Я всё ещё здесь

(из прошлого)

Прошлой ночью я был мёртв…
Я отчётливо понимал, что физически и осязаемо меня больше не существует в мире людей. Он остался в прошлом, как след от старой раны, такой же призрачный, но незабываемый. Мучительное чувство пустоты переполняло меня. Меня, как будто, высадили с поезда, где у меня остались все личные вещи. И, в то же время, я перемещался из одного места в другое, из предыдущего события в следующее, не совершая ни единого шага. Стоя на «месте». Словно выхваченные из пустоты вспышками фотоаппаратов, перед моими глазами появлялись и пропадали воспоминания моей жизни. Как какое-нибудь слайд-шоу на стареньком фото проекторе. Некий диафильм из прошлого – картинка за картинкой с задержкой кадра в одну-две секунды сменяют друг друга. Я был внутри самого себя. Внутри своей жизни, которую теперь потерял. Медленно, но понимание всей безысходности ситуации одерживало верх над моим сознанием. Над тем единственным, что осталось от меня в конце пути.
В какой-то момент слайд-шоу прекратилось, и я оказался дома. В детской.
Теперь всё было похоже на правду. Я мог чувствовать разницу между фотографией и происходящим. Мог не только видеть, но и слышать, стоя посередине комнаты, которую заливал яркий солнечный свет. Не до конца раскрытые шторы едва удерживали углы в относительной тени. Время уже приблизилось к обеду. Я был уверен в этом. День протекал лениво, дети суетились и во что-то играли на полу, попутно мастеря странные предметы из конструктора. Они не ссорились, как раньше, что меня удивило. Было ли это настоящее или будущее, я не знал. Но чувствовал, что скорее последнее.
К тому же, детская выглядела иначе, чем осталась у меня в памяти. Однако, я радовался. Из кухни потянуло вкусным, и я отвлёкся. На секунду, не больше. Я почувствовал запах жаренной картошки с яйцами и беконом. Моё любимое блюдо – простое и сытное. Когда я повернул голову обратно, дочь смотрела на меня и протягивала одну из частей конструктора в мою сторону. Она смотрела мне прямо в глаза, спрашивая: «Красиво, правда?» Детское выражение на её лице сменилось подростковым, и взгляд был изучающим, цепким. Я помню, что она всегда интересовалась различными головоломками и пазлами, даже самостоятельно придумывала сложные лабиринты, которые для меня всегда были непостижимы. Это, ведь, было совсем недавно... А сын ещё больше стал похож на меня. Практически я сам в конце первого класса, и причёска копирует мою в точности. Я уже хотел согласиться с дочкой и сказать «Да», как она повернулась к брату и одёрнула его за плечо:
– Смотри!
– Ух ты! – теперь он тоже смотрел на меня. – Класс!
Своей руки, что непроизвольно протянулась вперёд к зажатому в её пальцах фрагменту игрушки, я не чувствовал. Так же, как и не ощущал себя. Мой вес равнялся нулю. Не было никакой силы притяжения. Но я «стоял» в комнате рядом со своими детьми. Спустя секунду, сознание подсказало мне, что дети разглядывают прозрачный многогранный кусочек конструктора-головоломки, выставив его против света в окне. Мимо меня, сквозь меня… Моя рука так и застыла в неподвижности. Я видел, как свет струился через неё – мою прозрачную руку, которой не было в мире людей. Которой не было в детской.
Фотокарточка сменилась, и я оказался в нашей спальне. Но не увидел ничего, что принадлежало бы мне. Там были только её вещи, от моих не осталось и следа. В комнате всё изменилось, она сделала перестановку и избавилась от большинства ненужного теперь. Вероятно, по обыкновению, отвезла в церковь. Комната опустела. Опустела без меня. Но, если я здесь прямо сейчас, почему же тогда меня тут нет? Я вновь почувствовал себя брошенным на перроне, забытым и смотрящим вслед убежавшему поезду. Я остался один, весь мой мир укатил в закат. Тоска наполнила моё существо, я понимал, что уже никогда не догоню этот поезд и не смогу комфортно опуститься в мягкое кресло. Её голос из кухни позвал всех к столу. И я тоже оказался там. Мы садились за стол без меня.
Всё, что осталось от меня – это дети. Я видел в них себя, в каждой чёрточке их лиц, в поведении, смехе и редких капризах за столом. Теперь всё по-другому. Они выглядели спокойными, но лица были подёрнуты тенью неизгладимой печали. Словно, померкли и стали холоднее, как далёкие звезды. Я еле-еле угадывал в них возвращение к жизни. Самую малость. Но этого было достаточно, чтобы понять и поверить, что они справятся, и всё обратно войдёт в свою колею. Сейчас, вероятно, прошло уже около года. Я понимаю, что это не срок, ведь такие раны быстро не заживают. Но я верил в них.
Теперь эта была совсем другая семья. Хотя всё изменилось, я продолжал ощущать себя частью этой семьи. Своей семьи. Я был тут и меня здесь не было. Мои чувства превратились в знание. Знание без осязаемости. Они стали некой формой информации, всецело и постоянно присутствующей вокруг. Призрачным дымком в воздухе. Фантомом. Сейчас я уже не сомневался, что был мёртв.
Временами меня посещали мысли о жизни моей семьи без меня. Я гнал их прочь. Гнал так часто и далеко, как только мог. Но они возвращались спустя какое-то время. Мне тяжело было думать об этом, так как я принципиально отказывался верить, что, всё же, наступит день, когда меня не станет. И тогда – что будет с ними? Как они будут жить без меня? Как мои дети смогут вырасти без отца? Это повергало меня в ужасную печаль. Я начал лучше следить за собой и стал более аккуратен. Видимо, сего было недостаточно, раз теперь я смотрел на всё с другой стороны. И все смотрели сквозь меня. Даже я сам.
На кухне всё смолкло. Обед закончился, и все разбежались. А я оказался во дворе. Стоял под раскинувшимся клёном, который посадил мой дед, и смотрел в небо. Как всегда, бесконечное, голубое, прекрасное…

Вечером мы собирались в гости. Был канун Дня Всех Святых – проще говоря, Хэллоуин, – и наши иностранные друзья позвали нас к себе весело и шумно отметить их странный, но в то же время забавный, праздник. Примерно год назад, их компания открыла в нашей стране филиал, и неведомым мне образом их агент вышел на меня. Он предложил работу на выгодных условиях. Конечно же, я согласился. Спустя небольшое время, я крепко сдружился с их коллективом. И вот теперь мы собирались в гости. Люди они приличные, весёлые, такие же, как мы – обычные, простые и порядочные. Словом, я понял, что мне повезло с местом. Я бы даже назвал его «Компания мечты».
– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросила она, зная, как я плохо спал прошлой ночью. Вполне вероятно, что я умудрился подхватить простуду, так как уже второй день у меня текло из носа и голова звенела, как медный таз.
– Вроде да, но точно лучше, чем вчера, – убедительно соврал я, стоя на пороге. Целый день меня преследовали всплывающие фрагменты сна, такого гнетущего и тяжёлого. Я тщетно пытался избавиться от дурных мыслей, а наш «Титан» стоял сразу за поворотом в жилой кубик. – Сейчас подгоню машину, а вы пока выходите на площадку.
– Хорошо, – она кивнула и пристально посмотрела на меня. Словно в последний раз.

2014