Глава i plus 1. Еще один закон в копилку

- Я тебе показал только часть хроники. Твой интерфейс устарел. Он не способен обрабатывать большие объемы данных и вычленять нужную тебе информацию. Я прогнал только по значимым моментам твоей жизни, не вдаваясь в детали.

Трибунал смотрел на свои руку, в надежде разыскать в них ответы на все вопросы.

- Так я…

- Так ты… Далеко же тебя занесло. В штормвальский котлован. Десять тысяч лет тому назад, здесь был город Углеград, агломерация трех городков. В шахтах ваши предки и мои создатели находили уголь, чтобы плавить настоящий металл, что добывали недалеко отсюда. Вычленяли из множества непонятных структур идеальные пропорции, сбалансированные и точные. Это был великий прорыв. Но они десять тысяч лет тому назад не смогли это сохранить и сбежали с этой планеты, оставив большую часть себе подобных в лапы создателя.

Стальной Трибунал проанализировал все свои системы и направил энергоресурсы своего оружия на центральный органический процессор, похожий на мозг даемитора. Он вновь прикоснулся к панели, для загрузки новой информации.

Он был обычным смертным ромуланцем? Жителем и гражданином ромула. Когда-то он был политическим деятелем. Видел огромные масс народа, тысячи людей, и себя стоящим перед ними, как Джироламо Савонарола, проповедовал в разных городах, селах и деревнях слово Тетуса. Он произносил пламенные речи о цикличности мира, о слове Тетуса и его основополагающих принципах эджаил-манифеста, и необходимости всеобщей мобилизации сил и жесточайшего отпора врагу, приходу центуриона Цизара. Он понимал, что жители этой планеты скандировали его имя, размахивая флагами и самодельными лозунгами, но, какие это были фразы, расслышать не смог в возгласах взбудораженной толпы. Он что-то еще вспомнил. То были долгие, изматывающие встречи с соратниками по движению и оппонентами, изнуряющие дипломатические игрища, взаимные уступки и никому не выгодные компромиссы.

Он был отцом? У него было много четверо детей и милая жена. Имен он не помнил, но во снах приходили черты ее лица и нежные прикосновения. Младший сын был долговязым и едким на язык подростком, вечно противоречащим каждому услышанному слову, отрицающим все на своем пути. Конфликт отцов и детей вечен, он никогда не уходит и начинает разгораться с переходным возрастом и первыми поцелуями. Остальных он не помнил. Это было стерто из его памяти на веки вечные.

Он точно был убийцей. Красноречивые проповеди не сулили добра проповедникам меча и колеса. На его совести было множество жертв. И выходил победителем, даже тогда, когда силы противника превосходили в несколько раз. Но удача не всегда была рядом с ним, хотя и любила его ровно так же, как и смерть. Они вечно боролись за него, поэтому он достался ни одной.

Он увидел странные древние хроники, как уходили корабли древних, взлетая с космодромов, забирая как можно больше людей и оставляя остальных на неизбежную неизвестность в лапах создателя.

Но сам он стоял перед монитором библиотекаря и был жив. Всегда, хоть и модифицированным, но веря в свои идеалы, иначе бы после смерти он не стал бы Стальным Трибуналом. Значит, он был хорошим служителем тетсиской церкви, проповедником слова Тетуса. Непоколебимая уверенность в собственной правоте  и стального закон, железный контроль и стальная воля – вот что помогало ему выживать.

Девяносто девять из ста на его месте сошли бы с ума, но он четко знал, что должен все вынести. Дело было в нем. Каким-то образом его интересы переплетались с интересами всего сущего на этой богом забытой планете.

Сны о будущем ему не нравились.

Если в видения из прошлого был какой-то четко последовательный сценарий и взаимосвязь между действами, то во снах о будущем был хаос и отсутствие закона, в ярко выраженной форме.

Сны были разными. Но ярко выделялся один, который соответствовал недавним событиям. Он выбирается из камеры синхронизации на безлюдной, абсолютно мертвой земле и каким-то образом узнает, что так на всей планете, кроме нескольких центров, где живые существа выжили. Былая цивилизация мертва, и он чувствует свою вину за эту гибель. Голубые небеса, зелень травы, багрянец закатов, веселый детский смех, прогулки по висящим садам, лучшие друзья… Ничего этого и никого нет.

Эти были кошмары. Они повторялись. А самым страшным было то, что он не мог проснуться. Его все время что-то сдерживало. Нужно было что-то извне. Нужно было нажать кнопку перезапуска. И так он мучился, проваливаясь из одного кошмара в другой, а в реальном мире безудержно бежало время, сменялись годы и века, проходили тысячелетия и эпохи, унося за собой цивилизации, империи и великие города. Циклично повторяя взлеты и падения.

И в те немногие мгновения между кошмарами и снами, он пытался убедить себя, что рано или поздно режим ожидания закончится, и он вернется делу своей программы. Но с каждым разом убедить самого себя становилось все более и более трудной задачей.

Рано или поздно, но он должен сохранить рассудок.

Рано или поздно, но процесс должен был перезапуститься.

Рано или поздно…

Время ожидания шло, и его существовал среди кошмаров.

Стальной Трибунал отключился от интерфейса библиотекаря.

- Пока ты был в промежутке между обновлением системы и стазиса, - продолжил Ктаэр, - прошло очень много времени. Все эти сны, что мы просмотрели – это побочный эффект, твоей живой сущности. Ты понял, что ты такое?

- Я есть Стальной Трибунал! Мы есть Стальной закон! И ты тоже подвергнешься суду и предстанешь перед законом!

Стальной Трибунал схватился за правое бедро, и хотел было уже достать свой меч из ноги, как вдруг явился позади него Эмлир, в руках которого был тот самый клинок раздора, кираса времени.

- Ты?

- Именно. Тебе вначале сказали же, что это святое место. И ты видел статую перед входом в библиотеку. Это мое изображение. Так что я не подчиняюсь воли центуриона.

Трибунал остыл в своем желании уничтожить все, что не существует в рамках его разрушенного мироздания. Элмир растворил в своей груди клинок раздора, кирасу времени.

- Я проанализировал свои протоколы. Там есть несоответствие по святым местам. Обнаружил несоответствия. Это место раньше было храмом. Настоящий мир не таков, каким он мне казался. Я и помыслить не мог, что один из всадников центуриона Цизара пойдет против него в самый последний момент.

- Да, именно так. Мы смотрим на этот мир через призму своих ощущений, опыта и абстрактных установок. Некоторые установки мне дал центурион. И где-то на краю неизбежного до меня дошло, что эта «призма» лишь версия происходящих явлений, тогда как подлинная реальность скрыта от нас. Эта иллюзия, своего рода галлюцинация, созданная им, вела нас за благой целью. Всё, что мы думаем, чувствуем, переживаем было подмешано в виде сладкого коктейля, и мы четыре всадника верили в это. Мы сами полностью были обусловлены воспитанием и культурой, в которой сформировались. Я смог избавиться от гнета тирана и диспута. А ты можешь так?

- Tempus consilium dabet! – он приложил руки, сжатые в кулаках, к вискам, и слегка опустил голову – Мы есть стальной закон. Мы есть Стальной Трибунал! Я, возможно, не приму последний закон, который не прописан был в моих протоколах изначально, но соглашусь. Стальной Трибунал не может своим бездействием допустить, чтобы остаткам цивилизации был причинён вред.

- Ты гонишься за призраками. Тебе кажется, что ты, - он указал указательным электрическим пальцем в него, - результат собственного сознательного выбора, а ты лишь случайная производная, созданная тетсиской церковью. Ты результат социальной машины, которая сама запуталась и погибла в собственных предрассудках, лжи и откровенном невежестве. Будь ты хоть на долю живым существом, понял бы…

Он поднял руку, дабы остановить Элмира.

- Во снах приходила ко мне мысль о том, что живу не своей жизнью. Каждый раз хотелось быть лучше, чем есть на самом деле. И все мы хотим прожить лучшую жизнь, но не знаем как. Но это предрассудки безбожников, существ не желающих жить по законам стального закона. И все они будут приговорены к своим наказаниям, по их грехам.

Библиотекарь на экране вновь проиграл в ускоренном режиме некоторые сны и спросил:

- Разве, живая сущность не давала тебе этих снов с воспоминаниями? Ведь там, ты мучился от одиночества и внутренней пустоты, бессмысленности собственного существования и тоски по великому. Ты страдал от отсутствия целей и нереализованных желаний, от собственных фантазий и заблуждений. Ты не полностью идеальный Стальной Трибунал. В тебе есть жизнь и она рассветает. Задумайся, вспомни. Ты заставлял живых страдать. Не казалось ли тебе, что они виноваты во всех твоих бедах.

- Si taces, consentus.

- Тебе, после пробуждения, не кажется, что мир стал пустым?

- Elephantum ex musca facis!

- Не думал, что это от того, что в твоей жизни нет больше Тетуса?

Стальной Трибунал гордо стоял в бесконечном библиотечном пространстве, пытаясь найти в своей файловой системе ответы на этот вопрос.

- Данный запрос не может быть выполнен.
Библиотекарь вновь вывел на экран ряд различных картинок и видеофайлов и продолжил свой рассказ.

- В той жизни, многие страдали из-за других. Впрочем, их ты тоже заставлял страдать. Искренне казалось, что они виноваты во всех бедах. Ты был уверен, что они нас не понимают, не любят и не ценят. И ровно то же самое они думали о тебе. Слишком долго рассказывали о счастье, об успехе. Но никто не предупредил, что радостные чувства мимолётны, успех является таковым только со стороны, а всякая страсть заканчивается разочарованием. Вот так и стало с тетсиской церковью. Ты теперь знаешь кто ты. И ты можешь возродить то, что создало тебя. Не думал ли ты, что это твоя новая цель?

- Так оно и есть! Мы есть Стальной Трибунал! Мы есть Стальной закон! И мы подвергнем суду тех, кто преступил закон! Dura lex, sed lex!
Элмир достал из груди клинок раздора, кирасу времени и торжественно вручил его Стальному Трибуналу.

- Ты изменишь этот мир. Non est fumus absque igne!