лезвием по любви

последняя веха в моей жизни - это, пожалуй, последний вздох, который я делаю, заправляясь крепким алкоголем. это последний взмах крыла вороны, когда она понимает, что смерть приближается, такая желанная, неугомонная и горькая по вкусу, кислая, прожигающая весь твой желудок, но всё равно желанная, всё равно требующая этого.  трамваи, машины, дороги, поезда, самолеты, корабли, жизнь без веры. попробуйте в этом найти лишнее слово - и окажетесь самым богатым на чувства человеком, а может и вовсе сдохнете безрадостно. но как умирать безрадостно, так и пить безрадостно, так и прожигать дни, сидя на кресле и читая Оруэлла - безрадостно. все наши истории фикция, жизнь фикция, любовь, слезы.. а впрочем, вы и без меня это  знаете, зачем мне лишний раз вам говорить правду, грустную и горькую до слёз? а впрочем, вы сами всё узнаете.



духи. её духи мне всегда нравились, эти сладкие запахи, которые я каждый день ощущал, меня сводили с ума. я ненавидел сладкое, всё что сладко - мне противно. это слово безобразное, как и все вокруг. а что, безобразие творится ежедневно, вот например парочка целуется, например кому-то в любви, или, в желании умереть вместе, признаются, а потом выдают за вранье. а потом творится то, что называется самоубийством любви, вот дрянь.  вряд ли поймут меня те, кто не видел это вживую, у кого нет холодного ощущения внутри, боли в груди и бабочек в животе, только размноженных и порезанных на дольки.



духи. эти сладострастные запахи, смесь яблока и чего-то ещё, я покорно двигаюсь за ней, я слышу этот смех, эти красивые мелодии, которые она губами напевает. она сидит на камушке и причесывает волосы - о боже, изгиб спины! какой же это изгиб спины, вы такой видели, а? ну конечно видели, ну конечно же.



она молчит. я смотрю, как эта богиня причесывает волосы. а в мыслях, лишь, ах ты сука, ты игнорируешь меня, ты молчишь и ненавидишь. ты делаешь всё, чтобы не говорить со мной - ведь твоя любовь остыла..



ведь ты писала, ты говорила, что твоя любовь ко мне огромна, как твое сердце. ведь твоя любовь ко мне не ищет оправданий, твоя грусть ищет мою поддержку, а слезы грудь, или плечи, или сердце, или смерть. попробуйте тут отыскать лишнее и будете самым умным человеком на земле, а может и не будете, ну попробуйте.



прошла неделя, а ты продолжала сидеть на этом камне, ты продолжала причесывать волосы. тебе это нравилось. странно, я вычитал в одном журнале, что это жест против нас - жест против безысходности, против безысходно влюбленных, безнадежно добитых, убитых, а затем закопанных в могилу.



я стоял напротив тебя и не понимал, что мне сказать. я тебя люблю - ну, это банально, ты и без того знаешь. или нет?



и вдруг ты прекратила причесывать, своими большими, как вселенная, глазами, начала сверлить меня взглядом.



- прекрати, негромко сказала ты. хи, хи, хи. прекрати, слушай.



я понимаю. я понимаю, она ненавидит, когда на нее смотрят, понимает, ведь это никому бы не понравилось. я достаю сигарету из пачки и закуриваю - сознание, как дым, развеивается по ветру...



- не могу, лгу я, - слишком люблю твои глаза, взгляд. они моя жизнь, и я перехожу на грубость, - и я никогда не прекращу этого делать.



- ах, как ты мне надоел! надоел! я одинока. одинока! а ты мне мешаешь быть одинокой.



- ты одинока? а как же я? как же то, что между нами была?



она закатила глаза. что ж, я хватаюсь за лезвие, что в кармане, и подхожу к ней. своими нежными и длинными пальцами я касаюсь её шеи, я грубо целую её в губы, прикусываю нижнюю,  а потом медленно перехожу к шее, достаю язык из рта, облизываю..



- ах, прекрати! и между тем, говорит - это я и ждала, дурачок..



а я берусь за лезвие и провожу им по её шее, медленно, обстоятельно.



- я тебя. люблю.



в ее шее образовался разрез. сначала он мне показался маленьким, тоненьким, щуплым, как многие люди, как впрочем и я, а потом начал становится шире - кровь струей брызгала, попала мне на губы, глаза, лоб.. а затем её шея наклонилась и упала мне на плечи.