Об элитном писателе СССР и сотруднике САО

А началось всё так, в Специальную Астрофизическую Обсерваторию приехал примерно за неделю до исторического краха СССР 21 августа 1991 года писатель, заместитель главного редактора одной из элитных коммунистических газет. Кстати, этот писатель приехал в обсерваторию, - но в обсерваторию только с одним крупнейшим в мире Большим Телескопом Азимутальным (БТА), с параболическим шестиметровым зеркалом (имеется в виду диаметр зеркала). И только двумя малыми вспомогательными телескопами (с зеркалами 1 и 0.6 метра). Вместо, которых в обсерватории должно было быть, как минимум (по проекту) два телескопа с зеркалами 2.6 метра и 10 - 12 телескопов с зеркалами от 1 метра до 0.6 метров.

О телескопах Специальной Астрофизической Обсерватории (САО) читайте в повестях и рассказах: «Портрет злой собаки», «Водородный магнитометр БТА», «Устройство Водородного магнитометра БТА», «Рационализация дилетантов», «Как с виду сложное становится простым», выставленных на сайте «proza.ru».

И так этого писателя привёл в комнату наблюдателей один из старших научных сотрудников Специальной Астрофизической Обсерватории, доктор физико-математических наук, и к тому же ещё и профессор, и увидел, что в ней пьёт чай один из сотрудников САО. Он представил этому сотруднику САО писателя, сказав, что этот писатель к тому же доктор юридических наук, то же профессор и ему бы хотелось побеседовать с кем-нибудь из наблюдателей на телескопе БТА. К тому же, неплохо было бы ему рассказать, какие астрофизические задачи сейчас решаются на телескопе - и вообще об астрофизике. При этом старший научный сотрудник САО напомнил, что писатель тоже доктор и ему интересно бы послушать о наблюдениях звёзд и галактик, а также о перспективах телескопа и его возможностях в ближайшем будущем. И тут зазвонил телефон. Трубку взял старший научный сотрудник, разыскивали как раз его, послушав, он, заволновался и сказал, что должен срочно вылететь в Москву, что-то происходит в Академии и ему уже заказан билет на самолёт. Он быстро распрощался и убежал. Оставшийся в комнате наблюдателей сотрудник САО предложил писателю попить чайку и писатель добродушно согласился. Когда он отхлебнул первый глоток и довольно большой, он чуть не захлебнулся, чай был ужасно крепкий, но он его всё же проглотил. И, наверное, зря - во-первых, высота 2050 метров над уровнем моря, а во-вторых, этот умопомрачительно крепкий чай - и у него естественно закружилась голова, но он проявил мужество и даже не покривился. Научный сотрудник спросил, нравиться ли ему чай и этот писатель «на свою голову» сделал ещё два глотка, а это было уже слишком - писатель почувствовал, что балдеет, и окончательно и бесповоротно. И тут научный сотрудник начал рассказывать о наблюдениях, постоянно вставляя жаргонные слова непонятные «простым смертным», при этом он часто спрашивал, понятно ли он говорит? На что доктор юридических наук благосклонно кивал, ни понимая почти, ни чего что говорил сотрудник. Вот так между ними восстановился контакт полного взаимопонимания! А научный сотрудник перешёл к объектам, которые находятся за пределами нашей галактики, рассказывая о том какую форму, имеют другие галактики, например, спиральные видимые в картинной плоскости и с ребра. А так же галактики более молодые по сравнению со спиральными галактиками, не имеющие ещё значительного звёздного населения. Сотрудник принёс атлас и начал показывать фотографии галактик и рассказывать, как эти фотографии были получены. Кем, когда, и какая была экспозиция… - доктор юридических наук начал уже подозревать, что он может окончательно тронуться умом, но решил держаться до последнего мгновения «…как в окопе под Курской дугой, там, где был капитан старшиною…», - а это уже из песни Владимира Семёновича Высоцкого. Но бедный доктор ещё не знал, что его ждёт впереди. Хотя он уже начал кивать головой, не дослушав до конца фразу, которую взволнованно произносил увлёкшийся научный сотрудник - вот так они увлечённо беседовали! Но это касалось только научного сотрудника, но не обалдевшего и почти осовевшего доктора, у которого левый глаз уже начал косить влево и вверх, а правый глаз вправо и вниз, но ещё малозаметно. А вот когда научный сотрудник начал рассказывать о релятивистской астрофизике и начал говорить о горизонте событий, гравитационной воронке, а, следовательно, и о сингулярности, при этом начал писать на листе бумаги уравнения Эйнштейна, и даже упомянул о лямбда члене, введённом искусственно в уравнения…, тут зазвонил телефон. Научный сотрудник подбежал к телефону, поздоровался, долго, что-то слушал, иногда повторяя - да конечно, - а потом посмотрел на доктора юридических наук как-то подозрительно, долгим удивлённым взглядом. И сказал, что доктору юридических наук нужно пойти в гостиницу и там отдохнуть до завтра, а завтра в это же время они вновь продолжат беседу. Если только его (научного сотрудника) не отправят в командировку - в таком случае он ничем помочь доктору не сможет. Сказав это, он попрощался, продолжая внимательно смотреть доктору в его косые глаза и на опущенные вниз уголки губ улыбающегося рта - это было ужасно, но доктор улыбался. Научный сотрудник шёл и думал, что это такое, почему он вначале не заметил, что этот доктор урод? Да и как такой урод может работать в редакции такой престижной партийной газеты? Не…, здесь что-то не так! Да и в стране что-то не так! Да и везде что-то не так! Вот пошлют завтра в командировку, а зачем! Да оно-то мне всё - по-фигу! Да и этот доктор юридических наук, и профессор «кислых щей», да еще вроде бы и писатель, тоже мне - по-фигу!

Писатель вышел из комнаты наблюдателей, ярко освещённой, в полутьму кругового коридора башни телескопа БТА и в прострации остановился. Что с ним происходило, он перестал понимать. Его начал одолевать страх в своём ли он уме и вообще где он, зачем он, и даже кто он. Это было ужасно! Но самое безумное было в том, что он видел! А что он видел, понять он не мог, а тем более рассказать хоть что-то об этом! В мозгу всё перемешалось. Он сделал несколько шагов и упёрся лбом в дверь, которая была напротив комнаты наблюдателей, и почему-то инстинктивно повернул направо. Он обречённо побрёл прямо, слегка забирая влево и почему-то убыстряя движение, исчез из поля зрения комнаты наблюдателей, и с разгона врезался в угол! А почему? А по тому, что левый глаз его смотрел влево и вверх, а правый - вправо и вниз! Теперь вам понятно, что творилось в его мозгу, - а вот ему нет! Вот потому он и попытался убежать от себя - действовал инстинкт самосохранения. И поэтому этот инстинкт чуть-чуть не отправил его на тот свет! Но, по-видимому, ему туда было ещё рано. Ведь говорят же, что туда вроде бы никогда не поздно, - но это говорят, а что они могут знать? Оттуда «в своей памяти» никто не возвращался! Но это «в своей памяти», а вот уже с другой памятью, - но этого никто пока не знает! Но этот элитный писатель закатывающегося Советского Союза больше в башне телескопа БТА не появлялся. При одном упоминании о ней у него начинались судороги в животе, и он срочно бежал в туалет, если, конечно же, туалет был свободен и если он туда успевал добежать, но об этом рассказывать подробно не имеет смысла. Кому интересно знать, что при этом испытывает человек, проведите такой эксперимент на себе: выпейте пару таблеток снотворного и минут через десять полбутылки подсолнечного масла - и тогда поймёте сами прелесть Страшного Суда! Но эти последние слова я «заимствовал» из песни Тимура Шаова. У него они вроде бы озвучены так:

Или хочешь дорогая
Увезу тебя в Китай я
И тебя в стене китайской
Замурую навсегда!

Через тысячу лет, как в песне
Ты воскреснешь, водки треснешь.
Вот тогда поймут китайцы
Прелесть Страшного Суда!

А писателя обнаружил в круговом коридоре башни телескопа БТА охранник, который шёл в спальный номер, где обычно находилась одна из уборщиц, - а вместо уборщицы наткнулся на какого-то типа! Потом вспомнил, это же писатель! Да к тому же ещё и без сознания, но живой ещё! И лоб рассечен, и морда как-то не по-человечески перекошена! Позвонил в низ на Нижнюю Научную площадку в медпункт. Приехала скорая помощь, забрали, отвезли в Зеленчукскую больницу, а от туда, прямиком в Москву, в психиатрическую больницу. Да не в простую больницу, а в психиатрическую элитную. Там сказали, подлечим, выпустим, как новенького - переутомился, наверное, на работе. С этими престижными редакторами и не такое бывает, особенно после вызова в Кремль - не такое видали, подумаешь, лицо перекосило, голова-то на месте, а что в ней это не важно, был бы чин высокий или генеральские погоны! Говорят, вылечили - поставили на ноги. Но больше он в обсерватории не ездил! Как скажут, командировка в обсерваторию у писателя сразу схватывает живот, и он срочно бежит в туалет - отучили не всю жизнь! Вот так связываться с астрономами и слушать лекции по «интереснейшей» релятивисткой астрофизике. Тут и у любителя астрономии «крыша поедет, то есть, тихо шифером шурша, едет крыша, не спеша» не говоря уже о людях чрезвычайно самоуверенных, и даже неоднократно выдержавших собеседования в Кремле! А вот интересно, те в Кремле, выдержат ли они собеседование по релятивистской астрофизике, - а вот это очень сомнительно! Но это делать всё-таки не следует, потому что после того как их вылечат в психиатрической больнице в Москве - любую обсерваторию, какой бы она не была «разнесут, а вернее, развалят по кирпичикам»! Зачем им кирпичи разносить? Тоже мне, видите ли, ценность, кирпич, даже если он из золота - зачем он нам, тащить надрываться! Если нужно, прикажем - принесут сами и виновато улыбаясь, попросят взять в подарок!

Кстати, эта история не имеет никакого отношения к действительности. Всё о чём в ней рассказано, чистейший вымысел автора.


3 марта 2018 года.