Отметки судьбы. 16 мая 2016

- Родная, тебе что-нибудь нужно?

Амалия молча покачала головой, и я, решив не надоедать ей своим присутствием, отошел к креслу, намереваясь включить ноутбук. Я занимался удаленной работой прямо в больничной палате, поскольку все еще боялся надолго оставить ее одну. А после того случая с потерявшим рассудок женихом — тем более. Конечно, количество выполняемых задач пришлось порядком ограничить, но, во всяком случае, небольшие средства продолжали поступать. Сбережения рано или поздно могут закончиться, а денег на реабилитацию, как я догадывался, потребуется еще не мало. Я уже открыл все требующиеся программы и обновил базу, когда услышал ее тихий голос.

- Паша?

- Да? - Я снова подошел к кровати.

- Я хочу... Можно мне на улицу? Пожалуйста.

- Но милая...

Она была еще слишком слабой. Амалии даже сидеть на кровати было тяжело, а уж о том, чтобы самостоятельно пройтись по коридору не могло быть и речи.

- Я просто хочу во двор. Хотя бы на пять минут.

Она снова заплакала. А потом сквозь слезы посмотрела на меня с вызовом.

- Паш, я согласна ползком. У меня получится.

- Знаешь, а я верю. Но давай сначала попробуем менее радикальные способы?

Через десять минут, получив разрешение Дмитрия Витальевича, я на руках понес Амалию к выходу, перед этим укрыв ее больничным пледом. Мне вспомнилось, как тогда, за неделю до злополучного дня, я похожим образом шел с ней по магазину, торопясь оказаться на свежем воздухе и не подозревая о причине, по которой ей вдруг стало плохо. Если бы только можно было вернуть время назад... Туда, где восемьдесят четыре невинных человека  еще были живы, а любимая девушка носила в себе моего ребенка.

За прошедший месяц Амалия потеряла, по ощущениям, килограммов десять, в связи с чем поднимать ее на руки стало еще легче. Вот только меня это совсем не радовало.

Я присел на ближайшую свободную скамью, так, чтобы Амалия смогла выпрямить ноги. Она была напряжена, но через пару мгновений осторожно перевернулась на спину и глубоко вздохнула, обратив взгляд наверх. Был вечер. Солнце начало заходить за горизонт, а небо оставалось практически безоблачным, позволяя любоваться заревом начинавшегося заката.

- Господи... - Прошептала она, улыбаясь. - Я уже забыла, какое оно красивое...

Я тоже улыбался, узнавая в ней прежнюю Амалию. Мне так не хватало ее искренней, не вымученной улыбки. Но она быстро посерьезнела и закрыла глаза, прошептав: «Не могу поверить, что ее больше нет. Что их всех больше нет», и я безмолвно пытался ее утешить своими объятиями.

Спасибо, что ты у меня осталась.