Расскажу сейчас я вам- про Нас, Америку, Вьетнам

2018 год.
Весна.
Россия.
Берег реки Вуоксы, что в Ленинградской области.
Вечер. Костёр. Палатка. Уха.
У костра двое - Мужчина лет семидесяти и восемнадцатилетний юноша.  Они тихо беседуют.

Молодой:
- Борис Сергеевич, а всё же повезло вашему поколению, родившемуся сразу после войны. Пусть и не богато жили, но не было международных конфликтов. А вот уже после вас (например ровесникам моего отца), пришлось пережить Афганистан. Да и теперь... Вот мне осенью в армию и очень даже возможно, что пошлют в Сирию или ... Страшно мне что-то. По телевизору передают всё время, что американцы наши враги и бомбят наших там.
Даааа! Хорошо, что у вас обошлось, Борис Сергеевич. Умные были тогда у власти люди.

Пожилой:
- Ну, во-первых, Серёжа, тогда мы не обсуждали такое вслух. Все знали, что за это можно сесть и не давали повода властям. Сейчас же "свобода слова", все разговорились и властям не нужно напрягаться. Просто нужно решить, кого брать в первую очередь, а кого оставить ещё немножко поговорить.
- Но тут же лес, нет никого, кроме нас. Разве что рыба, которую мы наловили, так и она уже сварена.
- Что тебе, Серёженька, сказать про наше время? Мне ведь достался тогда Вьетнам.
- Борис Сергеевич, вы воевали с американцами во Вьетнаме?
Ой! Расскажите!  Мало что об этом знаю.
- Я, тогда 18 летний юноша, после окончания медицинского училища, был призван в армию. Как ленинградца, меня оставили служить медбратом в Ленинградском военном госпитале. В то время, как нам объясняли, наша страна, по просьбе правительства демократической части Вьетнама, «оказывала интернациональный долг в борьбе с агрессией американцев на эту страну».

Моя служба в Ленинградском госпитале началась довольно приятно. У меня там сразу возник роман с 30 летней медицинской сестрой из хирургического отделения.  Мы даже с ней целовались на работе, во время ночного дежурства. Я мечтал, конечно, о большем и предложил встретиться где-нибудь вечером. Я смогу уйти в самоволку. Но у нас дальше дело не пошло, поскольку её муж был страшный ревнивец и следил за каждым её шагом.  Мы не теряли надежду, и такой случай смог бы представиться, муж Тамары, так звали ту женщину, уезжал на 4 дня в командировку. Но судьба распорядилась иначе. Тамару, как военнообязанную, в составе группы медиков посылали во Вьетнам, в военный госпиталь. На сборы ей давался всего один день. Причину такой срочности объяснили тем, что та медсестра, которая должна была лететь, "скоропостижно" забеременела.

Дальнейшая моя служба потекла однообразно и невесело. Прошло в такой рутине около полугода. И тут, по нашему госпиталю прошёл слух, что готовится следующая группа медиков в Ханой, на замену уехавшим нашим товарищам. Те, кто прибудет туда вновь, две недели будут находиться во вьетнамском госпитале вместе с прежними медиками, которые должны будут передать всё оборудование и познакомить вновь прибывших с тонкостями той службы.  Я сразу стал фантазировать, как там проведу целые две недели с моей Тамарой. Решил, что мне просто необходимо попасть туда, о чём я и подал рапорт начальнику госпиталя.

И вот уже мы, на военном самолёте, летим во Вьетнам.

Сразу скажу, что мои фантазии о времени, проведённом там с Тамарой были слишком скромны, по сравнению с тем, что произошло между нами в действительности.
Но это, Сергей, была лишь прелюдия к тому случаю, о котором собственно я и хотел тебе рассказать, чтобы ты понял, что не всегда нужно верить тому, о чём говорят по телевизору.

Это произошло на второй день, после моего прилёта во
Вьетнам. Недалеко от госпиталя протекала река и в свободное от службы время, наши люди ходили туда загорать.

Мы с Тамарой лежали на разложенном на берегу реки одеяле, о чём-то болтали. И вдруг, невдалеке, в небе, с нарастающим гулом, на небольшой высоте, показалась тройка вертолётов. На корпусах машин американские звёзды. Я, в испуге схватил Тамару за руку и попытался увлечь её, к находящейся рядом, бамбуковой роще.
Тамара, успокоила меня, что не следует опасался этих вертолётов. Я увидел, что и остальные люди, загоравшие на берегу, никак не прореагировали на приближение вертолётов, а кое-кто даже, приветствуя, махал им руками.
Тамарочка, но это же американцы, это же наши враги, вырвалось у меня. Она рассмеялась и, когда я всё же пересилив страх, лёг обратно, рядом с ней, то понизив голос Тамара объяснила: «Американцы нас не трогают, так же как и мы их. у нас враг...»

Вертолёты пролетали над нами. Мне даже показалось, что я видел в раскрытые двери, улыбающиеся лица американских военных.

Наша уха кажется поспела. Очнись Серёжа! Что с тобой? Очнись, мальчик, бери ложку и давай есть. Уха славная получилась!