Под сенью лиловых крон

      Она открыла глаза. Мир вокруг был очень странен, но невыразимо пленителен. Почему-то ей на ум пришло сравнение его с тягучей печально-прекрасной эльфийской песней. Наверное, из-за того, что раньше ей очень нравилось фэнтези. Тишина здесь была полноправной хозяйкой, пока легкие шорохи от осторожных шагов девушки не прогнали ее. И это будто бы положило начало пробуждению этого места. Вслед за шорохом другие тихие звуки стали постепенно наполнять пространство: девушка расслышала журчание воды, кажется, где-то совсем близко бил ключ; легкий едва уловимый ветерок прошелся по поляне и начинавшемуся неподалеку лесу, отчего листья и травы стали переговариваться меж собой неразборчивым шелестом; откуда-то из чащи донеслось одинокое пение какой-то птицы, похожее на флейтовые трели нашей обитательницы лесов — иволги. А она двигалась вперед, и с немым восхищением разглядывала все, что открывалось взору.

      Темно-аквамариновое высокое безлунное небо, изукрашенное мириадами крохотных разноцветных песчинок-звезд, как высокий свод кафедрального собора, всем своим величием и захватывающей дух красотой нависал надо всем и вся находящимся под ним и от этого почему-то становилось очень уютно и приходило чувство безопасности. Небольшая полянка, где и оказалась девушка, была со всех сторон окружена довольно густо растущими деревьями. Деревья были вполне узнаваемы и похожи на своих земных собратьев, так же как и травы, и кустарники. Вот только цвета их листьев были несколько отличными от тех, что привыкли видеть на Земле. Или это просто в ночи шла игра теней и воображения? Так или иначе, травы казались темно-бирюзовыми, разнообразные кустарники были окрашены во все оттенки приглушенных коричневых и пурпурных цветов, а кроны деревьев имели богатую палитру от нежных бледно-лиловых до интенсивных фиолетовых тонов, впрочем, кое-где виднелись и тонкие серебрянолистные деревца. Среди их стволов то здесь, то там промелькивали таинственно мерцающие салатовые огоньки. Быть может, светлячки? И, как ни странно, необычная обстановка и чужое незнакомое место совсем не вызывали страха, и девушка, оказавшаяся в здесь впервые, откуда-то четко знала, куда ей следует идти. Она чувствовала, что от ее солнечного сплетения как будто бы протянута невидимая нить, за другой конец которой кто-то плавно и аккуратно тянул. И, влекомая этой тягой, она, как зачарованная, шла в сторону кромки леса, едва касаясь земли отчего-то голыми ступнями. Роса на траве не обжигала холодом и не давала хоть сколько-нибудь неприятных ощущений. Наоборот, идти по невероятно мягким, покрытым теплыми каплями воды, травам было очень удобно и легко и, кроме того, привычной слабости в теле совсем не ощущалось. И когда травяной покров сменился лесной тропинкой, устланной ковром осыпавшейся хвои, путь по-прежнему был только в радость. Мягкие иголочки ничуть не кололи кожу, сгущавшийся по обочинам дорожки сумрак не таил никаких опасностей и не был полным — ежеминутно где-либо между деревьями мелькали те большие светлячки или пролетали некие чудные создания — полупрозрачные, светящиеся изнутри нежным розоватым, голубым или бледно-желтым светом, очень тоненькие и изящные, чем-то издали похожие на стрекоз, но с более близкого расстояния принимавшие очертания маленьких крылатых людей(?).

      Девушка была заворожена всем увиденным, однако сильного удивления она не испытывала, ведь ей казалось, что все происходящее лишь очень необычный и увлекательный сон. А во сне возможно все.

      Сколько времени она шла так — неизвестно, но вот, тропинка вывернула к неожиданно возникавшему из-за стены деревьев круглому лесному озерцу. Вода в нем была густого чернильного цвета, но при этом прозрачной настолько, что деловито сновавших в ней светящихся неоном рыбок всех мастей было прекрасно видно. По берегам озера росли могучие многовековые деревья, кронами напоминавшие ивы, только более высокие и с лиловыми листьями.       Засмотревшаяся на чарующие воды озера, в котором к тому же еще и отражения звезд были прекрасно видны, девушка даже не заметила, как из тени одного из ивоподобных деревьев вышел человек (человек ли?) и уверенным, но довольно медленным шагом начал приближаться к ней. Когда же, полюбовавшись вдоволь, она смогла оторваться от озера, то ее взгляд сразу же натолкнулся на стоявшего в нескольких шагах молодого мужчину. Уже некоторое время он пристально и с какой-то пытливостью во взгляде рассматривал ее. Но когда ее серые глаза в упор посмотрели в его, девушка слегка пошатнулась от нахлынувшей волны чувств и эмоций и пронесшегося в ее сознании вихря неясных обрывочных воспоминаний. Она не могла вспомнить всего, но с полной ясностью осознала главное. И она узнала его, этого стоящего напротив незнакомца. Как он выглядел? — Неважно. Для нее он был самым красивым на свете. Каким он был? — Как и все, не безгрешным и не всегда правым, но самым лучшим для нее. Их обмен взглядами занял меньше минуты, но эта минута вместила в себя всю вечность. Но через сколько-то ударов сердца закончилась и она, и девушка услышала глубокий и мелодичный голос:

— Ты нашла меня. И ты пришла… Но как это возможно? Как тебе это удалось? Я годами искал способ, но все было тщетно. У меня ничего не вышло, — в его голосе засквозили досада и горечь, но он тут же прогнал их прочь от себя, осознав, что каким-то образом она все же появилась здесь и это главное.

      Собравшись с мыслями, девушка медленно произнесла, как бы припоминая:

— Это было мое последнее желание. Я лежала без сна и смотрела в серую бесконечность потолка. Я думала. Я очень много думала обо всем… И о тебе. Я думала о тебе. И я просто очень сильно захотела оказаться рядом с тобой, если только ты вообще где-то существуешь, — грустно усмехнулась она. — Я всегда верила в соулмейтов, знаешь. Я столько книг прочитала об этом, — со смущенной улыбкой продолжила девушка. — Хоть я и не помнила тогда… Наверное, это так наивно… И глупо, да?

— Почему глупо? — улыбаясь, спросил мужчина. — Ты ведь сейчас здесь. И я с тобой, — он непроизвольно сделал шаг вперед, к ней.

— Да… Ты прав. Я здесь, — и она, в свою очередь робко шагнула ему навстречу. — Но знаешь, мне кажется, я пришла совсем ненадолго, — девушка зябко передернула плечами от внезапного осознания того, где она сейчас должна была быть. Лицо мужчины резко помрачнело, как будто тяжелые тучи скрыли свет Солнца.

— Я знаю. Я уже почувствовал это… Мне так хотелось тебя отыскать. Даже хотя бы просто увидеть во сне. Но твой мир не пропускал мою магию. Ты была полностью отрезана от меня и я никак не мог этого преодолеть! — боль и злость на миг оглушили его — ну почему все так?! Разве это справедливо? И как при всем своем могуществе, он может быть так непростительно бессилен? А она, его любовь и мечта, стояла так близко, выглядела так беззащитно и смотрела так понимающе, грустно и нежно, что сердце защемило и отчаяние накрыло с головой.

— Я не хочу омрачать нашу встречу горечью, поэтому, прошу, не будем больше об этом, — раздался ее тихий нежный голос, в котором звучала мягкая настойчивость. И, видя, как сильно он переживает, ей вдруг очень захотелось забрать его тоску и боль с собой. Девушка сделала еще несколько шагов, преодолев расстояние, разделявшее их. — Лучше… просто прикоснись ко мне. Возьми за руку, обними, поцелуй, если хочешь… — она опустила глаза вниз, смутившись своих слов и чувств, ведь до этой ночи в ее жизни не было никаких романтических отношений и она не знала таких эмоций, как те, что захватили ее сейчас.
— Я знаю, что это будут одни из самых лучших моих воспоминаний.

«И одни из самых последних» — добавил едва слышным шелестом голос ее внутреннего я. Оно — часть ее сознания, души или что-то иное, но чем бы это ни было, оно давно смирилось и видело жизнь чужим для девушки местом. Все то время, что врачи самозабвенно и безрезультатно пытались задержать ее в этом мире, оно готовило ее к другому. Не к тому, что был дома, на Земле, и не к этому, прекрасному и чужому миру. И оно вовсе не хотело, чтобы она позволила себе забыться хоть на миг. Но человек таков, в нем всегда живет надежда и она и вправду умирает последней. Надежда этой девушки еще при ней. Только это не надежда на то, что все вдруг вернется к привычной норме, канувшей в Лету позапрошлой зимой. Нет, этого она уже не ждет. Надежда девушки трансформировалась в ожидание чего-то нового, что уже давненько поджидает ее. И она верит, что все происходит именно так, как происходит, неслучайно.

«Так должно быть, - почему? Мне пока не дано знать. Но скоро, уверена, это станет известно. И то, почему мы с ним, с тем, кто сейчас находится рядом со мной, не могли быть вместе на этот раз. Я тоже узнаю это там. И там мы будем вместе. И еще множество раз во множестве миров, мы будем рождаться, жить, взрослеть и находить друг друга вновь. Надолго или на один миг, как сейчас. Но, по большому счету, наши души никогда не расстаются на продолжительное время, я чувствую, что это так. Лишь по земным меркам разлука кажется мне вечностью. А там, где время ничего не значит, мы будем вместе всегда», — так говорил еще один голос внутри нее — голос ее души, которая все знала, а может быть надежды или веры?

— Я буду ждать тебя там, любимый, — едва слышно прошептала хрупкая сероглазая девушка в прекрасном длинном шифоновом летнем платье, переливающемся оттенками от зеленого до сиренево-лилового. Она стояла в кольце сомкнутых вокруг ее худенького тела рук, с доверчивой нежностью уткнувшись лицом в плечо того, кто неизменно помогал ей преодолеть любые испытания и справиться с любой болью, и проводила руками по его спине, лицу, волосам, наслаждаясь возможностью просто побыть рядом. Здесь время взяло небольшую паузу, давая влюбленным продлить свидание. Это странное место замерло и пребывало какое-то время в задумчивости, пока мужчина, ласково и осторожно приподняв за подбородок лицо своей спутницы, с затаенной болью и печалью, но в то же время светло и нежно смотрел в ее глаза, пока он бережно целовал ее приоткрытые губы, прижимал ее к своей груди, испытывая легкий трепет и столько нежности и тепла, перемешанных с горечью, что, казалось, они разорвут его изнутри.

      Где-то в лесу замолкла птица, похожая на иволгу. Ветер стих — улетел куда-то по своим делам, прочь от небольшого озера. Шепот трав и листвы постепенно умолк. Огоньки на небосводе стали гаснуть один за другим. Босая девушка в последний раз взглянула в глаза любимого и, коснувшись его губ невесомым поцелуем, растаяла в воздухе, оставив его обнимать пустоту. Все вокруг успокоилось и тишина вновь воцарилась в своих владениях.

      Ее чарующий сон закончился, но проснуться девушке суждено уже не в этом чуждом и интригующем мире и не там, в палате реанимации, где возле кровати с ее уснувшим телом столпился персонал больницы и все ее близкие, а где-то в совсем ином месте. Проснуться и сдержать свое обещание.