Завещание футболиста 11

Когда я, перелистывая страницы своего затрёпаннго дневника, наткнулся глазом на запись, времён знаметитых футбольных клубов: «Динамо» - Киев, «Динамо» - Минск, «Динамо» - Тбилиси, и всей славной плеяды Советского футбола, с такими  Звёздами как: Эдуард Стрельцов! Виктор Понедельник! Валерий Лобановский, Михаил Месхи! Анзор Кавазашвили! Валентин Бубукин! Лев Яшин!...( Да, Господи, разве всех перечислишь? – Один другого блистательней!), будто в юности побывал.

Помню - в каждом дворе были свои двойники - виртуозы знаменитых игроков. Тут тебе и «Каневский», и «Гусаров», и «Биба», и тысячи других пацанов.
Даже девчонки играли в футбол! Ну эти брали себе из заморских Звёзд в двойники!  Одна девчонка - «Пеле»! Другая – «Гаринча»! Третья – «Вава»! «Эйсебио»! «Александер»! «Аспарухов» и даже «Бекенбауэр»!- во какие девчонки крутили финты, когда Рональдо ещё и в проекте не было!
 
Я же хотел быть сразу Каневским из киевского «Динамо»! и Малофеевым из Минского. Погнался за двумя зайцами сразу и, вы же сами понимаете, - не поймал ни одного! С гордостью гонял мяч в форме детского клуба «Крылья Советов» при заводе, но... непредвиденный случай сломал мою футбольную карьеру. Если вам то интересно,  читайте дальше.

В летние каникулы я поехал в столицу Кубани – Краснодар. Там на заводе им. Седина работал мой старший брат, прошедший службу в Сибирских лагерях, естественно, – не просто здоровяк, а мастер спорта по боевому самбо. В лагерях ГУЛАГа хилым делать было нечего. Уголовники угрохают, как пить дать. Но это в другой раз вспомним, а сейчас...

В заводской футбольной команде он был вратарём. Нападающие побаивались приближаться к его воротам и били с центра поля, во избежание неприятностей. Уже «за устрашение противника» Сашке, брату моему, руководство футбольной команды покупало на три кружки пива больше после окончания матча и «обмывания» игры, независимо от её результатов и количества выпитого.

В один из выходных дней их команда должна была выехать в станицу Кореновская (ныне город Кореновск). Собрались у проходной завода, а центральный нападающий почему-то не пришёл. Ждали, ждали..., а его нет. Тут и взбрендило в голову одному из хавбеков-битюгов, Феде, по фамилии Маляр, предложить:
- Давайте Мишка вместо Бузлика пусть сыграет. Кто там будет разбираться он это или не он.

 На том и порешили! Кто-то сбегал в спорт зал, притащил трусы, майку и старенькие бутсы без шипов и довольно крикнул: - Пар-р-а-дак! Сбруя Есть! Поехали!
И автобус покатил к месту товарищеской встречи, за которую, кстати, выручку от продажи билетов делили между командами и те делили между игроками. Тем, кто забил гол дополнительно к поделённому давали вознагрождение – пять рублей.
 
Стадион был переполнен. Как же, играли вояки из части, расквартированной в станице, с «гороцькымы»! Разумеется, станичники болели за «своих» - солдат.
Особенно верещали, ещё до матча, местные девчата. А как же! Это же потенциальные их женихи!

Когда мы одевали форму, брат меня наставлял:- Мишка, видишь вон того бугая? То у них самый сильный защитник. У него задача – сносить всех, кто приближается к их штрафной площадке. Коламбет его зовут.

- Сашка, где такое чудище выродилось? В каком ауле? У нас в Ростове таких людей никто сроду не видел. Это же настоящий снежный человек.

- Видел не видел, а ты смотри за ним в оба. Он, зараза, тебя пасти будет. Ты же нападающий. И номер у тебя 11-ть. А в его башке не люди, а номера только фиксируются. И задача его все номера сносить, а №11 в первую очередь.

Когда я стал одевать футбольную «сбрую», как Федя Маляр то называл, оказалось: оба бутса на левую ногу, при том на одном из них небыло шнурка, а другой -  45размера. А у меня-то 39-й в ту пору был. Трусы были не по мне, и их пришлось подтянуть мне под горло, затянуть и завязать резинку, а чтобы этого безобразия было не видно, майку сверху надели, а так как она была великовата, то я был словно в девчачьем платье с номером 11-ть на спине.
 
Под смех и улюлюканье команды выбежали на поле. Разыграли мяч. Игра пошла. Противники долго прощупывали друг друга, весь первый тайм. А во втором первый гол влетел в ворота «гороцькых» уже на пятой минуте. Рёв такой на стадионе подняля, что сидящих на тополях ворон, как ветром сдуло, и они оглашенно каркая, улетели за скотомогильник на самый край станицы.
Не успели «гороцьки» и глазом моргнуть, как ещё три мяча влетело в их ворота. Стадион ревел страстью, как девятый вал в океане. Особенно резал слух визг одной перезрелой девицы, выкрашенной в цвета попугая какаду и с причёской дикообраза.

Я чувствовал себя посмешищем и рыбой, выброшенной из тихого пруда в эту стихию на суше. И бегал не то за мячом, не то просто чтобы не стоять на месте, куда ноги несли, не подчиняясь своему разуму.

Когда возникла свалка за мяч у ворот противника, предсказание моего брата сбылось. Коломбет, видимо, которому я мешал ворваться в свалку за мяч, на ходу «снёс» меня, но я, помня наставление Сашки, не упал, а на четвереньках, как обезьяна, бежал в том же направлении что и Коломбет, этот гамадрил в спортивной форме. В момент я доскакал на четырёх до свалки у ворот, и на моём пути вдруг оказался мяч, о который я споткнулся и упал,  ударившись головой о мяч, отчего тот  влетел в ворота!

Над Кореновской замерла тишина. Противник был ошарашен, как и болельщики на трибунах.

 Не давая им придти в себя, Фёдор Маляр влепил им подряд ещё пару голов. А так как он был в азарте, то так зафинтилил Коломбету между ног, что того, скорчивовшегося, вывели судьи за пределы поля, где он и лежал на виду всех кореновских невест и прочих болельщиков, постанывая.

Васька Свистак разрешил проблему команд. Он заколошматил четвёртый гол. Судьи зафиксировали: « Ничья». Выдали капитану «гороцьких» бабульки, и под одобрительные возгласы станичников, автобус увёз команду к месту новых происшествий, в Краснодар, прямо к пивной «Колос» - этому чудному месту с самым лучшим пивом «Жигулёвское». Мне, как забившему гол, выдали сверх дележа, премию – пять рублей.

 Когда ребята, эти замечательные парни, пропили весь гонорар за игру, и возник вопрос: - А как бы ещй по кружечке? - Я решил, что это самый подходящий момент и сказал: - Мужики, я во время игры потерял один бутс, так что пятёрку я плачу за утерю государственной  собственности.

 Меня подхватили могучие руки рабочих парней и стали, как героя, подбрасывать вверх. И в один прекрасный момент не поймали и я чертыбабахнулся об землю. Но, не желая портить настроение компании, тут же вскочил и присоеденился к гогочущим  товарищам по игре в Кореновской, которые скучковавшись у «Колоса» , расстегнули ширинки и отливали излишки пива под его основание. Надо обязательно сказать, что исполняли они сю процедуру под звуки мелодии «Пускаем ветры» (поясняю – пердели, как Бременские музыканты).
   
 Процесс шёл медленно, так как пива попили «от пуза». Как на грех – подошли менты и задали нелепый вопрос: - Что это Вы, граждане свободной России делаете?
Все, не закончив отлив, торопливо засунули свои причендалы в матню, при этом обмочив свои штаны, и лишь один Маляр продолжал процесс.

- А тебя что, мужик, не касается? – спрашивают блюстители социалистической законности.

- Касается, но я ничего поделать не могу. Видите – никак не остановлю. Льёт и льёт. Зараза!...

Ментов разобрал хохот. И один говорит: - Ну, отливай. Но за то что ссали под пивной ларёк, «пузырь» с вас.

А Маляр в ответ: - Если у вас бабки есть, давайте пару пузырей возьмём, а с получки я три ставлю. Идёт?!
 
- Да мы только заступили. Вы первые попали в поле нашей бдительности. Ну ладно, щас сообразим. По такому случаю, не грех и на грудь по стопарику  принять.

Прошло не мало времени у пивной «Колос». Футболисты обнимались с ментами, такими же молодыми парнями, и спрашивали друг у друга: - Ты меня уважаешь?
- Уважаю» - И оба мы – уважаемые люди.

 Надо заметить, что дежурство ментов у пивной «Колос» было образцовым. Ни тебе драки, ни тебе какого-либо дебоширства. И расстались друзьями.

До ночлега я добирался в такую раскорячку, что был похож на колченогого воина Чингиз Хана. Всю ночь не спал. Всё во мне ныло, крутило, болело. Я не мог шевелиться после футбольного матча. Мне казалось, что я кончаюсь. И, прощаясь с белым светом, решил написать «Завещание». Вот оно то и попало мне на глаза при просмотре дневника. Вот оно моё, радёмое, из ранней юности моей:

                Друзья, вчера на стадионе карьера кончилась моя.
                На футболматче в Кореновской
                Сам Коломбет так «снёс» меня,
                Что я лежу ни жив, ни мёртв,
                Весь болью тела так припёрт,
                Что «Завещание» пишу
       И вас прочесть его прошу.

Друзья, прошу похороните на стадионе близ ворот,
Ногами в «аут» положите, а головою –
В саму «девятку», будто гол!

Слепите памятник из глины.
Зовите Федьку Маляра.
Пусть намалюет он картину:
«Его последняя игра».

Трусы и майку загоните.
На гроши купите вина
И всей командою напейтесь
Да так – чтоб вечно помнили меня!!! - Михаила Ханджея.