Заходи

"Щелк!" Карабин-автомат покинул "Каплю" и перекочевал на боковой накопитель обвязки. Вася почувствовал теплую волну адреналина идущую из живота к макушке и кончикам пальцев.
Промышленный альпинист Василий умышленно нарушал технику безопасности, приступив к работе на высоте около 60 метров без страховочного устройства.
Глупый ли парень Вася? Парни, выросшие в 90-е годы в рабочем районе, в массе своей, как минимум, сообразительны. Высшее техническое, какие-то олимпиады в школе... Нет, Вася не глуп.
Техника безопасности при выполнении высотных работ обязывает висеть на двух веревках. Вася сейчас висит на одной.Вторая болтается рядом,чтобы не привлекать внимания руководства.
- "Алло!" - голос жены непривычно напряженный, немного злой - "Привет!"
- Привет, моя хорошая!
- Я своя собственная!
- ... сердишься на что-то?
- Уже нет...Я ухожу от тебя...
Потом были объяснения, выяснения... Ругани не было. Жена стала какой-то чужой, нарочито безразличной к нему и колючей.
К своим тридцати годам Вася имел глупость считать, что моряков дальнего плавания, полярников и прочих романтиков, чьи профессии почетны и достойно оплачиваемы, жены готовы ждать годами, самостоятельно везя на себе семейные лодки со всем скарбом и детьми.
Вася ошибался.
Теперь весь мир рушился. Прибежать и пасть в ноги любимой уже поздно. Это стало понятно примерно в течение недели. Броситься в такую глушь, где нет связи и забыться в работе? Тоже не выйдет. Было ясно, что Катя сама не "вывезет программу" поднять детей. Кроме алиментов, надо будет приезжать к детям, помогать с воспитанием и по хозяйству.То есть, пережить и забыть боль не удастся.
В одно очередное хмурое приполярное утро, стоя на парапете крыши, Василий Лепешкин смотрел вниз. Если, например, отстегнуть обе веревки и шагнуть, то через шестьдесят четыре метра свободного полета можно нехило разгрузить свою нервную систему...
Раньше мысли о суициде казались уделом слабаков. Но теперь...
Несколько дней Василий работал, добросовестно проверяя и перепроверяя узлы, муфты карабинов и прочие ньюансы безопасности, которые много лет добросовестно держал в порядке. Знал, что в таком удрученном состоянии можно что-то упустить, сделать неправильно, и это может стоить ему жизни.
Новое понимание пришло через неделю. Постоянный недосып, стресс, злость, чувство вины, раскаяние и снова бешеная злость сменяли друг-друга по семнадцать-двадцать часов в сутки. Во сне, стосковавшийся по ласке, Вася видел Катю, но та смотрела грустно и мотала головой "Уходи..."
И вот, очередным хмурым утром, он выстегнул страховку. Убивать себя глупо и как-то не правильно. Но, работая на одной верёвке, без страховки, можно дать смерти шанс заглянуть к нему в гости, если он ей интересен.
"Щелк!" Внизу шестьдесят четыре метра свободы.
Василий усмехнулся: "Ну, ты, это... Заходи, если что...