловал. Она утверждала, что этот самый Оборотень наш Президент, и что он умеет превращаться в известных людей и совершать от их имени преступления. Тут мы поняли, что она лжёт, чтобы отвести от себя подозрение и очернить уважаемого человека. Мы решили её задержать, но она оказала сопротивление и напала с ножом на одного из нас. А теперь подумайте хорошенько, зачем ей нож и откуда он у неё? Разве порядочные женщины ходят с ножами в людных местах, и вообще, у нас не принято носить с собой ножи и всякое оружие. Она террористка и нож у неё для расправы над мирными людьми, на которых она нападала и грабила. Этим ножом она их и убивала. К счастью, никого из нас она не зарезала, но как кошка, сумела расцарапать лицо у одного из нас и изорвать на нас одежду, когда мы её задерживали. Нож, к сожалению, как вещественное доказательство в ходе потасовки куда – то пропал, но у меня найдутся свидетели, кто видел, как она нападала на нас с ножом, когда мы разоблачили её и пытались арестовать. Это террористка и она очень опасна. Её нужно наказать по всей строгости закона за терроризм, массовые убийства, грабёж и нападения на сотрудников полиции с целью убийства. Ей нужна высшая мера, чтобы другим неповадно было. Такое моё мнение.
- Скажите, свидетель, - вмешалась адвокат. – А как могла женщина, истекавшая кровью и потерявшая много сил, что даже опустилась на землю, опираясь на колонну, напасть на вооружённых боевиков? Откуда у неё появились силы подняться и напасть на полицейских, во много раз здоровее её, и как вы утверждаете, ещё и с ножом, которого Вы следствию так и не предоставили? А может быть, не было никакого ножа и нападения? Я не вижу на Вас следов нападения и какого – то над Вами насилия. Да и пострадавшего полицейского с расцарапанным лицом никто в суде не видел. Ваши обвинения не подтверждаются фактами, и, скорее наоборот, опровергают их, глядя на подсудимую. Она же вся в гематомах и синяках. По всему видно, что это на неё напали, а не она. Экспертиза установила факт изнасилования и физической расправы над ней.
- Ну, не мы же на неё напали и изнасиловали. Мы защищались от неё, и нам пришлось применить силу! Или лучше было бы, чтобы она нас всех перерезала, как и тех, на кого она нападала и грабила? Разве не понятно, что она террористка? Иначе, зачем нам было её арестовывать? – запальчиво ответил полицейский.
- Ну, ладно, предположим, что нож в суматохе куда – то пропал. Но где то награбленное имущество, из – за которого, как Вы утверждаете, она убивала людей? Где деньги, золото и прочее из награбленного у людей? При ней не найдено ничего, кроме следов насилия и расправы. Вы сами - то видели как она нападала и грабила? Предъявите суду те награбленные вещи, которые Вы нашли у неё! Где они? Или также, как и нож, они все исчезли в суматохе? Что – то не стыкуются ваши показания. Это скорее Ваши предположения, чем доказательства. Я Вам не верю, - саркастически продолжила адвокат.
- Можете не верить, но я сказал правду. В суматохе все вещи куда – то пропали. Да и не до них нам было. Мы задержали опасную террористку, которая напала на нас с ножом и покушалась на нашу жизнь. Я выступаю в суде всего лишь как свидетель и пострадавший, а доказательствами пусть занимается следственный комитет. Это их прямая обязанность. Мне больше добавить суду нечего. Прошу меня отпустить, потому что я на службе и мне нужно быть на своём рабочем месте.
- Суд Вас отпускает. Спасибо за показания. Вы свободны, - ответила судья, заискивающе глядя на полицая. – Мы учтём Ваши показания. Вы можете идти и продолжать вашу нелёгкую службу по охране общественного порядка, - вежливо продолжила она, удовлетворённая показаниями полицейского. И затем, поменявшись в лице, строгим, холодным голосом с горгоньим взглядом обратилась в зал:
- Для продолжения следствия и дачи свидетельских показаний по делу подсудимой Апостоловой Людмилы Александровны вызывается следующая свидетельница Роскошная Анжелика Моисеевна.
Из гущи удивлённо шепчущейся публики показалась роскошная особа привлекательной наружности. Ухоженная и свежая как изысканная супермодель с обложек глянцевых журналов, заботливо выращенная в самых фешенебельных столичных салонах красоты, она появилась в зале суда как экзотическое видение, какое только может представить себе человеческая фантазия. Лёгкой, воздушной походкой она направилась к трибуне, любопытно оглядывая подозрительно притихший зал. Привычно замечая на себе любопытные взгляды мужчин, она возбуждённо трепыхалась как золотая рыбка в неводе, подхлёстывая их азарт заразительной ритмикой движений и жестов, похожих на танец стриптизёрши в ночном клубе, где она подрабатывала по ночам. Публика, перенесённая опытной соблазнительницей в её гламурные измерения, как на популярном телешоу, после минуты гробовой тишины вдруг взорвалась бурными овациями и восторженно зааплодировала, как – будто перед ними появилась знаменитая ведущая популярного телешоу и модель Победительница конкурса красоты. Соблазнённая стройностью упругого тела чародейки, её изысканными манерами и движениями, экзотичностью походки и трепетно колыхающегося бюста в откровенном декольте, публика заметно оживилась. Благодаря неожиданному появлению соблазнительной лицедейки инквизиция превратилась в фарс и суд стал похож на экзотический иллюзион в цирке с фокусами и необычными превращениями в сказочном шоу таинственной Иллюзионщицы. Как в цирке скучное помещение суда вдруг засверкало яркими красками, волшебным светом и чудесами. Скромные аплодисменты перерастали в овации и крики «браво» как на конкурсе красоты « мисс Вселенная» и зал требовал продолжения представления. Появление таинственной незнакомки в сером зашарпанном зале суда на зловещем процессе очередной расправы над невинной жертвой режима всколыхнуло публику.
Соблазнительное шествие красотки по красной дорожке с пританцовками и пошёптываниями всяческих заклинаний, похожее на экзотическое шоу заклинательницы змей, в роли которых выступали судьи и весь зал, пробуждало у зрителей, особенно у мужчин, буйный интерес. В нахлынувшей ярким фейерверком бурной волне фантазий и чувств, потрясённые необычным явлением, один за другим они сдавались стихии овладевших ими эмоций. Колдовство иллюзионщицы, что скрывалось под гламурным нарядом в чёрном гипюровом мини - платье со стразами от французских кутюрье, сбивало их трезвый разум в самую пропасть оживших после долгой заморозки буйных фантазий. Оказавшись под гипнозом чародейки они вдруг почувствовали себя в ночном клубе и соблазнённые танцем Богини, бросали ей навстречу цветы и всё, что было в карманах и бумажниках, чтобы красотка обратила на них внимание и хотя бы улыбнулась в ответ. Опытная соблазнительница, знавшая цену своему ремеслу, подчинилась их желанию и с благодарной улыбкой принимала их подарки и сувениры. И вот она уже в облике Мерилин Монро покоряет подиум и приводит публику в восторг. Подражая божественной улыбке Мерилин Монро со всем её голливудским шармом, она сдувает со своей крошечной ладошки сладкие как леденцы воздушные поцелуи, обещая радости рая своим благодарным поклонникам. Это зрелище вызывало особое любопытство судей, на стол которых вместе с воздушными поцелуями иногда долетали и сказочные барыши куртизанки. Соблазнившись лёгкой наживой, пока ошарашенный зал сходил с ума, оказавшись во власти опытной искусительницы, служители Фемиды лихорадочно вздрогнули и вдруг, как от резкого порыва ветра, поддавшись искушению, сорвались с мест и бросились за добычей, заманчиво летающей по залу как золотые, ярко сверкающие на солнце, волшебные бабочки в сказочном лесу. Забывшись в своём страстном порыве, они жадно хватали всё, что подворачивалось им под руку, и тут же ловко рассовывали свой улов по карманам и прочим местам. Они суматошно бегали по залу, прыгали через головы публики по рядам, вскакивали на подоконники, спрыгивали обратно. Неудачно приземлившись и подвернув обе ноги, они по – волчьи выли от боли и сочно матерились на тех, кто оказывался рядом, набросившись на них с кулаками со всей своей яростью. Благополучно выместив на несчастных всё своё зло и вычесав почерневшие от злобы языки на все лады, они вновь вскакивали и как на марафоне в погоне за очередной стаей золотых бабочек, продолжали свой марш – бросок.
Соорудив на ходу для большего удобства сачки из мусорных корзин и вёдер уборщиц, они успешно продолжали свою охоту. В суете и горячке несчастные снова спотыкались, и с большой высоты трибуны или судейского кресла падали вниз под самые ноги публики, шумно гремя на весь зал своими экзотическими сачками. Больно треснувшись лбом о стенку или перила кресел, или о подножку какого – нибудь шкодника, марафонцы снова грубо матерились на весь зал, как грузчики в порту, и тут же, ловко лавируя сачками, перехватывали трофеи у своих конкурентов. Бережно как манну небесную они тут же прятали добычу друг от друга по карманам и прочим заначкам. Приложив купюры как чудодейственный бальзам на больное место, они тут же выздоравливали и с ещё большим азартом бежали дальше наперегонки. Охапками они загребали под себя сказочные дары и с дикой жадностью тут же пересчитывали их, предоставляя лицедейке в зале полную свободу действий. В тот момент им важно было сорвать куш побогаче и не упустить из рук удачу, подаренную им самой Фортуной. Войдя в азарт и побросав сачки, так они и бегали в буйном азарте по залу. Соревнуясь друг с другом как на олимпийских играх по лёгкой атлетике, они бегали из одного угла в другой, от одного кресла к другому, снова спотыкались, падали, разбивались от подножек шутников, дико матерились им в ответ, приказывая приставам вывести хулиганов вон из зала. Оправившись от конфуза и придя в себя, они продолжали свой марш – бросок и бойко вырывали барыши уже прямо из рук присутствующих. Как на линии фронта, они перешли в наступление и пытливо, как при задержании, шарили уже по карманам и кошелькам законопослушных граждан и гражданок, выворачивали всё их содержимое наизнанку и присваивали себе все их заначки и всё, что только могли. Триумф победы требовал жертв, и служителей Фемиды это очень ловко получалось! Как – то само собой, по – щучьему велению Фортуна подарила им богатый улов, и щедро крутанула своё колесо удаче навстречу. Опытные кормчие быстро смекнули, что пришёл их час, а переполненная сказочным богатством чаша весов ослепшей от счастья Фемиды, как компас, указала им нужное направление. Опытные кладоискатели нашли, наконец, свой клад, и, добились, наконец, того, ради чего так старательно и самоотверженно трудились, как рабы на галерах, всю свою жизнь, потому что занимались они этим уже давно, и по своей старой профессиональной привычке зарабатывали на этом сказочные барыши. Благодаря этому своему профессиональному таланту слуги правосудия сколотили себе целые состояния! Разве мог простой смертный законопослушный гражданин отважиться на такое и хотя бы просто помечтать о подобном даже в зале суда? И хотя все эти дары, которые судьи жадно вырывали из рук граждан и тут же прятали по своим огромным судейским карманам, предназначались не им, а устроительнице представления, они, как всегда, за всех всё сами решили и постановили в свою пользу. Пусть все знают, кто в суде хозяин, а кто просто публика. Никто против этого и не возражал. Все законопослушные граждане были увлечены мистическим шоу главной героини и находились под магическим гипнозом чародейки, а до судей им и дела не было. Кому нужны эти скучные коррумпированные упыри?
Необычное зрелище таинственной Иллюзионщицы из кино в роли заклинательницы змей, было им интереснее. Её красота приводила их в трепет, а некоторых, особенно особей женского пола, наоборот, в бешенство. От её улыбки и взгляда их всех почему – то начинало коробить, лихорадить, даже тошнить и периодически бросало то в жар, то в озноб. Из – за ревности и зависти им так вдруг захотелось отомстить ей и напасть всей своей стаей разъярённых светских львиц на эту «наглую самозванку». Сиденья под ними трещали и истошно скрипели, а руки с острыми наманикюренными когтями хищниц лихорадочно вздрагивали и с истерической дрожью сами собой тянулись навстречу, чтобы расцарапать наглое лицо конкурентки. Так и подстёгивало наброситься на неё из засады и растерзать «эту дрянь» с наглой улыбкой Мерилин Монро. Так и мерещилось повыдирать – таки нахалке все её белокурые космы, и вообще, снять в конце концов с нищебродки скальп в свою рублёвскую коллекцию.Как посмела эта нищебродка обратить на себя внимание правосудия и затмить их всех одним только своим внешним видом? Да у неё и денег - то таких нет, как у них! Разве может эта лимита оставлять целые состояния в клиниках пластики и салонов красоты, чтобы выглядеть лучше и моложе всех, и не только в 50 лет, но и за 70 казаться всем милой девочкой с силиконовым бюстом 8 размера и ягодицами с футбольный мяч?
А эта их неповторимая жемчужная улыбка, не сходящая с их ботоксных лиц с губами - насосами, накачанными искусными косметологами за несколько тысяч евро!
Как смеет эта простолюдинка со своей голливудской улыбкой осыпать их своими воздушными поцелуями и соперничать с их белоснежными оскалами светских львиц, тщательно отшлифованных за 250 000 долларов лучшими стоматологами мира? А эти её белокурые патлы, летящие бурной волной и как цунами сбивающие своим ароматом их мужей и любовников с толку, так, что и устоять перед ней не могут и падают штабелями как те идиоты, да ещё и деньгами и бриллиантами осыпают, которые предназначались им. Нет, этого они простить ей не могли! В порыве отчаяния больно до крови прикусив губу, чтобы заглушить звериный рёв и ядовитое шипение, кипящие в горле и груди ядом гремучей змеи с плотоядным оскалом голодной львицы, рублёвским домохозяйкам хотелось не просто ужалить конкурентку, а смаковать на ней свои зверства: всей стаей терзать и рвать « это быдло» на части. Хотелось заставить её долго мучиться и умирать в страшных муках на протяжении всего судебного процесса, как если бы она была у них в особняках и резиденциях в дешёвых прислугах и горбатилась на них круглосуточно за тарелку гнилых помоев. Только сунься, тварина, уж мы тебе покажем, кто здесь главный. Хотелось отомстить ей за красоту и успех, за всех мужей и любовников тут же, на глазах у почтенной публики и этих соблазнённых идиотов, свесивших челюсти с обильно истекающей слюной и жадно закинувших на неё, как неводом на золотую рыбку, свои вожделенные взгляды голодных самцов. От ревности так и подмывало сорваться с кресла, жадно вгрызтся в сочную глотку и мстительно растерзать наглую путану на месте, как ту бесстыжую блудницу Малену из итальянского фильма и заставить её прилюдно покаяться за всё.
Но суд - не кино: все свидетели находятся под охраной Закона и Конституции, в суде они неприкосновенны! Оставалось лишь скрежетать зубами и по – акульи щёлкать челюстями, тайно, как проклятия, сплёвывая свои молитвы в кубышку Богу. Пусть хотя бы Он покарает эту распутницу за разврат и отомстит ей за все их страдания и муки, чтобы хоть как то свести с ней, наконец, свои женские счёты. Но Бог молчал на своём распятии, а в зале суда были запрещены подобные вольности без разрешения прокурора, и невозможно было посягнуть на это чудо природы и направить стрелы Фемиды в бесстыдницу. Пришлось смириться и поддаться силе её магического гипноза. При всей своей экзотической открытости и откровенности прозрачного наряда, выгодно обнажающего соблазнительные формы и очертания, свидетельница пыталась казаться всем невинной и целомудренной. На фоне суматошных судей, истерично матерящихся и бегающих по залу в буйной погоне за барышами и выворачивающих карманы и заначки у законопослушных граждан, она казалась просто Богиней. Казалось, что сама Примадонна сошла на землю к простым смертным, чтобы сказать своё божественное слово, заступиться за них в суде, ограбленных и обманутых властями и судьями, и научить их, в конце концов, уму – разуму. По силе воздействия на толпу она превзошла самого Кашпировского, не говоря уже про всех остальных колдунов, диктаторов, тиранов и палачей из кремлёвских вождей. Казалось, что она спустилась с небес и явилась в суд, чтобы совершить свой божественный ритуал: изгнать бесов из суда, излечить всех граждан и гражданок от их недугов и освободить, наконец, всю страну, а вместе с ней и весь мир от чертовщины, безумия и коррупции, от вождей и властей всяких мастей!
Ободрённая публикой Звезда взбежала на подмостки и вдруг, неожиданно для всех запела в такт своему отточенному за много лет работы в ночных клубах танцу стриптизёрши. Тут пестрой шумной толпой в зал ворвались цыгане в национальных костюмах с бубнами, скрипками, гитарами, медведями, звонким аккомпанементом подхватывая зажигательное пение артистки. Пели о том, что главные друзья девушек - это бриллианты и что лучше доллар в руке, чем рубль в небе. Вспомнили и современных авторов, рассуждающих о преимуществах власти олигархата перед канувшей в Лету ЦК КПСС. На радостях танцевали, упражнялись в Камасутре и эротической акробатике. На волне всеобщего подъёма затеяли состязания по борьбе и кикбоксингу. Состязались сторонники режима с протестующими против власти кремлёвских воров и мошенников. Борьба переходила в митинги протеста и манифестации, но тут же подавлялась представителями власти и силовиками с нагайками и дубинками. Так что к концу состязаний всех проигравших и бастовавших, забитых силовиками насмерть, приставы один за другим выносили из зала суда, грубо волоча по полу как ненужный хлам прямо в морг.
А шоу продолжалось и после ожесточённых и кровопролитных боёв без правил всех победителей режима награждали орденами за отвагу. Тут широко распахивались двери и процессия из рабов - евнухов вносила в зал всевозможные угощения и благоухающие блюда мировой кухни, от аромата которых у многих из публики в зале начиналось обильное слюнотечение и болезненное головокружение. Угощали лучшими винами и коньяками из тосканской лозы. Под закуску, с пылу с жару, подавали изысканные блюда из свежайшей флоры и фауны, устроив щедрое застолье в честь победы прямо за столом судей, адвокатов и прокуроров. Из фургона, специально подъехавшего к зданию суда по спецзаказу с блюдами из кремлёвской кухни и прочими угощениями, рабы - официанты торжественно выносили праздничную трапезу для победителей. Подавались всевозможные деликатесы из натурального пушечного мяса, настолько талантливо и изощрённо приготовленного опытными кремлёвскими поварами, что трудно было даже догадаться, что все эти блюда приготовлены из всевозможных органов приговорённых и замученных в кремлёвских застенках жертв репрессий. В избытке было всевозможных сердец, больших и маленьких, языков, мозгов, печёнок и даже половых органов, щедро политых свежей кровью детей из трущоб и приютов и скупленных у бедных родителей опытными кремлёвскими поварами за бесценок. Стол ломился от угощений из сочных тушек младенцев и ещё не успевших появиться на свет новорожденных, вырезанных прямо из матки рожениц. Такой деликатес при нынешних нравах и тенденциях мировой кухни мог позволить себе любой олигарх или извращенец миллиардер из правящей элиты. Официанты и прочая прислуга из кремлёвских рабов не успевали подносить угощения и суматошно суетились у судейского стола, который ломился от всевозможных яств и напитков из меню олигархов и кремлёвских гурманов. Трапеза сопровождалась звонкоголосием и буйной пляской цыганского хора с медведями под заразительное пение Виновницы торжества. Публика в зале приняла это пиршество за чистую монету и даже не догадывалась о содержимом настоящего меню пирующих. Им казалось, что все яства и блюда приготовлены из дичи, домашних птиц и зверушек всевозможных видов, из дорогих рыб и других экзотических морепродуктов. Молча наблюдая за роскошной трапезой служителей Фемиды и силовиков как почётных гостей, тут же сбежавшихся к столу как упыри и вурдалаки из всех щелей и углов, зрители с завистью представляли как же всё это должно быть вкусно и полезно, жадно глотая хлещущую фонтаном голодную слюну страждущими, скривившимися от шока немыми ртами. У некоторых, особенно у безработных, пенсионеров и инвалидов труда от экзотических запахов и всевозможных ароматов, от дымящихся соусов и искрящихся прянностей сочных блюд начиналось головокружение, и они один за другим, как при эпидемии, теряли сознание от голодного обморока. А как было устоять несчастным, которые подолгу голодали и даже забыли, что такое здоровая пища. На своё скромное пенсионное пособие, которое им назначила нынешняя власть, скрупулёзно просчитав всё до копеечки и обсчитав до самых дыр, единственное, что они могли позволить себе, так только расписаться в его получении и тут же оставить всё за оплату ЖКХ и каких – то ещё несуществующих услуг. Поэтому питались они в основном огрызками со свалок и мусорных контейнеров возле базаров и супермаркетов. Оказавшись свидетелями небывалого застолья и пиршества в самый тяжелый момент, когда вместе с ними от голода и нищеты корчилась от голода и репрессий вся страна, у несчастных, одного за другим, происходил голодный обморок. Приставы их тут же хватали и быстро выносили на улицу, чтобы не портили аппетиты пирующим служителям правопорядка и почётным гостям. Умирающих оставляли там на скамейках отдавать Богу душу, а кто не хотел, то покаяться и приходить в себя на свежем столичном воздухе, но только не на глазах у пирующих господ. А застолье тем временем продолжалось и щедро оплачивалось главным его заказчиком и устроителем по высшему разряду. Некоторые из свидетелей признали в одном из силовиков того самого Оборотня, который устроил грызню в метро. Сочно похрюкивая, он с жадностью вгрызался в чьё – то сердце и громко чавкая, аппетитно поглощал его. Рядом с ним заметно располневшие судьи проделывали то же самое, и судейская трапеза превратилась в самый настоящий бал Сатаны со всем размахом его дикости и безумия. Цыгане пели и плясали, спуская медведей с цепи прямо на голодную публику. Стриптизёрша как Хозяйка бала в соответствующем наряде подливала дорогие напитки гостям и произносила тосты во славу власти и правосудия. Ничего не подозревавшая публика с Рублёвки по – прежнему апплодировала ей и с криками «браво» забрасывала Королеву бала цветами. Остальные с галёрки с вожделенной завистью смотрели на пирующих и продолжали терять сознание, завистливо глотая слюну и слёзы, а некоторые, узнавшие среди почётных гостей полицаев, зверски избивавших их дубинками на митингах и в автозаках, а потом на нарах, разрыдавшись, вообще, проклинали тот день, когда появились на этот свет. Свидетели, узнавшие Оборотня, сыто чавкающего над своей очередной жертвой, вдруг перестали аплодировать и сидели тихо как мышки в немом шоке. Испугавшись того, что от их правды и настоящих показаний он и в суде может устроить поголовный террор с грызнёй и расправами, они притихли и, дрожа от страха, прятались за спины ничего не подозревавших зрителей. Но вот, пока судьи с громкой икотой и обильной отрыжкой доедали сочные тушки своих жертв, главная ведущая шоу, наконец – то, решилась выступить в своём главном амплуа, ради которого и явилась в суд. Ей нужно было выступить со своим коронным номером в роли свидетельницы и дать, наконец, суду все свои показания.
Робко и осторожно, как будто стесняясь своей экзотической красоты и опасаясь трагических последствий, какие часто случались с ней по роду её профессии и авантюрных занятий на подиуме и в кино, она направилась к трибуне и мельком взглянула на охмелевшего от коньяка полицейского, идущего после сытного застолья ей навстречу к выходу. Ей показалось знакомым его лицо. Она пригляделась, как будто что – то припоминая, и когда поравнялась с ним, и он оказался совсем рядом, вдруг резко остановилась и приблизилась к нему. Она узнала его. Когда – то при старом режиме, когда она была ещё несмышлёной девочкой из детдома, красивой и по – женски соблазнительной и легко поддавалась чужому влиянию за щедрые подарки и хорошее вознаграждение, этот полицейский соблазнил её и сделал своей любовницей. Она была так свежа и хороша, что он всерьёз увлёкся ею. В тайне от жены, дочери влиятельного партийного функционера из команды Ельцына, он катал её на своей иномарке, подаренной ему богатым свёкром на свадьбу, делал девушке дорогие подарки, водил в богатые бары и рестораны, возил на курорты и за хороший гонорар обучал её всем способам и приёмам плотской любви. Так что к 16 годам она в подробностях уже занала Кама Сутру и противозачаточную медицину. Разводиться из–за неё с богатой и выгодной женой, хорошо зарабатывающей на влиятельной должности в Министерстве торговли, куда устроил её по своим связям высокопоставленный папаша, он не собирался, и вскоре их отношения охладели и переросли в деловые. За деньги она проводила с ним ночь и затем они расставались. За это время он пристроил её к известным московским сутенёрам и за большие деньги пустил её по рукам. Начались другие отношения и связи. Она обнаружила в себе талант к ремеслу древнейшей женской профессии и стала зарабатывать на этом хорошие деньги. Её заметили торгаши из киноиндустрии и предложили сниматься на главных ролях в порнофильмах. Не долго думая, она согласилась и вскоре стала популярной порнозвездой, мечтающей о карьере серьёзной актрисы, о Голливуде и мировой славе. Так, профессия вывела её на высший уровень к высокопоставленным партийным функционерам, где она прижилась и пользовалась большим спросом. Древнейшая женская профессия тогда официально была под запретом и существовала нелегально под строгим контролем властей, по своим меркантильным соображениям принуждавших её к субботникам и групповухам с высокопоставленными начальниками. Когда они ей надоедали, она обращалась к своему покровителю и через свои связи со взятками и гонорарами он принимал меры. Однажды он посадил в тюрьму насильников из органов, преследовавших её по сексуальным мотивам. Он спас её от их издевательств и пыток за отказ идти с ними. Она вспомнила, как он в драке с поножовщиной отбивал её изнасилованную, избитую, истекающую кровью от напавших на неё в тёмном переулке бандитов, нанятых мстительными начальниками, чтобы отомстить ей за отказ. Так они хотели расправиться с ней навсегда и убрать лишнюю свидетельницу их бесконечных преступлений. Этот человек спас ей жизнь. Женщина всё это вспомнила и узнала своего спасителя. Она взяла его за руку и прошептала:
-Я прошу Вас прийти ко мне сегодня вечером. У меня к вам предложение, от которого вы не сможете отказаться. Я буду Вас очень ждать, ведь мы так долго не виделись. Вы узнали вашего Ангелочка? Ведь так Вы называли меня когда – то. Вот моя визитка с адресом и телефоном. Я буду ждать. Я свои долги возвращаю.
С нежностью и благодарностью она сжала его руку, пытаясь пробудить в нём ответные чувства и прежнюю любовь. Она старалась держаться спокойно, чтобы не привлекать лишних взглядов и не подавать повода к сплетням и легендам, какие ходили о ней по всей столице. Поначалу она говорила тихо, почти что шёпотом, но всё сильнее сжимая его руку в своей и ощущая его тяжёлый взгляд, проникающий в самое сердце, вдруг вспыхнула и, забыв о приличиях, и о том, где находится, бросилась мужчине в объятия. Прежние чувства к нему вновь овладели всем её женским существом. Она не могла больше противиться самой себе и притворно лицедействовать с дорогим ей мужчиной. Увидев ответный огонь в его синем взгляде, она прижалась к его груди, ощущая силу и власть его жадных хмельных рук, и тут же, в зале суда, в присутствии судей и многочисленной публики, страстно отдалась ему.
Публика, привыкшая к причудам современных папарацци, гламурным шоу и интимным исповедям кино и интернета, с сочувствием и пониманием встретила сцену откровения и снова взорвалась аплодисментами. Опытная куртизанка сумела зажечь своей страстью не только подвыпившего полицейского, но и весь зал и заразить его своей эротической экспрессией. За искренность и мастерство на неё вновь посыпался шквал бурных рукоплесканий и красочный фейерверк из долларов, рублей и прочих ценностей. Недремлющее око правосудия то и дело нервно вздрагивало, критически оценивая событие, как будто у него нервный тик, и, тут же, как по команде, расчётливые судьи и прочие служители правосудия снова срывались с мест, отважно бросаясь в самый эпицентр происшествия, чтобы быстро перехватить инициативу в свои ловкие судейские руки. Они опять суматошно бегали по залу с охапками денег, вырванных из рук граждан. Как больные, сбежавшие из сумасшедшего дома, они бросались на людей и выхватывали из их рук купюры, падавшие на них, и бежали дальше, в другой конец зала, выворачивая попутно чужие карманы и кошельки. А зал тем временем требовал не унылого сфальсифицированного коррупционными судьями судилища и расправ над невинной жертвой режима, а сочувствия и любви к ближнему. И вот, покорно следуя этой священной библейской заповеди, откликаясь на мольбы публики и по многочисленным просьбам собравшихся, жрица Любви решилась выступить в своей главной роли и потрясти зал умениями и мастерством опытной наставницы. Она начала свой любовный сеанс и приступила к проведению публичного обряда посвящения в запредельное таинство Камасутры. Мастер – класс опытной куртизанки перерос в революционный акт неповиновения цензуре и властям. Под фотовспышки папарацци, в присутствии представителей прессы и телевидения, изощрённо позируя в жадные зрачки камер репортёров и операторов ТВ, опытная наставница превратила протест против рабской и скотской жизни заложниц и заложников кровавого режима в бурную сцену любви, вовлекая в действо и самих представителей СМИ и ТВ. Побросав камеры, мобильники и прочую аппаратуру, как под гипнозом, они бросились в объятия другу другу и предались любви к ближнему. Любовный порыв, как глоток свежего воздуха, вызвал в присутствующих ответные человеческие чувства друг к другу. Измученные бесконечными поборами, войнами и беспределом чиновников, обкраденные судьями и обманутые властями люди отдались во власть своих бурных эмоций и библейской любви. Опытная наставница подавала им пример этой любви и, погрузив весь зал в состояние гипноза, обучала публику своему божественному ремеслу. Она учила их свободе фантазии и воображения, когда открываются все чакры и можно летать с предметом своего обожания как птица в небесах и так входить в контакт не только со своим партнёром, но и со всей толпой и со всем миром сразу, и даже с инопланетянами. Этому ремеслу, ещё в молодости, её, детдомовскую сироту при живых родителях, алкашах и наркоманах из партии Ельцына, научили строгие, вечно недовольные сутенёры, чтобы она, наконец, научилась хорошо зарабатывать и приносила им как можно больше денег. Никто из её подруг по барделю не мог этого добиться, а она смогла и заняла ведущее место в рейтинге столичных куртизанок по заработку и прибыльности. Даже судьи оказались во власти её чар и, последовав её примеру, тоже занялись любовью с пачками хрустящих податливых купюр, которые вырывали из рук, карманов и кошельков публики и любовно прикладывали ко всем своим больным местам. Скучное, грозное помещение, залитое кровью невинных жертв застолья, викторин и олимпийских состязаний без правил, на мгновение озарилось светом божественной любви и превратилось в Ковчег завета, где люди спасали друг друга от грядущего на их головы из самого Кремля неизбежного Апокалипсиса. Чувство блаженства овладело всеми и, казалось, они вошли в контакт не только друг с другом, но и с космосом и совокупляются со всей Вселенной.
Но вот, как бы в ответ, прогремел долгий свирепый гром, злобно сверкнула молния, ударяя как пощёчиной, раскалённым ненавистью взглядом по стёклам окон. Злобно заревел ветер, вырывая с корнем деревья и всё, что попадалось на пути, и началась буря. Судя по урагану, бушевавшему снаружи, Вселенная не захотела такого контакта и вернула несчастных вновь на землю, в зал суда, чтобы опомнились. Космос насылал громы и молнии, бурю и ураган, возвращая людей к самим себе, к собственным грехам и преступлениям. Посягнув на высокое, они так и не очистились от низменного, не покаялись, а такие они в тех библейских измерениях никому не нужны. И вот, как приговор с небес, снова грянул гром, божественной росписью под приговором в ответ сверкнул раскалённый росчерк молнии, и всё вернулось на круги своя. Потрясённые зрелищем за окнами и защищённые от разъярённой стихии прочной каменной стеной, зрители, как бы опомнившись от гипнотического сна, в шоке вдруг очнулись и, как по команде в армии, суматошно бросились одеваться и приводить себя в порядок.
Болезненно расставаясь со своим мужчиной и с горечью отрывая свою ловкую ручку, жадно приросшую к его внушительному кошельку, куртизанка указала ему на часы, напоминая о назначенном на вечер свидании и, надевая на ходу свой экзотический наряд, стремительно как флагманская яхта олигарха вошла в нейтральную зону зала суда. Нужно было давать показания и помочь следствию во всём как следует разобраться и вынести, наконец, справедливое решение. А потом она планировала со спокойной душой и щедрым вознаграждением пойти в церковь, помолиться Богу и, конечно же, покаяться во всём, поделившись своим богатым гонораром с Батюшкой и его свитой .
После трансэротического сеанса своего авторского мастер – класса её бюст, заметно выросший от щедрых даров учеников и поклонников, бурно вздымался и по – прежнему приводил в трепет весь зал, угрожая вновь развернуться и вылиться в какое – нибудь новое, доселе неизвестное никому в мире природное явление с непредсказуемыми стихиями и космическими аномалиями. Спотыкаясь и кокетливо падая от волнения в щедрые объятия поклонников, куртизанка дефилировала к своему лобному месту. Растерянно вспыхивая от заигрывающих подножек мужчин, она периодически попадала в жадные руки богатых нуворишей, и принимала их визитки с приглашением провести с ними приятный вечер на яхте где – нибудь в Тихом океане или в ресторане какой - нибудь экзотической страны. Подыгрывая им, вместе с визитками она принимала их богатые дары с валютой и бриллиантовыми украшениями, так, что стала похожа на новогоднюю ёлку, щедро обвешанную всевозможными игрушками. Её многообещающая улыбка творила чудеса и, как рог изобилия, одаривала её широким ассортиментом всевозможных кликлиентов на любой вкус и каприз. Незаметно для судей, пока те азартно пересчитывали свои гонорары, перехваченные у куртизанки во время её мастер – класса, она продолжала принимать в неограниченном количестве золото и валюту. Благодаря ей Верховный Суд превратился для богатых клиентов в место для отмывания денег. Зачерпнув в свой бюджет богатый улов из непредсказуемых широт судейских Бермудов, она, наконец, не отклоняясь больше от заданного курса, уверенно направилась к трибуне. Приумножив толпу своих состоятельных клиентов и фанатов, довольная и счастливая, она шла давать свои показания, по – прежнему пробуждая в толпе неистовый трепет чувств, желаний и безумных фантазий. Околдованная публика, введённая в транс эротическим гипнозом своей опытной наставницы, желала продолжения сеанса.
- Свидетельница, не превращайте судебное заседание в публичный дом. Я понимаю, что по новым законам нашего правительства ваша древнейшая профессия легализована и не считается постыдной как и все остальные, но, простите, не в зале же суда, - обиженно возмутилась судья, отчитывая красотку. Она и сама когда – то в молодости подрабатывала себе на жизнь этим ремеслом, благодаря чему и стала судьёй. Но это было давно, когда она была молода и красива, а теперь у старой и уже не способной ни к любви, ни к страсти, ни к ласке и нежности, ни к чему человеческому вообще, вся эта эротика вызывала в ней лишь чувство зависти и буйной ревности ко всем мужчинам и, особенно, к красивым женщинам. Часто, глядя на себя в зеркало, она нервно вздрагивала, пугаясь того изображения, что видела там, и от страха и ужаса у неё начинались истерики. Какое – то страшное чудовище жадно глядело на неё оттуда и как вампир вытягивало из неё все её живые силы, чувства и мысли, от чего она подолгу не могла прийти в себя и бездыханно по несколько часов лежала трупом на диване как раненая волчица перед смертью и протяжно выла куда – то в пустоту. Поэтому перед судебными заседаниями она старалась не глядеться в зеркало, чтобы чудовище внутри него не лишало её чувств и последнего разума.
- Пройдите же, наконец, гражданка, к трибуне для дачи показаний и не отвлекайтесь от главного, для чего сюда пришли, ведь вы не в публичном доме у себя на работе, а в суде, - продолжала она со скрытой завистью и злостью.
- Хорошо, хорошо, иду. Мужчина, ну слезайте же с меня. Я же вам не перина. Сеанс закончен, в конце концов. Вы мне не даёте сосредоточиться. Я из – за вас уже совсем забыла зачем сюда пришла. Мне всё время кажется, что я не в суде, а в службе эскорта обслуживаю своих богатых клиентов.
Она освободилась от объятий очередного нувориша, силой притянувшего её стройную фигурку к своей пудовой тушке с толстым кошельком, и тяжело вздохнула. Приводя себя в порядок, она поднялась на свои длинные красивые ножки в ажурных французских чулках, набитых валютой, и, подтягивая на ходу сползшие на колени от назойливых рук поклонника ажурные трусики, сверкающие бриллиантами как прожекторами ПВО, добралась, наконец, до своего лобного места. Победоносно оглядев зал своим выразительным взглядом заклинательницы змей и прочих тварей, она уверенно взошла на трибуну. Аромат французских духов распахнул врата Эдема и продолжил свой экзотический обряд, триумфально вторгаясь в эрогенные зоны присутствующих. Он пьянил и завораживал, жёг и возбуждал. Он господствовал и диктовал всем свою волю. Публика вновь перенеслась в другой мир, где капризные хирувимы – невидимки выпускали острые стрелы в своих расчётливых и рассудительных жертв, мстя им за обиды и жестокое с ними обращение. Так, подчиняя разумную публику своей неразумной воле, для большего куража и смеха они превратили опытную куртизанку в объект их всеобщего обожания и помогли ей заработать на этом ещё несколько сотен долларов и целое состояние. И вот, под жаркие вздохи и аплодисменты, как на подиуме модного французского дефиле, Богиня в сопровождении свиты херувимов сошла с небес на грешную землю, чтобы дать, наконец, показания и помочь следствию разобраться во всём по - справедливости. Как целомудренная Мадонна на иконе перед трибуной как у алтаря, она стыдливо подняла свои целомудренные глаза в зал и взволнованная небывалым заработком за свой сеанс мастер – класса прямо в зале суда, чего в её многолетней практике ещё никогда не бывало, твёрдо и уверенно заговорила:
- Клянусь говорить суду правду и ничего кроме правды, аминь! – твёрдо произнесла красотка, и уверенно, как будто ручаясь за всё сказанное, строго взглянула на судью. Кто – то в зале испуганно ахнул, кто – то свалился с сиденья от потери сил и сознания, а кто – то затрясся в истерике от прилива чувств, как эпилептик, но почувствовав на себе осуждающие взгляды окружающих, грозящие выкинуть его из зала на больничную койку, вовремя взял себя в руки. Воцарилась гробовая тишина. Было слышно, как жужжит муха у окна, пытаясь пробить стекло и вырваться наружу от навязчивого запаха колдовских духов свидетельницы и духотищи, грозящей непредсказуемыми последствиями и событиями. Жужжание нарастало. И вот уже с новой силой в дуэте с подлетевшим партнёром, мухи звучно загудели, как моторы истребителей, стремительно падая вниз после очередного безуспешного удара о стекло. Как на страшном суде они, казалось, предвещали безнадёжность и апокалипсис. Но не теряя надежды, нацеленные ввысь, с удвоенной силой они продолжали тянуться к свету и атаковать стекло в попытке спастись от грядущей катастрофы, назревающей в зале суда, и, пожалуй, во свей стране. Они продолжали сопротивляться, не сдавались и упорно пытались вырваться наружу, туда, где было легко и радостно, где была свободная и счастливая жизнь. Публика напряжённо переключилась на них , переживала и сочувствовала бедолагам. И вот, как на спортивном матче, кто – то открыл счёт ударов о стекло и попыток преодолеть препятствие. Состязание началось. Как на стадионе разгорячённая зрелищем публика негодующе ревела и негодовала. Малейшая неудача оборачивалась бурной реакцией зала: кто – то закатив глаза в потолок, истошно свистел, от чего со стен и потолка посыпалась штукатурка прямо на судей, кто – то нервно матерился, обвиняя во всём правящий режим и недальновидную политику властей. И вот, все вместе истеричные болельщики, как митингующие на марше протеста, грозно кричали на всю округу « Судью на мыло!» Но стекло всё равно не поддавалось и по – прежнему держало узников в заключении.
Оторвавшись от бурного зрелища, женщина собралась с мыслями, окатила публику выразительным взглядом Горгоны, как холодным душем приводя всех в чувства, и после недолгой паузы начала свою речь:
- Я знаю эту подсудимую. Она беженка и сбежала в столицу от войны у неё на Родине. Она мне сказала, что под «градами» и бомбёжками погибла вся её семья и она осталась одна. У неё нет никого: ни родных, ни жилья. Как говорится «ни кола, ни двора». Мы с подругой встретили её на улице. Она показалась мне какой – то прибитой. Еле идёт по улице в каких – то лохмотьях, отскакивает и пригибается как под бомбёжками, шарахается как от разрывов «градов», никого не видит, ничего не замечает, дрожит от холода и голода. Я сразу по её внешнему виду поняла, что она бомжиха. Таких теперь полно по Москве бродит бомжей безродных и никому не нужных. Увидела Я её и пожалела. Мне для работы ассистентка нужна, вот я и предложила ей помочь с работой и проживанием, но она в ответ мне только нахамила и отправила подальше, дура деревенская. Работа её, видите ли не устраивает. А на паперти лучше копейки считать и за эти самые копейки всем в ноги кланяться? Стала ругать власти за войну и разруху, за беспредел и беззаконие у них на Родине, пожелала им такой же жизни и скрылась в метро. Она не террористка, она сумасшедшая беженка, которая от войны и одиночества сошла с ума. Её надо не в тюрьму посадить, а в клинику отправить лечиться. Она же ненормальная и на людей кидается. Дурдом по ней плачет. Я ещё предложила ей в своём шоу поучаствовать и прилично заработать. Так она отказалась. Святую из себя строит, честная она! А я так думаю, что дура, раз честная. На честных воду возят, а хочешь жить, умей вертеться. А она вертеться не хочет, она хочет всё сразу на блюдечке с голубой каёмочкой. А так не бывает, особенно для честных беженцев без роду и племени. На том моём шоу, от которого она отказалась, я большие деньги заработала и меня теперь в кино берут сниматься. Я знаменитостью стану, а эта ненормальная так и останется сумасшедшей со своей честностью и никем в удавке со своей правдой. Так и будет христорадничать. Её лечить надо, иначе она не выживет при законах нынешних и таком правительстве, что такие законы придумывает. Не террористка она, господа судьи. Сумасшедшая с паперти. Ну, что с неё возьмёшь, если умом тронулась? Больше мне о ней сказать нечего.
Тут вмешалась адвокат подсудимой.
- Скажите, свидетельница, а что за шоу вы ей предложили, от которого она, по вашим словам, так по – хамски отказалась?
- Я предложила ей услуги состоятельных людей. Я предложила ей материальную помощь тех, у кого большие деньги водятся, где богема и гламур. Она ведь даже и не знает о таких, о их возможностях и связях. Откуда этой нищебродке знать, что есть другая жизнь, что есть совсем другой мир без нищеты и войн, без бомбёжек и окоп, без укрытий и подвалов, без голода и холода. Разве она знает, что есть жизнь в сытости и достатке в замках и особняках, а не на паперти и панели.
- Что Вы имеете в виду? Что это за услуги состоятельных людей? – подозрительно спросила адвокат.
- У всех состоятельных людей одни и те же услуги: обслужить их и как можно лучше. А уж как там их обслуживать, это их частное дело. Они за это деньги платят. Или это до сих пор криминал? Тот прав, у кого больше прав, а права у тех, у кого власть и деньги и не мне вам всем это объяснять. Кто это понимает, тот и живёт, а кто отказывается это понимать, тот мучается и страдает, да на митингах против такого режима митингует, против таких законов, где одним всё, а остальным ничего как тварям дрожащим. Для таких сумасшедших у нас паперть и панель существуют или тюрьма с моргом за протесты и неповиновение. Дома новы, но предрассудки стары. Вы русскую литературу – то читаете? Пушкина, Достоевского, Булгакова – то знаете или вовсе кроме вашего «законодательства» и телевизора больше, вообще, ничего не знаете? А ещё адвокаты! Эх вы, что толку – то от вас, если вы теперь лишь за деньги людей защищаете и то, по указке ваших начальников.
- Свидетельница, попрошу Вас высказываться корректно о нашем суде и адвокатуре, а то мы привлечём Вас к ответственности и оштрафуем! Ведите себя в соответствии с законодательством, - грозно вмешалась судья.
- А я и веду себя в соответствии с вашим законодательством, и тем, чего от меня хотят и всю жизнь добиваются, поэтому и работа у меня такая: всем вам соответствовать по вашему образу и подобию.
- Всё, свидетельница, достаточно. Вы свободны и можете идти. Больше нам ваших показаний не нужно. Всё с вами понятно. Идите, пока мы к вам санкции не применили за крамольные высказывания против власти и законодательства.
- Ну и всего вам, как говорится, хорошего. А мне тут с вами толковать, только время попусту терять. Auf wiedersein, господа. Гитлер, как говорится, капут. Или, всё – таки нет? Вот ведь как получилось: с чем боролись, на то и напоролись! Ну и ну, чудеса, да и только!
Тут Королева бала сошла с трибуны и направилась к выходу в растущей как на дрожжах толпе фанатов и поклонников, уводя за собой почти что всех из душного и зловещего зала суда, залитого кровью невинных жертв и участников процесса. Аукцион, который на время процесса затеяли предприимчивые торгаши и устроители представления прямо у входа в здание суда, набирал обороты. Нужны были средства для ведения судебного процесса по запланированному плану Заказчика со лжесвидетелями и подкупленными судьями, прокурорами и адвокатами. Да и на красочное шоу со звёздами кино и эстрады нужны были серьёзные вложения. А для этого хороши были любые средства, и поэтому с молотка пошёл весь стратегический потенциал страны. За бесценок распродавались фабрики, заводы, колхозы и совхозы, плодородные земли с прилегающими реками, морями, озёрами, болотами, прудами и целебными источниками. За бесценок скупались природные богатства, недра и залежи страны с цветными и драгоценными металлами. Нужно было покрыть расходы на массовые торжества по поводу очередных выборов и заседаний в судах и в государственной думе. А красочная постановка с Примадонной и её мастер – класс с Камасутрой, кикбоксингом и прочими постановочными зрелищами поглотили весь пенсионный потенциал страны.
Благодаря стараниям и мастерству сплочённой команды постановщиков, щедро оплаченных главным Заказчиком, аукцион прошёл успешно. Вина, шампанское, коньяки лились рекой, и любой прохожий мог угоститься и поучаствовать в дегустации напитков Бахуса, в олимпийских состязаниях, викторинах и всевозможных играх, и даже, если есть валюта, поучаствовать в самом аукционе. Запланированное в суде шоу вылилось в торжественное гуляние на всю столицу с прдажами и распрдажами не только страны, но и последней совести и чести. Толпа зевак буйно росла и заполнила всю площадь у здания суда, так, что пришлось перекинуться в близлежащие аллеи и парки, где опытные массовики и постановщики массовых мероприятий развернули грандиозное действо. Появились репортёры, журналисты, папарацци и прочие представители прессы, кино и телевидения. Зазвучали звонкие глосса корреспондентов, журналистов. блогерв, берущих всевозможные интервью у участников грандиозного бала. Количество желающих присоединиться к мероприятию по дегустации вин и коньяков росло бурным потоком и остановить этот поток не представлялось возможным. Участники мероприятия после нескольких таких дегустаций и щедрых возлияний, почувствовав небывалый прилив сил и энергии, азартно присоединялись к всевозможным играм и аттракционам, соревнованиям и захватывающим конкурсам и под умелым руководством опытных ведущих демонстрировали всей стране свои способности и таланты. Азарт переходил в буйство и желание меряться силами, протестовать и митинговать против дикого режима олигархов и их диких репрессий. Чтобы всё это не вылилось в гражданскую войну с грызнёй и резнёй, городские власти тут же снова организовали бои по кикбоксингу и боевой борьбе без правил при участии судейской коллегии из Госдумы и правительства. Русский бунт был успешно подавлен и принял форму мирных спортивных состязаний. Противники режима в кандалах, наручниках и под конвоем культурно состязались со своими ангажированными врагами на всенародном гулянии по запланированной Заказчиком и бойкими торгашами распродаже страны. За всё время, пока шло заседание суда, продюсеры постановки и правящая элита прямо на аукционе, при входе в суд, заключали финансовые сделки с олигархами и тут же на ходу придумывали хитроумные планы всевозможных махинаций и афер с изощрёнными трюками и фокусами по расчленёнке державы. Для собственной безопасности и алиби на всю столицу развернули праздничное шоу с концертами звёзд эстрады и кино, с цыганами и прочей массовкой, на оплату которых ушёл весь финансовый и стратегический потенциал страны. Хитроумные торгаши успели распродать на своём аукционе за время суда всё состояние страны с потрохами. За евро и доллары пошли с молотка все недра, природные богатства, всё движимое и недвижимое имущество. Не забыли и про народ и другие государственные ценности стратегической важности, так, что к концу заседания вся страна, как крепостная девица, сама того не желая, перешла во владения частных торгашей и олигархов. Средства от её продажи пошли на оплату судьей, силовиков и прочей обслуги ослепшей от счастья Фемиды. Щедрое вознаграждение было также выплачено лжесвидетелям и прочим участникам представления. По завершению аукциона и всего шоу Президентский кортеж с цыганскими тройками и бубенцами после бурных приветственных речей Примадонны и щедрых оваций массовки торжественно направился в Кремль для продолжения своего сатанинского Бала в честь инаугурации. А народные гуляния по дегустации всевозможных вин и коньяков, а также массовые игрища по борьбе без правил с аттракционами по одурачиванию граждан и гражданок распроданной и уже не существующей страны затянулись на неопределённый срок.
А тем временем в гордом одиночестве в судейском кабинете шёл бурный подсчёт гонораров и барышей. Судьи, прокуроры и адвокаты, озабоченные богатой выручкой суетились над своей небывалой добычей, тщательно распределяя её по своим кошелькам, бумажникам и кейсам. Не обращая друг на друга никакого внимания, они были поглощены самими собой. Кто - то громко икал, сбиваясь со счёта и каждый раз начинал счёт заново с азартом опытного бухгалтера. Кто – то вполголоса матерился, обнаружив смятую или повреждённую купюру и пытался обменять её у рядом сидящего, но получив отказ обращался к следующему и так по кругу, пока не получал от кого – нибудь со слабыми нервами кулаком по фейсу. Кто – то истерично гоготал над неудачником и над ярко загоревшимся фонарём под его глазом, бережно упаковывая свои новенькие хрустящие купюры по своим местам. Кто – то закончив дело, сочно повизгивая, потягивал нектар из тосканской лозы и восторженно представлял свой предстоящий отпуск на флагманской яхте с молодой любовницей и обдумывал переезд в другую богатую страну в какой – нибудь роскошный замок с тосканскими виноградниками. К нему присоединялись другие, закусывая остатками трапезы, и тоже обдумывали свой переезд с семьями и юной любовницей в роли домработницы в какую – нибудь экзотическую страну, подальше от этой. Раскатав губу и тут же подавившись закуской, они подолгу откашливались, как перед началом своей заключительной речи в суде и вынесением окончательного приговора. И вот, после недолгой паузы, как бы приходя в себя, барски развалившись в кожаном кресле со стразами или на диване с золотой бахромой с подушечками из пуха розового фламинго, они мечтательно предавались планированию своей дальнейшей жизни на какой – нибудь фешенебельной вилле с кучей рабов и любовниц на лазурном берегу океана. Кто - то довольствовался и однополым браком с одним любовником, но только в замке с тропической флорой и фауной и тоже где – нибудь на лазурном берегу.
Покончив с главной повесткой дня, перешли к следующей. С огромным портретом Вождя на стене и под его зорким надзором, судьям предстояло вынести окончательное решение и объявить приговор.
Тем временем в полупустом зале суда назойливые мухи продолжали атаковать стекло оконной рамы в надежде преодолеть непрошибаемую преграду и вырваться, наконец, из этого ядовитого гадюшника к свободе и свету. Оставшиеся в зале зрители из инвалидов и пенсионеров внимательно наблюдали за ними и вели счёт атак и ударов о стекло. В своей попытке выжить отчаянные пилоты не теряли надежды и продолжали свой безумный штурм вражеской цитадели, вовлекая публику в свой изматывающий марафон за выживание. Удар за ударом, атака за атакой и вот ревущие как реактивные истребители в тылу врага, они врезаются в стекло, вызывая на себя очередной удар. Рывок и ещё одна отчаянная попытка протеста заканчивается поражением и новыми травмами и смертельными ранами атакующих, вызывая искреннее сочувствие наблюдателей. И вот, на штурм в атаку на подмогу израненным бойцам поднимается доблестная армия сочувствующих зрителей. Кто – то в зале, как по команде, срывается с места, подбегает к окну, распахивает его настежь, выпускает на волю отчаянных узников режима и тут же бросается вслед за ними. Все остальные, следуя его примеру, так же бросаются к окну, вскакивают на подоконник и, широко расправив руки как крылья свободной птицы, вылетают наружу в смелом прыжке протеста, только бы подальше от проклятого судилища с его висельными законами и обжористыми судьями палачами. Все вместе как птицы в небо вырываются они на волю из рабства и ада своего нищего и бесправного существования. Униженные и оскорблённые в плену у Зверя отчаянно устремляются они к небесам на свободу и, как мотыльки на свет, летят навстречу своему счастью и мечте. Там, высоко, далеко отсюда - другая жизнь, там нет оборотней и палачей, олигархов и их плотоядных Примадонн, продажных наставниц и аферисток, там нет нищеты и рабства, нет мошенников депутатов и гестаповских заседаний, и поэтому там свело и радостно.
Вышедшие к публике после долгого перерыва уставшие судьи застали совершенно пустую аудиторию с настежь распахнутыми окнами. Только ветер резко срывался им навстречу и мстительно сбивал с ног, нервно завывая, как чёрный колдун на своём тайном обряде, широко, как крылья Демона, нервно вздымая над мёртвым залом тяжело колышущиеся шторы. Там, внизу под окнами в пыли и крови лежали разбившиеся трупы людей, пытавшихся бежать и спастись от режима в своём отчаянном протесте против правящего Зверя и его суда. Но тот оказался сильней и незримо стоял над ними как палач, совершивший свой сатанинский долг во имя Хозяина. Он брезгливо глядел на несчастных, нагло хохоча над их мёртвыми телами и загубленными им наивными душами. «Рождённый ползать летать не может» злобным приговором рычал он в мёртвые лица своих жертв. В собравшейся вокруг них огромной толпе потрясённых людей, никто ничего не заметил и так ничего и не понял.
В зале суда никого из публики больше не оставалось, кроме подсудимой в клетке за решёткой. Даже стража куда – то исчезла, до блеска обчистив стол и прихватив с собой все до крошки остатки трапезы. Приговор подсудимой зачитали в пустой зал самим себе и приговорили её к принудительному лечению в психиатрической клинике для душевнобольных на неопределённый срок. Судьи лишили обвиняемую последнего слова и отказались слушать её неадекватный бред, сославшись на то, что она умственно неполноценная сумасшедшая и душевнобольная. К тому же, судьям нужно было поскорее освободиться, чтобы вернуться к своим гонорарам и барышам и всерьёз заняться ими. Никого из них подсудимая уже больше не интересовала. В зал суда вызвали полицию и приставов и подсудимую в наручниках как психически больную под конвоем вывели прочь с последующим этапированием в сумасшедший дом. На этом процесс был закончен, и заседание объявили закрытым.
Покинув здание суда, судьи разошлись по своим делам. Верховная судья, ведущая заседание и вынесшая подсудимой окончательный приговор, поспешила в банк, чтобы положить на свой счёт внушительную сумму. Даже кассир, видавшая виды, удивилась такой огромной охапке наличных. Но при пересчёте денег вдруг обнаружилось, что все до одной купюры фальшивые. Клиентку пришлось задержать до выяснения обстоятельств и, вызванный администрацией банка отряд полицейских, арестовал её. В наручниках под конвоем верховную судью сопроводили в участок для допроса. Выяснив откуда у неё деньги, да ещё в таком огромном количестве, на судью было возбуждено уголовное дело, грозящее внушительным сроком заключения. Остальные работники суда, присутствующие на том злополучном процессе и вынесшие из суда внушительные денежные суммы, были так же задержаны и разоблачены, на них тоже были возбуждены уголовные дела.
/ конец четвёртой части /
Любава Журава
И взошло солнце - 4
© Copyright: Любава Журава, 2018
Свидетельство о публикации №218061500374
Свидетельство о публикации №218061500374
Рецензии