Принц Харабет. часть 2. сказка для взрослых

Часть 2.

Мысли, как коршуны, бились крылами,
Тишь улеглась над родными полями.
Глянул на звёзды желтого цвета,
Как будто бы ждал от светил он ответа –
Но, те с высоты равнодушно сверкали,
Им не было дела до княжьей печали.
Вдруг, видит он; облако плавно кружится
И на вершину кургана садится…

Женщина в белом спустилась со склона,
Словно царица с престольного трона.
Шла не спеша, глядя князю прям в очи,
Будто бы призрак из сказочной ночи!
Застыл Ярослав, поражённый виденьем,
И сердце от страха зашлось на мгновенье…
Тряхнул головой, может это всё, сниться?
Стояла покойная рядом царица…

Читает приказ в царственном жесте;
Чтоб оставался стоять он на месте.
Блестел серебром белоснежный наряд
И точно такой, как у дочери взгляд –
Синий, пресиний, как купол небес…
Невольно рука сжала шпаги эфес,
Ухнула трижды ночная сова,
С почтеньем склонилась его голова…

Молвит пришедшая: «Вытравлю боль,
Ты только царице вмешаться позволь
В судьбы влюблённых друг в друга сердец,
Что волей, неволей погубит отец.
Выйдешь к реке, где огромный валун,
На камне сидеть будет старый колдун.
Ты поклонись ему, словно слуга –
Поможет тебе победить он врага!
А, Лизавете отправишь наказ,
Чтоб всем чужестранцам давала отказ.
Как от себя – передай талисман,
Чтоб не засватал её басурман!»

На шее у князя повис оберег,
И с облаком призрак поднялся наверх.
Мираж или сон, или просто обман?
Рукой на груди тронул князь талисман…
Значит всё явь; и царица и ночь,
И то, что пришла заступиться за дочь.


Спешит Ярослав, вспомнив вдруг о гонце,
Ведь ждёт Лизавета ответ во дворце.
Минуя дубраву, поля и луга,
Несётся с ответом наш верный слуга!
Успел лишь с коня соскочить Еремей,
Олеся шмыгнула тайком из дверей,
Посланье схватила, была такова,
Забыв благодарности даже слова.

В том же конверте, на том же листочке,
Прочла Лизавета заветные строчки:
«Краса-Лизавета, не бойся отца,
Не принимай от другого кольца!
Если же царь да посадит в темницу,
Вызволю к сроку свою чаровницу!
В подарок прими дорогой амулет –
Спасёт он тебя от всех будущих бед!»
Ахнула Лиза – царю как перечить?
Черница меж тем позадула все свечи,
Солнышко встало, лучом подмигнуло,
Надев оберег, дева тихо всплакнула.


Как только отправил князь Еремея,
Коня оседлал и помчался скорее.
С надеждой смотрел на большую луну,
Чтоб ярче светила, ведя к валуну.
Скачет вдоль берега, плещет река,
Не видно ни камня, ни старика.
Конь вдруг заржал и вскочил на дыбы!
Видит у кромки, у самой воды –
Словно бы в сказке, валун и возник,
А сверху сидел седовласый старик.

Он голос подал с предрассветного мрака:
«Хранил этот меч до особого знака.
Устал я царицы подарок стеречь –
Вот получай – заколдованный меч!»
Поднялся навстречу седой чародей:
«В неравном бою, Ярослав, не робей!
Волшебную силу сей меч обретёт,
Когда его молодец в руки возьмёт!»
Встал Ярослав с вороного коня,
Старцу промолвил: «Поклон от меня,
Как от слуги ты прими, чудодей,
Коли вершитель судьбы ты моей!»
Князь поклонился магу учтиво,
Взял в руки меч, как неведомо диво,
Пальцами тронул слегка остриё…
«Сказал про оружие, князь, я не всё,
Храни этот меч, будто ока зеницу,
И ласковым словом попомни царицу!
Не страшен тебе супостат будет с ним,
Ты станешь для ворога непобедим!
Но, если ты вдруг, потеряешь сей меч,
Тогда и слетит голова твоя с плеч!»
Старик растворился, а с ним и валун.
Так был или нет беловласый колдун?
Раздумывать князю было не время,
Ловким движеньем поймал ногой стремя,
В предутренней мгле поскакал он к заставе –
Навстречу всем битвам и доблестной славе!


Солнечным светом залита гора,
Царевне младой на смотрины пора.
Царь восседал на возвышенном троне,
Каменья сияли на царской короне!
Дворцовых прислужников выстроен ряд,
И, кажется замер торговый посад.
В граде умолкли певчие птицы,
Как будто исчезли из царской столицы.
Казалось, природа и та загрустила –
Владыку за дочь, не таясь, осудила!
Но, государь дело знал своё туго;
Надобно дочери выбрать супруга,
Союзником сделать сегодня врага!
Хоть сердцу отцовскому дочь дорога,
Но выхода нет, укрепить, чтоб границы –
Нужны, словно воздух – заморские принцы!

А вот и она, краса-Лизавета,
С косой заплетённой, нарядно одета!
Явилась к отцу, как богиня Беллона,
И села поодаль от царского трона.
Под чудные звуки медной фанфары,
Кланялись батюшке знатные пары.
А в центре, как будто на главном помосте,
Сгрудились толпой чужеземные гости;
Два жениха и у каждого свита,
Одежда у всех чистым златом расшита!
Соперники глаз не сводили с невесты;
Ох, до чего ж очи девы прелестны,
И пухлые губки, и алые щёчки,
И нравились даже пунцовые мочки…
А, Лиза и впрямь разрумянилась вдруг,
И сердце сковал неподдельный испуг;
Вдруг усомнилась – в присутствии знати,
Дочери царской да духу не хватит –
Враз отрубить два надёжных конца,
И этим разгневать родного отца!

Пойдут иноземцы войною на царство,
Простит ли народ ей такое коварство?
Меж тем, первый принц подошёл поклониться,
Подданных шла вслед за ним вереница.
На блюде златом преподнес принц кольцо,
Счастливой улыбкой светилось лицо.
Играл бриллиант в драгоценной оправе…
И вспомнила Лиза о Ярославе –
«Не принимай от другого кольца!»
Стоял в ожидании под сводом дворца,
Принц черноокий, благочестивый,
Не старый, не страшный, а очень красивый!
Такому красавцу отказывать грех –
Глаза черней ночи, а кожа, как снег…

Напрягся царь-батюшка, будто на страже;
Не мог он предвидеть, не думал он даже,
Что в басурмане найдёт благородство,
Честь и достоинство, вместо – уродства!
Дрогнуло что-то в лице Лизаветы;
Ей же не нравились раньше брюнеты.
Князя любила пшеничные кудри…
Но, совесть и разум сердцу – не судьи!
Грудь наливалась горячим свинцом,
Как поступить ей с заморским кольцом?!
Камень сверкал, очи страстно взывали!
И принц, и кольцо своей участи ждали…
Шёпот по залу и справа, и слева –
Видно, в сомнении юная дева…
Царевна встаёт – неприлично молчанье,
И тут же при всех потеряла сознанье…

Продолжение следует.