Освободитель часть 2 глава 13

Дознание
Полковник Дворжицкий и капитан Карл Кох доставили задержанного Исаева в ближайшее отделение полиции и затребовав отдельную комнату приступили к допросу.
- Отрицать нет смысла! - предупредил следователь. - Николай Рысаков всё рассказал о твоей преступной деятельности.
- О ком он ещё рассказал? - поинтересовался он.
Исаев имел круглое миловидное лицо с мелкими чертами, серые глаза не потеряли блеска, а на губах играла улыбка.
- О Перовской, Кибальчиче и Вере Фигнер…
Террорист перестал улыбаться, ошарашенный скоростью изменений привычного мира. Андриан Иванович неожиданно решил сыграть в открытую додавить оппонента обилием информации, известной следствию:
- Андрей Желябов сам признался об участии в подготовке покушения на Государя.
- Я это знаю… - поник Исаев. - После 1 марта я виделся с Перовской. 27 февраля был арестован Желябов, близкий ей человек. Она была больна эти дни и с трудом ходила. Она переживала целый ряд крупных потрясений и личных и общественных, но оставалась тихой и спокойной на вид, глубоко храня свои чувства. 3 марта мы шли с ней по Невскому. Мальчишки-газетчики шныряли и выкрикивали какое-то новое правительственное сообщение о событиях дня. Около них собралась толпа и раскупала длинные листки. Мы тоже купили себе телеграмму. В ней сообщалось, что недавно арестованный Андрей Желябов заявил, что он организатор дела 1 марта.
- Это он сказал мне… - с гордостью уточнил полицмейстер.
- Даже в этот момент, полный страшной для неё неожиданности, Перовская не изменила себе! - задумчиво продолжил Исаев. - Она только задумчиво опустила голову, замедлила шаг и замолчала. Она шла, не выпуская из нерешительно опущенной руки телеграммы, с которой она как будто не хотела расстаться. Я тоже молчал, боялся заговорить, зная, как она любит Желябова. Она первая нарушила молчание. На моё замечание: «Зачем он это сделал?» она ответила: «Верно, так нужно».
- Где она сейчас? - спросил капитан Кох.
- Не знаю… - признался он. - Соня каждый день ночует на новом месте. У неё явилась мысль спасти Желябова.
- Это же глупость!
- Она потеряла всякое благоразумие. Сама ходит возле Аничкова дворца, фиксируя передвижения нового императора, пока живущего там с семьёй. Собираясь продолжить покушения уже на него… Её уговаривали уехать из Петербурга, скрыться куда-нибудь на время. Она никого не хочет слушать. Она летает по Невскому проспекту, как вьётся птица над головою коршуна, который отнял у неё птенца, пока сама не попадёт ему в когти.

Польша
Вечером 21 июня 1862 года великий князь Константин Николаевич, наместник российского императора в Царстве Польском вышел из театра и сел в коляску.
- В Бельведер! - велел он кучеру.
Вдруг к экипажу подскочил молодой человек, выхватил из-за пазухи пистолет и выстрелил в упор.
- За свободу Польши! - выкрикнул он.
То ли от крика, то ли от волнения он попал неточно.
- Я ранен! - прохрипел князь. - Держите стрелка!
Стрелявшего схватили, им оказался юный портной Ярошинский. В Петербург полетел посыльный с известием о покушении.   
- В брата Костю стреляли в театре! - разозлился император, когда прочитал донесение.
В его рабочем кабинете в Зимнем дворце находился глава Третьего отделения Шувалов. Он воскликнул:
- Князь жив? 
К счастью, брат легко отделался, - прочитал император, - пуля слегка задела плечо и повредила золотой эполет с вензелем отца.
- Слава, Богу! - перекрестился Шувалов. - Что прикажете делать с террористом?
- Покушавшегося немедленно повесить, чтобы другим неповадно было! - он вспомнил отцовские традиции. - Но проблема не этом…
- Поляки давно воду мутят! - догадался Шувалов о ходе его мыслей.
- Да! - согласился Александр II. - Я послал брата в Варшаву, чтобы успокоить Польшу, но вышло только хуже…
Шувалов знал, что волнения начались два года назад. В Варшаве заседал съезд Общества польских землевладельцев. Престарелый русский наместник в Польше князь Горчаков милостиво предоставил для заседаний залы своего парадного дворца Бельведер. Делегаты потребовали себе больше полномочий в управлении страны.
- Нет! - ответил русский князь.
На улицы Варшавы вышло восемьдесят тысяч человек, между манифестантами и полицией завязались драки. Брошенные на помощь царские войска были забросаны камнями и открыли в ответ огонь.
- Появились убитые, - полетела депеша в Петербург, - пять человек.
Польша облачилась в траур. Почётные люди Варшавы представили Горчакову адрес на имя царя с требованием дать Польше автономию. Наместнику пришлось освободить арестованных демонстрантов. Он приказал хоронить убитых с почестями, убрал войска и полицию с улиц и заменил русского обер-полицмейстера столицы поляком.
- Управление Варшавой перешло в руки польской Делегации, - признался он царю.
Александр II настоял на роспуске самозванной Делегации, но продолжил политику примирения и уступок. В марте появился указ, даровавший Царству Польскому автономию. Создавался Государственный совет Царства - высший совещательный и контрольный орган. Формировалась польская гражданская администрация и выборное местное самоуправление - губернские, уездные и городские советы.
- Это первые шаги к свободной Польше! - радовались жители.
Весной 1862 года российское правительство выработало программу развития польской автономии. Её исполнение было возложено на великого князя Константина Николаевича, назначенного наместником в Царстве Польском. Однако 20 июня Варшава встретила нового наместника провокационными криками:
- Да здравствует король!
Начальником гражданского управления стал богатейший польский аристократ маркиз Велепольский. Брат царя спросил у него:
- Почему поляки хотят короля, а не российского императора?
- Воодушевлённые поляки больше не желают жалких подачек от русской власти! - пояснил он. - Почувствовав ветер перемен, они захотели всё и сразу.
- В чём конкретно это выражается?
- Они не хотят русского наместника, они хотят независимости, - уточнил маркиз Велепольский.
Великий князь не привык, что с ним так откровенно разговаривали.
- Поэтому вы вечно бунтуете против русского царя? - поинтересовался он.
- Почему бы вам не простить поляков? - возразил ему маркиз. - Вы бы оказались искушёнными политиками, и более великодушными людьми, чем мы. Но вы нас ненавидите и, кажется мне, чтобы оправдывать свою злобу, обвиняете во всех постигающих вас неприятностях. Обвинения в интригах только предлог для новых преследований.
- Вы судите так, потому что не знаете русских...
- Обычный припев ваших соотечественников, когда им приходится выслушивать горькие истины! - заметил Велепольский. - Поляков узнать легко, они откровенно вам обо всём говорят. Я скорее доверяю словоохотливым людям, которые всё выбалтывают, чем молчальникам, говорящим лишь то, о чём их никто не просит распространяться.
- Однако во мне вы, по-видимому, вполне уверены.
- В вас лично да. Но, когда я вспоминаю, что вы русский, я раскаиваюсь в своей неосторожности и откровенности, хотя и знаком с вами больше десяти лет.
- Это лучшее, что вы могли сделать, - заверил наместник. - Рассказать мне правду!
- Без сомнения. Но знайте, что уличить скрытных людей в скрытности, значит, сорвать с них маску.
- Вы слишком саркастичны и слишком проницательны... - усмехнулся Константин и закончил аудиенцию.
Группа во главе с Хмеленским решила уничтожить другого сына Николая I. После покушения начались вооружённые выступления. Александр II был на балу, когда узнал, что по всей Польше началось восстание. Мятежники образовали национальное правительство и провозгласили независимость от России.
- Опять поляки бунтуют! - вздохнул он. - Почему каждые тридцать три они поднимают восстание против России?
Великий князь безуспешно пытался подавить мятеж, поэтому император Александр II был в ярости, ясно понимая:
- Костя мало подходит для роли жандарма-усмирителя.
Император решил напомнить неблагодарным мятежникам времена отца. Он послал в Польшу генерала Михаила Муравьёва.
- Он создан устрашать… - уважительно шептались придворные.
Огромный, тяжело дышащий, с лицом бульдога и тигровыми глазами генерал был страшен. В бытность губернатором в западных провинциях, Муравьёв беспощадно проводил политику русификации. Один из немногих, открыто объявлял неодобрение реформам нового императора.
- После отмены крепостного права Муравьёв демонстративно вышел в отставку, - помнил царь.
Когда генерала вызвали в Зимний дворец и предложили подавить мятеж, он справедливо сказал о себе:
- Я не из тех Муравьёвых, которых вешают, я из тех, кто сам вешает! Для меня лучший поляк - это поляк повешенный! Нужен отзыв из Варшавы великого князя и предоставление мне диктаторских полномочий в Польше.
Царь всё безропотно выполнил.
- Вешатель отправился в Польшу усмирять! - радовались в России.
Стотысячная русская армия под его командованием наголову разгромила плохо вооружённые польские повстанческие отряды, после чего он начал зверскую «зачистку» Польши.
- Никого не жалеть! - приказал суровый генерал.
Вешали, отнимали у шляхтичей поместья, высылали в Сибирь семьями, закрывали монастыри, солдатики гнали из келий монахов, помогавших повстанцам. Было казнено, сослано на каторгу, повешено больше двадцати тысяч. Несколько тысяч участников восстания сумели бежать в Европу.
- Россия - едва вышедшая из глубин Азии страна, силится ныне навалиться всей своей тяжестью на равновесие европейской политики и господствовать на конгрессах западных стран! - предупреждал французских дипломатов маркиз Велепольский. - Игнорируя все успехи европейской дипломатии за последние тридцать лет.
Он уехал во Францию и пытался помочь своим землякам.
- Наша дипломатия сделалась искренней, но русские искренность ценят только в других… - согласился с ним француз.
- Для Европы будут ужасными последствия политического тщеславия России! - заверил маркиз. - Эта страна несчастная жертва честолюбия, кипящая, как в котле, истекающая кровью и слезами, хочет казаться спокойной другим, чтобы быть сильной.
- Вся израненная, она скрывает свои язвы...
- Россия более страшна для Польши! - напомнил Велепольский.
Вскоре с польским самоуправлением было покончено. Польша управлялась из Петербурга, русский язык стал обязателен для чиновников. Александр II вновь почувствовал одобрение общества:
- Ай да Муравьёв! Ай да хват! Расстреливает и вешает. Вешает и расстреливает. Дай Бог ему здоровья!
Бежавшие поляки рассказывали в Европе о ужасах. Давление Англии, Франции и Австрии нарастало. Державы Европы заговорили с русскими языком ультиматума. От «кровавых варваров» потребовали полной амнистии участникам восстания и автономии Польши. Горчаков ловко отбивался хитроумными посланиями:
- В Польше будет введён конституционный строй подобно английского.
Он усердно раскланивался перед дипломатами противоборствующих держав в заверение дружбы и пылких обещаниях. Читая ноты потенциальных врагов, император мог только вздыхать. Воевать он не мог. Пришлось ему вновь бросаться в объятия так хорошо понимавшей его Пруссии:
- Дорогой дядя Вильгельм также владеет польскими землями…
Постепенно тон Европы поменялся. Они не захотели сражаться из-за Польши с Русско-прусским союзом. Александр II с облегчением понял:
- Европа поступила «конструктивно» - она предала Польшу.
Царь позже строго объяснил французскому послу:
- Я хотел предоставить Польше автономию. И что из этого вышло? Поляки захотели создать независимое государство.
- Что тут плохого? - удивился француз.
- Это означало бы распад России! - заявил император. - Я никогда не допущу этого.
- Франция меньше всех в Европе заинтересована в этом… - напомнил посол.
- Иногда у меня складывается другое впечатление! - он посетовал на французское правительство, которое дало приют тысячам польских эмигрантов.
- Они бежали из Польши от зверств вашего генерала Муравьёва...
Царь с отвращением узнавал о его расправах. Наградив генерала графским титулом, император тихо отправил его в отставку, заявив брату Константину:
- Я людоедов не чествую.
В отместку Польше представительское учреждение получила спокойная Финляндия. Государь собрал Финский сейм для разработки Конституции впервые с 1809 года. Александр II лично объявил тихим финским депутатам:
- Если работа сейма будет успешной, это даст основания для расширения опыта.
 
 
 
 
продолжение http://www.proza.ru/2018/06/23/424