Чей мальчик? Заберите его!

«Чей мальчик? Заберите его!»
Громко и гневно кричала Маша на весь двор.

В суд на развод Маша отправилась с лёгкой душой, будто ей предстояло всего лишь сыграть не особо-то сложную роль в плохонькой пьесе, поставленной сельским Домом культуры. Да ещё и без единого зрителя. А чего переживать? Тем более что с Павликом все ответы на предполагаемые вопросы судьи были заранее обговорены, чтобы не возникло никаких заминок и препон. Так оно всё и прошло - без сучка и задоринки. И что, в самом деле, за трагедия? Когда подружки попытались посочувствовать, Маша лишь глаза вытаращила от удивления:

- Вы чего такие мрачные, как на поминках? У меня брак счастливый был! Я вон какую девчонку родила! А любофф..... - она так и сказала, иронически кривя губы, - любофф сегодня есть, завтра - тю-тю. Вы что, сами не знаете? Вчера только на свет появились, дурёхи?

- Как же ты теперь одна-то с ребёнком? - не сдавались крайне разочарованные ответом подружки, которым, видимо, хотелось, чтобы Маша была несчастна и ждала от них ценных советов.

Но та заливалась смехом:

- Вы уж определитесь как-нибудь: я одна - или с ребёнком. Одна? Фигушки! Нас двое! - и поднимала на руки упитанную, со спины щёки видать, малышку. - Никто нам, доча, не нужен, ага?

- Маш, ну, ты скажи, - не отставали самые дотошные, - чего вы с Пашкой не поделили? Такой приличный, умный, не алкаш...

- Реально вождь, блин, племени папуасов. Заявится вечером и давай командовать: делай то, делай это. Я ему что, прислуга в гостинице класса люкс плюс интим? Мы с Маргошей и сами с усами. Нас учить не надо. Да, радость моя?

«Радость» улыбалась ещё беззубым ротиком, обнимала мать за шею, и Маша торжествующе и самодовольно подмигивала гостьям, попивающим чай с пирогами на её идеально чистой кухне.

- Когда ты успеваешь порядок наводить? У меня, помню, такой бардак был, пока сынуля не подрос, - изумлялась одна из них, толстая Юля, а вторая поддакивала.

- Ба! - весело поражалась Маша. - Я ж говорю, нас тут двое. Маргоша мне помогает. Она спит и маме не мешает. Гигиена, девушки, залог здоровья, слышали?

Маргоша оставалась дома - никаких яслей-садов! Маша и думать о них не могла без возмущения: кормят детишек чем ни попадя и специально форточки в группах открытыми держат, чтобы поменьше малышей по утрам приводили. Она обзвонила всех многочисленных друзей-знакомых, нашла приходящую няню, устроила ей - только что вышедшей на пенсию учительнице младших классов - настоящий допрос с пристрастием. Анна Викторовна уже хотела было хлопнуть дверью, но стерпела: к пенсии остро требовалась добавка. Эту добавку ей перечислял на банковский счёт Павел, который вовсе и не думал оставлять дочку без своего внимания. Он и повидаться с Маргошей заезжал частенько - днём, отрывая время от обеда, когда Маша была на работе в рекламном агентстве. Телефон у Анны Викторовны в кармане домашней блузы трезвонил с утра до вечера: всё ли в порядке, поела ли Маргошенька, как спала в тихий час, во что играла на прогулке. Няня покорно и обстоятельно докладывала.

По субботам-воскресеньям Маша гуляла с малышкой уже сама. В просторном дворе была оборудована детская площадка с довольно убогим набором: песочница, качели, металлическая горка. (Спасибо и на этом, как говорится!) Ребятня, вырвавшись на волю, носилась кругами, вспугивая стайки голубей, мамаши кучковались в сторонке. Маша никогда не присоединялась к ним, да и Маргошу не подпускала к «подозрительным» детям: вдруг больны чем-нибудь... А те, что постарше, и обидеть могут за здорово живёшь. Вот стоит отвернуться, как сразу какой-нибудь начинающий хулиганчик хватает Маргошу за руку и тянет за собой.

- Чей мальчик? - громко и гневно кричит Маша. - Заберите его отсюда!

Но мальчик и сам во все лопатки чешет от злой тёти, а Маргоша - ты только глянь! - с сожалением смотрит ему вслед. Ей, конечно, тоже хотелось побегать, а не сидеть на качелях, которые мама колышет еле-еле, чтобы она не упала и не ушиблась.

В первый класс Маша собирала дочку тщательно и мрачно, как на войну. На торжественной линейке мамы и бабушки умилённо любовались на своих посерьёзневших мальчиков и девочек. Маша же придирчиво оглядывала «училку» на предмет благонадёжности и в какой уже раз обегала проницательным взглядом нарядный строй с букетами, подбирая Маргоше подружку. Когда прозвучал звонок и шеренга распалась, Маша кинулась к дочери, крепко взяла её за руку и подвела к крепенькой бойкой девчушке.

- Тебя как зовут?

- Света.

- А где твоя мама? Кем она работает?

Света оглянулась:

- А вот она с нашей соседкой, у них тоже Дениска в школу пошёл. Мама в магазине директор. Во-он в том, - она показала куда-то за дома вокруг двора.

- Директор? Это хорошо, - одобрила Маша. - Та-ак... Лариса Кирилловна, можно вас на минутку?

- Да, конечно, - приблизилась с улыбкой учительница. - Есть

вопросы?

- Скорее, предложение. Мою дочь посадите за один стол с этой девочкой.

- Да мы сами разберёмся, не волнуйтесь.

- А я настоятельно про-шу!

Лариса Кирилловна стёрла с лица улыбку, внимательно вгляделась в «просительницу» и не стала спорить. И правильно сделала.

Не прошло и месяца, как Маша взяла в жёсткие тиски и бедную Ларису Кирилловну, и директора с завучем. Во все кабинеты она входила, как к себе домой, и требовала отчёта, почему Маргоша еле доплелась из класса после уроков - бледная и усталая. Или какое право имеет учитель делать публичное замечание по поводу забытого карандаша? Большой грех, с ума сойти! На такой случай надо запастись этими чёртовыми карандашами и выдавать их ученикам. А девочка весь вечер плакала от унижения. К тому же Света не захотела дружить с Маргошей, замкнутой и робкой, и на переменах играла с другими одноклассницами. Неужели нельзя её как-то направить? А Бороздин обозвал Маргошу «зомби». Это что, я вас спрашиваю? Впрочем, с наглецом Маша уже разобралась: потрясла за плечи и так погрозила пальцем, что тот, вывернувшись, зайцем стреканул за угол.

Маргоша, которая в школе стала Ритой и долго привыкала к этому имени, замечая, что ребята хихикают у неё за спиной и даже в лицо над ней и её мамой, перестала рассказывать ей, что происходит в классе. Анна Викторовна встречала её у входа в школу - и вот ей-то она говорила о своих обидах и неприятностях. Но каждый раз брала с няни слово, что мама ничего не узнает. И Анна Викторовна, обняв и успокоив, молчала.

Училась Маргоша неважно, и чем сложнее становилась программа, тем печальнее выглядел её дневник. С английским был вообще завал. Едва она открывала рот, чтобы хоть кое-как ответить, класс заранее хохотал. Маша напрягла Павла - и к Маргоше стал приходить репетитор, но это помогло мало.

- Я-то мечтала, что ты университет закончишь, - горько говорила Маша дочери, трагически изломав брови. - Ай, да ладно! Ты, главное, аттестат получи, а там что-нибудь придумаем. И папаша твой пусть побеспокоится...

К старшим классам Маргоша несколько расслабилась. Возможно, потому что мама прекратила совершать набеги на учительскую и изображать мировую скорбь насчёт троек и двоек. Теперь Машу волновало другое: как бы дитятко не потянулось к каким-нибудь отморозкам и наркоманам. А встревожиться было от чего. Анна Викторовна вдруг занедужила и подала в отставку. И дочь после уроков была предоставлена самой себе. Вряд ли она подчинялась строгому приказу матери сидеть дома до её возвращения с работы. Было ведь: застала на лестничной площадке за приятной беседой с мальчиком. Да каким мальчиком! Верзилой с нахальной мордой! А в следующий раз она его в квартиру заведёт и... Ужас! А на расспросы по-партизански молчит. Буркнула только, что это «Максим из параллельного». Правда, дала клятву, мол, даже подходить к нему не будет. Но слишком уж легко дала. Наверное, чтобы только от матери отвязаться.

Дня через три Маргоша вечером отпросилась погулять с подружками. И такую жалобную гримаску состроила. Ссориться ещё раз было опасно. И Маша отпустила с условием ровно в девять быть дома. В девять пятнадцать рассердилась, в девять тридцать заволновалась. И тут затренькал мобильник.

- Мам, не жди меня. Мы у Максика. Короче, ночевать будем. Завтра приду, - голос у дочери пьяненько плыл.

Маша запаниковала. Дрожащими руками нашла номер.

- Паша, бросай всё! Срочно приезжай! Маргоша слетела с тормозов. Искать пойдём. Без тебя не справлюсь...

- Понял. Скоро буду, - ответил Павел. - А ты пока подумай, где и когда её потеряла...