Потомки атамана Часть 5-3 Бавария 1947 г
ПОТОМКИ АТАМАНА
Историко-биографический роман
ЧАСТЬ ПЯТАЯ
. – ГЕРМАНИЯ 1945 – 1950
(АМЕРИКАНСКАЯ ЗОНА ОККУПАЦИИ)
* * * * *
НАСТУПИЛ НОВЫЙ 1947 ГОД
По григорианскому календарю 1947 год был не високосный год,
По восточному календарю это был год «Красной свиньи»
* * * * *
ХРОНИКА СОБЫТИЙ НАЧАЛА 1947 ГОДА
7 января 1947 года был вторник — Православное Рождество.
* * *
15 января 1947 года была среда – в Мюнхене (Бавария)
– Из-за холода, и невозможности отапливать школьные помещения занятия в
школах были сокращены. Многие школы имели только паровое отопление, для
которого не было топлива. Занятие для половины школ было ограничено одним
часом в день.
В этот же день 15 января 1947 года – в Мюнхене (Бавария)
– были сделаны, как и во всей Германии изменения в правилах отправки писем
и пакетов заграницу. Теперь письма можно было писать на всех языках, и к
письмам можно было прилагать фотографии членов семьи. Из-за границы могли
быть присланы пакеты подарков в Германию весом до 5 кг. Отправки пакетов
из Германии за границу еще не была разрешена.
* * *
17 января 1947 года была пятница – в Москве (СССР)
- по приговору Военной коллегии Верховного суда казнен (повешен) атаман
П. Н. Краснов,выданный в 1945 году англичанами Красной армии вместе с
его казаками. Его сын и внук были осуждены на 10 лет лагерей.
* * *
Денацификация общественных строений
18 января 1947 года была суббота – В Мюнхене (Бавария)
– осуществлялась Денацификация общественных строений и памятников.
Все памятники с национал-социалистической символикой и военной тенденцией
законом Контрольного совета должны быть снесены. Но в некоторых случаях с
памятников только удаляли надписи и символику.
* * *
В этот же день 18 января 1947 года – Москва (СССР)
– в выставочном зале Московского Союза Советских художников на Ермолаевском
переулке 17 в 18 часов открылась выставка художницы Е.С. Зерновой
«Севастополь 1945 года». В экспозиции выставки было 40 работ художницы
* * *
25 января 1947 года была суббота – в Майами-Бич (США)
- Ушел из жизни Аль Капоне, американский гангстер, к 1925 г. глава
одной из крупных чикагских банд.
* * *
10 февраля1947 года был понедельник – Страны антифашистской коалиции
подписали мирный договор с Италией, которая лишалась колоний и признавала
независимость Албании и Эфиопии.
( мысли вслух )
С этого времени можно считать, что Италия будучи в числе больших европейских
стран перестала играть хотя бы сколько ни-будь значительную роль. Ни в
политическом, ни в экономическом смысле она уже никогда не будет ничего собой
представлять. Многие годы она будет барахтаться в своих собственных проблемах,
не имя ни сил, ни возможностей избавиться от такого положения. Да и особенно
она и не будет к этому стремиться. Её великая история и её место в ней остались
в прошлом.
* * *
17 февраля 1947 года был понедельник – Во Вьетнаме
французские войска заняли Ханой.
( мысли вслух )
( « Величественная, могущественная » французская нация, которая только
благодаря союзникам была спасена от порабощения Германией, продолжила свою
колониальную политику по отношению к другим народам. Право на свободу
французский народ воспринимал, как своё собственное право, а не право любого
народа. И всеми доступными ей средствами будет препятствовать такому желанию
других народов, попавших к ней в колониальную зависимость. Свободолюбивая
Франция давно осталась в прошлом. )
* * *
12 марта 1947 года была среда – президент США Гарри Трумэн публично
выдвинул внешнеполитическую программу сдерживания СССР (Доктрина Трумэна).
* * *
12 марта 1947 года была среда – в Вашингтоне (США)
- президент США Гарри Трумэн публично выдвинул внешнеполитическую
программу сдерживания СССР получившая название - Доктрина Трумэна.
* * * * *
16 марта 1947 года было воскресенье
В этот день в семье москвичей произошло знаменательное событие.
Константин и Кира стали родителями. Кира родила сына, которому дали имя
Андрей. Крестной стала одна из подруг Киры в лагере - Валентина. Событие
было знаменательным, так как в лагерях беженцев такое происходило,
но не каждый день
А через месяц 15 апреля вся семья отмечала 24–х летие самой Киры.
Молодая мама и месячный Андрей чувствовали себя хорошо.
За ним ухаживали две бабушки и мама. Надо признать, что в то время это
была роскошь, да ещё и дедушку не следует сбрасывать со счетов, он тоже
в этом участвовал.
* * * * *
В этом месте я хочу сделать небольшое отступление и рассказать немного о том
какое отношение было к детям в лагерях, имевших отношение к УНРРА — лагерях
перемещённых лиц.
Каждый нормальный человек знает и понимает, что рождение ребенка это очень
важный и прекрасный факт в жизни людей, и в особенности женщин. Это тот
естественный процесс без которого человек не может существовать. Само собою
понятно, что война и всё, что с ней связано, не самое лучшее время для
деторождения, но не смотря на это уровень рождаемости среди беженцев (D.P.s),
и законного? и незаконного, был очень высок. Особенно среди славянских и
еврейских групп.
Медицинский отдел UNRRA сообщал, что уровень рождаемости в лагерях
беженцев в Германии и Австрии был самым высоким в мире. Некоторые официальные
лица считали этот высокий уровень результатом того что у большинства этих
людей было много свободного времени, а занятие любовью было одним из самых
популярных способов приятного времяпровождения. Но так считали не все.
Еврейские писатели и врачи, утверждали, что аномально высокий уровень
рождаемости в лагерях беженцев основан на своего рода «законе природы», чтобы
восполнить потери. Особенно важно это оказалось для евреев, которые в этой
войне потеряли большую часть своего народа. Одна еврейская женщина в лагере
узнала, что почти все её родственники, и самые близкие были убиты. Она
говорила, что единственный путь, какой она видит, чтобы иметь близких ей
людей, это создавать их самой.
Нужно сказать, что забота о детях классифицировалась как часть
благосостояния, а не как Медицинская программа.
Кроме новорожденных и маленьких детей, в лагерях беженцев нашли приют
несколько тысяч детей — сирот. Их называли «дети без сопровождения ». Не все
они были сиротами, как таковыми. У некоторых родители, или близкие
родственники были живы, но было неизвестно где они. Все эти тысячи сирот, или
“дети без сопровождения”, были собраны и помещены в специальные детские дома.
Большинство этих детей было славянского происхождения. Евреи и Прибалты обычно
заботились не только о своих детях, но и об этих — без родителей. Каждый раз,
когда сирота появлялся среди них, кто-то почти всегда был готов принять его.
Это не распростонялось на поляков и другие славянские группы. Они не хотели
брать на себя дополнительные проблемы с этим связанные... Большинство более
старших из этих детей были военными сиротами, но маленькие дети часто были
вообще незаконнорожденными. И у всех беженцев и противоположной стороны было
много оснований для подозрения и недоверия к друг другу.,
Был случай, когда готовили группу еврейских детей (приблизительно сто
пятьдесят) для отправки в Англию, но задолго до даты отъезда, они начали
исчезать. «Эти дети не поедут в Англию», сказали взрослые беженцы,: « они -
будущие строители Палестины ». Взрослые евреи хорошо знали не дружелюбное
отношение к ним англичан, и не видели ничего хорошего там для этих детей.
Тесно связанный с заботой о детях были «Детские Поисковые команды».
Они помогали воссоединить семьи.
Вот ещё о том, что произошло - Во время бомбардировок Германии особенно в
1944-1945 годы многие иностранные рабочие погибли, После этого их дети
становились сиротами. Часто немецкие женщины, которые потеряли собственных
детей, усыновляли ребенка. По разным причинам служащие этих команд стремились
вернуть всех этих детей обратно в из Герсании. Их забирали у немецких матерей.
Это было бы оправдвно, если бы их отправляли к их родителям, или живым
родственикам, но чаще всего они попадали в приюты.
Множество детей было отправлено назад в Польшу.
В большей степени такое происходило в английской зоне оккупации. Через
некоторое время там тоже поняли, что если не доказано, что живы родители,
или родственики хотят зарать этого ребенка, то их оставляли в немецких семьях.
Лучше всего работало Центральное поисковое бюро относившееся в агенствам УНРРА
После того, как D.P.s в каждом лагере были все зарегистрированы, их
опрашивали, на предмет поиска потерянных членов семьи и, в том числе, детей.
Имена всех разыскиваемых были представлены в Центральное Поисковое Бюро, где
они передавались по радио и размещались на специальных информационных табло
лагерей. Отправлялась информация и по почте в разные службы. Люди, которые
были заинтересованы, слушали эти передачи. Проблема была вначале в том, что
не все регистрировались под своими именами (боялись). Но со временем многое
изменилось, и находить потерявшихся стало легче. И это были не единицы, а
тысячи людей, и в том числе и детей.
* * *
– СКРЫНИНГ В ЛАГЕРЕ «ВАССЕРБУРГ»
В Вассербурге произошла ещё одна проверка беженцев - новый «скрининг»,
проведенный военной американской администрацией, в лице офицеров танковой
дивизии. Но и на этот раз всё проходило без участия советских представителей.
Волновались все...
Константин и Кира послали родителей вперед себя..
Самых первых, прошедших через собеседование, сразу окружали другие беженцы,
ждущие своей очереди. Расспрашивали обо всём: сколько человек в комиссии и кто
именно, что спрашивают и что потом говорят. Переводчиком в этот раз был один
из беженцев – украинец из Галиции, который был ко всем очень доброжелательным и
старался переводить сглаживая некоторые высказывания на русском.. Все обратили
внимание на одну характерную особенность в поведении американцев.
У всех бывших на собеседовании происходило одно и тоже. Подходит к столу
проверяемый. Члены комиссии задают обычные вопросы: откуда, где жил, как попал
в Германию, и просят предъявить какие-либо документы.
Проверяемый вынимает из пиджака бумажник с документами, или что-то подобное, и
начинает доставать нужное, но в этот момент один из членов комиссии хватает
весь бумажник и начинает просматривать все его содержимое.
Узнав об этом Михаил Иванович побежал к себе в комнату просмотреть свой бумажник
и оставил в нем только то, что надо, изъяв остальное.
Оказалось, что в бумажнике завалялся даже какой-то советский документ, который
говорил сам за себя. Михаил Иванович оставил в бумажнике юрьевский «а ля
нансеновский» паспорт на английском языке и с фотографией, немецкое удостоверение,
где была дата рождения и место проживания в Германии (Ленсбург), несколько
немецких марок и еще один документ на английском языке, о котором следует
рассказать подробнее.
* * *
Вскоре после военного поражения Германии в Мюнхене появилось американское
консульство, которое занималось обслуживанием гражданских лиц.
Проживая в Вестернхайме и в Бад-Айблинге, Михаил Иванович познакомился с одним
немцем, который прекрасно знал русский и английский языки. Он работал
переводчиком у американского коменданта Бад-Айблинга.
У Михаила Ивановича появилась мысль обратиться к американскому консулу с
просьбой о визах в США. Он поделился этим с переводчиком, и тот поддержал
его, сказав:
— А почему не попробовать? Ничего не теряем. Составляйте обстоятельное прошение
консулу, нажмите в нем на то, что вы и сын художники (артисты), а я переведу
ваше прошение на английский язык и пошлем его консулу, причем пошлем от имени
моего коменданта, который, зная вашу семью, — я ему расскажу о вас, —
поддержит вашу просьбу. У меня с комендантом отличные отношения.
В прошении к консулу Михаил Иванович схитрил: он не указал, что он сам
и его семья — все советские, а что они до первого сентября 1939 года
проживали в Галиции (Ромны).
Почему указали Галицию? Ни в Галиции, ни в Ромнах никто из них никогда не был
даже. А потому, что живя в Галиции надо знать украинский язык (по-настоящему,
надо знать еще и польский, так как Галиция была в составе Польши, но полагали,
что американцы не догадаются об этом ..), а Зинаида Григорьевна прилично
говорила по-украински, правда, на языке Советской Украины, а не на галицийском
жаргоне, но об этом американцы при проверке тоже, ведь, не догадаются?!.
Михаил Иванович, воронежский «кацап-москаль» знал два - три десятка слов
из «украинской мовы». Еще одно обстоятельство сыграло решающую роль в выборе
Галиции: были у москвичей знакомые украинцы из Ромен, и они смастерили всем
отличные галицийские документы.
Возможно, что неискушенному читателю всё это может показаться бредом
свихнувшегося человека. Но читатель должен помнить, что все эти хитрости
придумывались и делались только одного - для спасения жизни. Люди шли на всё,
чтобы их не вернули в СССР.
Через короткий промежуток времени, весной 1946 года прошение было составлено,
переведено на английский язык и послано американскому консулу. При прошении
было приложено письмо американского коменданта Бад-Айблинга к консулу с
рекомендацией и ходатайством за неё.
Прошение консулу ушло, а переводчик коменданта вручил Михаилу Ивановичу копию
прошения и копию письма коменданта на английском языке. Вот эту копию письма
коменданта Михаил Иванович и оставил в своем бумажнике.
Подошла очередь москвичей. Они входят. Обычные вопросы, вытаскивание бумажника.
хвать! — и он уже в руках американца. Все идет, как по нотам... Рассматривают
содержимое. Находят письмо к консулу своего же американского коменданта. Все
трое вместе читают, а затем главный, улыбаясь, спрашивает:
— А где же ваши молодые? Давайте их сюда! Все «файн»! (отлично).
Михаил Иванович убегает искать своих. Константин и Кира вместе с мамой входят
в комнату комиссии. Главный протягивает руку, желая всем успеха при поездке в
Америку...
И на этот раз американский «скрининг» никого не подвел, но нервы потрепал изрядно.
* * * * *
ХРОНИКА СОБЫТИЙ ВЕСНЫ 1947 ГОДА
* * *
4 мая, 1947 года было воскресенье – В Москве (СССР)
- ушел из жизни актёр и театральный режиссёр Пров Садовский.
* * *
26 мая 1947 года было воскресенье – в СССР
- Указом Президиума Верховного Совета СССР была отменена
смертная казнь в мирное время.
* * *
В 1947 году Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры
имени И. Е. Репина окончили Михаил Аникушин, Игорь Веселкин,
Гавриил Гликман, Михаил Игнатьев, Вера Кашутова, Александр Коровяков,
Григорий Косов, Вера Любимова, Евсей Моисеенко, Пен Варлен, Степан
Привиденцев, Василий Стамов, Елена Табакова, Владимир Успенский,
Александр Харшак, Любовь Холина и другие известные художники и скульпторы.
* * * * *
– ЛАГЕРЬ УНРРА «ШЛЯЙСХАЙМ»
Жизнь в лагере в городе Вассербург протекала спокойно, без особых,
ярких событий, как и в самом этом маленьком старинном городе на
небольшом полуострове.
Появилась информация, что в пригороде Мюнхена, называемом «Шляйсхайм»,
расположен большой русский лагерь на пять тысяч беженцев и в него уже
переехала партия в две с половиной тысячи из лагеря «Фюссен», недалеко от
швейцарской границы. Рассказывали, что среди прибывших туда беженцев было
много людей творческих и научных профессий: ученые, профессора, инженеры,
писатели, художники, артисты, музыканты. Это обстоятельство заинтересовало
москвичей. А не тронуться ли и им туда, поближе к Мюнхену?
* * * * *
Жить все же в большом лагере, рядом со столицей Баварии Мюнхеном, где много
музеев, театров, картинных галерей, американский консул, правление УНРРА
интересней нежели в Вассербурге, где обстановка казалась уже серенькой.
Отправили туда на разведку Михаила Ивановича.
В Шляйсхайме он встретил своих коллег, которые посоветовали сразу перебираться,
не раздумывая долго. Дирекция лагеря приняла тепло, сразу же оформили его и
Антонину Григорьевну на въезд и даже закрепили жилую площадь.
* * * * *
Ему рассказали, что в Шлайсхайме уже есть три митрополита, два архиепископа,
двадцать два священника, более двадцати профессоров, более сотни инженеров,
педагогов, десятки врачей, художников, артистов и многих других.
В лагере была школа — гимназия, разные группы по профессиям.
В этот первый раз, когда Михаил Иванович с Антониной приехали в Шляйсхай и
бродили по лагерю, чтобы понять что он собой представляет, его окликнул какой-
то, на первый взгляд, незнакомый человек:
— Миша! Это ты?
Михаил Иванович остановился и стал внимательно смотреть на этого человека.
А тот подойдя ближе, улыбнулся и говорит:
— Что не узнаешь? Я Александр, друг Алексея … Савина.
Забыл, как мы весело жили в Пертрограде до революции?
И тут Михаила Ивановича осенило. Он узнал этого Сашу, вспомнил как они вместе
проводили воскресные дни, а иногда и вечера в будни, когда бывало время.
Тот был, как и Алексей юнкером, а ещё студентом юридического факультета
университета.
— Откуда ты здесь? - спросил Александр. Кого, кого, но тебя увидеть здесь не
ожидал. Он представился Антонине - Александр Александрович.
— Саша, это долго рассказывать. Мы в 1943 попали в Австрию, а потом в Германию,
а вот теперь сюда. А ты как?
— А я на Западе с 1920 года, - сказал он не очень громко и посмотрел по
сторонам..
— Но обо всем этом здесь не принято распространяться, надеюсь ты это знаешь?
— Конечно знаю, - улыбнулся Михаил Иванович, - ещё бы не знать.
Они как-то очень по-дружески, по близкому обнялись, и Александр сказал тихо:
— Потом поговорим обо всем этом. Где вас поселили?
Михаил Иванович назвал барак в котором им выделили место.
— Отлично, у меня там много знакомых. Я тебя найду и мы поговорим.
Отвесив поклон Антонине, Александр удалился.
Михаил Иванович был очень рад этой встрече. После неё у него на душе стало
как-то легко, и они с Антониной отправились дальше изучать новое место
своего обитания.
* * *
Перед отъездом Михаила Ивановича на разведку в Шляйсхайм, на семейном совете
было решено, что в первую очередь переедут они, а молодые должны задержаться в
Вассербурге на несколько месяцев, чтобы Андрей немного подрос и при переезде не
было никаких осложнений. Какие условия будут на новом месте было не известно.
А в Вассербурге быт был уже налажен, всё было знакомо.
* * *
Базой для организации Шляйсхаймского русского лагеря послужила бывшая база
немецких летчиков, по соседству с которой за лесом был большой военный
аэродром. Расположен он были на север от Мюнхена.
В 1912 году в этом месте размещался Королевский авиационный корпус Баварии.
Там базировались и летные школы и авиационные части, особенно в годы Второй
мировой войны. Вот остатки тех военных построек и были использованы
американским военным командованием для организации лагеря беженцев.
Лагерные бараки — старые, дощатые были покрыты толем. Отопления никакого не
существовало, уборные, конечно, общие, одна большая на несколько бараков.
Условия были далеки от идеальных, в чем-то антисанитарные. Но появившиеся
опытные дешевые руки всё изменили.
Беженцы всё почистили, помыли, исправили, подлатали, что можно было.
В результате новые жильцы не только согрели маленькие комнатушки своим теплом,
но и внесли некоторый в них уют. А когда подошла зима, то из окон повылезали
железные трубы от маленьких «буржуек», установленных каждой семьёй на своём
пространстве.
В отдельных бараках расположился ряд общественно-бытовых служб:
– библиотека (шесть тысяч томов), в которой были книги русских и иностранных
классиков, пожертвованные разными лицами;
– читальная комната и переплетная;
– зал (театр) на 300 – 500 зрителей;
– амбулатория в нескольких бараках, с русскими докторами, сестрами и аптечкой.
– В отдельном бараке оборудовали лазарет на десять - двенадцать стационарных
кроватей для больных;
– столовая для одиноких, не готовивших пищу самостоятельно на буржуйках;
– баня (в начале примитивная, но все же помыться можно было) с поочередным
пользованием женским и мужским населением;
Были ещё парикмахерские и прочее.
Писатели, художники, артисты и музыканты, каждая группа получила свои уголки в
бараках, в которых периодически устраивались поэтические вечера, выставки.
Были даже такие учебные кружки, как балетный и музыкальный.
Управленческий лагерный центр устроился на опушке леса, в нескольких лучших
корпусах, связанных в один блок. Там были кабинеты разных отделов, служб с машинистками.
* * *
В двух больших бараках расположились: полная смешанная гимназия (с правом
немецких средне-учебных заведений) и начальная школа. Педагогического
персонала было вполне достаточно.
В этой гимназии, носившей имя Д.И. Менделеева, обучалось более 300 учеников.
Как вспоминала О. Безрадецкая-Астромова, там, где проживали выходцы из России,
ими создавались театральные студии, поэтические кружки, музыкальные и даже
балетные школы, различные курсы.
* * *
Кроме всего прочего, в Шляйсхаймском лагере была интенсивная религиозная
деятельность.
В Свято-Михайловской лагерной яцеркви совершались ежедневные богослужения.
В ней существовало два архиерейских хора, каждый - по 50 человек примерно.
Большим событием для беженцев в лагере было прибытие святыни Русского зарубежья
- иконы Божьей матери Курско-Коренной, которую обнесли по лагерным баракам.
Протоирей лагеря Отец Владимир Востоков пользовался всеобщей любовью и
авторитетом. Он всегда с охотой вел духовные беседы с русскими беженцами,
помогал и заботился о трудоустройстве тех, кому нужна была помощь. В лагере
среди беженцев были и журналисты. Они, как и в других лагерях, представляли
собой как старую (революционную) эмиграцию, так и новую советскую.
Вот они и занялись активной журналистской и издательской деятельностью.
Дело в том, что официальные издания УНРРА, а затем и ИРО, давали крайне
одностороннюю информацию, которая никак не удовлетворяла запросы
разных беженцев, кроме того, она не всегда была объективной.
В результате во многих лагерях беженцев выходил свой малотиражный
информационный
бюллетень, размножаемый, как правило, машинописным или ротаторным способом.
Тиражи таких лагерных периодических изданий составляли от 50 до 100 экземпляров.
в конечном результате на их основе зародилась беженская (ДиПи) периодика.
Выпускавшиеся тогда бюллетени, журналы, газеты, информационные листки -
ежедневные, еженедельные, ежемесячные - просуществовали разное время.
«Хроника лагеря Шлесхайма» выходила 37 раз, а «Почта Колумба», издававшаяся
в Зальцбурге, насчитывала 798 номеров.
Многие газеты, журналы, бюллетени выпускались определенными организациям
и специализировались на конкретной тематике..
Очень большое место в этой периодике занимала религиозная тематика.
Особой популярностью в лагерях беженцев пользовались сборники сихов поэтов,
которые по каким-либо причинам не издавались в Советском союзе. Прежде всего
это были Н. Гумилев, С. Есенин, М. Волошин.
В 1947 г. в лагере Шлайсхайм начал издаваться (первый номер) ежемесячный
неполитический, историко-бытовой журнал обще-казачьей станицы.
Свои книги, брошюры, открытки и другую печатную продукцию с агитационно-
пропагандистскими целями выпускали различные политические группы.
* * *
Вот в эту насыщенную активную жизнь и включились москвичи.
И это была уже немного стационарная жизнь. Это чувствовалось во всем.
Но самое главное для них было то, что в лагере было много художников
и в результате начали проводиться художественные выставки.
На одной из таких выставок в лагере Михаил Иванович и Константин познакомились
со своей коллегой невысокого роста брюнеткой из Риги – Ириной Сабуровой,
которая жила не в лагере, а в самом Мюнхене в частном секторе.
Михаил Иванович и Константин привлекли её в первую очередь своим художественным
уровнем и классическим образованием. Для неё, как художника это имело большое
значение. Но главным её занятием была не живопись, хотя она тоже хорошо рисовала,
а литература. Печататься она начала в 15 лет. В 1922 году в Риге вышел первый
сборник её рассказов «Тень синего марта». Это было описание деревенского быта
латышского хутора с его реальными обитателями.
Среди беженцев в Германии она была хорошо известна своими рассказами и особенно
написанной в 1946 году "Дипилогической азбукой". Что это такое мой читатель
узнает немного позже. Тогда когда с ней познакомились москвичи, она была
замужем тоже за литератором – поэтом и публицистом Александром Михайловичем
Перфильевым. Она была моложе Михаила Ивановича, родилась в 1907 году, и на
одиннадцать лет старше Константина. Благодаря чему в их обществе чувствовала
себя комфортно. У неё было очень много знакомых не только среди русскоговорящих,
но и среди прибалтов, считавших её своей и среди немцев, с которыми она свободно
могла общаться.
Через некоторое время после знакомства Ирина пригласила их на один очень
интересный поэтический вечер, который организовали для беженцев на одной из вил
в Мюнхене старый русский князь и ещё кто-то из старой эмиграции. Её и еще
несколько других поэтов и литераторов пригласили читать русскую классику и свои
произведения. Она согласились на это мероприятие потому, что им обещали там
угощение и американские сигареты. А это было очень важным в то время.
В семь часов вечера отправились по указанному адресу.
Была поздняя холодная весна. Пока нашли эту виллу немного промокли, и замерзли.
Когда же попали внутрь в неожиданно светлую, большую комнату с разной мебелью и
такими же яркими и веселыми, разными людьми, сразу стало тепло и спокойно.
В глаза бросились двое, которые всем распоряжались. Один из них был высокий,
темноглазый, и еще один седой, с бородкой клинышком, по виду типичный
интеллигент. Обратив внимание на хозяек, которых тоже было двое, сделали вывод,
что они, как бы из другого мира: причесаны, подкрашены, одеты, как американки,
а понять кто они в действительности было сложно.
Угощали всех горячим крепким кофе и солеными орешками из маленьких баночек.
Маленькие уж очень эти баночки! - горестно вздохнула Ирина, борясь с
последними остатками приличия, чтобы не съесть сразу все. Кофе пили на ходу,
из разных кружек. Темноглазый уже устанавливал стулья полукругом, и можно было
внимательнее всматриваться в лица присутствующих.
А среди них были слышны тихие разговоры:
- Это Сабурова Ирина, - подсказывает, примостившись, сбоку одна из женщин.
- Помните ее сказки? Я познакомилась с ней в Берлине, и она рассказывала, что
сперва очень боялась: как новые читатели, "оттуда" отнесутся к ним... А потом к
ней приехал с фронта незнакомый офицер, просить сказки для фронтового журнала -
мол, все зачитываются...
И теперь вот этот голубоглазый поэт, который нас больше всех уговаривал
отправиться сюда, так когда он в плену был у немцев, достал как то ее сказки,
все наизусть выучил...
- Нет, каждому хоть когда нибудь сказка в жизни нужна, поверьте!
Выступали разные люди. Читали по обрывкам бумажек, кто то читал стихи наизусть,
а кто-то с рукописи. Читали с места, или выходили к столу, стоявшему под
лампочкой, болтавшейся на шнуре без абажура. Темноглазый руководил собранием,
предлагал высказаться, обсудить после каждого чтения.
Чувствовалось, что всем хотелось поговорить. Было видно, что все были
благодарны, взбудоражены услышанным, а совсем не тем, что оставалось снаружи,
там, откуда они пришли.
Почему – то стихи запоминались. Совершенно ошеломил всех темноволосый,
темноглазый юноша, казавшийся то стариком, то мальчишкой. Он уверенно вышел,
прищелкнул пальцами и голосом опытного актера декламатора объявил:
"Из киевского цикла": Камаринская.
В небо крыши упираются торчком!
В небе месяц пробирается бочком!
На столбе не зажигают огонька...
Три повешенных скучают паренька...
Всю неделю куралесил снегопад,
Что то снег то нынче весел невпопад!
Не рядить бы этот город - мировать...
Отпевать бы этот город, отпевать!....
Это был Иван Елагин.
Наступила тишина. Небольшая пауза. А потом все аплодировали, кричали, и
восторженно гудел за спинами всех один прибалт. Дикое, невероятное сочетание
разудалой Камаринской с панихидой, с отпеванием города ударило даже по их,
давно уже притупившимся нервам. Все остальные стихи как бы побледнели перед
его талантом вот так сразу, без перехода.
Были и прозаические отрывки. Хотя была надежда, что Сабурова прочтет что-тот
фантастически-умиротворяющее после "Киевского цикла", но в ее рассказе вставал
совсем недавний, разгромленный, разбитый Берлин. Запомнилась маленькая сценка:
в подворотне разбитого налетом дома какая то торговка выставила несколько
горшочков тюльпанов - и вот они цветут среди развалин, в золе, в обожженных
камнях и никого кругом нет, нет и самой торговки - наверно тоже убило.
Михаилу Ивановичу, как художнику, бросались в глаза эти мелочи.
С Иваном Елагиным очень подружиться потом семья Михаила Ивановича,
особенно Кира и Константин. он же со своей семьеё тоже будет жить в
Шляйсхайме.
Когда чтение закончилось все зашумели и разбились на маленькие группы. –
Ощущение было , что все давно знакомы. Царило непринужденное оживление.
Хозяева протягивали всем пачки американских сигарет и все курили с упоением.
Но и без сигарет взволнованная радость, от неожиданной близости между этими
совсем незнакомыми прежде, еще больше согревала эти комнаты.
- Простите, это вы Сабурова? - послышалось за спиной.
Высокий молодой блондин с сияющей улыбкой подошел к ней и широким жестом
отмахнул всех окружающих.
- Та самая? А вы помните ... ?
Он встал в позу, еще шире отвел руку - так предлагают королевство, по меньшей
мере, - и звонко начал:
"Была весна в нормандской деревушке,
Когда поет и плачет океан,
Где в воскресенье дети и старушки
В старинной церкви слушают орган ...
Вот стоит усталая, заостренная от худобы, с сумасшедшими глазами измученная
писательница и ей роскошным жестом подносится лавровый венок. Потому что
если человек, много лет тому назад прочитавший сказку, может декламировать ее
наизусть сейчас – после войны, бегства, потерь, то это может быть только
лавровым венком, и она значит действительно заслужила его.
На глазах у Ирины были слезы. Кажется, и у других, знавших её, тоже.
Им предложили всем остаться переждать рассвета, ночью ещё действовал
комендантский час, но почти все, не только поэты решили идти.
- Если будем ждать, впечатление побледнеет - сказал за всех прибалт,
пришедший с Сабуровой.
Такие картины надо уносить с собой сразу. Ничего, что половина первого ночи.
Мы уж слишком привыкли не соблюдать правил, а одним арестом больше или меньше
– и не в таких переделках бывали. Прощайте, дорогие хозяева, какими же словами
сказать вам спасибо?
– "Была весна"! - откликнулся молодой светлый голос.
– "Была весна!" - убежденно повторил прибалт, и все счастливо
рассмеялись в холодную, шуршащую дождем темноту.
Двери виллы захлопнулись,
* * *
На следующий день после приезда в Шляйсхайм Михаила Ивановича нашел,
встреченный им, Александр Александрович. Михаил Иванович обратил внимание, что
все обращались к нему уважительно Александр Александрович. А тот вел себя
очень достойно, спокойно и все время был сосредоточенный, как-будто что-то
обдумывал. Они поздоровались, и тот сказал:
— Идем Миша погуляем, подышим воздухом.
Они вышли из барака. Был вечер и всё небо было усыпано звездами.
Немного прошли молча. Михаил Иванович закурил.
— Дай мне, я тоже с тобой за компанию покурю. Хотя последнее время отучаю
себя от этой привычки. Ещё одна зависимость теперь ни к чему.
Когда Александр закурил, стал говорить.
— Я тебе о себе потом расскажу подробно, при случае. Сейчас хочу тебя
предупредить, что здесь в лагере лучше всего молчать и не распространятся о
своём советском прошлом.
Михаил Иванович внимательно посмотрел не него.
— Да, Да, закивал тот. - Здесь очень много разного сомнительного люда. Никто
никому не верит, и мало кому доверяет. Внешняя любезность обманчива. Иногда
понять кто на кого работает, собирая информацию не всегда получается.
Я о советах даже не говорю, американцы тоже имеют своих информаторов.
— Да, мы это уже поняли по другим лагерям.
— Ну а наша старая эмиграция ко всем вам относится подозрительно. Для неё вы
все советские. А что она сама представляет, какое это болото, я тебе при
случае расскажу. Это не на ходу. Ругаться и сориться в лагере ни с кем не
следует. Что-то доказывать - тоже. В лагерях много реальных , активных
антикоммунистом и они не любят никаких положительных слов, мнений об СССР.
Я не являюсь сторонником комунизма - большевиков, но я стараюсь знаь правлу,
какой бы она не была. Многие люди мелочные, злопамятные, мстительные. А
некоторые просто пишут доносы американцам по любому поводу. О зависти я не
говорю. А во всем остальном здесь можно нормально жить.
— Мы надеемся, что это будет временно, - немного утвердительно, немного
вопросительно произнес Михаил Иванович.
— На это все мы надеемся. У старой эмиграции есть опыт. Мы пожили уже в Европе.
Кто в Болгарии, Югославии, кто во Франции. А некоторые здесь в Германии.
Насмотрелись много чего. Все наши старые имеют по Европе знакомых,
родственников, но при этом многие хотят попасть в США. Я тоже. Теперь мы
знаем, что это единственное нормальное место для эмиграции.
После этих слов он вопросительно посмотрел на Михаила Ивановича
— Ты знаешь Саша, я тоже так думал, но вот как обернется в действительности.
Просто сегодня хочется быть подальше от Сталина и его НКВД.
— Вот это то, что меня больше всего сейчас интересует. Мне нужна
настоящая информация, правдивая, что там в СССР происходило.
Ну это до войны. Сегодня ты единственный кому можно верить.
Это очень важно для нас, старых.
— Ну это в двух словах не расскажешь.
— Очень хорошо, чем подробней, тем лучше. Мы с тобой как-нибудь выберем
время и основательно наговаримся.
— Мне же ещё надо сына с невесткой и внуком сюда перевести через пару месяцев.
Они пока остались в Вассербурге, чтобы малыш окреп.
— Ну это не проблема. С этим вам поможем. От кого надо быть подальше я тебе
тоже скажу.
— А про Лешу ты что-нибудь знаешь? Я его видел в конце восемнадцатого, когда
он у нас в Москве останавливался проездом на Юг к Деникину.
Потом от кого-то слыхал, что он погиб.
— С ним я встретился в середине девятнадцатого в Добровольческой, а потом
ничего о нем не слышал. Тогда он направлялся в какую-то часть, но и сам
ещё не знал. В Крыму я его не встречал.
— Пойдем обратно, а то становиться холодно.
— Пошли.
* * *
ХРОНИКА СОБЫТИЙ ЛЕТА 1947 ГОДА
5 июня 1947 года был четверг – в Кембридже(США)
- выступая в Гарвардском университете, государственный секретарь
США Джордж Маршалл предложил свой план послевоенного восстановления
Европы, получивший затем название «План Маршалла».
* * *
6 июня 1947 года была пятница – в Москве (СССР)
Сообщение в газете «Правда»
о присвоении Звания Лауреата « Сталинской премии »
за произведения литературы 1946 года –
Художественная проза:
Первая степень:
Эльмар Грин (повесть «Ветер с Юга»),
Вера Панова (повесть «Спутники»).
Вторая степень:
Петр Вершигора (книга «Люди с чистой совестью»),
Виктор Некрасов (повесть «В окопах Сталинграда»),
Борис Полевой («Повесть о настоящем человеке»).
Поэзия:
Первая степень:
Саломея Нерис (сборник «Мой край»),
Симон Чиковани (поэма «Песнь о Давиде Гурамишвили») .
Вторая степень:
Петр Бровка (поэма «Хлеб» и другие стихотворения),
Андрей Малышко (сборник «Лирика» и поэма «Прометей»),
Александр Твардовский (поэма «Дом у дороги»).
Драматургия:
Первая степень: Константин Симонов (пьеса «Русский вопрос»).
Вторая степень: Аугуст Якобсон (пьеса «Жизнь в цитадели»).
* * *
25 июня 1947 года была пятница – в Ленинград (СССР)
— Открылась выставка художника Б.М. Кустодиева приуроченная
к 20-летию его сметри
* * *
26 июля 1947 года была суббота – в Вашингтоне (США)
- президент США подписал Закон о национальной безопасности,
по которому были образованы:
Министерство Обороны,
Совет национальной безопасности,
Центральное разведывательное управление и
Объединённый комитет начальников штабов.
* * * * *
После того литературного вечера прибалт - приятель Сабуровой задумал
устроить что-то подобное с её участием. Мысль была, чтобы она прочитала
свою «азбуку» и еще что-то.
Организацию всего этого он брал на себя, пообещав, что в качестве
гонорара обязательно будут сигареты и что-то еще. .
Она согласилась и пригласила теперь уже своих знакомых художников – москвичей.
Они не отказали. Хотелось услышать эту самую «Дипилогическую азбуку» о которой
часто говорили. Издана она была небольшим тиражом и найти её не получилось.
Организовал он это мероприятие в столовой одного пансиона
Собралось столько гостей, что пришлось открыть дверь в смежную комнату.
Лучшие стулья поставили в первый ряд, усадив на них гостей из УНРРА.
Остальные разместились, как могли, сидя и стоя – всем было интересно
послушать.
Сабурова немного заволновалась, когда зазвучал колокольчик и прибалт
объявил, что программа начинается.
- Мне бы хотелось сперва сказать несколько слов в свое оправдание -
начала она и взяла лежавшие на столике листки, исписанные лиловым
карандашом.
- Вот письмо, полученное от одного читателя, который пишет, что обращается от
имени многих других. Из какого лагеря передали это письмо – почта ведь
теперь почти не ходит – так же безразлично, как и его фамилия, хотя он
подписался. Но важно то, что он пишет.
"... когда я прочитал ваш рассказ, то не мог поверить просто, что его автор
и автор 'Дипилогической азбуки' - одно и то же лицо. Как вы могли в этой
Азбуке так посмеяться над нами! Очевидно, вы сами не видали страданий и у вас
спокойная счастливая жизнь, но это не дает вам еще права ..."
- И так далее... Она положила листок на стол. - Повидимому, это не только
мнение одного автора письма, потому что он его только писал, а другие выбили
стекла в сарайчике, где я живу. О вкусах и взглядах не спорят, но
фактические данные следует уточнить. В эту войну у меня умерла мать, пропал
без вести муж, сестру увезли во время советской оккупации, брат убит на
фронте, а дальше не важно... Живу я пока что в сарайчике и подголадываю,
как все. О "счастливой спокойной жизни" при таких обстоятельствах пожалуй
говорить не приходится. Но я считаю, что все время плакать невозможно. Один
наш большой поэт сказал, что "смеяться вовсе не грешно над тем, что кажется
смешно", и никакого греха я в этом не вижу.
Она говорила спокойно и ровно, без нажима, и прибалт, столбом подпиравший
потолок у стены за нею, одобрительно качнул головой. По залу пронесся легкий
шум, и наступила неловкая пауза - нелепо же аплодировать человеку, только что
заявившему, что он потерял всех своих близких?
- Браво! - крикнул на весь зал ещё один её знакомый из Риги, мгновенно
схвативший положение
- так руля держать! Кип смайлинг!
"Зал встал, как один человек, и устроил автору долго не смолкавшую овацию
- Спасибо, - поклонилась она залу, когда слушатели, все еще аплодируя,
стали усаживаться, - ну а теперь давайте примемся за мою пресловутую
Азбуку. Поскольку атомная бомба, расщепив атом, разрушила также многие
азбучные истины, то приводимые ниже размышления отнюдь не претендуют на
полноту, ибо, как сказал уже Козьма Прутков, нельзя объять необъятного.
- "А" - сказал, снова выступая вперед, прибалт, решивший стать конферансье.
- А - Ауслендер - откликнулась Сабурова, садясь за столик и беря рукопись.
– Представитель чрезвычайно многочисленного племени, наводнившего Германию в
период начала нашей эры. Говорили ауслендеры с туземцами, а иногда и
между собой на особом наречии, состоявшем главным образом из двух слов:
"никс" и "гут". При помощи этих слов и жестов они упразднили всю
грамматику, а письменности у них вообще не существовало. Наиболее
характерные черты племени ауслендеров:
1) небритый, лохматый, растерянный и голодный вид;
2) полное безразличие к господствовавшему тогда в Европе понятию "ферботен".
Там, где каждый порядочный немец уже остановился в священном трепете
перед "ферботен", ауслендер только начинал разворачиваться;
3) к числу лучших нравственных качеств ауслендеров относится их поразительное
единодушие в борьбе с внешним врагом, который назывался "немец";
4) все ауслендеры стремились вернуться на родину. Для того, чтобы УНРРе
стало понятно, почему ауслендеры хотели, но не могли, а Дипи могут, но н
е хотят, будущим историкам придется написать не мало томов.
Пока это непонятно никому, кроме Ди-пи.
5) В отличие от других завоевателей Европы ауслендеры ничего не приобрели,
но зато теряли постепенно все: дом, родину, близких, вещи и документы.
Движимое имущество заключалось в чемодане, а недвижимое в жене, детях
и престарелых родителях.
6) Немцы дружно презирали ауслендеров и без различия пола и возраста шли на
них единым фронтом под лозунгом "ферботен". Но ауслендеры не сдавались.
К концу войны их засилье в Германии было настолько велико, что в центре
Берлина, на Александер-платц было очень трудно найти берлинца
германского происхождения."
- На Александерплатц - пояснил прибалт - было второе отделение берлинской
префектуры для иностранцев. Я первый раз спрашивал, как туда пройти, у
тринадцати людей подряд. Все оказались иностранцами и все отвечали:
"никс ферштеен!"!
- "Однако, конец войны оказался гибельным для этого племени. Через несколько
недель после перемирия ауслендеры исчезли, переродившись в ДИ-ПИ.
"Б" большое - бомба. Человеческое изобретение, сводящее на нет не только
все остальные, но и самого изобретателя. Бомбы бывают разные, но
наибольшим успехом пользуются атомные. Не потому, что они сделаны из
атомов - это еще можно было бы стерпеть, а потому, что начинают разрушение
именно с них.
"б" маленькое - "бауер". Безымянный обитатель городских окрестностей и
владелец большинства земных благ. "Ходить до знакомого бауера" -
чрезвычайно распространенное, хотя и весьма среднее развлечение многих
Ди-пи
- Меновая торговля применяется обычно в условиях примитивной экономики
- любезно пояснил прибалт первому ряду слушателей, - или практикуется
культурными завоевателями, предлагающими туземцам стеклянные бусы в обмен
на золото и драгоценные меха. В наши дни мы скромно меняем кофе и сигареты,
а иногда и золотое колечко на масло и мясо у окрестных крестьян.
"В" - война. Что такое - известно всем, а особенно нам, потому что для нас она
далеко не кончилась. Даже наоборот - приходится сражаться на нескольких
фронтах."
- С вышеупомянутыми бауерами, если они требуют слишком много, а дают
слишком мало - ввернул прибалт, и с...
- И с эмпи, если за нами охотятся, чтобы выдать советским - жестко
отчеканила Демидова, в упор смотря на сидевших в первом ряду, - потому что
есть еще одно
"в" - а именно: выдача. Выдаваемые же предметы могут быть неодушевленными, как
например паек в лагерях, и одушевленными - как их обитатели. Выдача первых
- радует. Выдача вторых...
По залу пронесся испуганный шелест.
("Отчаянная женщина -- подумал прибалт. - Впрочем паспорт у нее
настоящий, а терять, пожалуй, действительно нечего больше").
- Следующая буква - "Г"! - воскликнул прибалт, стараясь спасти положение
- надо было ему цензуру на эту азбуку навести, очень уж разошлась лна!
И как он просмотрел такое...
"Г" - грызня - усмехнулась Сабурова, и успокоительно повела в его сторону
рукой - не беспокойся, мол, больше нажимать не буду!
Грызня - главное занятие Ди-пи во всех лагерях. Похвальное единодушие
предков-ауслендеров совершенно утрачено, и понятно, почему: ауслендерам
если и было что грызть, то только сухие корки, а ди-пи что?
Американские бисквиты? Вот и грызут друг друга."
"Д" - конечно, Ди-пи, потомки ауслендеров.
Делятся на две неравные части: одна живет в лагерях, другая "на привате".
Говорят на языке предков, но не затрудняются вставлять слова из других
языков, заботясь только о красочности, но отнюдь не о грамотности речи.
Среди Ди-пи встречаются иногда совершенно одичавшие экземпляры. Общий вид
- жутковатый. Основные занятия этого племени:
1) – ожидание;
2) – регистрация, перерегистрация и переперерегистрация;
3) – изыскание самого верного способа, как бы полегче приобрести
побольше самых разнообразных предметов и поскорее от них
избавиться ..."
("Вот ведь как нашу спекуляцию определила! - невольно прыснула одна из
слушательниц, толкнув локтем другую).
– Та же меновая торговля, поскольку у нас ничего нет, и мы можем только
"доставать" что нибудь – пояснил прибалт первому ряду, улыбаясь добродушно
4) – слухи. Главным образом, зловещие.
5) – разъезды. По всем известным причинам каждому Ди-пи непременно надо
куда то "смотаться", и он мотается, не щадя сил".
- Достаем что нибудь и разыскиваем пропавших родственников - закончил прибалт
"В науку Ди-пи внесли новое понятие: «Дипилогика», но остальными народами она
усваивается с трудом. Вообще же у остального мира отношение к Ди-пи, такое
же, как у воспитанного человека к блохе: присутствие неприятно, а избавиться
неприлично."
Послышались смешки и в первом ряду, и прибалт облегченно вздохнул.
Доходит, наконец!
"Е" - ехать. Некуда. Пока что ...
"Ж" - жизнь. Предмет, о котором заботятся, пока его имеют, в отличие от денег.
Жизни у Дипи нет.
"З" - занятия. Занимают друг у друга небольшие суммы в долг без отдачи. В
современном масштабе занимаются целые страны, и тоже не отдаются.
Чей это долг - неизвестно.
"И" - Иван. Нарицательное имя большинства ауслендеров в Германии.
"К" - большое: куда? когда? как?
Три вопросительных знака. Пишутся книги и создаются комиссии,
подкомиссии и сверхкомиссии. Дипи остаются пока на месте.
"к" маленькое - культура. Когда то писалась с большой буквы. "Свежо
предание, но верится с трудом!"
"Л" - липа. Мягкое дерево, прекрасно поддающееся обработке вручную,
(иногда и пишущей машинкой). При современной технике идет на
изготовление разносортной бумаги."
Теперь уже в зале просыпались смешки, как орешки. В первом ряду, как
заметил прибалт, понимающе улыбнулась только одна секретарша. Хватит ли
у остальных юмора, если им объяснить, что такое "липа?" Пожалуй, опасно.
"Ммммм" - обычно отвечает Дипи на вопрос комиссии, кто он такой.
"Я, собственно говоря, югослав, но родился в Литве, проживал до 1938 года,
в Румынии, а по национальности и религии - штатенлос, польский подданный.
Из иностранных языков, кроме русского, разумею украинский." Но комиссия
обычно мало вразумляется.
"Н" большое - нет документов. Никаких. Одна из наиболее характерных
особенностей племени Дипи.
"н" маленькое -- "никс ферштеен". Лаконическая формула для объяснения
туземцам, если те удивляются, почему Дипи ездят без билетов, шагают через
рельсы, ловят в чужом пруде рыбу и так далее.
"О" - отец. Отец народов Джо Сталин, - любезно осклабился в сторону
американцев прибалт.
"У отца обычно бывают дети. Иногда слишком много. Отцы и дети, как
утверждал Тургенев, часто не ладят между собой. Согласимся с Тургеневым.
"П" большое - переселение. Улитка допотопных размеров, про которую сложили
пословицу: улита едет, когда то будет.
"п" маленькое - парадокс, или приспособившийся Дипи.
"Р" - родина. Над утратой ее пролито немало горьких слез.
Но дипилогическое объявление о потере гласит так: "Потеряна горячо
любимая родина. Умоляем не возвращать."
В зале раздались дружные аплодисменты и первый ряд решил тоже улыбнуться.
"С" - большое - сигареты. Имеют хождение наравне с довольно крупной
разменной монетой.
"с" маленькое - слухи. Распространяются с быстротой света.
"с" еще одно - самогон. Несмотря на то, что одни занимаются его изготовлением,
а другие -- уничтожением, особых разногласий между партиями не
существует. Имеет большое культурное значение, так как
служит платформой объединения - иногда единственной."
Тут даже американцы все поняли.
"Т" - трепология. Второе философское понятие, введенное в науку
племенем Дипи. Требует особого склада ума. "А я и забыл, как прошлый раз
трепался," - говорит один Дипи другому, но продолжает трепаться дальше.
"У" - УНРРа, конечно. Краткое описание займет хороший том в тысячу страниц.
Вначале УНРРа была создана для Ди-пи, но потом оказалось, что Ди-пи
фактически нет, ибо никто не знает, кто есть кто, и теперь УНРРа создает
Ди-пи по собственному усмотрению. Но это – пятна на солнце, ибо
существование УНРРы вообще – небывалый еще в истории мира факт, перед
которым остается только снять шляпу, что вообще следует делать почаще.
Из-за недостатка места придется отказаться от описания в тысячу страниц,
предоставив его историкам. Но один разговор мамы с дочкой, подслушанный в
лагере, следует привести: "И вот саранча уничтожила все их посевы -
говорится в Библии, и реки вышли из берегов и затопили все, и земля
тряслась и расступалась, и с неба сыпался град и горящий дождь, и когда
все это кончилось, то во всей стране наступил страшный голод, и у людей не
осталось ничего больше, и тогда...
"Я знаю дальше, мамочка! Тогда Боженька послал на них УНРРу!
"О-кей, -- отвечает мама".
("Первый ряд следовало бы повернуть лицами к нам, или посадить его за
стол президиума, чтобы мы .могли видеть выражение их лиц - подумала одна
из присутствовавших).
"Ф" - фантазия, - Фантазия разбита действительностью по всему фронту,
перешла в отступление и ударилась в бегство под дружным натиском
рассказов Дипи о своих приключениях.
"X" -- хамоватость – Болезнь века. Страдают ею, за немногими исключениями,
почти все – не Дипи – тоже.
Заболевание вызывается самыми разнообразными причинами, но принимает
сразу же хроническую форму. Врачи утешают, что через одно-два поколения
выработается иммунитет, или окончательно охамеют все – то есть, болезнь
перейдет в нормальное состояние.
"Ц" - большое - цивилизованность. Предмет первой необходимости для многих.
Несмотря на то, что цивилизованность стоит очень дешево, она
приобретается с чрезвычайным трудом. Грустный, но вполне дипилогический
факт.
"ц" маленькое -- цены. Бывают двухзначные, трехзначные и выше.
Однозначные не считаются вообще. По необъяснимой загадке природы,
именно для Дипи цены не являются препятствием. Нашли чем испугать!
"Ч" - чуб. Непременное украшение, своего рода форма, чтобы уже на
расстоянии двух километров стало ясно, что идет не какой нибудь
подстриженный, вымытый европеец, а настоящий, лохматый и чубатый Дипи.
Знай наших! Своих узнаем.
(- Вот за это ей и били окна - наклонился к соседу прибалт. - И еще
за "шляпу").
"Ш" большое - О, Штатенлос! "Как много в этом слове для сердца русского
слилось"! После сказанного Александром Сергеевичем Пушкиным
прибавить что нибудь трудно.
"ш" маленькое - шляпа. Иногда бывает большая, в особенности если это один
из ваших друзей. Вообще - предмет, плотно приклеенный к голове многих
Дипи. Не снимать шляпы во всех случаях, когда это полагается - одна из
характерных особенностей этого племени.
"Щ" - щука, живущая в море специально для того, чтобы карась недремал.
Не спи, Дипи!
"Э" - эмиграция. Доисторическая бабушка Дипи. Бывает старая и новая.
Вопреки всем законам природы, новая непременно хочет стать старой,
притом сразу. Иногда удается. Это стремление, хотя и объясняется с
дипилогической точки зрения, но все таки непонятно. Старая эмиграция,
появившись на свет преждевременно, не застала еще УНРРы, в лагерях не
жила, а если, то старалась удрать оттуда (с Галлиполи, например!),
переселялась самосильно, не взирая на границы и протесты, всячески
старалась найти работу, и очень редко ее получала, а "достать все"
было в то время незнакомым понятием. Словом, полная противоположность
Дипи. Тем не менее, старая эмиграция прошла, иногда буквально, огонь
и воду, попала в трубу, а пройдя и медные трубы, вылезла из них и
превратилась в Дипи. Ряд волшебных превращений милого лица, или
старая присказка на новый лад к сказке про белого бычка. Попадаются
иногда не только бычки, но и зубры, питающиеся, за неимением даже
зубровки, одними воспоминаниями. Эмигранты, научившиеся чему нибудь,
считают, что эмиграция сама по себе вещь настолько тяжелая, что ее не
стоило бы ухудшать делением на старую и новую, пусть уж будет одна,
хотя и разная. Но новая эмиграция считает, что ее учить нечему –
пустая голова легче, а то придется в багаж сдавать. Но ничего.
Стерпится – слюбится."
"Ы" - "ых ныкс дойч"! Комментарии излишни!
"Ю" - юмор висельника. Что же еще остается бедным Ди-пи, висящим между
небом и землей?
"Я" - я? Перемещенная личность. По-русски, конечно - Ди-пи."
- Автор награждается шумными аплодисментами! -
- громко объявил прибалт, когда Сабурова, кончив чтение, встала и поклонилась.
Аплодировали шумно и с удовольствием - может быть, больше от того, что
никакого скандала не произошло. Аплодировали и "русские американцы", вежливо
улыбаясь, повторяли понравившиеся им отдельные фразы.
* * *
Хочу признаться моему читателю, что только, что прочитанные два эпизода
с литературным вечером и чтением «азбуки» я позаимствовал из книги написанной
самой Ириной Сабуровой. Надеюсь, что она, если бы могла, простила бы мне
такую вольность.
И вот еще один фрагмент из её той книги, которая имеет биографический
характер. Это рассказ того самого прибалта об обстоятельствах его спасения.
* * *
Когда 9 мая 1945 года Германия капитулировала, то война кончилась, но
на одном клочке земли она все таки продолжалась: безнадежно и упорно, несмотря
ни на что, Либава, или Лиепая по латышски, открытый порт Балтийского моря,
отрезанный советскими войсками от остальной страны, Либава продолжала
защищаться, держась во что бы то ни стало, чтобы дать возможность уйти
последним кораблям с беженцами, ранеными и войсками.
Части 19-ой дивизии, Латвийский добровольный легион, немцы, русские, латыши
защищали подступы к городу, с каждым днем отодвигаясь ближе к морю. Каждый день
к ним прорывались еще отдельные части, машины, телеги с беженцами. Каждый день
из либавского порта уходили в море караваны судов.
Радиостанции всего мира кричали о мире, о занятии союзниками побежденной
Германии. А здесь, на этом клочке земли рвались еще снаряды, взрывались склады,
и в городе, который за последние двадцать лет назывался "Спящей красавицей"
(после Первой мировой войны Либава, как военный порт потеряла свое прежнее
значение - порт был слишком велик для маленькой Латвии) существовали только
три ценности: спирт, табак и сало.
Жизнь и все остальное не стоили ничего.
Только когда держаться дальше уже не было никакой возможности, когда
советские войска вошли уже в предместье, когда горели все склады, а из порта
ушли последние суда - горсточка последних защитников оставила город.
Либава была сдана только 7 июня 1945 года. Месяц спустя после перемирия.
И немногие могут рассказать о ее конце.
После первого стакана самогона бледно голубые глаза у одного из защитников
заблестели, он воодушевился и стал, по своему обыкновению, размахивать руками.
- Понимаете, надо уже уходить, до последнего держались, большевики уже на
улицах, город в дыму - мы зажгли склады, а перед этим все тащили, кто что
мог... Осталось семь или восемь судов. И какие посудины! То ли пароходишко,
то ли корыто - и как на воде держится, не понять.
Капитан, старый, настоящий морской волк, сплюнул только и говорит:
- Ну вот что, теперь в море выходим, так имейте в виду: снизу у нас мины,
сверху - самолеты, а вообще - шторма ждать надо, так и сами потонем. Против
мин и самолетов нам делать нечего, кроме как Богу молиться. А на счет
морской болезни, как вы есть сухопутные крысы, так средство имеется только
одно: напиться до изумления. Спирт у всех есть? Не хватит, ко мне придете".
- Спирту было достаточно. Но первые сутки не до питья было. Капитан правильно
говорил, и ведь не шли мы, а ползли, пешком скорее было бы...
Кто на палубах был, половину поранило, так сказать, дополнительно, ну а кого
и совсем, за борт потом... Но однако, кончилось. И налеты, и буря. Вошли в
шведские воды уже и встречаем шведский крейсер. Красавец!
Тут конечно сигналы, шлюпки, приглашают капитана нашей флотилии, так
сказать. Встречаются на крейсере два моряка и происходит такой разговор,
как нам потом капитан рассказывал: Швед говорит: он нашу флотилию заберет,
приведет в шведский порт, там всех интернируют и передадут советским, конечно...
Выслушал это наш капитан и спокойно отвечает: "Топите".
- Стрелять, да еще по крейсеру нам, понятно, нечем. На всей флотилии ни одной
пушки - половина рыболовные суда. Подумал швед и говорит:
- ну хорошо, команду оставлю, то есть ее интернируют, а потом видно будет,
только войска, которые на борту, будут сразу выданы, поскольку дружественный
нейтралитет с Советским Союзом и прочее.
- "Топите" - отвечает капитан и смотрит на него в упор. Тут швед ударил
кулаком по столу, отдал честь и говорит: чорт, мол, с вами. Я вас не видел
и вы меня тоже.
- "И разошлись, как в море корабли", - говорит капитан, вернувшись.
- Ну теперь все позади, кончилось. Идем в Киль сдаваться англичанам и можно
вздохнуть свободно"!
- Ну, мы и вздохнули! Через несколько минут во всей флотилии ни одного трезвого
человека не осталось. Так пили, как я никогда не видел. И вот, сколько то там
спустя, входит в Киль, занятый англичанами, флотилия совершенно пьяных 3
судов. Против всяких правил морского движения. Бочки там какие то, буи,
срезали, суда идут и шатаются, а мы все, ей Богу, ходить уже не можем, больше
на карачках ползаем. И желаем сдаваться, флаг белый выкинули. А англичане не
берут. Мы им сигналим, а они хоть бы хны.
- Ну что же делать. Встали кое как на якорь, и вечером начали для развлечения
иллюминацию. Палим в белый свет из винтовок, пистолетов, ракеты пускаем -
все, что было огнестрельного на борту. Англичане с берега на нас в бинокль
смотрят и честное слово, какой то фильм крутят. А в плен не берут.
- Прошли еще добрые сутки, пока мы протрезвели окончательно, и тут оказалось,
что спирт весь выпит, а воды ни капли нет. Про воду мы совсем забыли...
ну, покрутились, и пришлось выкинуть сигнал: "Судно терпит бедствие".
Тут и англичане смилостивились, дали еще время очухаться и взяли наконец в плен.
- На этом комическое интермеццо кончается, и начинается совсем другое.
Привезли нас в лагерь, неподалеку от Киля. Английский офицер, солдаты,
все очень вежливо и хорошо, деревня в лесу, проволоки почти нет, вроде стоим
в летнее время на постое. Через некоторое время приезжает к нашему
коменданту советский офицер, а тот ему заявляет просто: "Я с вами
разговаривать не желаю". Мы свистели, хулиганили, машину советскую камнями
забросали... уехал.
- Восьмого августа, через два месяца после нашего ухода из Либавы, утром это
было. Просыпаемся и вдруг: пулеметы, танки, лагерь окружен. И тот же
советский офицер к нашему коменданту: "А теперь, говорит, господин капитан,
вам придется со мною разговаривать!"
- Английский офицер, который нам честное слово давал, что ничего не будет, тут
же стоит и в землю смотрит. Ну, началось. Одни успели с собой покончить,
другие под грузовики кидались, на пулеметы шли... остальных – на грузовики,
и раненых, и живых. В лесу, на повороте, с нашего грузовика и еще с двух,
кажется, спрыгнуло несколько десятков человек. Стреляли, но четырнадцать
ушло все таки. Вот и я в их числе...
* * *
Пересказывая рассказ этого человека, я хочу уточнить, что нигде не нашел
точного указания на дату полного освобождения Лиепаи от немецких войск.
Приводятся немного отличающиеся друг от друга сведения, но все они
относятся к середине мая.
* * *
Рассказывая о жизни моих героев в лагерях беженцев, я хочу, чтобы мой читатель
понимал, что обстоятельства их жизни не следует переносить на всю послевоенную
Германию, даже на всех беженцев. Ситуация была настолько пестрой и не
одинаковой, что в некоторых случаях может возникнуть непонимание и недоверие и
к воспоминаниям отдельных лиц и к официальной информации.
Даже в СССР после войны, где всё было под контролем государства, и то разные
слои общества и в разных регионах люди жили по разному. Тем более в Германии
послевоенной с её капиталистическими нормами и традициями. Германия жила в те
годы бедно, но особенно это отражалось на лицах которые были ограничены в
определенных правах (беженцы). Вот одно из их воспоминаний:
« В стране, понятно, голод, причем - после долгого подголадывания во время
войны. Но тогда давали по карточкам пятьдесят граммов жира в неделю. Теперь
дается столько же - в месяц, но далеко не в каждый. Сигареты, мясо, овощи,
фрукты - в минимальных количествах, но во время войны - были.
Теперь дается только картошка. Остальное можно только "достать" у крестьян
или имеющих с ними связи. Но не за деньги. Деньги почти так же обесценены,
как во время пресловутой инфляции двадцатых годов после Первой мировой войны.
Следовательно - начинается водоворот, называемый по праву "черным рынком",
или, совершенно неосновательно - спекуляцией. »
* * * * *
Рассказывая моему читателю, как жили мои герои и не только они в
послевоенной Германии, я подумал, что было бы неплохо рассказать как в это
время жили в СССР. Сделать это, как вы понимаете намного легче. Но мне
захотелось сделать это немного иначе, чем принято. Дело в том, что в том
послевоенном году в СССР приезжал известный американский писатель Джон
Сейнбек, как свободный журналист. А вместе с ним известный военный фотограф
Роберт Капа. Джон Стейнбек вел дневник, который он позже превратит в книгу
«Русский дневник», а Роберт фотографировал всё то, что они видели.
Они побывали в Москве, Киеве, в украинских колхозах, в Сталинграде, в Грузии -
в Тбилисси. Отправляясь в СССР, они решили, что будут просто объективны. Не
будут заниматься ни очернением, ни восхвалением. Об этом заявили тем, кто им
в Москве выдавал разрешение на поездки и на фотосъемку. А всё это было очень
не просто. На дворе был 1947 год. Это был не 1937, но многое оставалось, как
и прежде под запретом, тем более набирала обороты «Холодная война». В одной
и другой стране рассказывали друг о друге разные небылицы.
Вот я и решил включить в своё повествование фрагменты из книги Джона
Стейнбека. Мне показалось, что это будет интересней, чем заметки из
советских газет, или статистические данные.
* * *
1 августа 1947 года была среда — в Москве(СССР)
— 1 день пребывания американцев в СССР.
Первое с чем столкнулись американцы, это то, что человека, который должен был
для них всё заказать и организовать, в Москве не было. Выручили другие их
американские корреспонденты, которые помогли первые дни. Первое впечатление
было от ресторана.
« Они пригласили нас на ужин в коммерческий ресторан гостиницы «Метрополь».
Так мы узнали, что в Москве существуют два вида ресторанов: ресторан, где
можно поесть по продовольственным карточкам и где цены довольно низкие, и
коммерческие рестораны, в которых цены неимоверно высоки, а еда
приблизительно такая же.»
Очень интересным оказалось объяснение почему в ресторане их очень долго
обслуживали. И это довольно таки интересно.
« Поскольку все в Советском Союзе, любая сделка контролируется государством
или объединениями, которые содержатся государством, бухгалтерский учет раздут
неимоверно. Поэтому официант, принимая заказ, аккуратно записывает его в свою
книжку. Но после этого он не идет заказывать еду. Он направляется к
бухгалтеру, и тот делает еще одну запись того, что было заказано, и выдает
талон, который поступает на кухню. Там делается еще одна запись и
запрашивается часть блюд. Когда, наконец, выдается еда, то вместе с ней
выписывается талон, на котором перечисляются все блюда, и этот талон получает
официант. Но на стол к заказчикам он еду пока не ставит. Он относит талон к
бухгалтеру, который записывает, что такая-то еда, которую заказали, теперь
выдается, и вручает официанту другой талон, с которым он возвращается на кухню
и на этот раз уже приносит еду на стол, делая тем не менее запись в своей
книге, что еда. которую заказали, которую оприходовали, которую выдали, ;
теперь наконец на столе. Вся эта бухгалтерия отнимает очень много времени.
Намного больше времени в действительности, чем приготовление, еды.
И совершенно незачем проявлять нетерпение, пытаясь быстрее получить свой
обед, ; ничто в мире это не ускорит. Процесс этот неизменен… »
Обратили американцы внимание, что « Женщины очень мало, или совсем не
пользовались косметикой, одежда была опрятной, но не очень нарядной.
Большинство мужчин носило военную форму, хотя они уже не служили в армии.
Их демобилизовали, и форма была единственной одеждой, которую они имели.
Форма была без знаков различия и погон.»
В Москве у американцев была переводчица Светлана Литвинова. Она « была
молодая, миниатюрная и очень хорошенькая девушка. По-английски она говорила
превосходно. Она окончила Московский университет, где изучала историю Америк.
Она была проворна, сообразительна, вынослива. Ее отец был полковником
Советской Армии. Она очень помогала нам не только потому, что прекрасно знала
город и хорошо справлялась с делами, но еще и потому, что, разговаривая с нею,
можно было представить себе, о чем думает и говорит молодежь, по крайней мере
московская.»
Она многое показывала американцам в Москве и часто выручала их.
Побывав на Ленинских горах. увидев панораму Москыы, на обратном пути:
" Мы не спеша поехали обратно в город. На обочинах росла капуста, а по обе
стороны дороги был высажен картофель. Москва еще не рассталась с тем, что
у нас называлось «военными огородами», ; у каждого был свой участок,
засаженный капустой и картофелем, и владельцы яростно защищали свои угодья.
За то время, что мы находились в Москве, двух женщин приговорили к десяти
годам исправительных работ за то, что они украли из частного огорода три
фунта картошки.»
А вот еще одно, на что обратил внимание писатель:
« Все в Советском Союзе происходит под пристальным взглядом гипсового,
бронзового, нарисованного или вышитого сталинского ока. Его портрет висит
не то что в каждом музее ; в каждом зале музея. Его статуи установлены у
фасадов каждого общественного здания. А его бюст - перед всеми аэропортами,
железнодорожными вокзалами и автобусными станциями. Бюст Сталина стоит во
всех школьных классах, а портрет часто висит прямо напротив бюста.
В парках он сидит на гипсовой скамейке и обсуждает что-то с Лениным.
Дети в школах вышивают его портрет. В магазинах продают миллионы и миллионы
его изображений, и в каждом доме есть по крайней мере один его портрет.
Одной из самых могучих индустрий в Советском Союзе является, несомненно,
рисование и лепка, отливка, ковка и вышивание изображений Сталина. Он везде,
он все видит. Концентрация власти в руках одного человека и его увековечение
внушают американцам чувство неприязни и страха, им это чуждо и ненавистно.
А во время общественных празднеств портреты Сталина вырастают до немыслимых
размеров. Они могут быть высотой с восьмиэтажный дом и 50 футов шириной.
Его гигантский портрет висит на каждом общественном здании.
Получив разрешение на съемку, американцы отправились в Киев.
Гидом в Киеве у них был писатель Алексей Полторацкий, хорошо говоривший
по-английски.
* * *
8 августа 1947 года была среда — в Киеве(СССР)
– восьмой день пребывания американцев в СССР.
« А сейчас Киев почти весь в руинах. Здесь немцы показали, на что они
способны. Все учреждения, все библиотеки, все театры, даже цирк ; все
разрушено, и не орудийным огнем, не в сражении, а огнем и взрывчаткой.
Университет сожжен и разрушен, школы в руинах. Это было не сражение, а
безумное уничтожение всех культурных заведений города и почти всех
красивых зданий, которые были построены за последнюю тысячу лет. Здесь
хорошо поработала немецкая культура. Одна из маленьких побед
справедливости заключается в том, что немецкие заключенные помогают
расчищать эти руины. »
В Киеве они побывали в Лавре, в драматическом театре и в цирке.
« Вечером мы отправились в цирк. В любом русском городе независимо от его
величины есть свой постоянный цирк, который размещается в постоянном
помещении. Но немцы, конечно же, сожгли киевский цирк, поэтому пока он
размещается под шатром, но является все же одним из самых популярных в
городе заведений. У нас были хорошие места, Капа получил разрешение на
съемку и был поэтому относительно счастлив. ; Этот цирк был непохож на
наши ; один манеж и ряды стульев. Представление начали акробаты. Мы
заметили, что когда акробаты работали на высоких трапециях, то к их
ремням за крючки пристегивали лонжи, чтобы акробаты не разбились и не
получили травмы, поскольку, как нам объяснил наш сопровождающий, было
бы нелепо подвергать человека такой опасности только для того, чтобы
поразить публику. Миловидные женщины и галантные мужчины делали кульбиты
и повороты на высоко закрепленных трапециях и проволоке. Потом были
дрессированные собаки, а дрессированных тигров, пантер и леопардов
выпустили на арену, отгородив ее от публики стальной клеткой. Публике
это очень нравилось, и в течение всего представления цирковой оркестр
азартно играл цирковую музыку, которая никогда не меняется и везде
одинакова. Лучше всех были клоуны. Когда они в первый раз вышли, мы
заметили, что все смотрят на нас, и скоро мы поняли, почему. Теперь их
клоуны неизменно изображают американцев. Один изображал богатую даму из
Чикаго, и то, как русские представляют себе богатую даму из Чикаго,
поистине замечательно. Зрители посматривали и в нашу сторону: не обидит
ли нас такая сатира, но было действительно смешно. И точно так, как
некоторые наши клоуны цепляют длинные черные бороды и выходят с бомбой,
называв себя при этом русскими, так русские клоуны называют себя
американцами. Публика смеялась от души. На богачке из Чикаго были красные
шелковые чулки и туфли на высоком каблуке, усыпанные фальшивыми
бриллиантами, на голове ; смешная, похожая на тюрбан шляпа. Ее вечернее
платье с блестками было похоже на длинную уродливую ночную рубашку.
Женщина ходила зигзагами по манежу, тряся искусственным животом, а ее муж
кувыркался и пританцовывал, поскольку он был богатым чикагским миллионером.
Шутки, по всей вероятности, были очень смешными; мы не понимали их, но
публика стонала от хохота. Все, казалось, были рады, что мы не обиделись
на клоунов. Клоуны кончили репризу с богачами американцами из Чикаго и
стали представлять страстную и очень смешную версию смерти Дездемоны, где
Дездемона была не задушена, а заколота ни много ни мало резиновым ножом.
Это был хороший цирк. Дети, сидящие на передних местах, были полностью
поглощены представлением, на что способны только дети. Труппа здесь
постоянная, она не гастролирует, и цирк дает представления круглый год,
за исключением небольшого перерыва летом.
В те годы цирк в Киеве находился почти в самом центре города, на углу улиц
Красноармейской и Саксаганского. Потом на этом месте выстроили высокий жилой
дом с гастрономом на первом этаже.
А после цирка американцев повели на склоны Днепра в ресторан «Ривьера».
« .. после цирка мы поехали в киевский ночной клуб под названием «Ривьера».
Он расположен на обрыве над рекой ; открытая танцплощадка, окруженная
столиками, и отсюда видна река, которая пересекает долину. Еда была отличная.
Хороший шашлык, обязательная икра и грузинские вина. К нашему большому
удовольствию, оркестр играл русскую, украинскую и грузинскую музыку, а это
было лучше, чем плохой американский джаз. И играли они очень хорошо.
К нашему столику подсел Александр Корнейчук, известный украинский драматург,
человек с большим обаянием и юмором. Они с Полторацким стали приводить нам
старые украинские поговорки, а украинцы знамениты этим. Нашей любимой стала:
«Лучшая птица ; колбаса». А потом Корнейчук привел изречение, которое, как
я всегда считал, появилось в Калифорнии. Оно про то, что обжора думает об
индейке: «Индейка очень неудачная птица ; ее многовато для одного и маловато
для двоих». Выяснилось, что украинцы знают эту шутку не одну сотню лет, а
я-то полагал, что это придумали в моем родном городе. Они научили нас
произносить на украинском тост, который нам понравился: «Выпьем за счастье
наших родных». И опять они произносили неизменные тосты за мир. Оба эти
человека были на фронте, оба были ранены и пили за мир.
Александр Корнейчук будет сопровождать американцев в поездке в украинские колхозы.
* * *
9 августа 1947 года был четверг – Киев (СССР)
9 день пребывания американцев в СССР.
Американцев повезли в два колхоза, и оба имени Шевченко.
« Колхоз «Шевченко-1» никогда не относился к числу лучших, потому что
земли имел не самые хорошие, но до войны это была вполне зажиточная
деревня с тремястами шестьюдесятью двумя домами, где жило 362 семьи.
В общем, дела у них шли хорошо. После немцев в деревне осталось восемь
домов, и даже у этих были сожжены крыши. Людей разбросало, многие из
них погибли, мужчины ушли партизанами в леса, и одному богу известно,
как дети сами о себе заботились.»
За два дня пребывания в каждом колхозе они смогли увидеть и понять многое.
« Но после войны народ возвратился в деревню. Вырастали новые дома, а
поскольку была уборочная пора, дома строили до работы и после, даже ночами
при свете фонарей. Чтобы построить свои маленькие домики, мужчины и женщины
работали вместе. Все строили одинаково: сначала одну комнату и жили в ней,
пока не построят другую.
Они рассказали, как здесь было раньше и как стало теперь.
Когда пришли немцы, в колхозе было семьсот голов крупного рогатого скота,
а сейчас всего две сотни животных всех видов. До войны у них было два мощных
бензиновых двигателя, два грузовика, три трактора и две молотилки. А сейчас ;
один маленький бензиновый двигатель и одна маленькая молотилка. Трактора нет.
Во время пахоты они получили одну машину на близлежащей тракторной станции.
Раньше они имели сорок лошадей, осталось только четыре.
Село потеряло на войне пятьдесят военнообязанных, пятьдесят человек разных
возрастов, здесь было много калек и инвалидов. У некоторых детей не было ног,
другие потеряли зрение. И село, которое так отчаянно нуждалось в рабочих
руках, старалось каждому человеку найти посильную для него работу. Инвалиды,
которые хоть что-то могли делать, получили работу и почувствовали себя
нужными, участвуя в жизни колхоза, поэтому неврастеников среди них было не
много. Эти люди не были грустными. Они много смеялись, шутили, пели.
Это было время уборочной и американцы решили посмотреть на это.
Паренек по имени Гриша в живописной шляпе из тростника подбежал к матери и
закричал с удивлением:
; Эти американцы такие же люди, как и мы!
Фотокамеры Капы вызвали сенсацию. Женщины сначала кричали на него, потом
стали поправлять платки и блузки, так, как это делают женщины во всем мире
перед тем, как их начнут фотографировать.
Среди них была одна с обаятельным лицом и широкой улыбкой; ее-то Капа и
выбрал для портрета. Она была очень остроумна. Она сказала:
; Я не только очень работящая, я уже дважды вдова, и многие мужчины
теперь просто боятся меня. ; И она потрясла огурцом перед объективом
фотоаппарата Капы.
; Может, вы бы теперь вышли замуж за меня? ; предложил Капа.
Она откинула голову назад и зашлась от смеха.
; Глядите на него! ; сказала она Капе. ; Если бы прежде чем создать
мужчину, господь бог посоветовался с огурцом, на свете было бы меньше
несчастливых женщин. ; Все поле взорвалось от смеха
Повели их на колхозную пасеку. Пасечник уже тридцать лет занимается пчёлами.
«...у него шесть молодых маток. Он сказал, что они из Калифорнии.
Из его описания я понял, что это был некий калифорнийский вариант «итальянской
черной» пчелы. Он сказал, что очень доволен новыми пчелами. И добавил, что они
будут более устойчивыми к морозу, а рабочий сезон увеличится - начнется
раньше, а закончится позже».
Потом был шикарный обед, разговоры, вопросы об американских фермерах и прочем.
* * *
10 августа 1947 года была пятница – в Киеве (СССР)
— 10 день пребывания американцев в СССР
После посещения колхоза проснулись поздно .
Нас пригласили к себе в гости Александр Корнейчук и его жена, известная в
Америке польская поэтесса Ванда Василевская. Они жили в хорошем доме с большим
садом. Обед был накрыт на веранде под тенью раскидистой виноградной лозы.
Перед верандой росли цветы, розы и цветущие деревья, а чуть подальше
расположился большой огород. Обед приготовила Ванда Василевская. Он был
вкусный и очень обильный. Еда состояла из баклажанной икры, днепровской рыбы,
приготовленной в томатном соусе, странных на вкус фаршированных яиц и старки ;
желтоватой водки с тонким вкусом. Потом подали крепкий нежный бульон, жареных
цыплят, наподобие тех, что готовят у нас на юге, с той лишь разницей, что этих
сначала обваляли в сухарях. Затем был пирог, кофе, ликер, и, наконец,
Корнейчук выложил упманновские сигары в алюминиевых футлярах. Обед был
превосходным. Пригревало солнце, в саду было очень приятно.
Когда мы принялись за сигары и ликер »
Все киевляне того времени и моего поколения знали этот дом Корнейчука
и Ванды Василевсой на улице Большой Житомирской.
* * *
11 августа 1947 года была пятница – в Киеве (СССР)
— 11 день пребывания американцев в СССР
Американцы попросили Полторацкого показать им более успешное хозяйство,
не так разрушенное во время войны, как первое. Их повезли в ещё один колхоз.
« В колхоз и в деревню мы приехали около полудня. Колхоз этот тоже был имени
Шевченко. Нам пришлось назвать его «Шевченко-2»! Он совсем не был похож на
первую ферму, земля здесь была плодороднее и другой структуры, и саму деревню
немцы не тронули. Немцев здесь окружили. Они перерезали весь скот, но им
недостало времени, чтобы разрушить деревню. До войны на ферме разводили
лошадей, и, прежде чем немцев наконец захватили, те перебили всех деревенских
лошадей, коров, кур, уток и гусей. Трудно представить себе этих немцев.
Трудно представить, что было у них на уме, каков был вообще мыслительный
процесс этих унылых, ужасных детей-разрушителей.»
В колхозе жило около тысячи двухсот человек, большинство мужчин погибло.
Председатель сказал нам:
; Мы можем восстановить поголовье лошадей, можем даже увеличить его, но
наших мужчин не возвратить, а калекам не вернуть ноги и руки.
Мы почти не видели в Советском Союзе протезов, хотя их требовалось очень
много. Эта отрасль промышленности скорее всего не была еще создана, но
уже стала одной из самых необходимых: ведь тысячи людей остались без рук
и ног.
Американцы хотели сами увидеть, как живут и работаю эти люди, пережившие войну:
« Мы пошли на пшеничное поле, где работала масса людей. Поле было очень
большое, и повсюду мы видели, как люди жали пшеницу косами, ведь в колхозе
была лишь одна маленькая жатвенная машина и трактор. Поэтому большую часть
пшеницы жнут и вяжут вручную. Люди работали неистово. Они смеялись и
перекликались, ни на секунду не переставая работать. И не только потому,
что соревновались между собой, а и оттого, что впервые за долгое время
получили прекрасный урожай и хотели собрать все зерно: ведь их доход
целиком зависит от этого.»
* * * * *
ХРОНИКА СОБЫТИЙ ОСЕНИ 1947 года
15 августа 1947 года была пятница – в Дели (Индия)
- Провозглашена Независимость Индии от Великобритании.
( мысли вслух )
Можно сказать, что с этого момента начинается закат могущества
Великобритании, как великой колониальной империи.
Вся дальнейшая её история, это медленный и постепенный путь к полному
краху её величия. Но лишаясь постепенно своих драгоценностей, источника
её благополучия и величия, бывшая «владычица морей» будет делать всё
возможное, чтобы жизнь и своим бывшим колониям и другим странам –своим
«обидчикам» не казалась мёдом. И её классический принцип –«Разделяй и
властвуй» будет еще очень долго её оружием. )
* * *
7 сентября 1947 года была пятница — Москва (СССР)
– в городеве торжественно праздновалось 800-летие Москвы
Весь город был в украшениях и иллюминациях. На стадионе Динамо
целый день проходил спортивно – художественный праздник.
— 35 день пребывания американцев в СССР
« По улицам шествовали слоны из зоопарка, а перед ними шли клоуны,
Шоу на стадионе Динамо шло целый день, В музеях было столько народу,
что невозможно войти, в театрах столпотворение » – Джон Стейнбек.
В парке Культуры и Отдыха состоялись встречи со знатными москвичами, большие
концерты артистов московских театров и эстрады и коллективов художественной
самодеятельности. А так же Балы, конкурсы с призами, артисты в публике,
хороводы, песни, игры, шутки, танцы, аттракционы, большой феерверк.
Гуляния продолжались до 12 часов ночи.
На территории Нескучного сада Парка культуры и отдыха имени Горького свои
мероприятия в этот день проводил Ленинский район Москвы. Кроме всего прочего
там демонстрировались разные кинофильмы, выступление Ансамбля песни и пляски
и самодеятельности предприятий района. Работал специальный буфет.
* * *
В 1947 году осенью в залах Ленинградского Союза советских художников
открылась «Выставка произведений ленинградских художников».
Экспонировалось свыше 450 работ 194 авторов, в том числе произведения
Таисии Афониной, Владимира Горба, Сергея Захарова, Марии Зубреевой,
Николая Кострова, Анны Костровой, Александра Любимова, Михаила Натаревича,
Самуила Невельштейна, Юрия Непринцева, Сергея Осипова, Вячеслава Пакулина,
Глеба Савинова, Александра Самохвалова, Николая Тимкова, Александра
Трошичева, Рудольфа Френца, Леонида Худякова, Надежды Штейнмиллер и других художников.
* * *
14 сентября 1947 года было воскресенье – в Петродворце (СССР)
- вновь открыт фонтан «Самсон», восстановленный после немецкой оккупации
во время Великой Отечественной войны.
* * *
11 октября 1947 года была суббота – состоялось премьерное исполнение
Шестой симфонии Прокофьева.
Прокофьев Сергей Сергеевич — народный артист РСФСР.
* * * * *
КОНСУЛЬСТВО США В МЮНХЕНЕ
25 октября 1947 года была суббота - в Мюнхене (Бавария)
- в очередном номере илюстрированого журнала « Уикенд », выходившего в
Германии на английском языке в то время, была опубликована статья
« Консульство США в Германии ».
* * *
5 ноября 1947 года была среда – в Москве (СССР)
- в ГМИИ имени А. С. Пушкина открылась
«Всесоюзная художественная выставка 1947 года»
Экспонировалось 1500 произведений 626 авторов, в том числе:
Михаила Авилова, Михаила Бобышова, Ольги Богаевской, Федора Богородского,
Александра Бубнова, Петра Бучкина, Петра Васильева, Георгия Верейского,
Евгения Вучетича, Александра Герасимова, Сергея Герасимова, Гавриила
Горелова, Игоря Грабаря, Алексея Грицая, Александра Дейнеки, Крум Джаков,
Николая Дормидонтова, Василия Ефанова, Бориса Ефимова, Бориса Иогансона,
Льва Кербеля, Сергея Коненкова, Юрия Кугача, Самуила Невельштейна, Юрия
Непринцева, Виктора Орешникова, Генриха Павловского, Вячеслава Пакулина,
Глеба Савинова, Александра Самохвалова, Рудольфа Френца других мастеров
изобразительного искусства СССР.
* * *
Студенты отрицают их членство в НСДАП
7 ноября 1947 года была пятница – в Мюнхене (Бавария)
– Было установленно, что из 9 433 студентов университета 1 403 были
членами НСДАП. А 701 из них в своих анкетах скрыли эти данные. Начальник
военной администрации Баварии, генерал В. Муллер, направил запрос премьер
министру Баварии для перепроверки всех студентов. C этой целью образованы
комитеты, чтобы выяснить, кто осознанно сообщил неправильные данные в
своей анкете. Наказание или осуждение должен решать немецкий суд.
* * *
12 ноября 1947 года была среда – в Мюнхене (Бавария)
– в город вернулось 400 мюнхенский детей, которые были 3 месяцами в
Швейцарии на отдыхе у знакомых или родственников. Дети, которые посещали
3 месяца Швейцарские школы, остались довольны. Зарегистрировано даже
увеличение веса некоторых детей на 10 кг.
* * *
16 ноября 1947 года была пятница — Ленинград (СССР)
– в залах Академии художества. На Университетской набережной 17
в 14 часов открылась отчетная выставка студенческих работ института
имени И. Репина.
* * *
29 ноября 1947 года был четверг – в Нью-Йорке (ООН)
Генеральная Ассамблея ООН приняла план раздела Палестины
на еврейское и арабское государства.
Первый шаг к появлению еврейского государства – Израиль.
* * *
9 декабря 1947 года была суббота – Москва (СССР)
– в выставочном зале Московского Товарищества художников на улице
Кузнецкий мост 11 в 14 часов открылась выставка работ художника
Василия Николаевича Бакшеева
* * *
11 декабря 1947 года был четверг – Мюнхен (Бавария)
– В мюнхенском кинотеатре «Luitpold» демонстрировался первый немецкий
фильм послевоенного производства, снятый в США « Между вчера и завтра».
На премьере‚ присутствовали знаменитые личности Баварии, руководство
военной администрации и муниципалитета Мюнхена. Сценарий фильма и режиссура
Харальда Брауна. В фильме снимались: Виктор де Кова, Винни Маркус, Вилли
Биргеля, Хильдегарда Неф, Эриха Понто, Адольфа Гондреля. продолжительность
фильма 1 час 47 минут. Фильм всем понравился.
Пресса высказалась о фильме положительно.
* * *
13 декабря 1947 года была суббота – в Наггаре (Индия)
- Ушел из жизни Николай Константинович Рерих, русский художник,
философ, учёный, писатель, путешественник, общественный деятель
(родился в 1874).
* * *
14 декбря 1947 года было воскресенье – Москва (СССР)
- Началась денежная реформа в СССР.
Условия денежной реформы были определены в Постановлении Совмина СССР и
ЦК ВКП(б) от 14 декабря 1947 года. Обмен денег проводился по всей территории
Советского Союза с 16 по 22 декабря 1947 года, а в отдаленных районах
завершился 29 декабря. При перерасчете заработной платы деньги обменивались
так, что зарплата оставалась без изменения. Разменная монета обмену не
подлежала и оставалась в обращении по номиналу. По денежным вкладам в
Сбербанке суммы до 3 тыс. рублей также подлежали обмену один к одному;
по вкладам от 3 до 10 тыс. рублей сокращение накоплений произвели на одну
треть суммы; по вкладам более 10 тыс. рублей изъятию подлежало две трети
суммы. Те граждане, которые хранили крупные суммы денег дома, могли обменять
по курсу 1 новый рубль к 10 старым. Относительно льготные условия обмена
денежных накоплений были установлены для держателей облигаций
государственных займов: облигации займа 1947 года переоценке не подлежали;
облигации массовых займов меняли на облигации нового займа в соотношении
3:1, облигации свободно реализуемого займа 1938 года обменивали в
соотношении 5:1. Денежные средства, которые находились на расчётных и
текущих счетах кооперативных организаций и колхозов переоценивались из
расчёта 5 старых рублей на 4 новых.
Одновременно правительство отменило карточную систему (раньше других
государств-победителей), высокие цены в коммерческой торговле и ввело единые
пониженные государственные розничные цены на продовольственные и
промышленные товары. Так, на хлеб и муку цены были снижены в среднем на
12 % против действующих пайковых цен; на крупу и макароны – на 10% и т. д.
Таким образом, в СССР были ликвидированы отрицательные последствия войны в
области денежной системы. Это позволило перейти к торговле по единым ценам
и уменьшить денежную массу в три с лишним раза (с 43,6 до 14 млрд. рублей).
В целом реформа была успешной.
К тому же у реформы был социальный аспект. Спекулянтов прижали. Это
восстанавливало попранную в годы войны социальную справедливость. На первый
взгляд казалось, что пострадали все, ведь у каждого на 15 декабря имелись
какие-то деньги на руках. Но обычный рабочий и служащий, живущий на
зарплату, у которого к середине месяца оставалось уже не много денег,
пострадал только номинально. Он даже без денег не остался, так как уже 16
декабря начали выдавать зарплату новыми деньгами за первую половину месяца,
что обычно не делали. Зарплату обычно выдавали помесячно после завершения
месяца. Благодаря этой выдаче рабочих и служащих в начале реформы обеспечили
новыми деньгами. Обмен 3 тыс. рублей вклада 1:1 удовлетворял подавляющую
часть населения, так как люди не имели значительных средств. В расчёте на
всё взрослое население средний вклад на сберкнижке не мог быть более 200
рублей. Понятно, что со спекулянтами потеряли часть своих денег
«стахановцы», изобретатели и другие немногочисленные группы населения,
имевшие сверхприбыли. Но с учётом общего снижения цен, они, не выиграв, всё
же пострадали не сильно. Правда, могли быть недовольными те, кто хранил
большие суммы денег дома. Это касалось спекулятивных групп населения и часть
населения Южного Кавказа и Средней Азии, которые не знали войны и по этой
причине имели возможность вести торговлю.
Надо отметить, уникальность этой реформы, которая смогла изъять из денежного
обращения большую часть денег и при этом большинство простых людей не
пострадало. При этом весь мир был поражён тем, что всего спустя два года
после завершения войны и после неурожая 1946 года основные цены на
продовольствие были сохранены на уровне пайковых или даже снижены. То есть
почти всё продовольствие было в СССР доступно каждому
Это для Западного мира было неожиданностью и неожиданностью обидной.
Так, Великобритания, на территории которой четыре года не шла война и
которая пострадала в войне неизмеримо меньше, чем СССР, ещё в начале 1950-х
годов не могла отменить карточную систему.
* * *
15 декабря 1947 года был понедельник – Биконсфилд (Великобритания)
- Ушел из жизни британский писатель Артур Мэкен, (Уэльс), писавший
в жанре мистики (родился в 1863).
* * *
Недостаточное уличное освещение В Мюнхене.
18 декабря 1947 года был четверг – В Мюнхене (Бавария)
– На плохе уличное освещение города поступает много жалоб от
населения. Начальник полиции города неоднократно сообщал, что плохое
освещение в городе в ночное время значительно содействует преступности
на улицах в городе.
* * * * *
19 декабря 1947 года была пятница – в Лагере Регенсбург (Бавария)
В этот пятничный день, День Св. Николая Чудотворца в русской гимназии был
устроен ученический спектакль-концерт. Подобные концерты устраивались
регулярно на протяжении всех лет существования русских школ и гимназий в
лагерях беженцев. Что собой они представляли можно понять читаю программу
этого концерта
* *
РУССКАЯ ГИМНАЗИЯ И НАЧАЛЬНАЯ ШКОЛА. РЕГЕНСБУРГ.
ПРОГРАММА КОНЦЕРТА
Ученического СПЕКТАКЛЯ - в день Школьного Праздника
19 декабря 1947 г.- День СВ. НИКОЛАЯ ЧУДОТВОРЦА -
1-ое Отделение
Сцены из Комедии Д.И.Фонвизина -"НЕДОРОСЛЬ"
Действующие лица и исполнители
1. Простакова – ученица Г. Зборовская
2. Простаков – ученик Н. Калинин
3. Митрофанушка – ученик М. Данилевский
4. Стародум – ученик Г. Зеленой
5 Правдин – ученик В. Каркунпв
6. Милон – ученик Р. Середа
7. Скотинин – ученик В. Бодасов
8. Кутейкин – ученик Г. Чернопятов
9. Цнфиркин – ученик А. Сулименко
10. Еремеевна – ученица И. Никитская
Постановка Преподавателя - Г.П. Стадницкого-Петровского.
2-ое Отделение
1. «Русь» - стих Никитина – Исп. ученик 1 класса А. Мердюшов.
2. «Русь» - стих С. Есенина – Исп. ученик 2 кл. В. Соловьев.
3. Русский народный танец "Канавка" – Исп. ученик 4 кл. А. Терских и
ученик З кл. М. Гельман.
4. «Русский язык» - И.С. Тургенева – Исп. ученик З кл. Л. Добродий
5. «Тройка» из «Мертвых душ» Н.В. Гоголя – Исп. ученик З кл. Г. Чернапятов.
6. «Русская плясовая – Исп. ученики: РП-1кл. С. Пасечник,
– ученик 2 кл Э. Кольцова и 3 кл. М. Гельман,
7. «Русь» - стих Некрасова. – Исп. ученик 4 кл.А.Терских
8. «Русь» - стих М. Волошина – Исп. ученица 5 кл. С. Якимова
9. Боярский танец – Исп. ученики Гимназии:
3 кл Л. Добродий; 3 кл. В. Педченко; 3 кл. Л. Павлова
4 кл. В. Раштанова, 5 кл. С. Якимова и 6 кл. А. Кутепа
10. Монолог Минина из пьесы Островского "Козьма Минин Сухорук"
или «Сон на Волге» – Исп. ученик З кл. Б. Рогозин.
11. «Коль славен» - Гимн Исполняет хор
12. «Вечерний звон» – Исполняет хор
13. «Уморшхась^-народная русская песня – Исполняет хор
14. «Русъ» иэ «Мертвых душ» Н.В. Гоголя – Исп. ученик 6 кл. А. Кутепа.
15. «Мы дети Великой России" - Марш русской молодежи слова Колевой и С.Б. Мотив.
– Исполняют все учащиеся гимназии и ученики 3 и 4 классов начальной школы.
Декламация под руководством Преподавателя Г.П.Стадницкого
Балетная постановка Преподавательницы Е. И. Сергеевой
Хор под управлением Преподавателя В.Я. Жукова.
— * —
Начало в 3 часа дня. Театральный зал лагеря,.
После программы танцы и игры для учащихся в помещении Гимназии*-
* * * * *
25 декабря 1947 года был четверг –— в Баварии (Германия)
Католическое население отмечало праздник Рождества. В немецких
домах старались иметь елку и немного, по возможности, украсить её.
Традиция праздновать Рождество оставалась вне зависимости от любых
невзгод, проблем и прочего. Ну а православные беженцы готовились к
встрече Нового года и к 7 января — Православному Рождеству.
* * * * *
До Нового года оставалось несколько дней,
и я хочу напомнить моему читателю, что ещё интересного происходило
в этом послевоенном 1947 году
* * *
Для всех беженццв, населявших сотни лагерей в Европе в 1947 году было
очень важно, что при помощи ПСИРО началось расселение ДиПи, сперва в Бельгию
на работы в шахтах, а затем и в заморские страны, в Австралию, Аргентину,
Бразилию, Чили, Канаду и США. Беженцы (ДиПи) записывались по собственному
желанию на выезд в ту или иную страну, а представители этих стран решали,
принимать их или не принимать. В первую очередь этим странам нужна была
простая рабочая сила. Молодые, или не очень, но здоровые мужчины. А такие
среди беженцев имелись. И если учесть, что многие беженцы стремились
оказаться как можно дальше от СССР, то и соглашались ехать куда угодно,
даже не задумываясь и не понимая, что их ожидает в этих странах.
* * *
СОБЫТИЯ В СССР
В 1947 году Михаилом Тимофеевичем Калашниковым
был сконструирован 7,62-мм автомат(Калашникова).
* * *
В 1947 году в СССР было 5 500 детских домов, в которых жили и воспитывались
550 000 детей, у большинства из которых родители погибли в годы войны,
или пропали без вести.
* * *
В 1947 году в СССР насчитывалось :
– 414 детских музыкальных школ (74819 учащихся);.
– 38 детских художественных школ ( 3500 учащихся);
– 16 хореографических училища (2507 учащихся);
– 50 детских театров и 112 театров кукол для детей.
* * *
Среди фильмов вышедших на экраны страны в 1947 году были :
« Алмазы », (реж. Иван Правов и Александр Оленин)
« Весна », (реж. Григорий Александров)
« За тех, кто в море », (реж. Александр Файнциммер)
« Золушка », (реж. Надежда Кошеверова)
« Мальчик с окраины », (реж. Василий Журавлев)
« Повесть о „Неистовом“ », (реж. Борис Бабочкин)
« Свет над Россией », (реж. Сергей Юткевич)
« Сельская учительница », (реж. Марк Донской)
« Сказание о земле Сибирской », (реж. Иван Пырьев)
« Подвиг разведчика » (р/п. Борис Барнет).
Фильму «Глинка» (режиссёр Лео Арнштам) была присуждена Сталинская премия II степени
Лидером проката 1947 года был фильм «Подвиг разведчика»,
(реж. Борис Барнет) — 1 место, 22.73 млн зрителей
* * *
Среди литертурных произведений появившихся в 1947 году были:
« Доктор Фаустус » — роман Томаса Манна.
« Подвиги Геракла » — сборник новелл Агаты Кристи.
« Стоик » — роман Теодора Драйзера.
« Страна моя » — сборник стихов Емилиана Букова.
« Чума » — роман Альбера Камю.
А так же в 1947 году был издан новый роман Ильи Эренбурга « Буря »
* * *
И вот здесь, в этом месте у меня есть возможность рассказать о том, как в те
времена, да и не только те, многие вопросы, и в том числе жизнь человека часто
зависела не от каких-то высших сил, или сидевших на самом верху партчиновников,
а от простых людей. Нет не совсем простых. От завистливых, не порядочных, и
даже очень известных. Я вовсе не склонен в данном случае обелять партийную
советскую верхушку и в том числе «Отца народов». Мне кажется, что отбелить их
уже никогда не удастся, как бы не старались многие их поклонники. Сама история,
которая, как сказано в одной песне –«ни слова, ни пол слова не соврет» есть и
будет им судьей и судьёй справедливой.
Так вот об этих завистливых, жалких, ничтожных, которых мы часто считаем
лучшими, талантливыми и даже образцовыми. Хотя напрашивается вопрос – В чем
образцовые. Наверно в низости и во многом другом. Почему известным творческим
лицам часто прощают то, за что других клеймят, осуждают, наказывают.
Почему ?!
А вот подтверждение моим словам.
После выхода книги Ильи Эренбурга «Буря» инициативная группа советских
писателей устроила собрание членов московского отделения «Союза писателей СССР».
И конечно на нем велась стенограмма. А как же иначе.
Часть той стенограммы перед Вами:
Повестка дня:
«Обсуждение литературной Деятельности беспартийного писателя
Ильи Григорьевича Эренбурга ".
Отрывок из выступления Анатолия Суркова:
« Я предлагаю товарища Эренбурга исключить из Союза советских писателей за
космополитизм в его Произведениях ".
Николай Матвеевич Грибачев :
« Товарищи, здесь очень много говорилось об Эренбурге, Как о видном и чуть ли
не выдающемся публицисте. Да согласен, во время Отечественной войны он писал
нужные, необходимые для фронта и тыла Статьи. Но вот в своем многоплановом
романе « Буря» он похоронил не только основного героя Сергея Влахова, но лишил
жизни всех русских Людей - положительных героев. Писатель умышленно отдал
предпочтение Француженке Мадо. Невольно напрашивается вывод: русские люди
пусть Умирают, французы а - наслаждаются жизнью? Я поддерживаю товарищей
Суркова, В.В. Ермилова, Софронова, что гражданину Эренбургу, презирающему Все
русское, не может быть места в рядах "инженеров человеческих душ" Как назвал
нас гениальный вождь и мудрый учитель Иосиф Виссарионович Сталин. »
Михаил Шолохов :
« Эренбург - еврей! По духу ему чужд русский народ, ему Абсолютно безразличны
его чаяния и надежды. Он не любит и никогда не Любил Россию. Тлетворный,
погрязший в блевотине Запад ему ближе. Я Считаю, что Эренбурга неоправданно
хвалят за публицистику военных лет. Сорняки и лопухи в прямом смысле этого
слова не нужны боевой, советской Литературе. »
Илья Григорьевич Эренбург :
« Вы только что с беззастенчивой резкостью, на которую способны злые и очень
завистливые люди, осудили на смерть не только мой роман « Буря », но сделали
попытку смешать с золой все мое творчество. Однажды в Севастополе ко мне
подошел русский офицер. Он сказал: " Почему Евреи такие хитроумные, вот,
например, до войны Левитан рисовал пейзажи, за большие деньги продавал их в
музеи и частным владельцам, а в дни войны другой Левитан вместо фронта
устроился диктором на Московское радио? ». По стопам малокультурного офицера-
шовиниста бредет малокультурный Академик-начетчик. Бесспорно, каждый читатель
имеет право принять ту или иную книгу, или же ее отвергнуть. Позвольте мне
привести несколько отзывов читательских. Я говорю о них не для того, чтобы
вымолить у вас прощение, а для того, чтобы научить вас не кидать в человеческие
лица комья Грязи.
Вот строки из письма учительницы Николаевской из далекого Верхоянска:
« На войне у меня погибли муж и три сына. Я осталась одна. Можете себе
Представить, как глубоко мое горе? Я прочитала ваш роман "Буря". Эта Книга,
дорогой Илья Григорьевич, мне очень помогла. Поверьте, я не в Том возрасте,
чтобы расточать комплименты. Спасибо вам за то, что вы Пишете такие
замечательные произведения ».
А вот строки из письма Александра Позднякова:
« Я - инвалид первой Группы. В родном Питере пережил блокаду. В 1944 году
попал в госпиталь. Там ампутировали ноги. Хожу на протезах. Сначала было
трудно. Вернулся На Кировский завод, на котором начал работать еще подростком.
Вашу "Бурю" читали вслух по вечерам, во время обеденных перерывов и Перекуров.
Некоторые страницы перечитывали по два раза. "Буря" – Честный, правдивый
роман. И за это вам наш низкий поклон ».
И вот еще одно, самое важное для меня письмо:
« Дорогой Илья Григорьевич! Только что прочитал Вашу чудесную "Бурю".
Спасибо Вам за нее. С Уважением И. Сталин. »
Все присутствующие встали и бурно зааплодировали!
* * *
Я надеюсь, что комментарии к этой стенограмме излишни. Можно привести еще
массу подобных примеров, и не только в среде писателей, художников,
архитекторов, деятелей кино и театра в которых проявили себя многие
известные деятели советской культуры, и не только культуры. И все они
мастерски потом всё списывали на выше стоящие органы –
«Мы не причем, мы чистые! Это они,.. с верху!!! ».
Одни из них не печатали поэзию В. Высоцкого, ведь потом придется принять
его в члены Союза писателей, а другие не принимали его в члены Союза
кинематографистов. И точно так же не давали снимать Тарковскому, и не
только ему. А Пастернак, а Бродский. А сколько потеряла страна прекрасных
талантливых людей, благодаря таким, о которых выше. А сколько в стране не
было сделано прекрасного в науке, технике, чтобы она шла вперед. Можно
напомнить историю с кибернетикой. А чего только стоит история с генетиком
Вавиловым, и многими другими.
Неужели русский народ так ничему и не научиться?
* * *
В Москве на Красной площади на месте захоронений в Некрополе у Кремлёвской
стены были установлены бюсты: Я.М. Свердлова, М.В. Фрунзе, Ф.Э. Дзержинского
и М.И. Калинина работы скульптора С. Д. Меркурова.
* * *
Постановлением правительства Всероссийская Академия художеств была
преобразована в Академию художеств СССР. Первым президентом Академии
художеств СССР избран живописец Александр Герасимов, возглавлявший
Академию до 1957 года.
* * *
В Ленинграде в Большом зале Ленинградского Союза советских художников
открылась персональная выставка произведений Кузьмы Сергеевича
Петрова—Водкина (1878—1939). Экспонировалось свыше 200 работ художника.
* * *
Персональная выставка произведений Николая Павловича Акимова (1901—1968)
открылась в Большом зале Ленинградского Союза советских художников.
Экспонировалось свыше 800 работ художника.
* * *
Ректором Ленинградского института живописи, скульптуры и архитектуры имени
И. Е. Репина назначен профессор Александр Дмитриевич Зайцев.
* * *
Выставка произведений Николая Ефимовича Тимкова открылась в залах
Ленинградского Союза советских художников, показанная затем в
ленинградском Доме кино и Доме искусств.
* * *
Новая страница открыта в истории Музея Академии художеств. Музей становится
автономным, приобретает статус научно-исследовательского учреждения и наравне
с институтом и библиотекой входит в состав Академии художеств СССР, которая
теперь базировалась в Москве. С этого времени Учёный совет музея возглавляет
его директор (с 1947 года им стала М. С. Серафимова). Перед музеем были
поставлены две задачи: служить учебно-методическим центром подготовки молодых
художников и одновременно быть художественным музеем открытого типа. Обе эти
функции Научно-исследовательский музей Российской Академии художеств
осуществляет по настоящее время.
* * *
Александр Иванович Лактионов пишет свою известную картину «Письмо с фронта»,
за которую в 1949 году будет отмечен Сталинской премией первой степени.
* * *
Выставка произведений Бобровского Григория Михайловича (1873—1942) открылась
в Малом зале Ленинградского Союза советских художников.
В залах ЛОСХ открылась выставка работ ленинградских художников, отобранных
на Всесоюзную выставку в Москву.
* * *
Провожая этот второй послевоенный год люди во многих странах
поднимали тост за будущий 1948 год, за то, чтобы он был мирным,
добрым, и чтобы в нем сбылись многие надежды и чаяния.
На всё это надеялись многие люди на земле,
и среди них герои моего повествования..
* * * * *
© Copyright: Александр Руденский, 2018
Свидетельство о публикации №218061900505
Свидетельство о публикации №218061900505
Рецензии