Царский недуг

                Эпилог
Конечно, я не Питер ванн Хаутен, и я понятия не имею, какой должна быть эта книга, по моему мнению, это рассказ девушки об ее жизни. Не о болезни, а именно о жизни, ведь если бы это были записки о болезни, это бы значило, что сама девушка стала с болезнью одним целым. Возможно, в конце концов, болезнь поглотит эту девушку, но, кто знает, ведь так? Даже автор никогда заранее не знает, чем закончится история.
                Обыденность
Утром я проснулась с прекрасным настроением, не смотря на то, что надо было идти в школу. Из кухни доносилось мамино пение и запахло блинами. Встав, я подошла к клетке с хомяком. Сизиф тоже проснулся и уже залез в свое колесо. Да, я назвала своего хомяка в честь сына Бога древней Греции.  Дело в том, что хомяки в своем колесе, подобно Сизифу, выполняют бессмысленный труд, они бегут целыми днями, но никуда не прибегают. Это как в Притче об ослике и морковке: «Проснувшись, он обнаружил буквально в метре перед мордой свеженькую, сочную, пахучую Морковку, висящую прямо в воздухе. Ослик потянулся за ней, но Морковка отодвинулась дальше. Он попробовал прыгнуть, но Морковка отпрыгнула тоже. Она была такая аппетитная и соблазнительная, что ослик побежал за ней, а морковка так и плыла перед его носом.» Цель есть, но ты ее не достигнешь, хотя она так близко. Я покормила Сизифа и сама отправилась есть. Мама уже налила чай и поставила на стол блинчики с клюквенным вареньем. Один ее глаз посмотрел на меня, второй – стеклянный, будто не поспевал за здоровым глазом. Мама никогда не рассказывала мне, что с ней случилось. А мое любопытство угасло после сотни попыток расспросить ее об этом. В детстве она просто отмахивалась, говоря: Выпал.
 Все в нашем доме маминого любимого цвета – оранжевого, только моя комната выкрашена в голубой цвет, а над кроватью висит репродукция картины «Сын человеческий» моего любимого сюрреалиста – Рене Магритта. Мама нисколько мама нисколько не удивилась тому, что я вышла в свободном сарафане белого цвета, ведь сегодня в нашем городке обычный теплый день поздней весны, и с заколотыми волосами, которыми она так гордится. «Девушку показывают ее волосы, твои белокурые локоны – твоя гордость», - улыбалась она. Я быстро позавтракала и встала из-за стола.
- Сегодня тебе нужна моя помощь с цветами? – спросила я перед выходом.
- Да, как обычно, - ответила мама. Она у меня профессиональная садовница, но одержима тюльпанами. Перед домом у нас разбит сад самых разных цветов. Розы, хризантемы, фиалки, ромашки, нарциссы и тому подобное. Я обожаю этот сад. Но мамино любимое место - шесть теплиц тюльпанов, находящихся за домом, в трех из которых находятся тюльпаны оранжевого цвета, а остальные три представляют собой несколько разновидностей и окрасок. Красные, желтые, белые, пестрые и розовые.
Тут мне на телефон пришло сообщение от Джейка:
"Ты выходишь?"
Я поцеловала маму в щеку и ушла. Джейк ждал меня возле крыльца. На нем кеды all stars, джинсы, в которые заправлена черная футболка с логотипом знаменитой рок-группы "АС/DC". Он всегда был и остается бунтарем и моим лучшим другом с детства. С темными глазами и черными, как смоль, волосами.
- Привет. Как настроение? - спросила я, открывая калитку.
- Привет, у меня прекрасное настроение. Твое как?
- Все хорошо, - улыбнулась я.
Дальше мы шли и обсуждали конец учебного года. В мае всегда вспоминаешь весь учебный год, уже почти прошедшего девятого класса. Позже к нам присоединилась Кристина. Она шла в сарафане голубого цвета, подчеркивающего голубизну ее глаз, ее светло-русые волосы спадали на плечи, она шла к нам и улыбалась. После приветствия, она спросила:
- Как поживает Сизиф?
- Ест и бегает в колесе, - ответила я. После моих слов она улыбнулась. Мы шли, вспоминали наши приколы и смеялись. Мы уже почти дошли до школы, как вдруг у меня закружилась голова. Я схватила Джейка за плечо. В глазах на мгновение помутнело, но потом мне стало лучше.
- Что случилось? – Джейк знает, что я не из симулянток, а значит, со мной правда что-то не так.
- Уже все хорошо, просто голова резко закружилась, - постаралась улыбнуться я.
- Может быть, ты пойдешь домой? – спросила Кристина, но я лишь отмахнулась:
- Уже лучше.