Эссе 10 Русская расовая Мысль Куваев и его романы

Русская расовая Мысль.

Эссе 10

От Михаила Булгакова к Олегу Куваеву. Олег Куваев и его романы.

Пророческие мысли романа «Территория» Олега Куваева: -

«…Многие годы спустя Баклаков придет к выводу, что он стал взрослым мужчиной именно тогда, в яранге старика Кьяе (там, в северной Среде жестокой борьбы за существование и произошло окончательное Становление и практическое оформление Русского Имперского Типологического Духа Великоруса, как человека и писателя Олега Куваева, показанное в романе в образе геолога Баклакова В.М.). И смутные мечты на песке у речки, текущей возле их лесного разъезда, и хитрая дурашливость институтских лет, и пот тренировок, и вера в то, что геология есть единственная достойная профессия на земле. Даже встреча с Чинковым и это глупое геройство при переправе через реку Ватап — Серая Вода. Все это было в одной плоскости и черно-белом изображении. Жизнь приобретала объем, запах, цвет и теряла однозначность (в своих прежних пределах смутных по символике и горизонтам «социалистической» мысли, навязанных политиканством советской среды В.М.) твердых решений».

Такие природные Мысли закономерно привели Великоруский Типологический Дух Олега Куваева к путям поиска основ Русского Мiра, в его исследовании типологии гибельности, как «советской», так и любой иной не природной, а социальной общественной системы самовластного человеческого «Я». Куваев прозрел, что человеческое самовластное «Я» в своих действиях, отвернулось от замыслов Предназначения человеческой Жизни от Творца, и своим ущербным духом примкнулась к сатанизму перманентного  разрушительного паразитического Бунта против Жизненной Среды Народов Мира, в безумных планах его порабощения. И здесь уже сам Великоруский Дух привел писателя к его иному, оказавшимся незаконченным литературно, но завершенным творчески, итоговому жизненному шедевру, роману «Правила бегства».

Начнем с пророческих Великоруских Мыслей окончания романа «Территория»: -

  «…Если была бы в мире сила, которая вернула бы всех, связанных с золотом Территории, погибших в маршрутах, сгинувших в «сучьих кутках», затерявшихся на материке, ушедших в благополучный стандарт «жизни, как все» — все они повторили бы эти годы. Не во имя денег, даже не во имя долга, так как настоящий долг сидит в сущности (расового наднационального имперского В.М.) человека, а не в словесных формулировках, не ради славы, а ради того непознанного, во имя чего зачинается и проходит индивидуальная жизнь человека (счастливо обладающего настоящим Великорусским Духом В.М.).

 Может быть, суть в том….


Чтобы можно было просто сказать «помнишь?». И углубиться в сладкую тяжесть воспоминаний, где смешаны реки, холмы, пот, холод, кровь, усталость, мечты и святое чувство нужной работы (и не напрасно прожитой Жизни, где Вы и Я сделали все то, что могли, что должно, и что позволили Ваши силы В.М.).

Чтобы в минуту сомнения тебя поддерживали прошедшие годы, когда ты не дешевил, не тек бездумной водичкой по подготовленным желобам, а знал грубость и красоту реального мира, жил, как и положено жить, мужчине и человеку».

«Если ты научился искать человека не в гладком приспособленце, а в тех, кто пробует жизнь на своей неказистой шкуре, если ты устоял против гипноза приобретательства и безопасных уютных (ренегатско-соглашательских бытовых «общечеловеческих» В.М.) истин, если ты с усмешкой знаешь, что мир многолик и стопроцентная добродетель (присуща только Абсолюту Божества и В.М.) пока достигнута только в (социальных теориях «измов» этих примитивных человеческих мифах и В.М.)легендах, если ты веруешь в грубую ярость твоей работы (и видишь наглядно глубинную Эстетику Деятельности и всей своей Русской Жизни, в ее природных Великорусских нравственных Устоях В.М.) — тебе всегда будет слышен из дальнего времени крик работяги по кличке Кефир: «А ведь могем, ребята! Ей-богу, могем!» (и глубокая Вера в Природу Русского Мiра от Создателя поселиться главенствующей доминантой в твоей душе В.М.)

  «День сегодняшний есть следствие Дня вчерашнего, и причина грядущего Дня создается сегодня. Так (задумывайтесь, хоть иногда на досуге В.М.) почему же Вас не было на тех тракторных санях и не Ваше лицо обжигал морозный февральский ветер, Читатель? Где были, чем занимались Вы все эти годы? Довольны ли Вы собой?..».

Если посмотреть общепринятым взглядом, то все произведения Олега Куваева отображают оттенки одного и того же природного, несколько стандартного взгляда на русскую жизнь. Не то чтобы они просты и примитивны, нет, но они примерно психологически одноплановы и слишком литературны, кроме частично «Территории». Но все же дух Куваева, это движение за горизонт возможного, это постоянная самореализация самого себя в иной Среде, это сама Жизнь, как постоянная условная «командировка». И в такой Жизни самоанализ, если он, как определяющее чувство, дан личности, приводит ее в глубины психологии Великоруского Расового Наднационального Типа.

Самоанализ постоянно будоражит саму Личность поисками природной Истины в Гармонии полнокровной Имперской Культуры, как непрерывной работы аналитической мысли. Я прекрасно чувствую психологию исканий Куняева, понимаю как человек, проживший сходную часть жизни в «режиме командировки». Это Жизнь, с работой на износ, с ее вокзалами, аэропортами, гостиницами, приезжими, вагончиками, просто какими то случайными кутками, и постоянной бытовой неустроенностью, которая тебя до поры, до времени не касается никак. И она, подобная Жизнь, и должна была привести Олега Куняева к его итоговому творческому поиску, как исповеди и финалу его Великоруских нравственных Исканий, роману - «Правила бегства».

Куваев своим творческим духом прозревает главное в Русском Мiре и жизни народов!

Наша Традиция исторической Жизни Народов дала Нам с Вами высшую Форму Наднациональной социальности – Империю. Да и как можно в этом сомневаться, ведь общепризнано, что единственная духовная ценность нашего мира это могучая Эстетика Мировых Имперских Типологических Культур и именно из них Мы с Вами, до сих пор, черпаем источники социальных Традиций и живой Жизни.

Ответы на эти, вечно висящие «домокловым мечом» над Русским Мiром судьбоносные природные русские имперские вопросы, и попытался дать Олег Куваев в своем, изданном посмертно, неоконченном романе «Правила бегства».

Роман Олега Куваева «Правила бегства» начинается с жизнеутверждающих вопросов психологии поиска симфонии, вечно ускользающего глубинного Смысла Бытия и бытия. Людям свойственно смешивать эти два разнородных Явления и этим способствовать своим вечным неустроенностям личной и социальной жизни. Жизни, как своей, так и окружающих людей, и остального общества, и мира. И здесь сам Олег Куваев сразу ставит перед Нами вопрос ребром: -   

«Древний вопрос»

«Мечтали ли вы стать, к примеру, бродячим фотографом?

Я мечтал. Бродить по деревням с ящиком древнего «Фотокора», расхлябанной треногой. Рассаживать в красном углу избы инвалидов войны, женщин с кирпичными от загара лицами и торжественно вымытых пацанов. «Внимание, снимаю… раз, два, три, спасибо».

В полуденный час на опушке можно лечь на траву и мечтать. Можно мечтать о бессмертии. Ты умрешь, а сработанные тобой фотографии будут висеть на стенах.

Я не случайно сравниваю фотографов, работавших по деревням, с иконописцами. Вы все видали, те непомерно увеличенные, заретушированные до степени символа, фотографии на деревенских стенах. Вдумайтесь: разве это не есть иконы начала XX века?

Лица на тех фотографиях …прямым ходом могут быть зачислены в святцы! Ибо они соблюли главное условие святости – отдали жизнь не за себя, за – Вечное, идею (Природное, от Создателя, Русское Предназначение; именно за Предназначение, идея – мимолетно временное; но так тогда писать было нельзя не пропустили бы в печать В.М.), в конце концов, – за других. Но до того, как умереть не за себя, они прошли через муки голода, усталости, неверия – через все, что объединяется словом страдание. Я верю, что (именно поэтому В.М.) это иконы.

… а почему вы, собственно, тот, кто сейчас есть? Может быть ваше место в сферах таинственных…  Я думаю, что каждому среднему индивидууму свойственна мечта о побеге. В другую ситуацию, другой антураж, в другое занятие.

А из тех, что свернули с торной дорожки, лишь редкие достигают цели. Большинство застревают в путанице тропинок. Посему я сформулировал для себя первое правило бегства: убегая, оглянись на то, что оставил. Будущее знать не дано, но то, что бросаешь, тебе известно. Оглянись и подумай.

Из наших поступков и намерений складывается то, что мы называем «анкетные данные». Думали ли вы о том, что мы живем в двух мирах – реальном и бумажном?

Итак, второе, сформулированное мной правило бегства: если не нравится то, что тебя окружает, если ты решил изменить жизнь, (то) видимо, единственной задачей должно быть установление гармонии, между тобой и твоим бумажным двойником».

Вот так начинается роман «Правили бегства». Здесь Олегом Куваевым была поставлена ребром Русская Наднациональная мироощутительная расовая проблема. Эта Вечная Задача нашего Мира, поставлена фактически, интуитивно, не отдавая себе в этом отчета, духом добраться до истоков психологии Бытия Народов, его Природной Сущности и Типов: - Имперского и Интернационально-Космополитического.

И обсуждение Мы с Вами продолжим в следующей части.