Провинциалы. Глава 8

Автобус остановился на площади Лескова, что неподалеку от центра города, около 11 часов вечера. В это время здесь было безлюдно. На улице моросил дождь, поэтому любители ночных прогулок были вынуждены искать, где бы приткнуться, чтобы не промокнуть до нитки. Возле подъема на Ленинский мост стояло несколько автомобилей, зловеще святящихся рубиновыми задними габаритами, выхлопные трубы источали облака серого дыма, из салона одного из авто, грохоча басами, звучала песня Prodigy.
 
Дикий потянулся, размял шею и осмотрелся. Большинство парней еще спали. Рядом с ним, на соседнем кресле, задрав к верху голову, похрапывал Азимут. Дикий зажал пальцами его нос и легонько толкнул в бок. Приятель сначала хрюкнул, а потом резко открыл глаза. Непонимающим взглядом он посмотрел на нарушителя спокойствия, сощурился и сказал:

- Приехали, что ли?

- Ага. Пора вставать, боец. Пропустишь ужин.

- Прошел ты.

Через минуту в салоне началось шевеление, которое с каждым разом все нарастало. «Провинциалы» начали просыпаться и с приятным удивлением обнаруживать, что приехали домой. Через пятнадцать минут все уже были на улице. Внутри остался только Медведь, который решил уладить все вопросы с водителем и обсудить тактику на тот случай, когда придется объяснять, что произошло с автобусом.

- Ну что, парни, отлично смотались, могло бы быть и лучше, но – ничего не поделать, - громко сказал Дикий, вызвав усмешки среди товарищей. – Вы, как хотите, а я погнал домой. На связи!

В ответ прозвучали слова прощания. Дикий поднял ворот куртки, засунул руки в карманы и пошел в сторону моста. Он жил в нескольких кварталах от центра. Словом, идти было прилично. С другой стороны – спешить было некуда. Настя сказала, что на выходных останется у мамы с бабушкой. Можно было и прогуляться. Тем более Дикий любил дождь, любил смотреть на то, как его капли стучат по подоконнику, любил смотреть на людей, бегущих по лужам и ищущих навес или иное укрытие, любил сам гулять под дождем и дышать посвежевшим воздухом. Дикий где-то прочитал, что запах, остающийся в воздухе после дождя, называется Петричор. Этот термин придумали два австралийских ученых еще полвека назад. Слово Petrichor образовано от греческого petra, то есть   «камень», и ichor - «сукровица», или жидкость, которая течет в жилах богов греческого пантеона. В образовании этого запаха принимает участие органическое соединение под названием геосмин, с греческого оно переводится, как «запах земли». Дышать им было приятно, особенно, если находишься подальше от машин, фабрик, заводов и прочих вредных сооружений. Дикий любил время от времени выбираться в дождливую погоду за город, находить какое-нибудь укромное местечко, и проводить там пару-тройку часов: слушать дождь, дышать «запахом земли», погружаясь в своего рода медитацию. Это действительно заряжало бодростью и придавало сил. В город Дикий всегда возвращался в хорошем расположении духа, хотя и с толикой сожаления.

Когда Дикий проходил мимо арки, расположенной в ансамбле домов, выстроенных вдоль центральной пешеходной улицы Ленина (местный Арбат), до него донесся звук, похожий на женский крик.  Сначала он подумал, что ему показалось, но, прислушавшись, он удостоверился, что слух не обманывает его. Дикий замедлил шаг и остановился возле фасада арки, так, чтобы его не было видно в случае, если кто-то захочет выглянуть. Голос затих, и Дикий не понимал, что там происходит. Подождав еще с минуту, он все так же медленно, держась стенки, вошел в арку. Звук раздался снова. Последние сомнения были развеяны: кричала женщина, причем, судя по голосу, была она в возрасте. Дикий сделал резкое движение и выбежал из арки, ведущей во двор. Там он увидел женщину в запачканном грязью пальто, с растрепанными волосами, она сидела на земле и рыдала. Увидев Дикого, женщина закричала что-то невнятное, тыча пальцем вглубь двора. Дикий понял, что на нее напали и, скорее всего, завладели ее сумочкой. В темноте вдали промелькнула тень. Парень быстро помог женщине подняться и бросился за нападавшим. Дикий сам не понимал, почему это делает, но несся по темному, не освещенному периметру в надежде догнать человека, которого не знал, не представлял, как он выглядит и не был уверен в том, что его догонит.

Он перемахнул через небольшой металлический заборчик, миновал детскую площадку, разбрызгивая под собой скопившуюся слякоть. Никого вокруг не было. Дикий остановился, чтобы отдышаться. Сердце в груди колотилось со страшной силой. Он осмотрелся, глаза уже привыкли к темноте, и парень мог различить контуры подъездов, припаркованные машины, проходящую рядом теплотрассу, лавочки, брусья и турник. Во дворе стояла тишина, которую нарушал лишь моросящий дождь. Дикий перевел дыхание, еще раз оглянулся: ни души. Он понял, что упустил грабителя. Как вдруг услышал шевеление, раздавшееся из-за теплотрассы. Присмотревшись, он увидел черную фигуру, выглянувшую, а затем быстро спрятавшуюся за трубой. Дикий сделал по направлению к ней два медленных шага, стараясь наступать в лужи, как можно тише, крадучись. В этот момент вдали раздался звук милицейской сирены, и это на секунду отвлекло внимание парня. Тут же он почувствовал, как на него навалилось что-то тяжелое. Он потерял равновесие и завалился прямо в слякоть. Через секунду он обнаружил, что на нем сидит какой-то человек. Он крепко прижал к его рту свою ладонь. Дикий хотел крикнуть, но у него ничего не вышло. Он попробовал дернуться, но противник выбрал удобную позу, он сел на него сверху, прижав коленями его руки. Сбросить его не удавалось. Человек наклонился к Дикому и шепотом сказал:
- Молчи, кореш, иначе получишь перо в глотку.

Дикий заметил, что это был мужчина на вид лет сорока, с худощавым, можно даже сказать, иссохшим лицом, очевидно, наркоман, с впалыми глазами и с продолговатым неровным шрамом, простирающимся от губы справа прямо до уха. Также Дикий почувствовал холодную сталь ножа на своей шее, отчего по его телу пробежала дрожь. Он панически пытался придумать, как выкрутиться из этой ситуации. Подохнуть в грязи от рук какого-то гребаного наркоши явно не входило в его планы. Нужно было что-то предпринять. Дикий едва заметно попытался высвободить правую руку – безрезультатно, противник оказался на удивление крепким. Наверное, не так давно принял какую-то дрянь, подумал парень, и его до сих пор шторит. Тогда он попробовал пошевелить ногами и удостоверился, что они относительно свободны. Значит, можно попробовать ударить противника по спине коленями и скинуть его с себя. Но приставленный к горлу нож был весомым аргументом, чтобы не торопиться с этим решением. Через минуту Дикий услышал голоса вдали. Похоже, сотрудники ППС нашли женщину и та объяснила им, что произошло. Сейчас они шли по направлению к Дикому и наркоману, водя по сторонам фонариками. В какой-то момент свет фонаря оказался рядом с местом, где лежал Дикий. Нападавший отвлекся, и Дикий понял – сейчас или никогда. Резким и мощным движением он потянул ноги к груди, так, что колени сильно ударили противника в спину, чем застал его врасплох. Его хватка несколько ослабла, но Дикому этого было достаточно, чтобы высвободить руки. Одной рукой он тут же отвел от себя нож, а другой ударил противника наотмашь, удар получился отличный, кулак попал прямо в подбородок наркомана. С ревом он отскочил в сторону и нервно, держась одной рукой за лицо, принялся шарить свободной рукой по земле, чтобы найти выроненный случайно нож. Дикий не терял времени даром, он что есть мочи заорал: «Сюда, сюда!». Одновременно он подполз к противнику, который, как и он, находился на четвереньках, и толкнул. После чего быстро дополз до него и попробовал оседлать, но тот брыкался ногами и не подпускал Дикого. Тогда он поднялся на ноги, обошел его сначала с одной стороны, затем с другой, и, поймав нужный момент, резко ударил ногой в голову. Наркоман свернулся в позе эмбриона и застонал. За спиной Дикого послышался топот. Он обернулся и увидел, что к ним приближаются три человека в милицейской форме. Дикий еще раз взглянул на поверженного врага, тот начинал приходить в себя, он внимательно посмотрел на парня, как будто хотел запомнить его лицо, и прошипел:

- Я тебя не забуду, кореш. Город-то маленький.

Дикий с ненавистью плюнул в него и хотел еще раз ударить ногой, но почувствовал, что его руки начинают скручивать за спиной. Дикий взревел:

- А-а, больно!

- Это не он, не он! – раздался женский голос. – Этот молодой человек помог мне, а вон тот, - указала она на наркомана, - напал на меня и вырвал сумочку. Там были вся моя пенсия. Ирод чертов!

Менты отпустили Дикого, и подняли с земли наркомана. Тот не сводил глаз с парня. Дикому казалось, что он смеется и что-то шепчет ему. Но это длилось недолго, через несколько секунд наркоман сам, как недавно Дикий, заревел от боли.

- В машину его, - скомандовал один из ППСников.

- А с этим что делать? – поинтересовался у командира коллега.
 
- Ну, что ты дурака включаешь, сержант, опроси его и пусть катится на все четыре стороны.

Дикого завели в милицейскую буханку, он сел на кресло, где перед ним восседал сотрудник, развернувший кожаную папку. Он достал чистый лист бумаги, ручку, и принялся брать с парня объяснения. Вся процедура заняла не больше пятнадцати минут. Расписавшись на двух листах, Дикий потянулся к выходу, как вдруг из клетки, отделяющей заднюю часть буханки от салона, раздался голос задержанного:

- Увидимся, Илюша.

Дикий только сейчас понял, что все то время, пока он давал показания, наркоман находился в машине и мог услышать все его установочные данные.

Выйдя на улицу, Дикий подошел к курившему у буханки сотруднику.

- А ничего, что он мои данные услышал? Может же отомстить? - обратился к нему парень.

Сотрудник, здоровенный мясистый мужик, улыбнулся и, выпуская изо рта дым, ответил:

- Да не забивай себе голову. Этот жулик отсюда поедет на ИВС, потом в СИЗО, а дальше этапом в лагерь. Получит лет шесть, а там ему уже не до тебя будет. Иди домой.

Дикий пожал плечами, попрощался с ментами, и пошел. То, что наркоман узнал, как его зовут, и адрес матери, его особо не напрягало. А вот то, что он в принципе попал в такую ситуацию, погнался не пойми за кем ночью и мог получить нож в горло, немного волновало. К тому же испачкался, как свинья. Вот это вечерок, усмехнулся Дикий. Домой он шел, размышляя над тем, как бы могло обернуться дело. «Ведь мог бы сейчас лежать в грязной и мутной от крови луже с полосой на шее, вокруг стояли бы менты, рыдала бабка, наверное, Настька бы примчалась. Интересно, что бы она подумала? Тоже бы разревелась, упала бы рядом с телом на колени, что-то говорила бы мне. Ну, типа – вернись и вся эта женская плаксивая ерунда из мелодрам. Весело. Ну да ладно».

Придя домой, Дикий снял с себя запачканную грязью одежду и закинул ее в стиральную машинку. Он лег на кровать, включил телевизор, взял телефон и набрал номер Насти. Он знал, что она еще не спала и ждала его звонка.

- Привет, малыш. Я дома.